Trio

Один из самых распространённых стереотипов о мафии — это стереотип о беспощадности и бесчувственности её представителей. Отчасти этот стереотип, конечно, был оправдан, но лишь с одной оговоркой: мафия была беспощадна и бесчувственна в бою. Кто сказал, что в обычной жизни члены мафии не могут испытывать человеческих чувств? Тсуна знала, что среди Вонголы есть люди, которые умеют любить, чувствовать и сострадать — таким был, например, Девятый. Но она совершенно точно не думала, что у Варии могут быть какие-то чувства. Поэтому когда Такеши попросил помочь ему организовать сюрприз для Агаты, Тсуна отнеслась к этому с настороженностью. Разве нужны были какие-то сюрпризы девушке, которая без страха убивает людей? Савада не сомневалась, что Ямамото любит её, но ей казалось, что мечник старается слишком сильно. Помощь Тсуны и Хаято состояла только в том, чтобы отвлечь Агату после её возвращения и не дать ей зайти в комнату, пока Такеши заканчивал все приготовления. С этим, скорее всего, справились бы и дети, но Ямамото попросил увести девушку часов до одиннадцати вечера, а двойняшки в это время уже спали. Агата вернулась в поместье днём, чуть раньше, чем планировалось, и Росина с Алессио утащили её сначала на долгую прогулку, а потом попросили её сделать с ними уроки. Робертс, хотя и была очень уставшей, согласилась. Она успела только переодеться после приезда, поэтому сидела на кухне дома в обычной майке и шортах. Тсуна, сидевшая с Агатой и детьми, заметила, что у девушки было несколько татуировок. Одна была очень странной — это была темная линия от ключицы до середины плеча. Также Тсуна заметила вторую татуировку — две даты на предплечье левой руки. — Что означают твои татуировки, Агата-сан? — спросила Тсуна. Робертс оторвалась от изучения тетради Алессио, взглянув на Дечимо. — Это шрам Занзаса, — сказала девушка, указав на темную линию. — Его шрам на лице почти пропадает, если он спокоен, а этот, на плече, очень плохо зажил. Память навсегда, — чуть горько улыбнулась Агата. — А тут, — она согнула руку в локте, — дата рождения двойняшек и наша с Таке свадьба. — Пять лет, — пробормотала Савада, посмотрев на вторую дату. — Да, но он, видимо, забыл, — хмыкнула Агата. — Ничего страшного. — Папа не забыл, — хмуро отозвался Алессио. — Учись и не лезь в разговоры взрослых, — сказала Робертс. — У меня есть ещё. На рёбрах символ Дождя. — Из-за Такеши? — удивлённо спросила Тсуна. — Отчасти. И ещё из-за Скуало, — кивнула Агата. Тсуна вопросительно посмотрела на девушку. — Эй, Лесс, хватит, — сказала она, раздражённо забрав у сына карандаш. — Что это такое? Пиши ручкой. Что с тобой в последние дни? — Я устал этим заниматься, — капризно сказал Алессио. — Тупая учёба. Хочу драться и ходить на миссии, а не вот это вот… — Алессио, учёба — это важная часть жизни, — сказала Агата. — Ты не училась в школе, — вздохнула Росина. — Я не заставляю вас ходить в школу. Но у меня есть образование, причём одно из них я получала, когда была беременна вами, — сказала Агата хмуро. — Так что сопли подобрали. Оба. Три и два сложить — много ума не надо, а вы сидите по сто лет, — рыкнула девушка. — Какое у тебя образование, Агата-сан? — спросила Тсуна. — Почти два, — вздохнула девушка. — Когда я была беременна, решила потратить свободное время на высшее образование — закончила экономический факультет. Заочно, конечно. А сейчас я перешла на третий курс, учусь на политолога. — Очень ответственно, — сказала Савада. — Я не ожидала от тебя, Агата-сан. — У Занзаса и Скуало есть образование, почему у меня не должно быть, — пожала плечами Робертс, взяв протянутую тетрадь Росины. Она взглянула на примеры. — Можешь же, когда хочешь, — вздохнула она. — Идите оба. Выбесили. — Мам, не злись, — сказала