Trio

Стоит только хотя бы день прожить в чужой шкуре, чтобы понять, что лучше своей собственной жизни нет ничего. Скуало понял, что быть боевым офицером намного проще, чем боссом отряда убийц. В первый же месяц работы обнаружилось, что Занзас делал намного больше, чем казалось. Вонгола — сложная организация, в которой о каждом сотруднике составлялось отдельное досье, в которое включалась как личная информация, так и вся его родословная, записи его телефонных разговоров и другие данные, которые только можно получить. Оказалось, всё это в Вонголе собирали специальные люди, которые оформляли данные в удобочитаемом виде и составляли огромный архив, доступ к которому был только у нескольких членов семьи — у Тимотео, Занзаса и Емитцу. Но Скуало понятия не имел, что у Варии своих людей для сбора информации не было, потому что Занзас не успел их найти. Они должны были быть не просто профессионалами, но ещё и быть проверенными и надёжными работниками. Поэтому информацию Занзас собирал, оформлял и отправлял в Вонголу сам. Далее оказалось, что Занзас в принципе сильно экономил на штате сотрудников, поэтому вопросами пошива одежды, закупок еды, воды, напитков — в общем, обеспечения Варии необходимыми продуктами и предметами тоже занимался босс. Скуало, конечно, не думал, что это всё сваливается на них с неба, но не мог догадаться, что это было дело рук Занзаса. С заданиями была ещё большая путаница, чем со всем остальным. Запросы на миссии приходили из Вонголы, союзных семей, со стороны — как частные заказы, — и от правительства. Бывало в месяц и более пятидесяти миссий, с чем Скуало не справлялся совершенно. Он не умел сортировать эти миссии, не мог делить их между офицерами сам, поэтому просто оставлял задания у себя на столе, а Хранители забирали их и распределяли сами. Нечего и говорить, что такая анархия часто приводила к невыполнению миссий или даже гибели офицеров. Это была лишь малая часть работы босса. К нему, Скуало, постоянно приставали разнообразные компании с просьбами помочь — но только не оформлять официально, через Вонголу. Приходили различные представители других семей и просили устроить их сыновей или дочерей в Варию, потому что те были очень талантливыми и сильными. Не забудем ещё и о том, что всякий шаг Варии отслеживался Вонголой. И к ним, конечно, были применены санкции. Например, нельзя было нанимать новых сотрудников — можно было лишь искать замены погибшим или уволившимся. Нельзя было заниматься никакой частной деятельностью, нельзя было носить оружие не на миссиях — его сдавали в специальную комнату, к которой был приставлен офицер Вонголы. Нельзя было очень многое, и это убивало Скуало. Такая непростая жизнь длилась два года. Единственной отдушиной была отлаженная работа всех Хранителей и Агаты. Девочка справлялась со своими обязанностями: каждый день вывешивала на стенды в холле поместья новое расписание, составляла вместе с поварами меню, даже придумала систему общих тренировок, чтобы Скуало было проще. Теперь мечнику нужно было составлять только индивидуальные тренировки для офицеров своего отряда. Агата, в свою очередь, вместе с Бельфегором занималась с преподавателями. Было непросто конкурировать с принцем, который действительно знал намного больше девочки и был в разы способнее её. Через год постоянных занятий стало понятно, что угнаться за Бельфегором Агата не может, да и не нужно ей это. Она хотела, на самом-то деле, сбавить немного темпы в учёбе и параллельно заняться более важными вещами — отрядом, например. Поэтому было решено отправить девочку в школу, но на особых условиях. Скуало договорился: Агата посещала лишь часть уроков — те, с которыми у неё были самые большие проблемы. Она ходила на литературу и итальянский язык, а остальные предметы сдавала экстерном. С английским, например, у неё проблем не было вовсе. Через два года такой работы стало немного полегче, потому что Девятый снял все ограничения с отряда. Скуало сразу же нанял несколько офицеров в качестве своих помощников, немного разгрузил Агату и даже сумел выкроить маленький отпуск для себя — на два дня уехал в Рим, оставив отряд на сестру. Ограничения, наложенные на отряд, были сняты не столько ради