Trio

После неприятного эпизода с Хаято и Агатой вечер прошёл как-то сумбурно и неловко. Тсуна и Гокудера остались в гостевой комнате в доме, потому что в поместье решил остановиться Кёя. Конечно, комнат в особняке было много, но почему-то Саваду оставили именно в одном доме с детьми. Такеши больше не выходил из комнаты до самой ночи, и Тсуна решила поговорить с ним следующим утром. Ей не спалось, она ворочалась полночи, а потом плюнула на сон и, выйдя из комнаты, чтобы не мешать спавшему на кресле Хаято, вышла с кухни на веранду. Утром было прохладно, но всё равно теплее, чем в Японии в это же время. В Италии вообще всегда было жарко, практически никогда не хватало воздуха. Тсуна скучала по родине. Вдалеке виднелись тренировочный трек и часть поместья, можно было видеть, как офицеры начинают просыпаться и ходить туда-сюда по коридорам особняка. Тсуна села за небольшой стол и вздохнула. Нет, всё же здесь было хорошо. Не настолько, чтобы жить постоянно, но изредка приезжать сюда, в тёплую погоду, в эту редкую тишину… Дверь дома несильно хлопнула, но Тсуна услышала. Через некоторое время она уловила чьи-то голоса, поняв, что кто-то зашёл на кухню, которая была практически за её спиной. Прислушавшись, девушка поняла, что это Агата и Такеши. Они выспались днём и вечером, поэтому ночь решили посвятить пропущенной накануне тренировке. Теперь же, вернувшись из спортивного зала в поместье, они были голодны. — Мы отправили исправленный договор на рассмотрение, потому что несколько пунктов просто нужно убирать, а половину — переписывать нормальным языком, — сказал Такеши, когда Агата достала чашки, чтобы сделать кофе. — Но Кёя посоветовал мне позаниматься с тобой японским. — Ой, он может пойти в одно место со своими советами, — хмыкнула Агата. — Откуда мне брать практику языка, если мы с тобой говорим по-итальянски? — Хочешь, перейдём на японский? — Такеши погладил девушку по щеке. — Нет, спасибо, — Агата улыбнулась. Она услышала детский плач со второго этажа и ушла с кухни. Через несколько минут она вернулась с Алисой на руках. — Фина почти всю ночь не спала, — пояснила она, но Такеши и так всё понял. Пока они завтракали, Тсуна сидела на веранде и думала, что выходить с неё уже как-то неприлично. Получается, что она подслушивала их разговоры. Поэтому Савада решила переждать, пока они не уйдут с кухни. — И откуда у тебя эта внезапная мания завести ещё ребёнка? — спросил Такеши, с умилением наблюдая за тем, как Агата нянчится с Алисой. — Не знаю, просто захотелось, — пожала плечами девушка. — Наши так быстро выросли. Хах… — Что? — спросил Ямамото. — Твоя Савада подумала бы, что я хочу привязать тебя таким образом, — чуть грустно сказала Робертс. Алиса на её руках что-то прокряхтела, и девушка начала чуть покачиваться, чтобы ребёнок успокоился. Когда девочка затихла и рассмеялась, Агата осторожно посадила её себе на колени — Алиса только недавно начала сидеть, поэтому пока могла делать это только с поддержкой взрослых. Такеши смотрел за тем, с какой осторожностью Агата относится к Алисе, и вспоминал, как это было с их детьми — Робертс было трудно оторвать от них даже ради сна, не говоря уже о миссиях и рабочих обязанностях. — Ой, смотри, Таке, — рассмеялась Агата, когда Алиса потянулась к ложке от йогурта. — Какая же ты смышлёная, — проворковала девушка, поцеловав племянницу в макушку. — Таке, дай чистую ложку. Или нет, там в ящике есть специальная штука для дёсен. Я помню, как у двойняшек начали резаться зубы. Росина тогда рыдала ночами напролёт, помнишь?.. — Я подумал, что, может, не стоит ждать целый год, — сказал Такеши, отдавая девушке игрушку для дёсен. — Таке, сполосни её, — вздохнула Агата с улыбкой. — Забыл? — Да, — хмыкнул Ямамото, споласкивая игрушку. — Стал забывать. Напомнишь? — спросил он, когда