Росина, но Агата только махнула рукой. — Ещё раз вы прогуляете занятия по математике, я вас лично буду учить, поняли? — спросила Агата. — Поняли, мама, — кивнул Алессио. — Пойдём, Ро. — Ты вообще не очень хорошо обо мне думаешь, м, Дечимо? — спросила Агата, с улыбкой взглянув на Саваду, когда дети ушли наверх. — Такеши я удерживаю силой, так ещё и должна, по твоему мнению, быть бесчувственной машиной для убийств. — Отчасти это так, разве нет? — спросила Савада, вставая, чтобы поставить чайник кипятиться. — Отчасти да, — вздохнула Робертс. — Я могу убить человека без особой жалости. А потом поехать, плотно поужинать и лечь спать без угрызений совести. Но только если я знаю, что поступаю справедливо. Если же я убила невинного — покоя мне не будет. — А как определяется… — Я однажды убила женщину, которая была всего лишь женой моего объекта. С точки зрения мафии я сделала всё правильно — она была свидетелем, наследницей того уёбка, которого я прикончила, но с моей точки зрения она могла жить. Но я её убила, — сказала Агата. Савада налила ей чай и поставила чашку на стол. — Она мне снилась ещё неделю точно. Она была абсолютно безоружна и напугана. Детей я, кстати, тоже не убиваю. Я либо отдаю их другим, либо помогаю выбраться. Всё же женское не убить до конца, — хмыкнула Агата. — К счастью, чаще всего моими жертвами становятся действительно плохие люди. Моя совесть более-менее чиста, насколько она может быть чиста у капитана отряда убийц. — Агата-сан, я не знала, что у вас всё так… — пробормотала Тсуна. — Я думала, что вы из удовольствия. — Бельфегор убивает ради удовольствия, я нет, — поморщилась Агата. — Ненавижу мучить людей, проще выстрелом вышибить мозги и всё. Со второго этажа на кухню прибежала Росина и обняла Агату. Девочка молчала, но отпускать маму не собиралась. Робертс хмыкнула и подхватила дочь на руки, посадив себе на колени. Росина посмотрела ей прямо в глаза. — Злишься? — спросила она по-японски. — Уже нет, солнце, — ответила Агата. Тсуна только в этот момент вспомнила, что Робертс тоже говорит на её родном языке — до этого она всё время говорила по-итальянски. — Но так поступать нельзя. Это плохо. Понимаешь? — Да, мы немного перегнули палку, — сказала Росина по-итальянски. — Вы можете прогуляться по саду или поиграть с Кристиной и Эрикой перед сном. Но отбой, как и обычно, в десять. — Хорошо, — улыбнулась Росина, поцеловала маму в щёку и убежала наверх, обрадовать Алессио. — Агата-сан, а расскажи ещё про Варию, — попросила Тсуна, садясь напротив девушки. — Интересно же. Агата решила не отказывать Дечимо, потому что обещала не так давно Такеши, что наладит отношения с ней. Сложно было отказывать своему мужу, который редко принимал отказы. И хотя всем казалось, что Ямамото был полностью подчинён воле своей жены, на самом деле это было далеко не так. Агата редко делала что-то без его разрешения — другой вопрос, что она и редко решалась на что-то, что противоречило убеждениям Такеши. Просьба наладить отношения с Тсуной была скорее похожа на приказ, и Агата не могла не подчиниться. Такеши был вторым человеком, который имел такую власть над девушкой. Первым был Занзас, чьи приказы Агата исполняла практически без пререканий. Тсуна и Агата проговорили практически до ночи, пока Такеши не написал сообщение Саваде, что та может отпускать Робертс. Тсуна с некоторым сожалением прочитала это сообщение, потому что Агата оказалась очень приятным собеседником, хотя и казалось немного расстроенной. Десятая зевнула и посмотрела на часы. — Ох, Агата-сан, уже так поздно, я пойду спать, — улыбнулась Тсуна. Агата кивнула, хотя, посмотрев на часы, с удивлением отметила, что было только одиннадцать вечера. Она решила не задумываться над странным распорядком дня