***
Джису тяжело вздохнула. Школа вместе с академией забирали все силы, лишали желания двигаться дальше, каждый день выбивая из неё слёзы, высохшие на щеках. Ей просто хотелось на какое-то время спрятаться от всех проблем, чтобы те не могли найти её. Спрятаться от родителей, для которых результаты теста становились важнее собственной дочери. Спрятаться от безразличия Хёнджина, который даже не обращал внимание на неё. Не хотел замечать, насколько Джису морально истощена. Насколько она убита. — Хёнджин, — неуверенно начала Чхве, теребя пальцы. — Что? — продолжая смотреть в свой телефон, проговорил парень. Вновь не обращая взгляда в её сторону. В пустом классе, где лишь они сидели за партами, совсем близко друг к другу, Джису чувствовала себя одиноко. Чувствовала, будто с ней остались лишь капли дождя, медленно стекающие по стёклам окон, лепестки весенних деревьев, что срывал с собой ветер, унося в далёкий путь или оставляя плавать в воде на мокром асфальте. Влюблённость для Джису была похожа на них. Для кого-то лепестки продолжали кружить в танце с ветром, а для неё опадали в лужи одиночества, на которых Хван наступил. Раздавил своими словами, лживыми улыбками и признаниями. Будто во всей вселенной она осталась одна, а все вокруг скрылись звёздами на тёмном небе. Звёздами, на которые она всегда смотрела, но они, как и люди, не замечали присутствие Джису рядом. Звёздами были Хёнджин, не взглянувший на неё ни раз, родители, игнорирующие всхлипы ночью, когда Чхве пыталась подготовиться к очередному тесту. Были одноклассники, которых волновали лишь они сами. Но никто не смотрел в карие глаза Джису. Никто не обнимал её крепко, шептал, что ужасный сон, в котором она очутилась, закончится. Никто не любил, как любила Джису в ответ. — Мне плохо, — произнесла девушка, руки начинали дрожать. — Сходи к медсестре, — ответил он ей, улыбаясь чему-то и печатая на своём телефоне. Подобно стеблю с острыми шипами, пронзившему грудь Джису и засевшему в глубине сердца. — Тебе ведь плевать на меня? В уголках глаз образовались слёзы, бисером блестевшие на ресницах, губы подрагивали, от чего произносить слова было трудно. — Нет, — он отложил телефон в сторону, подвинул свой стул, чтобы быть ближе, — просто отвлёкся на разговор с Джисоном, — врал. Хван искусный лжец, что будет умело переплетать стебли с острыми шипами в сердце той, что сидела рядом. Что верила каждой лжи, вновь отбрасывая прежние сомнения. Вновь поддаваясь своим чувствам и улыбкам парня, не останавливая себя от падения в чёрную дыру наивности, поглощающую с каждым словом. Когда Хёнджин продолжал разговор с другими девушками, забывая про Джису. Забывая про то, как принял её признание, про надежды, давшие распуститься её влюблённости прекрасными бутонами. Бутонами, что закроются, узнав правду.***
Йеджи вышла из класса, пытаясь построить в голове нужные предложения, чтобы не звучать нелепо перед Минхо. В кулачки сжала замёрзшие ладони, запустив их в карманы вязаной кофты, нащупав в них маленькую мятную конфету. Лицо охватила глупая улыбка, ведь Ли пытался незаметно подложить её Хван, но после попросил кушать их, если будет плохо, а его не будет рядом. Тогда он долго рассматривал полюбившиеся черты Йеджи, молча наблюдая за тем, как она подготавливалась к следующему уроку. И подобно весне, Йеджи для него расцветала с каждым днём, открывалась с новых сторон и очаровывала своей улыбкой. «Знаешь, совершать ошибки — это нормально, — проговорила она, смотря на Ли, — так мы можем понять, что не идеальны и всем свойственно ошибаться. Я забыла про минус в задании, но ничуть не расстроена», — Йеджи мило улыбнулась. Они спустились с места, соединённого с небесами, и Минхо скрылся, оставляя Йеджи, что направилась в класс. И за уроком математики она и вовсе не думала о признании её друга, оправдании и о старшем брате, заперевшим сердце в маленьком домике под названием