Генерал и адмирал

Дверь в каюту оказалась не заперта, и Тагге уверенно открыл её. Не успел он войти, как на него заревели больным ранкором: — Блядь! Какого хера?! — Дверь надо закрывать, — огрызнулся в ответ Тагге. — Или вешать табличку «Не беспокоить!» — А, это вы, генерал, проходите, садитесь, — ответил Мотти уже нормальным голосом и, кивнув в сторону кресел, повернулся к зеркалу. Он был в рубашке с расстегнутым воротничком, китель небрежно лежал на столе. Озабоченно рассматривая своё отражение в зеркале, Мотти провел пальцами по шее, спустился к ключицам. — Опасаетесь, что будут синяки? — вежливо поинтересовался Тагге, садясь в предложенное кресло. — Зря вы так явно высказали своё недоверие к способностям лорда нашего Вейдера. Мотти метнул на него раздражённый взгляд, подхватил китель со стола, накинул на плечи. — Эта Великая Сила, которой он кичится, в своё время не смогла ни предотвратить войну, ни спасти джедаев от уничтожения. Говорят, они были могущественны и Сила вела их. Где они сейчас? — Вам надо успокоиться, генерал Мотти, — доверительно сообщил Тагге, ставя на стол пузатую бутылку. Как она появилась в руках, Мотти даже не понял, но долго уговаривать его не пришлось. — Лёд, тоник? — осведомился он, поворачиваясь к Тагге с двумя бокалами в руках. — Помилуйте, мне не двадцать лет, — скривился тот. Мотти понимающе кивнул, разлил золотистую жидкость по бокалам, довольно поморщился, ощутив жидкий огонь на языке. Пряный букет с нотками древесины и специй был восхитителен. — Всегда завидовал вашей коллекции, — признался он. — Так о чём это я? Так вот, владеть Силой — это, наверно, хорошо. Я бы сам не отказался, но обычное оружие надёжнее и весомее. Тот же бластер или наша станция. Я полностью согласен с Таркином — страх перед станцией, как перед любым оружием, удержит весь этот сброд мятежников от безрассудных поступков. Остальных мы уничтожим. Тагге задумчиво посмотрел в свой бокал, пожал плечами. — Я бы не был столь оптимистичен в отношении станции, — негромко заметил он. — Последняя аудиторская проверка обнаружила много… скажем так, недочётов в конструкции, которые можно было устранить ещё на этапе проектирования. Странно, что раньше этого никто не видел. Меня это беспокоит. Мотти криво усмехнулся в ответ: — Да всем известно, что глава комиссии недолюбливает группу разработчиков во главе с этими Кренником и Эрсо. Он считает, что проектом должен был заниматься Лемелиск. — Вы читали отчет? Про систему охлаждения реактора. Достаточно убедительно, на мой взгляд. Мотти махнул рукой: — Это просто придирки. Я несколько раз запрашивал у техников данные диагностики — всё в пределах нормы, даже во время гиперпрыжка и тренировочных стрельб. Думаю, вам тоже надо успокоиться и расслабиться, генерал. У нас у всех был очень сложный месяц. Он по новой наполнил бокалы, отсалютовал Тагге: — Но теперь всё изменится, и мы уничтожим эти отбросы одним ударом. Тагге качнул бокалом в ответ: — Боюсь, мы упустили тот момент, когда это так называемое восстание можно было уничтожить одним ударом. — Вы пессимистичны, генерал, — благодушно улыбнулся Мотти. — Я просто хорошо информирован, — так же благодушно отозвался Тагге. — Мы действительно опоздали лет на десять, может, больше. Придется изрядно побарахтаться в грязи, чтобы навести порядок. Это скорее полицейская задача, и мне она не нравится, но я готов работать по локоть в крови. А вы, генерал? Мотти подался к нему с хищным блеском в глазах: — Я сделаю всё, что будет угодно нашему Императору, генерал. Но позже. Ваш коньяк слишком хорош, чтобы оставлять его без внимания. Тагге лишь усмехнулся в ответ. Несмотря на разногласия, Конан Антонио Мотти был хорошим собутыльником.