Дечимо — это была не её проблема. Допив чай и отметив, что она снова проголодалась, девушка решила пойти в комнату и поспать часов до четырёх, чтобы позавтракать пораньше и устроить своему отряду тренировку. Агата была расстроена, что Такеши забыл про их годовщину. И пусть девушка всегда отрицала наличие у неё чисто женских эмоций, она не могла не согласиться, что испытывает что-то схожее с Паолой, например, когда та обижается на Занзаса. Правда, если бы Ямамото обладал характером Занзаса, Агата и не думала бы обижаться, но мечник был обычно очень внимательным к такого рода вещам. Зайдя в комнату, Агата первым делом увидела расставленные повсюду букеты цветов. Она не очень любила цветы, но нарциссы обожала, и Такеши, конечно, знал это. Робертс скрестила руки на груди и усмехнулась. Ямамото сидел на кресле за рабочим столом, встал, когда девушка вошла. — Ты думала, что я забыл? — спросил он с улыбкой, подойдя к жене. — С годовщиной, дорогая. — Где ты достал столько нарциссов? — спросила Агата, осматривая комнату. — Не сезон. — Это ведь моя забота, — пожал плечами Такеши. Агата повернулась к нему и тепло улыбнулась. — У меня есть подарок. Знаю, что мы давно решили без подарков, но я всё-таки решил купить кое-что. — У меня тоже есть, — сказала Агата. Она подошла к книжному шкафу и вытащила оттуда неприметный альбом в чёрной обложке. — Это тебе. С пятой годовщиной, — сказала девушка, отдав альбом Такеши. Мечник взял его и покрутил в руках. — Ты говорил, что у нас совсем нет совместных фотографий. — Угу, — кивнул Такеши, открывая альбом. В нём было около пятнадцати снимков, подписанных достаточно скупо — стояли даты и краткие описания событий. Первым был снимок, где Агата и Такеши стояли на совещании после Конфликта Колец. Ямамото чуть улыбнулся — они были тогда такими маленькими. — Как? — Мне понадобился месяц, чтобы прошерстить все камеры наблюдения и найти эти кадры, — будничным тоном сказала Агата. — Ты смотришь на меня тут так, словно… И правда любишь, — сказал Ямамото. — Я и была влюблена уже тогда, Таке, — Агата обняла мужа за талию. — Безумно. С первого момента, как увидела тебя в битве со Скуало. — На этом снимке я тоже уже влюблён, — сказал Ямамото, обнимая девушку за плечи. — Спасибо. А мой подарок чуть менее изобретательный, — заметил он. — Но тебе должно понравиться. Сядь. И сними обручальное кольцо. — Э? Ты что, решил развестись, чтобы мы сыграли свадьбу? Дорогой, я не хочу отмечать, ты же знаешь, как меня раздражают все эти гуляния… — Робертс села на кровать и сняла кольцо. У них с Такеши были обычные кольца, самые дешёвые, потому что пять лет назад они зарабатывали намного меньше, да и тратили всё в основном на детей. — Нет, я даже ради такого с тобой не разведусь, — хмыкнул Такеши, доставая маленькую коробочку. — Знаю, что тебе всё равно на украшения, но я подумал, что раз ты носишь моё кольцо всегда, стоит сделать его более красивым, — Ямамото сел рядом с девушкой. — Вот. Агата открыла коробочку и увидела два кольца. Одно, побольше, было простым чёрным кольцом, но девушка заметила красивую тонкую глянцевую полоску посредине. Присмотревшись, Агата улыбнулась — на этой полоске мелким шрифтом было выгравировано её имя. Второе кольцо, предназначавшееся ей, было тоньше, тоже из чёрного металла — позже только Агата поняла, что это золото. Такеши взял это кольцо и повернул его так, чтобы было видно внутреннюю гравировку — там было написано первое слово Росины, а на кольце Такеши — первое слово Алессио. — Ох, Таке, — Агата обняла мужа за шею. — Почему ты не написал своё имя на моём кольце? — Потому что оно уже есть на твоём теле, — пожал плечами Ямамото. — Под Дождём. Мне этого хватит. — Спасибо, — прошептала Агата, когда Такеши надел ей новое