облегчения жизни Скуало и остальных, сколько ради того, чтобы следить за Варией. Теперь Скуало был обязан предоставлять информацию о своих подчинённых Девятому, посещать все приёмы и официальные мероприятия. Супербиа долго не думал и возложил обязанности по социализации на Агату. Девочка, которой к тому времени уже исполнилось девять лет, стала появляться в обществе в качестве капитана отряда убийц. Вообще жизнь Агаты была очень разнообразной. Утром она следила за соблюдением её расписания, но уже после завтрака либо ехала в школу, либо занималась самостоятельно в своей комнате. В школе ей не нравилось, потому что уроки длились мучительно долго: несмотря на некоторые проблемы с предметами, усидчивостью девочка не отличалась, особенно учитывая, какую жизнь она вела за пределами школы. Еле высиживая один или два урока, Агата ехала обратно в поместье, тренировалась с отрядом Скуало или каким-то другим, после чего разбирала свои дела — документы, приказы Девятого и другие бумажки. Иногда её вызывали в Вонголу по каким-то незначительным делам, иногда девочке приходилось даже ночевать в резиденции Тимотео. Так проходили дни, и никто особенно не замечал Агату в Варии, потому что считалось, что она была всего лишь прикрытием, и что за её спиной наверняка стоит Скуало или ещё кто-то. Кто мог поверить, что маленький ребёнок действительно из кожи вон лез, чтобы доказать, что она тоже может быть в мафии. Ведь Агату всегда обижало, что у неё не было никаких сил. Но это было не совсем так. Позже оказалось, что пламя у Агаты всё же есть, да и способности к развитию тоже. Она начала тренироваться с ножами, чем неимоверно злила Бельфегора, потому что он со своими стилетами хотел всегда оставаться единственным в отряде, кто владеет такого типа холодным оружием. Но Агата начала преуспевать, понемногу, медленно, в течение нескольких лет. Ей исполнилось десять, когда она впервые увидела Колыбель. С тех пор Девятого девочка ненавидела, потому что она не могла поверить, что кто-то в здравом уме мог позволить себе так бесчеловечно поступить с собственным сыном. Пусть и не родным — об этом Агата тоже узнала. После этого ужасающего зрелища Агата решила, что будет заниматься чаще. Она всё реже стала посещать школу, и в итоге Скуало пришлось заставить её ходить туда. Школа для детей мафии была на самом деле интересным местом, потому что ученики знали друг друга не только как одноклассников, но и как отпрысков различных семей. Вонгола и, соответственно, Вария были одними из самых привилегированных семей, поэтому Агату не очень любили в классе. Даже её редкие посещения отмечали всегда особо: девочку караулили иногда перед классом, обзывали или игнорировали. Она выбивалась из привычной картины итальянских школьников: была бледной блондинкой с серыми глазами, а не брюнеткой с загоревшей кожей, никогда не дурачилась на переменах, потому что была слишком взрослой. Мало кто, а точнее — никто, не понимал, что у девочки не было детства. Оно было погребено под отчётами, договорами, сметами и другими документами, оно было оставлено на тренировках, в поту, в крови, в криках от боли. Оно было оставлено в редких слезах по Занзасу, по которому Агата скучала каждый день и каждый день почти дёргала Леви, чтобы тот занимался поручением Скуало и нашёл способ освободить босса. Среди одноклассников Агаты был единственный мальчик, с которым она общалась — Гокудера Хаято. Он жил в общежитии при школе, что было редкостью для итальянской мафии, но, как говорил сам Хаято, это было намного лучше, чем жить с сестрицей в одном доме. Они с Агатой хотя и не были друзьями, иногда переговаривались и сидели вместе. Почему-то Гокудера не верил, что девочка состояла в Варии — у него вообще в откуда-то в голове взялись гендерные предрассудки. Он считал, что девочка капитаном Варии быть не может, но не из-за возраста, а из-за пола. Агату это скорее смешило, чем обижало. Более-менее стабильной жизнь в Варии стала только через четыре года после попытки восстания против Девятого. Штаб отряда устоялся, там появились новые лица, свои разработчики. Исследовательский центр Варии встал на одну ступень с Вонголой, и Скуало втайне начал заказывать у своих работников