влюблённость. Волшебным ключом, названным собственность. Йеджи была его собственностью, его сестрёнкой, которую он не хотел кому-либо отдавать. Йеджи была его птичкой в больших ладонях, крылья которой он вырывал с каждым разом, с каждым словом, слетевшим с губ. Йеджи была с детства его миниатюрной и самой первой игрушкой. С большими глазками, красивыми, как у куколок, и ниточками, которыми он как хотел, так и дёргал. Йеджи тогда ещё малышкой с двумя бантиками на голове бегала вокруг старшего брата, смехом заливалась, когда он в ответ догонял её, притворяясь чудовищем, а мама на них смотрела с счастливыми искорками в глазах. Уходя на работу, целовала двоих в лобик и оставляла деньги, чтобы те заказали лапшу у знакомой тётушки, не оставаясь голодными, если еда в холодильнике не понравится. И смех, срывавшийся с уст девочки, замолкал. Сердце сковывало одиночество, как и тело доспехи, в которых она выросла. С которыми она противостояла перед всеми трудностями. Хёнджин брал эти деньги, уходил из дома, чтобы гулять с друзьями, а сестрёнку оставлял в комнатах с потухшим светом. Обещал вернуться и вместе провести время, искусно дёргал за короткие ниточки доверия младшей, но Йеджи к тому позднему времени засыпала со слезами на пухлых щеках. Йеджи одиноко было и грустно без него, и уже в тот момент она привязывалась к нему подобно маленькому зверьку. Зверьку, которого ранили, искалечили до неузнаваемости, но который продолжал тянуться к тому, кто его приручил. — Йеджи, не могла бы ты попросить Минхо подойти в учительскую? — подошёл учитель после урока. — Слышал, что ты с ним дружишь. — Да, конечно, — согласилась она. Девушка зашла в класс, где учился Ли, но ученика, сидящего за последней партой, не застала. «Странно, где он может быть?» — пробормотала она, но его одноклассники, заметившие Хван в дверях кабинета, не дали девушке уйти. — Йеджи, привет, — поздоровался с ней один парень с очками, сползающими с переносицы. — Привет, — улыбнулась ему та, тут же увидев реакцию того: он схватился за место, где было расположено сердце, и имитировал обморок, из-за чего остальные начали посмеиваться с актёрской игры. — Ты всегда была такой красивой? — спросил у неё другой, закрывая свой рот ладонью от восхищения. — Нет, что вы, — она поправила выпавшие пряди волос, а парни вокруг неё вновь изумились изяществом в каждом жесте этой девушки. — Вы не знаете, где Минхо? Мне нужно его найти. — А, Минхо, — задумчиво проговорили они, — он с Чанбином и Феликсом ушёл на задний двор школы, — вспомнил позже тот первый парнишка с очками. — Спасибо большое, — поблагодарила она. Йеджи поспешила найти Минхо, пока не закрылась школьная библиотека, ведь той необходимо было найти несколько материалов в старой книге для выполнения домашнего задания. — Будь осторожна, ведь тебя может заметить учитель и наказать, — крикнули вслед убегающей Хван. Медленные шаги сорвались на бег, тело постепенно начало уставать и ныть, преодолевая расстояние в несколько этажей. В грудной клетке начинало покалывать, но на то, чтобы остановиться, времени не было, Йеджи должна была успеть к Минхо, ведь вдруг просьба учителя оказалась срочной. Ветер колыхал длинные волосы Хван, подобно расцветающим цветкам, склонившимся к солнечным лучам. Лучам, что приятно касались бледного лица, словно Минхо, вытиравший слёзы малышки, в которую влюблён. Несколько лепестков, танцующих, как балерины, падало на пиджак Йеджи, которая, не обращая на это внимание, будто летела к Ли. Летела, как изящная птичка, выпущенная из своей клетки и тянущаяся к теплу. Догадаться о том, что Минхо делал на заднем дворе школы со своими друзьями, было не так трудно, потому, прибежав к нему, Хван тут же зацепила руками его сигарету и выкинула в ящик для мусора. — Ты обещал бросить, — пытаясь отдышаться, проговорила Йеджи. — С тобой всё в порядке? — спросил Ли, облокотившись на кирпичную