Агата отдала Алисе игрушку. — Что? — спросила Робертс. Такеши наклонился к ней, поцеловал, одной рукой придерживая за шею. — Таке? — Неделя у тебя здесь, м? — хрипло сказал Ямамото. Агата потянулась за ещё одним поцелуем. Алиса рассмеялась, и Такеши отстранился от жены. Он сел рядом с девушкой. — Ничего не могу поделать с собой. Когда вижу тебя с детьми — у меня будто в голове что-то щёлкает. — Подождём год, — улыбнулась Агата, погладив мужа по щеке. — И всё будет. Я передам миссии Бельфегору или Скуало, перееду на время сюда, и у нас родится мальчик, — Робертс тепло улыбнулась. — Он будет похож на тебя. — Немного завидую, что ты видела его, — сказал Ямамото, взяв руку девушку и поцеловав её ладонь. Агата улыбнулась — они уже столько лет вместе, а её до сих пор будто током ударяло, когда он целовал её руки. Это было намного интимнее, чем секс. Тсуна не понимала, почему Такеши любит Агату, но важно было другое — он её всё же любил. Более того, он планировал ещё детей, он хотел остаться с ней навсегда. Тсуна не понимала этого, но обязанностью босса было не понимать, а поддерживать своих подчинённых. Да и дружба не всегда подразумевала полного понимания поступков близких людей, поэтому Тсуна решила, что должна как-то извиниться за своё поведение. Она встала и вышла с террасы в гостиную, а так как та была объединена с кухней, её сразу заметили. Такеши держал Алису на руках, и девочка с интересом смотрела на мир с его рук — он стоял, поэтому она видела всё с большей высоты, чем на руках Агаты. — Доброе утро, — сказала Тсуна, смутившись. — Такеши-кун, Агата-сан… — Ой, блин, давайте вот без этого, — скривилась Робертс, вставая и подходя к девушке. — Садитесь. Забыли всё, окей? — Я думала, что вы обиделись вчера, — сказала Савада. — Это было вчера, — отмахнулась Агата. — Гата очень отходчивая, — заметил Такеши, поднимая с пола выброшенную Алисой игрушку. — О, засыпает. Принеси переносную кроватку… Люльку… Ну, ты поняла. — Поняла, — кивнула Агата, уходя с кухни. — Такеши, извини, правда, — сказала Тсуна, пока Робертс не было на кухне. — Я была не права. Ты счастлив с ней, и… Она не кажется такой устрашающей. Я хочу снова быть твоим другом, а не ссориться из-за пустяков. Если ты уверен, что она делает тебя счастливым — я принимаю её. — Спасибо, Тсу, — улыбнулся Такеши. — Она намного лучше, чем ты о ней думаешь. — Просто я вспоминаю Юки, и не понимаю, как ты мог влюбиться с Агату, — сказала Тсунаёши. Агата в это время принесла переносную люльку, помогла Такеши уложить Алису и осторожно подвинула её в угол кухни, чтобы никто не мешал девочке спать. — Я принесу документы сейчас, если хотите, — сказала она, посмотрев на Тсуну. — Чтобы вы заранее посмотрели. И обсудили, если что-то будет непонятно. Потому что Занзас скорее всего будет издеваться над вами, если вы будете задавать много вопросов, — хмыкнула Агата. — Мужчины всегда пытаются принизить нас, так что не обращайте внимания, — отмахнулась Робертс. Тсуна согласно кивнула. — Эй, — чуть возмущённо сказал Такеши. — Ты не в счёт, дорогой, — проворковала Агата, поцеловала мужа в щёку. — Так что? — Это было бы очень мило с твоей стороны, — сказала Тсуна, а Агата рассмеялась. — Хах, мило, — сказала она. — Сейчас принесу. Тсуна читала документы и пыталась понять, почему вдруг Агата стала такой дружелюбной. Такеши не стал говорить, что всё объяснялось лишь тем, что девушка выспалась и отдохнула после нескольких месяцев практически непрерывной работы. Она побыли наедине три ночи подряд, даже выкроили вечер для свидания — этого было достаточно, чтобы Робертс была довольна жизнью. Но этого Ямамото говорить не стал, потому что это звучало бы очень самодовольно. — Кстати, я немного поправила твой план миссии, если ты, конечно, не возражаешь, — сказала Агата, садясь