Моя муза

Дело шло к пятому часу вечера. Когда Дэвид вернулся домой, на пороге его встретила взволнованная Эмма, отсчитывающая каждую минутку, что так быстро ускользает из-под её носика, приволакивая другую.       — Ну наконец-то ты пришёл! — Джеймс театрально взмахнула руками.       — Куда ты собралась? — мужчина недоверчиво оглядел девушку. Лицо аки сияло от косметики и кажется более живучим, чем является без её применения. Подкрученные золотистые волосы красиво располагались на плечах и чуть задевали коктейльное платье чёрного цвета, которое прекрасно подчёркивало весьма красивую фигуру. От Эммы исходил приятный шлейф духов с нотками сладкой ягодки.       — Я с подругой договорилась встретиться и уже, между прочим, опаздываю! Даже пришлось вызвать такси.       — С подругой, — еле слышно протянул он, после чего громче добавил, — Где вы будете?       — В «Белой ночи».       — Стесняюсь спросить, что это?       — Ночной клуб, — недовольно цокнула она.       — Понятно, — хмыкнул Тарино, — Надеюсь, у тебя есть деньги, раз ты решила идти туда.       — Да, осталось несколько долларов. Я уже привязала банковскую карту к приложению в новом телефоне. Проблем не возникнет.       — Хорошо, только не засиживайся долго, — насторожился Дэвид.       — Не переживай, я ненадолго. До скорого! — девушка вышла из дома, оставив режиссера наедине со своими мыслями. Мужчина горько усмехнулся и отправился на второй этаж, где находится его кабинет. В последнее время он не очень-то часто его посещал, а сейчас жестоко тянуло. Дэвид снял пиджак и аккуратно разместил на спинке кожаного кресла, оставаясь в своей любимой чёрной рубашке от фирмы Dolce&Gabanna. Режиссёр включил настольную лампу, которая отдавала тепло и свет приятные глазу, и взял черновик, лежащий возле компьютерного монитора. Как велит ритуал по ловле вдохновения, он сварил любимый кофе и закурил. Взяв в руки блокнот и ручку, мужчина начал свою работу. Строки бурно исходили из его души, чему и свидетельствует размашистый почерк. В голове Дэвида уже витали образы, возможные отрывки из будущего шедевра, если, конечно же, режиссёр не передумает, отложив сценарий в долгий ящик. Внезапно сию идиллию нарушает настойчивый видео-звонок исходящий из компьютера. Раздражено цокнув, режиссёр отложил рукопись в сторону. Поправив веб-камеру, Тарино кликнул левой кнопкой беспроводной мыши. На экране появился Энтони, располагавшийся в какой-то спальне. Своими безумными, и в то же время мутными глазами, он старательно смотрел в экран своего устройства, учащённо поправляя выбившиеся прядки волос из-под ковбойской шляпы. (Да-да, он её почти не снимает).       — Привет! — радостно произносит Тони, махая ладонью, совсем как детсадовский мальчишка, за которым пришли родители.       — И тебе не хворать.       — И это ты так рад меня видеть?! Что же за бука ты такой?!       — Да так, прости. Просто я… Ладно, забудь. Немного утомился и всего-то…       — Кажется, ты хотел о чём-то поговорить, не так ли? — Дэвид закатил глаза и устало выдохнул.       — Именно, каждый раз восхищаюсь твоей проницательностью, Тони!       — Я весь во внимании.       — Хочу узнать, когда вернёшься домой. Ты надолго там или как?       — А что так?       — У нас есть договорённость, неужто ты забыл? Твой склероз как-то рановато появился… Колоться меньше надо!       — Хватит говорить загадками, Дэв! Давай конкретно!       — Твои «лекарства» у меня дома, — Тарино изобразил кавычки в воздухе, — Не хочешь забрать? Спешу напомнить, что мы договаривались лишь на две недели! Глаза Вуда судорожно забегали по своей спальне, и издав гортанный звук, он пробубнил:       — Ну прости… Когда я приеду, то сразу же заберу, клянусь своей любимой кассетой!  Тарино устало потёр переносицу и вздохнул. Его карие глаза раздражённо разглядывали физиономию провинившегося товарища.       — Хорошо. Когда ты вернёшься?       — Скоро.       — Мне нужна конкретика. Я знаю твои «скоро»!       — Через две недели, думаю.       — Если явишься позже, то можешь не забирать своё — выброшу! Ты меня услышал? Энтони покорно кивнул головой, и атмосфера снизила своё напряжение. Друзья сменили немало тем: обсудили шоу-биз, различные локальные истории и шутки и даже те, которые вспоминать стыдно. Тарино разговорился так, что не заметил, как часовая стрелка переместилась с семи на второй час ночи. Желание лечь спать засветилось в карих глазах, и Дэвид решил закончить этот разговор. Пожелав другу всего хорошого, он завершил звонок. Сонные глаза опустились на текст, который он так экспрессивно писал пару часов назад.       — Спасибо, Тони, — усмехнулся режиссёр, — Ну ладно, не насиловать себя же. Потом продолжу? и так уже прилично написал. Устало зевнув, мужчина встал изо стола, выключил свет в кабинете и отправился к себе. На пути к спальне Тарино взглянул на ручные часы и ужаснулся. А Эмма так и не пришла…