стену здания, пока его друзья продолжали курить, стараясь не обращать внимание на двоих. — Учитель просил сказать, что ты должен зайти к нему, — быстро проговорила она, а затем опустилась на ноги, почти задыхаясь. — Это из-за теста, — Минхо присел рядом с ней, заправляя выпавшую прядь той за ухо. — Зачем так бежала? — Думала, что что-то срочное, — неловко произнесла она, получая в ответ улыбку на лице парня и ласковое поглаживание по голове. — Ты ведь знаешь, что он просто в ярости из-за того, что результаты не совпадают с его ожиданиями. — Знаю, — опустила она голову. — Поэтому тебе стоило беречь себя, глупышка, — и теплота его слов дотрагивалась до сердца Йеджи, что она невольно подняла глаза к солнечным радужкам глаз. Хван смущённо глянула в сторону его двух друзей, что притворялись, будто вовсе не замечали их и не хотели тревожить друга бесконечным потоком вопросов. Не хотели нарушать личное пространство Минхо, уважая его, потому и тихо перешёптывались о чём-то. — А, — Минхо заметил, как Йеджи сжала ладошки в кулачки, — это мои друзья — Феликс и Чанбин. Мы дружим ещё со средней школы. Он указал на парней: Ли Феликса, с блондинистыми волосами, немного отросшими, в чёрной футболке поверх школьной формы и Со Чанбина — брюнета с вырезом на брови, из-за чего Йеджи даже испугалась. Если Феликс выглядел как-то безобидно, то от уверенного взгляда Со тело неосознанно начинало покрываться мурашками. — Меня зовут Йеджи, — она резко встала, почувствовав, как щёки становились красными из-за того, что Ли хихикнул с такой милой реакции школьницы. «Возможно, я так глупо выглядела перед ними. И почему же сердечко до сих пор так колотится?» — мысленно лепетала та. — Я не пойду к учителю, — сказал Минхо, смотря на удивлённую Хван, — пойдём в библиотеку? Смешок сорвался с губ Феликса, и он даже отвернулся, еле сдерживая смех. Чанбин оставался всё таким же серьёзным, а вот Йеджи чувствовала себя неуютно. Минхо ощутил это опустившимся взглядом девушки, уставившейся на белые кроссовки. — Мы пойдём. Будьте осторожнее. Ли взял руку Йеджи в свою тёплую ладонь, заставляя сердце школьницы трепетать от прикосновения, а щёки покрываться румянцем. Он повёл Хван в сторону библиотеки, надеясь, что там девушка сможет почувствовать себя лучше. Но в безопасности Йеджи чувствовала себя именно тогда, когда держала его за руку. Когда смахивала маленькие лепестки с рубашки и мягких волос друга. Когда мрачный мир начинал расцветать лишь от присутствия одного человека. От тёплого взгляда парня улыбалась, словно в её душе, подобной тёмному небу, наступал рассвет. Они поднимались по лестнице, медленно идя к месту, где, казалось, будут лишь они вдвоём, где никто не нарушит между ними тишину и приятную атмосферу самой комнаты со множеством книг на полках. Может, ещё одно особенное место, запомнившееся сердцем. Бросившееся в память, когда спустя несколько лет двое откроют школьный альбом и увидят фотографию, дорогую сердцу. Значимую для юности. Но, руки, сцепленные в, казалось, самый крепкий замок, разомкнулись, стоило увидеть за одним из учебных столов Хёнджина. Вместе с ним Джису, что сидела совсем близко к своему парню. Совсем близко и совсем больно для Йеджи. Совсем больно и для Минхо, заметившего, как застыла рядом девушка. Как губы начали мелко дрожать, дыхания в лёгких не хватало, будто шею обвили ветви дерева, на котором замерли карие глаза, смотря на него через большое окно библиотеки. Будто стягивались при каждом стуке сердца, звонко отдающемся в ушах. Будто затянули вновь в ту маленькую, золотую клетку, давая понять место Хван. — Йеджи, присоединишься к нам? — спросил Хёнджин, заметив сестрёнку. Давая понять, что свобода, о которой она так грезила, превратилась в морскую пену и она вновь с маской двуличия, въевшейся в кожу, произнесла: — Да, конечно, — мило улыбнулась, — вы ведь не против, если Минхо тоже сядет с нами?