на столешницу. — Ты не учёл, что у тебя не будет подкрепления в случае, если тебя будут подстерегать. — Когда мне нужно было подкрепление? — спросил Такеши, чуть усмехнувшись. — Прости, напомнить тебе, что тебя притащили два года назад всего в твоей крови в предсмертном состоянии? — прорычала Агата. — Вот этот шрам на подбородке ничему тебя не научил? Как можно быть таким безответственным? — Он никогда не отличался благоразумием, Агата-сан, — сказала Тсуна с усмешкой. Она пролистывала документы, но разговор слышала. — Ничего не изменилось, — сказала Робертс. — Он совершенно не думает о собственной безопасности. И о репутации Варии! — заметила девушка. — Хорошо, хорошо, я последую твоему плану, — сказал Такеши. — Довольна? — Я не хочу, чтобы ты делал это, чтобы угодить мне, — закатила глаза Агата. — Не приписывай мне бабских эмоций, Ямамото. — Ма~, если ты называешь меня по фамилии, ты точно злишься, — улыбнулся мечник, прижимая Агату к себе одной рукой, а второй поглаживая её по голове. — Ты делаешь это для моей безопасности. Извини. Я последую твоему плану. — Я удивлена, Такеши-кун. Обычно ты не сдаёшься, — сказала Тсуна, закрывая документы. — У меня два вопроса, Агата-сан. В целом это очень дельный договор. Но, во-первых, кто будет решать, что делать, если Занзас что-то решил, а я наложила вето? И, во-вторых, что делать потом, когда у нас сменятся поколения? Одиннадцатое поколение должно будет тоже подписывать договор? — Мы подразумеваем, что протестируем договор в течение года, соберёмся и обсудим все минусы, — сказала Агата, удобнее устраиваясь в объятиях Такеши. — Внесём поправки, потом уже будем работать над окончательным вариантом. В случае, если вами накладывается вето, Занзас должен будет выдвинуть новое решение — в установленный вами срок. В случае трёх подряд вето мы поступаем по простому сценарию — обращаемся в Альянс. В случае, если это военное положение, то дело решается Советом, если это мирное время — всеми представителями Альянса. — Но в Совете вы, Агата-сан, следовательно, вы будете поддерживать Занзаса. — Скорее всего да, — честно сказала Агата. — Но всё зависит от ситуации. Я заинтересована в процветании Вонголы в целом, как и говорила. Всё это обсуждаемо, — пожала плечами девушка. — Как только мы поймём, что договор работает, обсудим его продление и подписание с одиннадцатым поколением. О, кстати о подборе наследников, — сказала Агата с улыбкой. — Вы же понимаете, что это будет исключительно ваш ребёнок? Ну, у нас есть пара родственников Девятого, до они слабаки, — отмахнулась Агата. — М-мои дети? — удивлённо спросила Тсуна. — Ну да. Только если не сменится порядок наследования. — Каким образом? — Вы можете подписать договор с представителями союзных семей — я говорю не об Альянсе, — заметила Робертс. — И можете допустить передачу наследования ребёнку любого члена Вонголы, который обладает пламенем Неба. Или очертить круг этих детей, например, до ваших Хранителей и верхушки Варии. И устроить между ними битвы, например, — Агата положила голову на плечо Такеши. — Это тоже идея Занзаса? — спросила Тсуна. — Как будто этот сраный договор — это идея Занзаса, — сказала Агата с усмешкой. — Его разработали мы с Кёей, а идеей Занзаса было засадить тебя в тихой японской провинции без возможности выезда куда-либо. Вообще наш босс ничего не смыслит в мирном решении проблем. Ему либо порезать, либо убить, либо разорвать, засадить… — Робертс вздохнула и повернулась к Алисе — девочка спала. — Мы убедили его, что мирный договор будет намного более надёжным решением. Странно, что Занзас согласился. Скорее всего не хотел ставить Таке перед выбором в конфликте. — Ну конечно, — рассмеялся Такеши. Переговоры с Занзасом должны были проходить в его кабинете и только между Тсуной и варийцем. Хаято