***
— Мне кажется, у тебя странно уложены волосы, — потирая подбородок, смотрю на причёску Джоны. — Может, их лучше взъерошить? — Не трогай, — брат отступает назад, выставив ладонь, и вытягивает шею, чтобы у меня было меньше шансов дотянуться до его головы. — Всё там нормально. — Нет, — я начинаю осторожно приближаться, поднимая руку вверх, — давай чёлку по-другому уложим. — Майли, отстань. — Маме нравится, когда ты волосы не зализываешь назад. — На камере будет мало что видно, — Марэй уходит от меня, отчего мы глупо ходим по кругу, — она не поймёт, какая у меня причёска. Сдавшись, я останавливаюсь и отмахиваюсь рукой, на что парень облегчённо выдыхает. Двигаю стул ближе к столу и открываю ноутбук, пока Джона смотрит на своё отражение в экране выключенного телефона. — Я уже звоню, — предупреждаю брата, чтобы он поспешил, и нажимаю значок вызова. Вдруг Джона присаживается на стул, который я принесла для себя, и устраивается поудобнее перед камерой. — Подвинься, — я толкаю брата в плечо, на что он лишь смеётся. Сдвинув его на другую половину, я сажусь рядом и смотрю в объектив, пока идут гудки видеосвязи, а затем снова толкаю брата, надеясь его скинуть, но он не двигается с места от моих незначительных усилий. Мы решили позвонить родителям, чтобы впервые за долгое время увидеть их. Я несколько часов приводила себя в порядок после пар в универе, когда Джона на них сегодня просто не пошёл, скинув всё на то, что перед родителями нужно выглядеть свежим. Нам нужно сказать им, что на Рождество мы обязательно приедем и останемся на зимние каникулы дома, проводя время в кругу семьи. Это было лично моим решением, но брат меня с радостью поддержал, чего не скажешь о девочках, ведь у них были другие планы на наши первые каникулы. Парень пихает меня в ответ, из-за чего между нами начинается битва за место на стуле, где победитель займёт полностью всё сидение. Чтобы не свалиться, я хватаюсь за спинку, а второй рукой толкаю Джону, но во мне так мало силы, что у меня не получается сдвинуть его даже на сантиметр. Вдруг на экране появляется картинка и раздаётся сигнал, что соединение прошло успешно. Тут же успокоившись, я сажусь ровно и натягиваю самую широкую улыбку, сложив руки на коленях. — Привет, — слишком подозрительно машу рукой в камеру, — рада вас видеть. Мама радостно улыбается, смотря на нас глазами, полными тепла и счастья, светлые волнистые волосы аккуратными локонами лежат на плечах — она тоже готовилась к этому звонку. Папа не сильно заморачивался насчёт своего внешнего вида, надев любимую домашнюю футболку с названием спортивного клуба, потому что для него самое важное увидеть нас, а не то, как он выглядит. Часто бывает, что он вообще без майки появляется на камеру, но это только забавляет, ведь мама уморительно пытается закрыть его руками или кидает на него полотенце. — Привет, солнышко, — мама тепло смотрит на меня, отчего я сожалею, что этот разговор проходит через экран. — Ты хорошо выглядишь, Кэролайн, — говорит Джона, обнимая меня за плечо. — Спасибо, милый. — Как вы поживаете? — вклинивается в разговор папа, с довольной улыбкой откидываясь на спинку дивана и заводя руку за голову. — Признавайтесь, кто приедет домой с отчислением. — Пап, — в один голос протягиваем мы с Джоной. — Никого не отчислят, — уверяю его. — У нас всё хорошо с учёбой. — Кто-нибудь же получает плохие оценки. — Тимоти, они у нас молодцы, — мама ласково опускает ладонь на его колено и осторожно сжимает. — Думаю, Джона точно отличник. — В смысле? — я возмущаюсь под тихий смешок брата. — А я, что ли, нет? — Майли, мы верим в твои успехи. Но мне кажется, что у Джоны оценки в табеле будут лучше. Сложив руки на груди, киваю так много раз, что голова начинает кружиться, и поджимаю недовольно губы. Строить из себя обиженную очень даже легко, но только брат на это никогда не ведётся. — Майли, мы же знаем, что ты у нас светлая голова, — мама пытается меня успокоить, и если бы нас не разделяли километры и экран ноутбука, она бы сейчас обняла меня. — Оценки не показатель знаний, помнишь? — Конечно, — делаю вид, что успокоилась, и замечаю, как Джона закатывает глава. — Тем более заучкой быть не круто. Папа заливисто хохочет, а Марэй напрягает скулы, ведь перед родителями он никогда не может меня заткнуть. — Сын, она тебя ещё на место не поставила? — папа потирает шею, усмехаясь над моими словами. — Майли, наверное, приструнила тебя. — А как вы вдвоём ладите? Всё у вас хорошо? — Да, мам, — я, крепко обняв Джону за плечо, прижимаюсь к нему со счастливой улыбкой, — мы самые лучшие друзья. — О да, — соглашается брат, обнимая меня в ответ, — мы никогда не ссоримся. У нас всё прекрасно. — Я очень рада за вас, — мама прикладывает ладонь к груди, словно подавляя в себе всхлип, и ласково смотрит на папу, наблюдая за его реакцией. — А вы уже подготовились к балу? — А чего к нему готовиться? Ничего особенного. — Я надену то платье, что мы с тобой вместе выбирали, — смягчаю слова Джоны, широко улыбаясь родителям. — Оно потрясающе, милая, тебе так идёт. Мне сразу понравилось, когда ты его надела. — Джона, уже пригласил свою девушку? — интересуется отец, вскинув брови, и довольно ухмыляется. — Откуда у него может быть девушка, — я усмехаюсь в кулак, стараясь так, чтобы меня услышал только брат. Он смотрит на меня несколько долгих секунд, щуря серые глаза, а затем