нужные ему технологии. Работа над освобождением Занзаса медленно, но верно начиналась. Агате к тому времени исполнилось одиннадцать, она стала потихоньку взрослеть. Внешне она не походила, к счастью, на своего брата, да и вообще на семью Супербиа. Она носила фамилию матери, Робертс, и никто не догадывался о том, что они со Скуало родственники. Внешнего сходства между братом и сестрой не было, но характеры у обоих были далеко не сахар. Агата росла в мужском коллективе, что особенно сказывалось на её поведении. Она была красивой девочкой — точнее, в ней не было ничего отталкивающего. Вообще люди, надо сказать откровенно, делятся на красивых и неприятных, и вот Агата была скорее красивой. У неё были длинные светлые волосы, приятные черты лица, красивые серые глаза. Но одевалась она по-мужски: это была либо форма Варии: рубашка, штаны, берцы и китель; либо другие вариации этой же одежды — штаны, брюки, иногда шорты, рубашки, свободные футболки. Агату никто не научил носить платья, хотя в детстве, когда она только попала в Варию, у неё было несколько юбок, которые она с удовольствием выбросила, как только выросла из них. На приёмах она обычно бывала в форме Варии, но иногда, когда Тимотео особенно настаивал, она надевала платья, но чувствовала себя в них неуютно. С характером Агаты дела обстояли ещё хуже. Она росла уверенной в себе девочкой, готовой дать отпор любому. Она никогда не ругала подчинённых, но была резкой, грубой и иногда слишком безразличной по отношению к офицерам. Но это было объяснимо: не раз и не два её пытались принудить не к самым приятным занятиям, когда видели, что она давала слабину. Однажды даже Леви чуть не затащил её к себе в спальню, и если бы не всаженный Агатой нож в его ногу, неизвестно, чем это могло закончиться. Скуало защитить её от этого не мог никак, поэтому старался следить, чтобы офицеры получали должную разрядку во время недолгих отпусков. Но и Агату он начал тренировать самостоятельно, когда девочке исполнилось десять. Тогда он и обнаружил, что у неё есть пламя. Впрочем, механизмы защиты у Агаты работали хорошо. Она постепенно начинала завоёвывать авторитет у офицеров. Сначала её никто не воспринимал как капитана. Она была маленькой и вечно напуганной девочкой, которая жалась к брату и с каждой проблемой обращалась к нему. Прошло четыре года, и о большинстве проблем Скуало не знал или узнавал уже после их решения. Агата могла иногда скрыть ошибки своих подчинённых, могла прикрыть их перед боссом и вообще стала постепенно другом для многих офицеров — правда, позже, когда повзрослела. И тут надо не забывать и о Скуало, который тоже начал меняться. Всё же он был ещё подростком, когда Занзас попал в Колыбель, и большинство его решений было интуитивно. Он стал больше понимать в устройстве мафии, мог с лёгкостью провести переговоры, о чем раньше и думать не мог. Он научился решать собственные проблемы быстрее обычного, он стал взрослее и мужественнее. Волосы Скуало не стриг, над чем иногда издевалась Агата, но это его нисколько не смущало. Он шёл своим путём, не спрашивая никого. К слову, отношения между братом и сестрой складывались, пока Агата не вступила в замечательный подростковый возраст, достаточно хорошо. Скуало старался не очень сильно опекать девочку, потому что у него и так было много работы, а забота о младшей сестре была совсем ни к чему. Тем не менее, и без неё он обойтись бы не мог. Она вносила большой вклад в работу Варии, поэтому когда через четыре года слаженной работы её попытались забрать, Скуало выступил против этого. Желание забрать девочку возникло как-то синхронно у её родителей, и произошло это как раз в тот момент, когда Агата стала более активно принимать участие в различных приёмах. Девятый был даже рад, что у Варии складывалась такая хорошая репутация. На одном из таких приёмов, посвящённых дню рождению какой-то важной шишки, Агата была как раз в своём более женском обличье. Она надела тёмное платье, распустила обычно завязанные в хвост или пучок волосы. — Я даже не узнал тебя сначала, — сказал Хаято, у которого был договор с отцом — приходить на такие важные мероприятия хотя бы раз в год. Агата посмотрела на него с некоторой злостью. — Расскажешь