был против такого расклада, но Агата, которая всё ещё немного злилась на него, убедила его, что ему стоит согласиться на условия Варии. Савада никогда раньше не была в кабинете босса и, оказавшись там, была удивлена, насколько нормальным всё выглядело. Это был обычный кабинет, единственное, что выбивалось из привычной картины — огромный шкаф с алкоголем, но Занзас был бы не Занзасом, если бы такой аксессуар отсутствовал на его рабочем месте. В остальном же всё было стандартным: большой стол, заваленный бумагами, удобное кресло, выход на балкон, диван — на случай, видимо, если работы было слишком много. Тсуна даже была немного разочарована. — Давай по-быстрому, мусор, у меня есть дела поважнее, — сказал Занзас, когда Тсуна села напротив него. Агата, которая раскладывала документы и должна была уйти сразу после этого, фыркнула, но промолчала. Как только она ушла, Тсуна взяла документы и просмотрела их ещё раз. — Есть возражения? — Зачем тебе это нужно? Ты, по сути, подчиняешься мне, — сказала Савада, чуть наклонив голову. — Я могу отменить любое твоё решение. — Не любое, а только то, что касается Вонголы. Вария остаётся моей, — сказал Занзас, скрестив руки на груди. — Вария — часть Вонголы. — Твои приказы тут не работают, — пожал плечами Занзас. — По действующему закону семьи мы принимаем твои приказы только в случае военного положения. В остальных случаях ты только четвёртая в иерархии. — Четвёртая? — нахмурилась Тсуна. — После меня и капитанов, — кивнул Занзас, чуть усмехнувшись. — Ладно, понятно, — кивнула Савада. — То есть в случае, если я накладываю вето на твоё решение, ты всё равно сделаешь так, как хочется тебе, но с использованием сил Варии, верно? — Да. — И какой смысл в том, чтобы я это подписывала? — спросила Тсуна. — Давай честно, женщина, — сказал Занзас, вздохнув, — ты не хочешь быть боссом. Ты должна им быть и ты слишком слабовольна, чтобы уйти. Поэтому без меня и моего отряда ты повторишь историю твоего маленького путешествия в будущее. — Вот и самомнение у тебя, Занзас, — вздохнула Тсуна, хотя и поспорить не могла. — Есть ещё аргументы? — Не хочешь подписывать — не надо. Ты развяжешь затяжную войну на несколько лет, в которую будут вовлечены все отряды Вонголы и союзные семьи, — сказал Занзас. — И ты хочешь, чтобы твои люди воевали? — Мои люди будут воевать, хочу я этого или нет — другой вопрос, — сказал Занзас. — Савада, я не претендую на твой статус. Мне не нужно кресло Десятого босса Вонголы, — мужчина вздохнул. — Я хочу установить стабильность в семье, потому что в последние два года нас нехило штормит. И если ты этого не видишь, то поверь мне на слово. — Я не верю тебе, — покачала головой Тсуна. — Что-то внутри меня говорит, что надо пойти на это, но я не могу. — Тогда переговоры окончены, — сказал Занзас. — Что, даже уговаривать меня не будешь? — с улыбкой спросила Савада. — Мне хватает одной истеричной и требовательной женщины, — покачал головой Занзас. — Агата показалась мне адекватной… В рамках адекватности Варии, конечно же, — сказала Тсуна. Занзас достал два стакана и разлил виски. — Я о своей жене, — хмыкнул мужчина. — Я забыла, да… Это было неожиданно. Не то, что тебя кто-то полюбил, а что ты, ну, терпишь кого-то. Женщину. Вообще я думала, что вы с Агатой больше подходите друг другу. — Охуеть, какое у тебя в голове брачное агентство, — хохотнул Занзас, выпив виски. — Что с договором, женщина? Я не буду сидеть с тобой до ночи. — Надо играть с детьми? — хмыкнула Тсуна, но мужчина только кивнул. — Ты серьёзно? Я не могу поверить, что у тебя есть дети. — Ты хочешь обсудить мою личную жизнь? — с сомнением спросил Занзас. — Нахуя? — Нет, совсем не хочу, — вздохнула Тсуна. — Мне нужны дополнительные протоколы к договору. Возможность отмены его в одностороннем порядке. — Нет, — сказал