переводит взгляд на экран, поднимая края губ в мягкой улыбке. — Да, я пригласил одну девушку. — Да ладно, — удивившись, хлопаю себя по бедру. — Молодец, сын, — папа довольно кивает головой, — я всегда был в тебе уверен. — Милая, ты уже, наверное, целую очередь желающих возле себя выстроила. Выбрала достойного? — Я пока думаю над этим, — улыбаюсь, словно слова мамы являются правдой. Не хочу, чтобы она знала, что я не достойна того парня, что пригласил меня. — Тебя Гарри позвал? — повернув на меня голову, Джона вскидывает брови. — Кто такой Гарри? — интересуется мама, а во мне просыпается желание убить брата за длинный язык. — Парень из университета, — безразлично отвечаю я, не желая продолжать эту тему. — Кстати, мы собираемся приехать к вам и остаться на все каникулы. Я успешно перевожу тему, после чего мы начинаем обсуждать наш приезд в Балтимор перед Рождеством. Мама обещает приготовить мой любимый салат с гранатом и запечь курицу, папа предлагает Джоне вспомнить, как они вместе смотрели американский футбол, и рассказывает, как незаметно давал ему попробовать пиво, пока не видит Кэролайн. Она удивляется, но смеётся, прижимаясь к плечу отца. Я ещё прошу родителей подготовить комнату, в которой я жила больше семнадцати лет, к моему возвращению и напоминаю папе, что мы собирались вместе разобрать старые вещи на чердаке. Эти вещи принадлежат маме, но об этом я умалчиваю. Когда связь обрывается и на экране высвечивается рабочий стол, я с лёгкой улыбкой встаю из-за стола и в своих раздумьях о поездке домой оглядываю комнату брата. — Ты отказала ему? — с подозрительной улыбкой спрашивает Джона, разворачиваясь и опуская руки на спинку стула. — Не важно, это не твоё дело, — я прохожусь по комнате, засунув руки в задние карманы джинсов, и останавливаюсь перед зеркалом на шкафу. — Он позвал тебя, а ты отказала. — Тебе так интересно? — обернувшись, развожу руками. — Да, вполне, — он пожимает плечами, кивая, и вопросительно смотрит на меня, чтобы я продолжала. — А ты? — скрещиваю руки на груди, найдя способ не отвечать на вопросы.— Кого ты позвал? Потирая ладонью затылок, брат опускает взгляд и молчит, словно больше всего не хочет, чтобы я узнала о его спутнице на бал. — Ладно, можешь не говорить, — поднимаю ладони в знак того, что я сдаюсь. — Я всё равно увижу вас вдвоём. — Туда нужно приходить только в костюме, а у тебя он есть? А то не пустят, и ты ничего не узнаешь. Каждый год перед Рождеством в университете проводят балы для студентов в честь праздника, также это считается открытием зимних каникул, поэтому для многих это причина, чтобы напиться или уйти в отрыв. Такие балы являются тематическими, и каждый новый праздник выбирают новую тему — в этом году бал-маскарад, где девушки должны прийти в роскошных платьях, а парни в элегантных смокингах, только главным атрибутом является маска, которую обязательно нужно подобрать к своему наряду. Разрешение на вход получает каждый студент, который сдал экзамены за первый семестр, и я надеюсь, что в эту пятницу я получу зачёт. Последнее чего бы мне хотелось — завалить экзамен и не пойти на бал, куда пойдёт даже мой брат (стопроцентная гарантия, что он сдаст). — За меня не беспокойся, — подняв уголки губ, я выставляю ладонь. — Сам нашёл костюм? — Конечно, и он куда лучше, чем в прошлом году. Усмехнувшись, покачиваю головой и накрываю губы пальцами, чтобы не начать смеяться. Прошлый бал был в стиле Гавайи, все были одеты в летние рубашки с цветочным принтом и пляжные шорты, а главной изюминкой были венки и леи из разноцветных бутонов живых цветов. Это была настоящая Гавайская вечеринка, где даже напитки подавали в пластиковых стаканах в виде кокоса. Я помогала собираться Джоне на вечеринку, так как сама ещё не могла там присутствовать. Одежду он выбирал сам, а я лишь говорила своё мнение, критикуя ужасные сланцы и сандали, которые находил брат. Я с самого начала была против тех голубых шорт, которые не сочетались со свободной рубашкой с пальмами, но мне не удалось переубедить Марэя. Ужасные шорты разошлись по шву просто от того, что Джона присел, только он этого не знал, до тех пор пока он не пришёл домой, и я сама это не увидела. Весь вечер брат светил своими трусами перед студентами, даже не подозревая этого, а после в интернете несколько недель ходили фотографии его боксёров. — Идея в прошлом году была намного интереснее, чем в этом, — я развожу руками, всё ещё пытаясь сдержать смех, — а ты умудрился запороть. — Знаешь, — Джона поднимается со стула и проходит мимо, — я хотя бы не опозорился на своём школьном выпускном, что является более серьёзным мероприятием. — Пожалуйста, не напоминай. — Выйти на сцену за дипломом в светлом платье, измазанным кетчупом и горчицей, — парень садится на кровать, а затем ложится на спину, — это смело. Перед церемонией вручения аттестатов я подралась со своей одноклассницей, которая меня жутко бесила все школьные годы, и она выплеснула на меня две тарелки с соусами со шведского стола. Зато моя соперница осталась вообще без платья, и её кружевное белье увидел директор школы, за что попросил удалиться. — Тебе всегда везло чуть больше, чем мне, — пожимаю плечами, проходя по комнате туда-сюда. — Приёмным всегда везёт. Вдруг мне в лицо прилетает подушка, которую кинул брат, и я замираю, удивлённо смотря на его довольную улыбку. Приняв вызов, поднимаю