в школе — придушу, — сказала девочка с едкой улыбкой. — А ты не верил мне, что я капитан Варии. — До сих пор не верю, — упрямо сказал мальчик. — Где доказательства? — Ох, вечно вам нужны доказательства, — вздохнула Робертс. — Не злись, — Гокудера по-дружески похлопал Агату по плечу. — Ты красивая, кстати. — Спасибо, — кивнула девочка. — Ещё раз… — Да никому я в школе не расскажу, что ты расхаживаешь по балам в таком виде, — улыбнулся Гокудера. — У меня есть дела и поважнее, чем разгуливать по этим идиотским мероприятиям, — сказала Агата, садясь за свой столик. Хаято сел рядом с ней. — Например? — Например, босс поручил разобраться с типологией миссий, потому что он сам делит их на две категории: «понятная херь» и «непонятная херь». Как ты понимаешь, это не очень эффективно. — А ты введи систему, — предложил Хаято. — Ну, знаешь, все можно измерить. Ввести параметры — продолжительность, сложность… — Точно, Хаято, ты чёртов гений, — сказала Агата, доставая из своей маленькой сумочки маленькую записную книжку. Гокудера с интересом наблюдал, что записывает Робертс и удивился, когда увидел, что она пишет по-английски. — Почему по-английски? — спросил он, но Агата ответить не успела. Подняв голову, она заметила идущего к ней отца, которого не видела уже лет пять, с тех пор, как попала в Варию. Удивлённо округлив глаза, девочка спрятала записную книжку и нервно поправила платье. — Агата? — спросил мужчина по-английски, подойдя к детям. — Не ожидал тебя увидеть здесь! Какая ты выросла… Красавица. — Хаято, можешь оставить нас на пару минут? — спросила Агата, улыбнувшись однокласснику. Тот кивнул и отошёл от стола, а синьор Супербиа занял его место. — Рада видеть вас здесь, отец, — сухо произнесла девочка. — Ну, ну, малышка, не злись. Понимаешь, у меня было сложное время. Я разводился с матерью Скуало, потому что она узнала о тебе, а у Лотты такой характер, что… Что она и убить тебя ненароком могла! — Я всё понимаю, — спокойно сказала Агата. Отец даже смутился, опустил взгляд и откашлялся. — Так вот… Я хотел тебя найти, но не мог. Скуало скрыл всю информацию, и я уже подумал, что ты… — Умерла, — кивнула девочка. — Нет, я жива. — Так переезжай ко мне в поместье! Будешь ходить в школу, жить в своей комнате, и… — Я уже живу в отдельной комнате, хожу в школу и занимаюсь делом, отец. Мне достаточно, — Агата встала. — Извини, но… — Я всё ещё твой отец. — Мой опекун — Скуало, — возразила Агата. — А по документам, кстати, мой отец — прочерк, — рявкнула она совсем по-скуаловски и ушла к Хаято. Это был первый эпизод с появлением родителей Агаты. Второй произошёл за несколько месяцев до её двенадцатого дня рождения, когда совершенно внезапно со Скуало связалась мама Агаты и попросила о встрече с дочерью. Сначала мечник отказал, но потом всё же вынужден был согласиться, потому что по закону не имел никакого права ограничивать общение Агаты с мамой. Пригласив женщину в поместье, Супербиа приказал офицерам своего отряда следить, чтобы с Агатой ничего не случилось. Мама Агаты, Марта, была симпатичной женщиной, достаточно молодой для одиннадцатилетней дочери — ей было всего тридцать лет, она выглядела ещё моложе и производила впечатление скорее повзрослевшего подростка, чем взрослой женщины. Приехав в поместье не одна — с отцом Агаты и Скуало, — она потеряла дар речи, увидев, где живёт её дочь. Но ещё больше её поразил внешний вид девочки, которая встретила маму в своей привычной варийской форме. Синьор Супербиа тоже удивился, но промолчал. — Агата! — воскликнула Марта в ужасе. — Что это на тебе?! Итальянского мисс Робертс, конечно, не знала, поэтому говорила по-английски. Агату немного кольнула тоска по родному языку, но она промолчала, только улыбнулась с натяжкой внезапно нагрянувшим родителям. О матери она помнила смутно, ещё меньше знала об отце, и к обоим испытывала чувство лёгкого отвращения и пренебрежения. — Форма, мама, — сказала девочка, проводив родителей в свой кабинет, в котором она обычно занималась или разбирала документы. — Ты неожиданно связалась со мной, мама. Что-то произошло? — Откуда у тебя этот ужасный южный акцент?! — возмутилась Марта, на что отец только усмехнулся. — Срочно тебе нужно