кольцо на палец. — Но ты же знаешь, что я… — Я знаю, что тебе не принципиально, какого качества наши с тобой кольца, — кивнул Ямамото. Агата достала его кольцо из коробочки и взяла его руку, осторожно снимая предыдущее. — Но почему бы нам с тобой не обновить их, раз есть возможность? — Смотрятся потрясающе, — выдохнула Агата. На её бледной коже чёрное кольцо выглядело особенно красиво, и Такеши взял руку девушки и поцеловал ладонь. — Спасибо, — девушка чуть смутилась. — Таке… — Мне очень повезло, что я встретил тебя так рано, — сказал Такеши. — Я знаю, ты не любишь, когда я говорю это, но… Ты самая лучшая. — Мне нравится, когда ты это говоришь, но не при всех, — сказала Агата, обнимая мечника за шею. — Я, в конце концов, боевой капитан. И, более того, есть вещи, которые остаются только для нас двоих. Например, слова, что я считаю тебя невероятно сексуальным. И что мне нравится твой шрам, — Робертс провела пальцем по подбородку Такеши. — Или что меня заводит мысль, что никто не знает, какой ты на самом деле. — А какой я на самом деле? — улыбнулся Ямамото. — Что ты сказал мне перед тем, как я уехала на приём? — спросила Робертс, погладив мечника по щеке. Такеши, до этого поглаживавший спину девушки, остановил руку на её шее и несильно сжал. Агата усмехнулась. — Что в следующий раз я поеду с тобой и возьму тебя в ближайшем туалете, чтобы этот мудак слышал, кому ты принадлежишь. Раз ему не хватает обручального кольца, — сказал мечник тихо. — Тебе что-то не нравится? — Нет, любимый. Я всадила нож ему в ногу, когда он вечером захотел уехать со мной в отель, знаешь, — сказала Агата. — Занзас сказал, что я могу убить его, но я подумала, что стоит позволить своему мужчине заступиться за меня. — Почему это Занзас вдруг позволил такое? — спросил Ямамото, сжимая руку чуть сильнее. Агата откинулась немного назад, опираясь на руки. — Агата. — Он приставал ко мне опять на виду у всех, Дино сообщил об этом Занзасу, и тот сказал, что терпеть такое больше нельзя, потому что это прямое оскорбление Варии. И Вонголы, — Агата почувствовала, как Такеши переместил руку с её шеи ниже. — Черт, Таке, ты же знаешь, что меня это возбуждает, сделай уже что-нибудь… — Раздевайся, — холодно сказал Такеши. Агата тихо рассмеялась и потянула майку вверх. Их с Такеши сексуальная жизнь всегда была именно такой: Ямамото держался несколько недель, будто копил в себе эмоции, а потом срывался на жене, которая, к слову, была совсем не против таких срывов. С тех пор, как это в первый раз произошло в Японии, девушка поняла, что с ней тоже что-то не так, если она иногда готова была намеренно провоцировать мечника и злить его, только чтобы выудить эту сущность из него. Утром Агата вышла на кухню очень поздно для себя — почти в восемь утра. Она поприветствовала всех присутствующих и попыталась проигнорировать понимающие взгляды Занзаса и Скуало, которые завтракали уже второй раз. Робертс выглядела исключительно растрёпанной, но она пыталась не комментировать это. Ей было хорошо. Хаято, сидевший с Тсуной в гостиной за документами, с непониманием взглянул на девушку. Она была вся в красноватых укусах-засосах, на шею вообще невозможно было смотреть без сострадания к девушке. Несколько косичек расплелись внизу и были похожи на бахрому, на бёдрах, практически не прикрытых короткими шортами, виднелись отчётливые синяки-отпечатки рук. — Доброе утро все… — Паола, спускающаяся с лестницы, остановилась, взглянув на подругу. — Агги, дорогая, ты в порядке? — О, да, — хрипло произнесла девушка с довольной улыбкой. Горло у неё саднило, голос был сорван. Она достала из холодильника бутылку воды и выпила немного. — Где мечник? — спросил Занзас. — Затрахался, скорее всего, — предположил Скуало. — Кто кого ещё, — Робертс