подушку с пола и кидаю в него в ответ, но брат очень ловко её ловит. Чтобы отомстить за его месть, залезаю на кровать, хватая у изголовья кровати ещё подушки, и отбиваюсь ими от тех, что кидает в меня Джона. Между нами начинается бойня, и мой громкий смех заполняет всю комнату, прерываясь лишь редким писком, когда подушка прилетает мне в голову. Я стараюсь удержаться на кровати, стоя на коленях на самом краю, и пытаюсь ударить брата по руке, чтобы выбить его орудие против меня. Парень замахивается, намереваясь сразить меня самой большой подушкой, но я ловко перехватываю его руку, сжимая в пальцах наволочку, и бью этой подушкой Джону. Вдруг очередная подушка попадает по лицу, волосы падают на глаза, и я валюсь на постель, задыхаясь от собственного смеха. Марэй заваливает меня подушками, одерживая надо мной победу, и застывает, когда раздаётся дверной звонок. Приподнявшись на локтях, я хмурю брови, кидая взгляд на дверь, ведущую в коридор, и вопросительно смотрю на брата, который так же недоумевающе смотрит на меня. — Мы кого-то ждём? — вскидываю брови и сдуваю с лица упавшую прядь. — Нет, — Джона качает головой и встаёт с кровати. — Я открою. Он уходит, скрываясь в прихожей, а я поднимаюсь и поправляю волосы, пальцами зачёсывая их назад. Из коридора не доносится голосов, что вызывает во мне любопытно, поэтому я осторожно подхожу к двери. — Джона, кто там? — опираюсь на дверной косяк, но ответа следует. Выхожу в коридор, замечая, что моя кофта немного задралась. — Если это опять продают печенье, то давай купим, чтобы от нас отвязались. Когда я поднимаю взгляд, то понимаю, что это не девочка, которая продаёт домашнюю выпечку, а Дэниел. — Ты сказал, Майли нет дома, — Сиви облокачивается на дверной проём, обращаясь к Джоне, а затем переводит взгляд на меня. — Она всё равно никуда не пойдёт, — брат встаёт перед ним стеной, словно не хочет пропускать в квартиру. — Так что можешь идти. — Не очень гостеприимно с твоей стороны, — скрестив руки, напрягаю челюсть, с недовольством смотря на парней. — Что происходит? — Я пришёл за тобой, а этот, — Дэниел коротко кивает головой в сторону Джоны, — говорит, что тебя нет дома. — Ясно, — шумно выдохнув, сжимаю пальцами переносицу и прикрываю глаза. — Я сейчас выйду. — Ты никуда не пойдёшь, — брат разворачивается, закрывая выход спиной, будто я могу прямо сейчас выбежать из квартиры. — Я поняла. Дэниел, подожди меня внизу, я скоро спущусь. Парень кивает, выполняя мою просьбу, и хлопает Марэя по плечу, закрывая за собой дверь. Схватив с тумбочки свои ключи, я несусь в свою комнату, направляясь к шкафу, и достаю оттуда тёплые вещи, перерывая полки, потому что не могу контролировать своё раздражение. — Ты опять за своё, — предъявляю брату, крича в коридор. — Ты не можешь мне ничего запрещать. — Майли, ты не понимаешь, — он появляется в дверном проёме, наблюдая за моими суматошными действиями. — Можешь не собираться, я тебя не отпущу. — Знаешь что, — слишком рассерженно выпаливаю я, — ты мне не отец, — останавливаюсь перед парнем и натягиваю на себя свитер, — и не имеешь права мне указывать, что делать. — Майли... — Я не маленькая девочка, Джона, мне не нужна твоя чрезмерная братская опека. Я уже не могу держать в себе злость, которая начинает меня бесить, то есть меня бесит брат со своим поведением. Он снова проявляет ненужную мне заботу, влезая в мою личную жизнь, словно лучше меня знает, с каким парнем я могу гулять, общаться или просто проводить время. Такое уже было, когда я порвала со своим бывшим, но тогда на стороне Джоны был отец, и я не смогла противостоять им обоим. — Я знаю, что делаю, Майлс, — брат следует за мной, когда я иду в коридор, чтобы надеть ботинки. — Останься дома. — Не называй меня так, когда мы ссоримся, — выставляю указательный палец, присев на корточки, и зашнуровываю обувь. — Если я хочу погулять, я пойду и погуляю. От злости затягиваю тугой узел, дёргая концы шнурков, и поднимаюсь, когда Джона встаёт перед входной дверью, перекрывая мне путь. — Я не просто так тебе это говорю, я же беспокоюсь. — Нет, — я мотаю головой, просовывая руку в рукав пуховика, — ты не беспокоишься, а лезешь в мою жизнь. Снова. — Можешь снимать куртку, — он выставляет руку и опирается на дверь, тем самым создавая для меня преграду, чтобы я не могла выйти. Я вижу в его глазах серьёзность, и Джона не отступится от своих слов, взяв на себя роль ответственного опекуна. Встав перед ним, прожигаю его взглядом, будто так заставлю брата уйти, и сжимаю кулаки, потому что мои нервы достигают предела. — Убери руку. — Нет. — Джона, я могу ударить. — Попробуй. Собравшись стукнуть ему по плечу, впиваюсь ногтями в мягкую кожу внутренней стороны ладони и резко хватаюсь за дверную ручку, ныряя под руку брата, отчего он в первые секунды теряется. Открыв дверь, выскальзываю на лестничную площадку и с довольной улыбкой разворачиваюсь к Джоне. — Можешь меня не ждать, я вернусь поздно или вообще не вернусь. — Майли. Хлопаю дверью, не давая брату ещё проявить своей «заботы», ища возможность запереть меня дома, и бегом спускаюсь по лестнице, стараясь забыть о том, что только что произошло в квартире. Я вылетаю из подъезда и, когда оказываюсь на холодном воздухе, отвлекаюсь от всего, ища в кармане перчатки. Дэниел сидит на скамейке, смотря перед собой, а затем переводит взгляд на меня, приподнимая