Занзас. — Что будет, если я не подпишу? О какой войне ты говоришь? — Многие семьи Европы поймут, что у нас в семье нет целостности и нет авторитетного лидера, — сказал Занзас. — И начнут наступления на наши базы. Плюс мы получим множество расторгнутых договоров, партнёрских соглашений и других вещей. Альянс перестанет поддерживать нас. И ты придёшь сюда, в мой кабинет, ровно через полгода, с просьбой что-то придумать, потому что ты не сможешь держать четыре фронта сразу — европейский, азиатский, американский и африканский. Я, конечно, всё решу, но не думай, что после моей победы условия договора будут такими демократичными. Я сделаю тебя своей подчинённой, если будет война. И ты будешь сидеть в Японии без возможности выехать оттуда, а мои люди будут управлять семьёй. — Мне не надо угрожать, — сказала Тсуна. — Я не угрожаю, я рассказываю наше будущее, — сказал мужчина. — У нас есть аналитики, которые пользуются технологиями семьи Бовино. Они составляют прогнозы, и это — один из наиболее вероятных сценариев. Могу дать почитать, там всё очень увлекательно. Есть даже один процент, что я убью тебя сегодня. — Вот как, — кивнула Тсуна. — Всё равно, я не знаю, эм… — Даю тебе неделю, — сказал Занзас. — Поживи тут и присмотрись, если не доверяешь нам. Через неделю обсудим. — Что может измениться за неделю? — спросила Тсуна с удивлением. — О, многое, — сказал мужчина. — А теперь проваливай. Ты раздражаешь, мусор. Тсуна сначала хотела плюнуть на всё и уехать, так и не решив ничего с Занзасом, но предчувствие, что необходимо остаться, не покидало её, и она решила провести целую неделю в поместье Варии. Ей была отведена комната в доме, где жили Паола и Филомена, и Тсунаёши была даже рада, что всё так сложилось, потому что ей не хотелось жить в одном особняке с кучей неизвестных ей офицеров. Первые два дня пролетели быстро, потому что Тсуна привыкала к ритму жизни Варии, тренировалась даже на общих сборах. Она поняла, почему Вария считается — и по праву называется, — сильнейшим отрядом в Вонголе. Все триста человек, служившие в отряде, тренировались ежедневно. Их тренировки были не просто обыкновенными силовыми упражнениями, а целым комплексом сложно переплетающихся занятий, которые развивали их силу, выносливость, умения пламени и другие характеристики. Они учились тактике и стратегии — занятия, которые вела Агата каждую неделю для всех офицеров. За первые два дня Тсуна узнала так много нового, что ей стало даже не по себе от того, что она этого не знает. На третий день Агата уехала по делам до следующего вечера, и Тсуна решила наладить отношения с Такеши. Обычно он бывал исключительно с Робертс, если они не тренировались или не занимались с детьми. Савада не понимала, как можно так много времени проводить наедине с другим человеком, но Ямамото объяснил, когда Тсуна задала ему такой вопрос: — Мы видимся очень редко, — сказал он. Они с Тсуной и Хаято сидели в гостиной перед телевизором. Это был редкий спокойный вечер. Росина сидела с отцом, но читала книжку и не отрывала его от разговора. Алессио изредка поглядывал на сестру, ему было скучно, но он терпеливо ждал, пока девочка дочитает свою дневную норму и они пойдут заниматься чем-то полезным. — Агата работает раза в два больше, чем я. — Пап, а ты подкаблучник? — спросил Алессио, зевнув. Такеши посмотрел на сына и усмехнулся. — Дядя Скуало сказал, что только подкаблучник может позволить маме поехать на этот приём, на котором она сегодня. — А что такое подкаблучник? — спросила Росина с интересом. Алессио пожал плечами. — Это человек, который подчиняется воле другого человека без особого желания, — сказал Хаято. — У вас есть приставка?.. — спросил он, увидев два джойстика. — Малой, будешь играть? — Я сделаю тебя, — хохотнул Алессио, но приставку