подмигнула брату. — Он уехал полчаса назад. У него срочные дела в Палермо. Господи, жизнь прекрасна, — выдохнула Агата, садясь рядом со Скуало. Она чуть поморщилась, когда села. — Есть какие-то срочные дела? — Для тебя нет, женщина. Миссии распределены, Бельфегор уехал за шотландцами. Отдыхай, — сказал Занзас. — Ты выглядишь так, будто тебя били всю ночь. — Видимо, её не били, но что-то рядом с этим, — сказала Паола, подходя к столу. Она наклонилась, поцеловала Занзаса в щёку и обняла его за плечи — насколько позволял её живот. — Ты уверена, что у вас с Такеши всё хорошо? — Друзья, всё прекрасно, — сказала Агата. — Детей нет? — девушка осмотрелась по сторонам. — Я кончила столько раз, что после пятого я перестала считать. После последнего раза я даже потеряла сознание на полминуты. Тсуна и Хаято переглянулись, но промолчали, не зная, как это комментировать. Агата сидела на стуле и пыталась что-то сделать с косичками, но плюнула и принялась расплетать их. — Такеши красавчик, — хмыкнул Скуало. Занзас усмехнулся и кивнул. Паола скривилась. — Как вы можете такое обсуждать? Фу, кошмар какой, — сказала она. — Агата, ты же девочка. — Я женщина, но никак не девочка, — хохотнула Робертс, успешно справившись с первой косой. Она положила на ближайший стул прядь тёмных волос, которая была вплетена в косу. — И, судя по рассказам, уже давно, — добавил Занзас. — Более того, Па, эти двое знают обо мне всё, — пожала плечами Агата. — А я знаю про них. И тебя. И Филомену. — Что?! Вы обсуждаете нашу… Интимную жизнь? — Паола поставила на стол сыр и масло. — Хах, интимная жизнь, — хмыкнула Робертс, потянувшись за куском сыра. — Ну, хочешь называть это так — называй. — Она говорит — заниматься любовью, — сказал Занзас, взяв свою чашку с кофе. Агата громко рассмеялась. Она заметила, как Тсуна округлила глаза, но решила не говорить ей ничего. — Нет, есть моменты, когда ты занимаешься именно любовью, — сказал Скуало через некоторое время. — Но не каждый раз. Далеко не каждый раз. — Да, согласна, бывает настроение, когда хочется выразить свои чувства через секс, — кивнула Агата. — Видимо, Занзасу для этого нужно сначала меня полюбить, — сказала Паола. Занзас закатил глаза. — Агата, расскажи ещё про свою ночь, — сказал босс. — Что-нибудь… Отвлекающее. — Во время перерыва мы переместились на кухню, чтобы поесть, потому что очень проголодались. И… мы увлеклись немного и пару раз перепихнулись тут, — сказала Агата. Хаято почувствовал себя исключительно неловко. — Но мы всё убрали потом. Это было часа в три ночи. Но это не самое главное! Я использовала щит. Чтобы вы ничего не слышали, — Робертс многозначительно улыбнулась. — Без концентрации? — уточнил Занзас. Паола громко выдохнула и ушла с кухни, но её истерика уже не волновала босса. Агата развела руками. — Меня втрахивали в этот стол — как ты думаешь, сильно я ли концентрировалась? — спросила она. — Ну, нам трудно сказать, — заметил Скуало. — Мужчины концентрируются во время секса, чтобы отложить оргазм. — У нас немного другой процесс, — сказала Агата. — То есть, при должных тренировках я смогу создать щит без опоры на своё сознание. Я подумала об этом вчера, но это вылетело из головы. — Это охуенно, женщина, — сказал Занзас. — Я не зря занимаю свой пост, — сказала Агата с гордостью. — Я расскажу об этом Кёе, и мы начнём работать. — В красках расскажешь? — сказал Скуало. — Выпей горячего, — добавил он, отдав девушке чашку с кофе. — Хрипишь. — Посмотрела бы я, если бы ты столько орал, хотя… — Агата улыбнулась брату. — Твой обычный день, братик. — Врой, завали, — улыбнулся Супербиа. Занзас вздохнул и встал из-за стола. — Агата, у тебя выходной. Скуало, я хочу, чтобы ты посмотрел отчёты по… — По миссии Фран, я помню, всё будет, — сказал