уголки губ в лёгкой ухмылке. Моё сердце на момент останавливается и продолжает биться уже с бешеной скоростью, отчего вдруг становится жарко. После того, как мы поцеловались, я его не видела, а чёртов поцелуй всплывает в памяти слишком ярко, словно это было только что. Наверное, я выгляжу очень глупо, когда пялюсь на него с взволнованным видом, но меня больше волнует то, что мы скажем друг другу после недавних событий. Это странный, случайный поцелуй всё изменил. Наши отношения, какими бы они не были, теперь совсем другие, но я не знаю, как сейчас относится ко мне Дэниел, потому что не знаю, что было до и с какой целью он поцеловал меня. В любом случае этот поцелуй всё меняет, ведь так? От чего же ещё у меня сейчас так сильно дрожат колени? — Я вышла к тебе назло брату, — натянув перчатки, спускаюсь с маленького порожка, — а не потому, что горю желанием с тобой проводить время. — Конечно, — Сиви кивает, поджимая губы, и смотрит на меня с прищуром, — тогда я, наверное, пойду. — Откуда ты знаешь, где я живу? — останавливаю его, когда Дэниел поднимается со скамейки и собирается уйти. — Я всё знаю. — Тебе кто-то сказал мой адрес? — я иду вслед за ним, не собираясь отставать, пока не узнаю ответ. — Это Эмбер? Меган? — Да, твоя подружка, — парень резко останавливается и поворачивается ко мне. — Чёрт, Меган, — ударив себя ладонью по лицу, мотаю головой. — А зачем тебе это нужно? Загадочно улыбнувшись, Сиви пожимает плечами и возобновляет шаг, и мне приходится вновь семенить за ним, мирясь с его наглым игнорированием моих вопросов. — А вообще, ты кинул меня. — Да? — Дэниел удивлённо поднимает брови, и это выглядит довольно искренним, словно он действительно не понимает. — Когда? Теперь на его губах появляется ухмылка, и мне сразу становится ясно, что он решил надо мной поиздеваться. — Ты предложил прогулять пары и свалил, оставив меня на крыльце одну. — Да, я тебе предложил, — парень опускает взгляд под ноги, прикусывая нижнюю губу, что доводит меня до безумия, и сдерживает смешок, — и мы ведь прогуляли. Больше я ничего не предлагал. — Но... — я осекаюсь, найдя его слова очень логичными. Как же меня бесит то, что я никогда не могу ему ответить также резко, как он кидает свои фразочки. — Когда предлагают прогулять пары, подразумевают совместное времяпрепровождение вместо занятий, — для большей убедительности развожу руками, но, кажется, это только смешит его. — С каких пор? — Да всегда. — Я не знал, — Сиви подмигивает, и я окончательно выхожу из себя. Он злит, раздражает, но я ничего не могу ему предъявить, потому что Сиви действует очень правильно и осторожно. Так выходит, что любое моё слово будет использовано им против меня, и парень снова останется в выигрыше. Я ничем не могу его задеть или уколоть, а у него это получается с такой лёгкостью, будто он даже не старается. Хочу придумать острый ответ, чтобы хоть как-то отомстить, но злость куда-то улетучивается, когда Дэниел боковым зрением поглядывает на меня, ожидая моих действий, или просто продолжает меня испытывать. — Куда мы идём? — я сдаюсь и принимаю всю ситуацию, смирившись с отсутствием острых ответов в моей голове. — В клуб, — так просто отвечает парень, словно мы выбрались в выходной день за кофе. — Ты ведёшь меня в клуб? — даже не пытаюсь замаскировать своё удивление. — Я там работаю, — Дэниел разводит ладони, снова поражая меня своим заявлением. — В позднее время это ночной клуб, а так это приличное заведение. — Приличное значит. Ты решил переманить меня на новое место работы? — Чтобы ты стала моей коллегой? — вскинув брови, Сиви улыбается. — Никогда в жизни. — Это ты никогда не станешь моим коллегой, — пихаю Дэниела в плечо, вызывая у него смех, и сама не могу спрятать улыбку. — А если серьёзно, зачем ты меня вытащил из дома? — Ты сама вышла, — Дэниел улыбается, показывая щёлочку между зубов, и играет бровями. — Ты начал ссору с Джоной. — Я ничего не начинал, я ушёл раньше, чем начались ваши семейные разборки. — Но всё было из-за тебя, — я начинаю негодовать, потому что любое моё слово оборачивается против меня. — Хочешь сделать меня виноватым, хотя сама всё начинаешь, — Сиви останавливается, вынуждая меня сделать то же самое, и, смотря сверху вниз, заглядывает мне в глаза. — Ведь ты поцеловала меня тогда, а не я тебя. Он уходит, а я стою на месте, как вкопанная, озадаченно смотря ему в след. Дэниел прав, ведь по сути он ничего не делает, только разными способами провоцирует меня на поступки, а я не могу использовать это как аргумент, ведь я должна уметь себя сдерживать и контролировать, не поддаваясь его провокациям. Догнав его, я молча иду рядом, чтобы не ляпнуть снова лишнего, и прячусь в куртку от морозного ветра. В голове столько вопросов, но я убеждаю себя, что лучше ничего не спрашивать, чтобы не давать Сиви повод вновь меня подколоть. — Обиделась на меня? — он осторожно задевает меня плечом. — Нет, просто не хочу слушать твои издёвки. — Но я же над тобой не издеваюсь, — Дэниел поднимет уголки, а его слова звучат как честное признание. — Констатирую факты. — Если ты со всеми девушками так заигрываешь, то на мне это не работает, — не хочу поднимать взгляд и видеть его улыбку или голубые глаза, от которых мысли и правильные слова сразу теряются. — Думаешь, я заигрываю. — Я не думаю, а точно знаю. — Если бы я заигрывал, я бы действовал иначе, — вскинув