подключил. — Папа тогда не подкаблучник, потому что мама говорит, что он ничего без своего желания не делает, — нахмурилась Росина. — Па? — М? Я не знаю, даже если и так, мне всё равно, — сказал Такеши. — Это не так важно. — А что за приём, на который поехала Агата? — спросила Тсуна с интересом. — Это приём в одной из союзных семей, там есть один мужчина, который пристаёт к Гате каждый раз, когда видит её, — спокойно отозвался Ямамото. — И он позвонил ей и лично пригласил. — И она поехала? — удивился Гокудера. — Ага. Нельзя от такого отказываться — он один из наших партнёров, — вздохнул Такеши. Росина обняла отца за шею. — Па, мама любит тебя, а не того дядю, — сказала девочка. Ямамото улыбнулся. — Я знаю, солнышко, всё хорошо. Я больше переживаю за этого мужчину, — признался Такеши. — Я не хотел отпускать Гату не из-за того, что он будет к ней приставать — это не проблема. А вот то, что она может убить его — это другой вопрос. — Она не может убить человека просто так, — рассмеялся Хаято. Они с Алессио включили какую-то игру. Тсуна не разбиралась, поэтому просто следила за тем, как на экране мелькают какие-то картинки. — На светские приёмы не пускают с оружием. — Агата может убить кого угодно и когда угодно, даже если у неё нет оружия, — хмыкнул Такеши, сажая Росину на колени. — Мама крутая, — протянула девочка, закрывая книгу. — Я не дотянула до нормы пять страниц. Ничего? — Нет, дочитай, — сказал Такеши. — Давай. Вы и так пропустили математику несколько дней назад. — Па… — Либо ты дочитываешь, Росина, либо идёшь наверх спать. И мне всё равно, что сейчас семь часов вечера, — сказал Такеши. — Алессио, я вообще не видел, чтобы ты сегодня читал. — Я нагоню завтра, па. — Я что-то неясно сказал? — спросил Ямамото совершенно спокойным тоном, но Тсуне стало не по себе. Росина открыла книгу и продолжила читать. Алессио вздохнул. — Пап, пожалуйста? Я хочу доиграть, — сказал он, повернувшись к мечнику. — Пожалуйста, папа? — добавил он по-японски. — Нет, — покачал головой Такеши. — Кстати об уроках японского мы позже поговорим. — С ними всё хорошо, папочка, я занимаюсь, — сказала Росина по-японски. — А что не так? — Ты молодец, милая, я говорю о твоём безответственном брате, — улыбнулся Ямамото. — Алессио, я не вижу, чтобы ты читал. — Но кто будет играть с ним? — спросил Алессио, указав на Хаято. Такеши взял у сына джойстик и устроился на полу у дивана. — Ясно. — Книга, Лесс, — сказал Такеши. Алессио вздохнул и перелез на диван, взял свою книгу и нехотя открыл её. Каждый день двойняшки должны были читать как минимум двадцать страниц. — Ты неплохо справляешься с ними, — сказал Гокудера по-японски. Ямамото посмотрел на него, после чего повернулся к экрану и нажал пару кнопок на джойстике, начиная новую игру. — Ты забываешь, что я стал отцом в шестнадцать, — сказал Такеши. Тсуна в это время перебралась ближе к ним, чтобы следить за игрой. — У меня было время потренироваться в воспитании детей. Тсу, у нас есть третий, будешь? — Савада кивнула и счастливо улыбнулась — всё было по-старому. — Извини, что я наговорил гадостей про Агату, — сказал Хаято, когда Такеши отдал ещё один джойстик Тсуне и отобрал свой телефон у Алессио. — Она кажется не такой уж ужасной. — Лучше извиниться перед ней, — сказал Такеши. Росина закрыла книжку и посмотрела на экран. — Ты всё, солнышко? — Да, папочка. Можно я ещё посижу с тобой? — Конечно, — улыбнулся Такеши. Росина слезла с дивана и села к отцу так, чтобы опираться спиной о его грудь. — Хочешь поиграть? — Нет, я посмотрю. — Если ты и правда хочешь извиниться перед Агатой, помоги мне кое-что организовать для неё. Вы оба, — сказал Ямамото. Хаято согласно кивнул, хотя он всё ещё скептично относился к Агате, но помочь другу тоже хотелось. — Алессио, я вижу, что ты не читаешь. — Ну па-ап!