Супербиа. Занзас кивнул, на секунду задержал взгляд на Тсуне, после чего ушёл наверх, в комнату к Паоле. Что было между боссом Варии и его женой — загадка, которую никто не пытался разгадать. Об их отношениях знали только Агата и Скуало, но и те держали эту тему как-то особняком от других, не обсуждали и не поднимали лишний раз, потому что не хотели злить мужчину. Паола была очень сложным человеком. Если поначалу Занзас считал её глупой и избалованной простушкой, то теперь он знал, что умная, немного истеричная, но бесконечно мудрая женщина. И она, конечно, хотела, чтобы её любили. А вот с этим чувством у Занзаса были проблемы. Точнее, сам он проблемы не видел, но Паола не раз намекала ему, что он практически никогда не выражает своих чувств к ней. Он считал иначе — он обнимал девушку прилюдно, он даже позволял себе целовать её при всех. Большего — слов — он позволить себе не мог из понятных причин. У него был авторитет жестокого босса, воина без сердца. И ни одна красивая итальянка не могла изменить это. — Паола, — сказал Занзас, заходя в их комнату. — Что случилось? — Что случилось? — девушка встала с кровати, на которой сидела. Глаза у неё были наполнены слезами, и Занзас вздохнул. — Что случилось?! Ты обсуждаешь нашу с тобой… Личную жизнь? Рассказываешь… Про позиции? Про всё? — Какие позиции, женщина? — хмыкнул Занзас. — Ты достаточно консервативна в сексе, поэтому там максимум две-три позы. — Заткнись! Ты действительно не понимаешь, что мне неприятно?! — крикнула Паола. Занзас постарался успокоиться, потому что девушка всё же была беременна. — Что конкретно тебя не устраивает? Формулировки? Или сам факт обсуждения? — Занзас говорил медленно, стараясь не злиться. — Всё. — Хорошо, я понял. — Ты не будешь так больше делать? — спросила Паола. — Буду, хули нет, — пожал плечами Занзас. — Мне похер, что тебя это не устраивает. — И многим ты рассказываешь? — Паола скрестила руки на груди. Занзас закрыл за собой дверь, подошёл к кровати и посадил девушку на неё. — Только этим двоим, — он сел на корточки перед девушкой, положил руки на её бёдра, успокаивающе поглаживая. — Успокоилась? — Они твои друзья, да? Я понимаю, — кивнула девушка. Занзас на секунду задумался, а потом усмехнулся. — Типа того. Я хочу их убить меньше всех, — сказал он. — Будем считать, что это дружба. — Ты не хочешь их убить, — Паола провела рукой по щеке мужа. — Скажи, ты любишь меня? Хотя бы как мать твоих детей. Или как женщину, с которой ты спишь? Или… — Ты и так всё знаешь, — сказал мужчина. — Нахер тебе мои слова? — Один раз, милый, ну пожалуйста, — хныкнула Паола. — Я ради тебя уже второй раз полнею, терплю токсикоз, и буду делать это ещё раз, а ты не можешь хотя бы раз сказать? Словами. — Ты собираешься завести ещё детей? — чуть удивлённо спросил Занзас, и Паола победно улыбнулась — редко ей удавалось видеть такое выражение на лице мужа. Она кивнула. — Почему? — Я хочу подарить тебе сына, — сказала Паола. — Блять, у тебя словарь какой-то под подушкой? — тихо рассмеялся Занзас. — Интимная жизнь, подарить сына… Я видел, как рождаются дети — это нихера не подарок. Для Бельфегора только. — За-ан, — протянула Паола, несильно ударив его по плечу. — Хватит смеяться! — Ладно, ладно, — Занзас сел рядом с женой. — Всё? — Ты можешь идти, — кивнула Паола. — Извини, это всё гормоны. Я понимаю, ты такой мужчина, что не скажешь, и вообще… Твои поступки говорят больше. Хочешь обсуждать нашу… Интимную жизнь! — хмыкнула девушка. — Обсуждай. — Я не спрашивал разрешения, — сказал мужчина. Паола посмотрела на него с недовольством. — Ты спала сегодня? — М? Да, несмотря на непотребства, которые, оказывается, были внизу, — сказала Паола. — Непотребства, — сказал Занзас, сдерживая смех. — Надо