брови, Сиви кусает нижнюю губу. — Я, конечно, понимаю, что из-за твоего везения с тобой очень редко знакомятся парни, но если с тобой кто-то заговорил, это не значит, что он заигрывает. — Пошёл ты, — с усмешкой толкаю парня, стараясь делать вид, что обиделась, — со мной общаются парни, и я везучая. — Твой брат не считается, и я отлично помню твой трюк с подносом. Подавляя смех, закрываю лицо руками и качаю головой, проклиная тот день и мою страсть к еде, ведь я тогда сильно перебрала с порцией, отчего поднос не выдержал. — Это была случайность. — Да, я помню твою реакцию на моё появление в кинотеатре, — Дэниел опускает ладонь на мою талию и подталкивает вперёд, чтобы я не стояла на месте, — ты обрызгала всё вокруг. — Не я, а кола, — нахмурив брови, посылаю злой взгляд. — Конечно, и на льду упала не ты, а твоя подруга. — Со всеми случается, — развожу руками, а затем задумываюсь, что только, кажется, со мной такое и бывает. — Поверю тебе на слово. Если бы ещё неделю назад мне кто-то сказал, что я буду вот так прогуливаться по улице с самым популярным парнем нашего университета, то я бы врезала ему в лицо. Поверить в это, даже подумать об этом я бы не смогла. Но мы идём рядом, Дэниел ведёт меня в клуб, и я не понимаю, что я здесь делаю. Не знаю, стоит ли говорить девочкам, как я провожу своё время и с кем, но я точно знаю, что Меган даже очень обрадуется. А вот как возвращаться сегодня домой, я не представляю. Мы подходим к небольшому двухэтажному зданию, которое украшает огромная неоновая вывеска с названием «Radius», подсвечиваясь мягким красным светом. К двери на втором этаже ведёт лестница, под которой разместился вход в клуб, затонированные окна горят тёплым светом изнутри, а под козырьком крыши скучают выключенные фонари. На крыльце стоят два парня, покуривая сигареты, а из здания выходит девушка, не спеша удаляясь от клуба. Я обращаю внимание на парковочные места, где стоит только чёрная спортивная машина с литыми дисками, и предполагаю, что это авто Малика, ведь часто видела её на парковке университета. Дэниел открывает для меня дверь, пропуская вперёд, и я вхожу, оказываясь в тёплом и светлом помещении. Атмосфера приближена к уюту, но здесь всё насквозь пропахло похотью и развратом, которые царят в клубе по ночам. С одной стороны разместилась VIP-зона, отделённая от зала бежевыми шторами, там расположились кожаные диваны со столиками и стойки для кальяна. Высокий потолок похож на звёздное небо, потому что усыпан множеством лампочек, горящих холодным светом. В центре танцпол, выложенный чёрной плиткой, вдоль стен стоят круглые столики и кресла, которые даже в такое время суток не пустуют. Я оглядываю всё вокруг, цепляясь взглядом за каждую деталь, и обнимаю себя за талию, чувствуя неловкость в таком месте. Сейчас здесь очень атмосферно, но я представляю, как ночами здесь люди закидываются травкой и пьяные трутся о тела друг друга, словно танцуют под громкую музыку, но на деле даже не попадают в такт. Рядом с танцполом стоит барная стойка, выделяющаяся из-за светодиодных лент, по кругу разместились высокие стулья, а работой уже занят Луи Томлинсон, взяв на себя роль бармена. Второй этаж представляет собой балконы, к которым ведут круглые лестницы, а у меня начинается головокружение от огромных масштабов. Прихожу в себя, когда Дэниел снимает с меня куртку, вешая её на вешалку при входе, и быстро исчезает, скрываясь в помещении за барной стойкой. — Чего-нибудь налить? — Луи кивком головы поправляет спадающую чёлку, отвлекаясь от протирания бокалов, и опирается двумя руками на столешницу. — Спасибо, я не пью, — неуверенно забираюсь на стул, будто кто-то может отчитать меня за то, что я трогаю чужое имущество. — Не обязательно алкоголь, — парень окидывает меня взглядом и отталкивается от стойки. — Могу кое-что тебе сделать. — Покажешь мастер-класс? — Вряд ли получится это сделать с простым соком, — Томлинсон посылает мне улыбку, и я чувствую себя намного спокойнее. Когда он занят своей работой, кажется не таким суровым, как это бывает всегда. На губах играет мягкая улыбка, в серо-голубых глазах мелькает что-то доброе, отчего мне нравится находиться в его компании. Таким парня я точно никогда не видела, и меня это приятно удивляет. Видимо, он любит свою работу. Луи ставит передо мной высокий стеклянный стакан и кидает в него кубики льда, при этом даже не следя за своей работой, его глаза смотрят на меня. Встряхнув шейкер, он наливает ярко-красную жидкость, а затем смешивает её с насыщенно-жёлтой, от чего напиток принимает нежно-персиковый цвет. — Ты... Томлинсон выставляет палец, призывая меня замолчать и досмотреть его представление, и заканчивает с соком, надев на край стакана дольку лимона. Не решаюсь взять напиток, словно жду от парня разрешения, но Луи опускает ещё две трубочки: обычную и закрученную в спираль, после чего жестом предлагает попробовать. — Ты так флиртуешь со своими клиентками? — обхватив пальцами трубочку, делаю первый глоток. — Обычно да, — Томлинсон вытирает руки о белое полотенце и закидывает его на плечо, — но не с тобой. — Почему? — облизываю губы, довольствуясь сладким вкусом напитка. — Потому что с тобой у меня ничего не получится. — А ты попробуй, — подавшись вперёд, опираюсь на локти и, взяв стакан, кусаю конец трубочки. — Ты сама с ним сейчас флиртуешь, — за стойкой появляется