сказать об этом Агате… Просто ты говорила, что ребёнок сильно пинается. — Да, просто ужасно, — кивнула Паола. — Придёшь сегодня спать? Она успокаивается под твоими руками. — Ты не обязана проходить через это ещё. Мне не принципиален пол моих детей, — сказал Занзас. — Может, я и сама хочу сына? — спросила Паола возмущённо. — И ты не хочешь, чтобы твой наследник был во главе семьи? — Родственные связи тут вообще не играют никакой роли, — холодно сказал Занзас, и Паола кивнула. — Прости, да. Извини, — сказала она, обнимая мужчину и прижимаясь щекой к его плечу. — Я не подумала. — Алессио станет боссом в будущем, — сказал Занзас. — Я видел вчерашние прогнозы аналитиков. Почти во всех сценариях он правит Варией после меня. — Через сколько лет? — тихо спросила Паола. — Не так скоро, как ты думаешь, — успокоил её Занзас. — Есть много вариантов будущего, но плохих практически нет. Если только Савада не перестанет быть дурой… Тогда мы все погрязнем в войне, — вздохнул мужчина. — Ты уедешь сразу же, если она не подпишет договор через два дня. Ты и Эрика. — Куда? — Паола даже не думала перечить. Она понимала, что Занзас осознаёт опасность, которая угрожает их жизни, и защищает её и детей. — У Аркобалено есть неплохое убежище в Барселоне, — сказал Занзас. — Ямамото договорился с Реборном, что они возьмут детей и женщин в случае, если мы вынуждены будем воевать. — Я не хочу, — вздохнула Паола. — Мне без тебя плохо, Зан. Паола вытерла слёзы, которые стали в последнее время часто появляться у неё на щеках, прижалась теснее к мужу и вздохнула. Он никогда не скажет, что будет скучать или что любит её. Это была их реальность, с которой ей приходилось мириться. Иногда она на стенку готова была лезть от неопределённости и чувства, что её просто обманывают, просто держат в клетке и не выпускают никуда. Ни Эрика, ни вторая дочь не приносили ей успокоения в такие минуты. Она хотела хотя бы раз услышать от Занзаса тёплые слова. Нет, он, конечно, говорил иногда, что относится к ней хорошо, но всё равно — этого было мало. — Я тоже не хочу такого развития событий, — сказал Занзас, взглянув на жену. — Я бы хотел убить Саваду, но она нам нужна. Ты в порядке? — спросил он, когда Паола выпрямилась и чуть поморщилась. Девушка кивнула. — Спина отваливается в этот раз, — сказала Паола. Занзас помог ей лечь и достал из шкафа валик для спины. — Спасибо, но он не помогает. Я не жалуюсь, всё в порядке, я… Ничего. — Ты слабая женщина, нечего притворяться, — хмыкнул Занзас. Он снял китель, оставшись в рубашке и брюках, сел на кровать и притянул Паолу к себе. Он иногда забывал, что она была обычным человеком. Не Агатой, которая проскакала всю беременность между поместьем, университетом и исследовательским центром. Паола была нежной девушкой, которая ненавидела боль, редко могла перетерпеть даже обычный ушиб, не говоря уже о нескончаемых болях в спине из-за беременности. — Устройся удобно. — Тебе разве не надо работать? — спросила Паола, но устроилась так, чтобы спина её почти не беспокоила — она опёрлась спиной о руку мужчины так, чтобы его ладонь оказалась на её животе. — Если я тут, значит не надо, — отозвался Занзас, свободной рукой что-то печатая в телефоне. Он отправил сообщение Агате, чтобы та взяла все его обязанности на себя. — Я хочу посмотреть сериал, ты не против? — спросила Паола. Занзас передал ей планшет и покачал головой. Он чувствовал, что ребёнок шевелится, но решил не говорить об этом. Как и о том, что ему это нравилось. Получив сообщение от босса, Агата собралась и, надев форму, отправилась в поместье. В целом дел у Занзаса было много, но неотложных практически не было. Девушка разобрала документы, до которых у мужчины не доходили руки, раздала приказы от его лица, провела