Дэниел и, скрестив руки, боком опирается на деревянный стеллаж с бутылками алкоголя. — Это ревность? — вскинув брови, я пью цитрусовый сок через соломинку. — Нет, простая наблюдательность. — Это ревность и простая наблюдательность. — Мне нет смысла тебя ревновать, — Сиви опускает ладони на столешницу и наклоняется ко мне, бегая глазами по моему лицу. — Почему же? — с любопытством интересуюсь я, не показывая вида, что эта близость меня смущает. — Потому что я в себе уверен. — А с самооценкой у тебя всё в порядке, — я большим пальцем вытираю уголок губ, что не уходит от внимания парня. — И не только с ней, — на тонких губах появляется хитрая ухмылка, голубые глаза опускаются на мои губы, и Дэниел напрягает скулы, делая их чуть острее. Машинально опускаю взгляд, осматривая стоящего передо мной парня, и удивлённо вскидываю брови. — Ты же сейчас не имел в виду свою потенцию? Он пожимает плечами, давая этим положительный ответ на мой вопрос, и наклоняется ближе ко мне, но я не отстраняюсь, выдерживая его давящую близость. Моё сердце начинает отбивать бешеный ритм, и я чувствую, как кровь в венах начинает закипать, но я не выдаю своё волнение, держа лёгкую, слегка игривую улыбку. В божественно красивых голубых глазах есть что-то загадочное, что не в силах мне разгадать, в них таится что-то интересное, но точно опасное. Этот парень скрывает очень много секретов, настолько тёмных, что я испытываю некий страх перед ним, но всё же меня жутко тянет в бездну его небесных глаз. Усмехнувшись краями губ, Дэниел аккуратно протягивает руку и касается кончиками пальцев моего подбородка, призывая закрыть рот, потому что я пялилась на него, отвесив челюсть. — Я уверен, — между нами вдруг возникает Луи, — что она поражена так моим коктейлем. Сжимая губы, чтобы не усмехнуться, Дэниел разрывает образовавшуюся в маленьком расстоянии между нами связь и делает несколько шагов назад от стойки. — Какая же у тебя будет реакция на Зейна? — Томлинсон поднимает бокал на свет, проверяя на наличие следов на стекле, и протирает стенки полотенцем, сняв его с плеча. — А что с Зейном? — нахмурив брови, смотрю по очереди на парней, но никто из них не спешит отвечать на вопрос. И как по заказу открываются двери, и в зал выходит Зейн Малик, держа на пальцах одной руки поднос. Он появляется эффектнее, чем крутые парни в фильмах, проходит мимо меня, окинув оценивающим взглядом, и, я подмечу, смотрится сногсшибательно в белой рубашке, подвязанной чёрным передником, и с бабочкой того же цвета. Я разворачиваюсь на стуле, провожая Зейна взглядом к столику, и оцениваю вид сзади, не в силах побороть желание смотреть на него. — Что? Малик официант? — разворачиваюсь к парням, указывая на их друга, и ещё больше округляю глаза от удивления. — Я так и знал, — Томлинсон ухмыляется, наблюдая за моей реакцией, и быстрым движением руки поправляет чёлку. — Многие девушки на это ведутся, поэтому я и сказал, что у меня не получится, Майли. — То есть ты бармен, — я смотрю на Луи, — Зейн здесь официант, — кивком головы указываю на парня, — а ты... Заинтересовавшись, Сиви поднимает вопросительно брови и прячет ладони в карманы облегающих джинсов. — Уборщик? Прижав кулак к губам, Томлинсон беззвучно смеётся, наводя порядок на рабочем месте, и кидает насмешливый взгляд на Дэниела. — Майли, я тоже здесь бармен, — Сиви улыбается и качает головой. — Томмо, две текилы, — Малик хлопает по стойке ладонью и ставит на столешницу поднос, облокачиваясь на неё весом всего тела. — А человечишка что здесь делает? Луи кивает, принимаясь выполнять заказ, и достаёт с верхней полки стеллажа бутылку со светло-жёлтой жидкостью. — Ты назвал меня «человечишка»? — я перевожу на официанта недоумевающий взгляд. — Я её привёл, — признаётся Сиви, подсчитывая количество алкоголя на полках. — И зачем я спрашивал? — Зейн смотрит на стакан с соком в моих руках, и его губы трогает слабая улыбка. — Человечишка? — Прошу, — Луи ставит два шота на поднос, двигая его в сторону друга, и тряпкой вытирает место, за которым делал заказ. — Благодарю, — Зейн забирает текилу, по-мастерски держа в руке поднос, и удаляется в конец зала. — Ладно, вы меня все игнорируете, — я переплетаю пальцы, подаваясь чуть вперёд. — А зачем ты меня привёл тогда? Луи делает вид, что его здесь нет, прячась за барной стойкой, а Сиви отвлекается от подсчётов и обращает на меня внимание. — Можешь радоваться, — Дэниел подходит ближе и опирается на вытянутую руку, взявшись за край столешницы, — завтра расскажешь своим подружкам, что проводила целый вечер в компании со мной. Он облизывается, а я закатываю глаза, отодвигая пустой стакан. Я только прониклась к нему и теперь снова ненавижу. — Сколько я должна? — обращаюсь к Томлинсону, понимая, что вся наличка осталась в куртке, которая висит на вешалке. — За компанию тоже платить нужно? — Это угощение, — Дэниел опускает взгляд, запуская пальцы в каштановые волосы, и устраивает на голове идеальный беспорядок. — С чего вдруг? — Не говори, что не рада этому, — он наклоняет голову и играет бровями. — Уже вижу, как ты делаешь пост в Твиттере, что тебя угостил коктейлем самый красивый парень университета. Цокнув, подпираю кулаком щеку и перевожу взгляд на Луи, который увлечённо перебирает соломинки. — Ты тоже так считаешь? — Да, — парень уверенно кивает, растягивая улыбку, как Чеширский кот, — потому