собрание с Хранителями, прослушав их отчёты о миссиях и заданиях. Это был обычный день в Варии, относительно спокойный, если не считать драки Леви и Франа из-за какого-то обидного слова. Агата даже разбираться не стала, отмахнувшись и отправив обоих в карцер до конца дня. К вечеру Робертс устала, но не из-за работы, а из-за того, что практически не спала всю ночь. Они с Такеши поспали час или чуть больше, после чего он уехал в Палермо. Тело Агаты приятно ныло, хотелось в горячую ванную, увидеть снова Ямамото и, может, закрепить итоги прошлой ночи. К вечеру, когда рабочий день был почти закончен, в кабинет босса, где временно сидела Агата, зашла Тсуна. Она знала, что Занзас передал ей полномочия босса, и решила, что это самый лучший момент для принятия решения по договору. Ждать конца отведённой ей недели было глупо. — О, Дечимо, — сказала Агата, сидевшая в кресле со стаканом виски. Она смотрела до этого на отчёт по щиту, который прислал Ремо. Это был момент самолюбования. — Чем обязана? — Агата-сан, я решила подписать договор, — сказала Тсуна, садясь напротив девушки. — Вы были правы, я боссом быть не готова. — Ты будешь боссом, — нахмурилась Агата. — Ты не можешь отказаться от поста. — Именно это я и сделаю, — сказала Савада. — Я осталась здесь и поняла, что эта жизнь не для меня. Я хочу нормальную семью, хочу не беспокоиться, что меня могут убить при выходе из дома. Я рассмотрела все возможности. В течение года, который потребуется для тестирования договора, я останусь в должности наследницы Девятого босса. За это время мы найдём способ снять с меня этот титул и передать его более достойному наследнику, а если года будет мало… Тогда я подожду дольше, но Десятой я не стану. Агата смотрела на неё и не знала, что делать. Она могла позвать Занзаса, и он тогда уговорил бы Тсуну остаться на посту Десятого босса, жить в Японии и не беспокоиться ни о чём, но это ведь была бы ложь. Никогда жизнь Савады спокойной не станет, сколько бы её не уверяли, что мафия — это не так страшно. Агата понимала, что если она примет эти условия, Занзас её, скорее всего, уничтожит, но она ведь понимала Тсуну с человеческой точки зрения. С женской точки зрения. — Мои Хранители — те, которые хотели участвовать в жизни семьи, — применение себе нашли. И я думаю, что этого будет достаточно для них. — Хаято знает? — Нет, — сказала Тсунаёши. — Я не хочу пока говорить. Так что вы скажете? — Скажу, что понимаю тебя, но решить это единолично не могу. У меня есть босс, которому я подчиняюсь, Тсуна, и он решает, на что соглашаться, а на что нет. Как ты себе представляешь поиск нового наследника? — спросила Агата. — Мы можем… Изменить порядок наследования, как я и говорила. Тогда нам придётся искать членов Вонголы с пламенем Неба, исключив при этом Занзаса, потому что его не поддержат, — девушка открыла компьютер и что-то быстро нашла. — Ну, вот, среди всех членов семьи только три человека обладают пламенем Неба и являются полноценными членами Вонголы. То есть, они рождены внутри семьи. Это ты, Занзас и мой сын. Это редкое пламя… — Агата вздохнула. — У нас нет выбора. Ты не можешь отказаться от поста, Тсуна. — А твой сын? — спросила девушка тихо. — Ему шесть с половиной лет, что ты думаешь? — устало спросила Агата. — Слишком мал. Девятому скоро восемьдесят. Общество мафии даст нам ещё максимум два-три года, чтобы решить проблему с наследником. Мы не можем посадить восьмилетнего ребёнка на пост действующего босса. Только если… — Агата задумалась. — Только если мы отсрочим передачу… Нет! Мой сын Десятым боссом не будет, — сказала Робертс. — Мне нужно поговорить с Занзасом, Тсуна. Это явно его решение, не моё. Жди два дня, мы с ним обсудим всё это и… Что-то будем делать. Тсуна согласно кивнула.