что угостил тебя я. — Всё ясно с вами, — вскинув ладони, я усмехаюсь. К барной стойке начинают подтягиваться люди, Томлинсон отвлекается на клиентов, создавая новые произведения искусства; Сиви рассказывает мне, как сделать Мохито, объясняя всё, что делает Луи с коктейлем, и как-то незаметно оказывается на соседнем стуле. Зейн, как ответственный работник, носится от столика к столику, иногда подходя к нам, чтобы сообщить о заказе, и пропадает на кухне. Время летит очень незаметно, а из-за отсутствия возможности выглянуть в окно я не замечаю, как на улице быстро темнеет. В какой-то момент передо мной оказывается новый напиток от Томлинсона, который он делает по просьбе Дэниела. Чем позднее время, тем больше народу собирается в клубе. Люди тянутся на танцпол, музыка начинает играть громче, а приятное тёплое освещение меняется на разноцветные яркие огни. Я больше замечаю пьяных или обдолбанных, со стороны VIP-зоны пахнет добавками для кальяна, и атмосфера становится очень давящей. — Думаю, мне пора, — спрыгиваю со стула и через толпу пробираюсь за своим пуховиком. — Я тебя провожу, — Сиви ловит меня за запястье и выводит из плотной толкучки, которая собралась в центре. — Не стоит, — сняв с вешалки куртку, проверяю карманы и одеваюсь. — Я доберусь сама. — Нет, я сейчас схожу за курткой и пойду с тобой. — Дэниел, — я хватаю его за руку, останавливая, — я дойду сама, спасибо. Он долго смотрит на меня, напрягая челюсть, в какой-то момент мне даже кажется, что лучше было согласиться. — Ладно, — Сиви кивает и перехватывает мою ладонь, ведь я всё ещё не выпустила его руку, — будь осторожна. Уставившись на него, я еле заставляю себя мотнуть головой и отвести взгляд от голубых глаз, которые в темноте клуба кажутся ярче любого света в этом зале. Дэниел сжимает мои пальцы и отпускает руку, пятясь назад. Я выхожу из клуба на холодную и тёмную улицу, встречая двух охранников, которых раньше здесь не было, и, пройдя мимо толпы на входе, бреду в сторону дома. Преодолев пару метров, я начинаю улыбаться, как последняя идиотка, и сжимаю в кулак руку, которую держал парень, поднимая взгляд на ночное небо. Думаю, ещё не так поздно, чтобы позвонить Меган и немного поговорить по дороге домой.***
Не знаю, что я делаю в шесть тридцать утра на морозе в тёплых утягивающих лосинах, которые одолжила мне Меган, но мне это однозначно не нравится, и я уже миллион раз пожалела, что уговорила подругу на попкорн. Переминаюсь с ноги на ногу, пытаясь согреться, и поглядываю на окно в комнату Джоны, который сейчас сладко спит, не собираясь вставать на пробежку. Роудс появляется очень бодрой и с довольной улыбкой, лёгкой пробежкой добираясь до подъезда. Длинные чёрные волосы собраны в аккуратный высокий хвост, руки облачены в спортивные перчатки, а поверх костюма накинута ветровка. Я думаю, она продала душу дьяволу, чтобы так потрясающе выглядеть по утрам. — Мег, везде лежит снег, — я начинаю сопротивляться с большой надеждой на свой успех. — Давай зайдём ко мне и попьём чая, чтобы согреться. — Майли, ты согреешься, когда начнёшь бежать, — девушка поднимает уголки губ и тянет меня за руку, не переставая высоко поднимать ноги, словно в любой момент готова убежать отсюда. Ничего не ответив, я выдыхаю, отчего появляется облако пара, и начинаю пробежку, следуя за Роудс. Мы выбегаем на расчищенную дорожку, всё дальше отдаляясь от дома, и направляемся к парку, где не так сильно засыпано снегом. Меган достаёт наушники, на ходу открывая плейлист в телефоне, и прибавляет шаг, когда в ушах начинает играть музыка. Как можно быть такой довольной, встав в шесть утра и выйдя бегать? Я не говорю, что я совсем не спортивный человек, просто я больше любитель поспать, чтобы прийти на пару в хорошем расположении духа. Я бы согласилась бегать вечером и, может быть, летом, когда декабрьский мороз не колет щёки, и нет такого риска обморожения. Небольшой парк совершенно белый: на ветках голых деревьев лежит снег, трава словно укрыта одеялом, а глаза слепит от такой концентрация белого цвета. Асфальтированные дорожки очищены дворниками, но мои кроссовки всё равно скользят, поэтому ускоряться я не планирую. Может быть, я бы начала разговор с Роудс, чтобы быстрее скоротать время, но мои лёгкие начинают гореть, от чего я боюсь открывать рот, делая ритмичные вдохи и выдохи. С непривычки икры уже гудят, но это приятное чувство, пока они не станут болеть. Поначалу было холодно, а сейчас я чувствую, что моё тело приятно согревается, хотя уши от утреннего мороза ощутимо горят. Парк заканчивается очень быстро, и мы продолжаем бег по улице вдоль невысокого забора. Я понимаю, что чем дольше мы бежим, тем больше будет путь назад, а я уже не против остановиться. Мимо проходят люди, спеша по личным делам, ездят машины, и только мы этим утром выбрались заниматься спортом. — Мег, у нас будет остановка? — тяжело дыша, я стараюсь выровняться с подругой, но она вряд ли меня слышит. Роудс не отвечает, полностью погрузившись в свои мысли и обожаемую пробежку, и даже не смотрит в мою сторону, продолжая бег, словно ничуть не устала. Вдруг я слышу в стороне громкие голоса, которые мне кажутся знакомыми, и замедляю шаг. Понимаю, что ссора происходит где-то рядом, поэтому останавливаюсь и оглядываюсь, узнавая голос Гарри. Меган продолжает бежать дальше, сильно увлёкшись, и вырывается вперёд, оставляя меня одну разбираться во всём, на что я вдруг наткнулась. Когда забор, отделяющий парк от улицы, заканчивается, дорога расходится в две стороны: прямо вдоль жилого дома и влево, заключая в круг огромную территорию парка. Дойдя до расхождения дорожки, я вижу недалеко парней, узнавая ещё Корбина и Луи, и замираю около фонарного столба, наблюдая за слишком бурной беседой. Парни спорят, тыкая друг в друга и разговаривая на повышенных тонах, и даже не подозревают, что на них могут обратить внимание. От дыхания образуется густой пар, заметно, что им холодно, но их сейчас это совсем не волнует. Стоя здесь, я слышу обрывки некоторых фраз, поэтому позволяю себе прислушаться, пока Роудс решает остановиться и переждать меня на другой стороне проезжей части. — Ты башкой своей подумай, — Бессон показывает пальцем на висок, обращаясь к Томлинсону, — нам нужна от неё помощь, потому что она единственная, кто во всём этом разбирается. — Мы тоже многое знаем, — Луи разводит руками, словно его слова действительно что-то доказывают. — А ты начинаешь панику раньше времени. — Обычные меры предосторожности, Томмо, — Гарри заступается за друга. — Если вы будете сопротивляться нашим предложениям, то мы окажемся в полном дерьме, а затем и все остальные. — Я сказал, не трогать её, — Томлинсон ужасно злиться, что меня очень пугает. — С каких пор ты главный? — Корбин скрещивает руки на груди, демонстрируя своё недовольство. Кажется, зря он так резко отвечает Луи, потому что тот становится суровым, напрягая челюсть. Раньше я никогда не видела его таким, но, видимо, я просто плохо его знаю. Томлинсон может быть очень разным. Я ни слова не понимаю из этого разговора, который имеет совсем не дружеский характер, но мне дико любопытно, хотя я не люблю подслушивать. — Какая на хрен разница, — Луи цедит сквозь зубы, сверля Бессона злым взглядом. — Мы просили вас не вмешиваться, потому что ваша помощь нам не нужна. — Вдруг не нужна? — с иронией интересуется Стайлс. — А не пошёл бы ты, Луи. Это была последняя капля для терпения Томлинсона, парень злится так, что его голубые глаза темнеют. Темнеют настолько, что отсюда, где я стою под фонарём, они кажутся совсем чёрными, и я начинаю переживать за ребят, ведь им может неслабо влететь от Луи. — Только попробуйте связаться с ней, — он сжимает руки в кулаки, контролируя свой гнев. — Я лично вас грохну, даже не задумаюсь. Обоим под рёбра всажу клинок. Ребята оборачиваются, проверяя нет ли заинтересовавшихся их разговором, и, не заметив меня, посылают друг другу недовольные взгляды. Томлинсон сплёвывает в сторону, немного успокоившись, и что-то ещё говорит парням, но я уже не слышу, потому что беседа переходит в спокойное русло. — Майли! — кричит Меган, и мне приходится обернуться к ней. — Чего ты там стоишь? Она машет мне с другой стороны дороги, призывая перейти и продолжить бег, и я слушаюсь, последний раз оглядываясь на парней, где остались только Корбин и Гарри. Я убеждаю себя, что я услышала только малую часть разговора, поэтому многое могло мне показаться странным, но мне не даёт покоя необычное трио. С каких пор у Стайлса есть личные дела с Томлинсоном, они всегда обходили друг друга стороной? Боюсь подумать, что ссора началась из-за маленького бизнеса парней, хотя они с первого курса зарабатывают на выполнении домашнего задания студентов. Но единственное, что я точно поняла, так это то, что по большей части спор был из-за какой-то девушки, которая знает что-то и может помочь. Так получается лишь больше вопросов. Что она знает и чем может помочь? Не может же Луи убить из-за того, что Гарри и Корбин могут обратиться к кому-то? Может ли он вообще убить? Думаю, это были пустые угрозы, чтобы парни не лезли, куда их не просят. В конце концов, это не моё дело, поэтому я не имею никакого права лезть туда. Стоит оставить всё так, как есть, и сделать вид, что я ничего не слышала. Может парни ругались из-за грядущего бала (хотя звучит как бред). Но я так переживаю за Гарри, не хочу, чтобы он попадал в неприятности. Вот тебе и утренняя пробежка с Мег. Перейдя дорогу на пешеходном переходе, сталкиваюсь с очень недовольным лицом Роудс и невинно улыбаюсь, пожимая плечами. — Майли, мы бегать должны, а не подпирать столбы, — она говорит так, словно жалеет меня, что я и вижу в её карих глазах — девушка сочувствует мне. — Прости, не привыкла так начинать утро, поэтому сдаюсь быстро. — Я убираю наушники, — подруга показывает на ладони вкладыши и прячет в карман ветровки, — и бегу с тобой, чтобы говорить разные мотивирующие слова. — Я могу сама, не нужно... — У тебя щёки от холода покраснели, тебе идёт такой румянец. — Что? — немного не понимаю, к чему Роудс ведёт, на что она усмехается. — Побежали, — Меган взмахивает рукой и стартует, передразнивая, чтобы я догнала её. Сделав глубокий вдох, застёгиваю молнию до подбородка и бегу вслед за ней, стараясь держаться на одном уровне. — Кстати, Меган, — я хватаю девушку за руку и останавливаю, — зачем ты сказала Дэниелу, где я живу? — Я ничего не говорила. — Ты сказала ему мой адрес, и он пришёл ко мне домой. — Майли, — Роудс прикладывает ладонь к груди, выдыхая облако пара, — я с Сиви даже не разговаривала, поэтому я не понимаю, о чём ты. Меган срывается с места, продолжая бег, а я некоторое время стою неподвижно, с недоумением смотря ей вслед. — Теперь и я не понимаю.