возвращаться в семью! Ох, бабушка будет рада, что ты вернёшься! Да и я тоже, конечно, я так скучала по тебе, мой… — Я не вернусь, — сказала Агата. — Откуда вообще эта идея у вас обоих? — Отец твой позвонил мне и сказал, что у тебя проблемы здесь, и я решила, что пора тебе возвращаться домой, — Марта с недоумением посмотрела на Супербиа. — А, то есть ты отдавала меня с возвратом? — спросила Агата с усмешкой. — Ты… Как это по-английски? — она щёлкнула пальцами, забыв нужную фразу. — С ума сошла? Я живу здесь уже почти шесть лет, и я счастлива, что попала сюда. Я не вернусь, можешь уезжать, — Агата махнула рукой. — У меня много работы. — Работы? Тебе одиннадцать лет! Какая работа! А как же детство, а как же… — Марта грустно вздохнула. — Я хотела сказать тебе, что твой отец предложил мне переехать к нему. Он разошёлся со своей итальянкой, позвонил мне, и как-то всё закрутилось опять, — женщина очаровательно улыбнулась своему будущему супругу. — Хорошо, — кивнула Агата безразлично. Она села в своё кресло и начала просматривать пришедшие недавно поручения Девятого. — Будете жить в Италии? — Да, да, и мы… Раз ты не хочешь переезжать к нам, может… Мы сможем видеться? — с надеждой спросила Марта. Агата посмотрела на неё задумчиво. — Почему ты меня оставила? — спросила девочка. Это был обычный рациональный вопрос, в котором не было ни доли грусти. Агата понимала, что у мамы были на то причины. — Я выходила замуж, — сказала Марта. — А твой отец хотел продолжать видеться с тобой. Но он же мафиози! Как я могла допустить, чтобы мой будущий муж знал, с кем я связалась по молодости. И было решено отправить тебя сюда. — А я, когда привёз тебя сюда, столкнулся с ужасной реакцией мамы Скуало. Поэтому пришлось отправить тебя брату, — добавил синьор Супербиа. — Но теперь всё обошлось. Ты правда не хочешь жить с нами? — Нет, не хочу, — пожала плечами Агата. — Извините, но у меня и вправду много работы. Если вы хотите, мы будем общаться, вот, — девочка протянула родителям свою визитку. — Звоните. У меня редко бывают выходные, — она вздохнула. — Мне пора работать, — повторила она и вышла из кабинета, стараясь не выдавать собственного волнения. Быстро дойдя до кабинета Скуало, она зашла внутрь и закрыла за собой дверь. Мечник, работавший до этого за компьютером, недовольно фыркнул и сказал: — Стучать не учили? Или… — он поднял взгляд на сестру и с недоумением вскочил. Такого он точно не видел часто — Агата стояла у двери и пыталась сдержать слёзы. — Агата? — Сейчас, сейчас, извини, — прошептала девочка, судорожно вздыхая и пытаясь успокоиться. Скуало подошёл к ней и, не зная, что делать с плачущей женщиной, посадил её на диван. — Хочешь, я их убью? — спросил мечник через некоторое время. Агата помотала головой и сказала: — Я и сама могла бы. Всё в порядке, я просто… Драматизирую. Всё хорошо, — пробормотала она, всхлипывая и закрывая лицо руками. — Они нахуй выбросили тебя, когда ты им стала неудобна, а потом припёрлись сюда, чтобы забрать тебя и показывать всем, какая они охуенная пара, — сказал Скуало, с которым отец успел накануне поговорить по телефону, поэтому он был в курсе происходящего. — Так что, думаю, эм… У тебя есть повод поплакать. Но офицеры Варии… — Скуало прервался, потому что Агата обняла его за шею и расплакалась так сильно, как не плакала никогда. Мечник вздохнул и обнял ребёнка, успокаивая её и поглаживая здоровой рукой по голове. К счастью, Агата успела закрыть за собой дверь на ключ, потому что никто не должен был видеть, что позволяют себе босс и капитан Варии. — Офицеры Варии не плачут, ага, — Агата успокоилась буквально через пару минут. Она вытерла слёзы. — Скуало, я… — Ты охренительный офицер, женщина, так что не слушай их, — сказал Скуало. — Я без тебя здесь сдохну. Как рыба на суше. Поняла? Не смей сомневаться в себе. — Вообще я хотела сказать, что придумала систему деления миссий, но это охренительно мило, — усмехнулась Агата. — Спасибо, Ску. Но офицер я действительно так себе. Нужно увеличить количество тренировок. — Врой, мне возиться с тобой некогда, — фыркнул Скуало, вставая и возвращаясь за стол. — Посиди пять минут, а то красная вся, как задница макаки. — Спасибо, босс, — хмыкнула Агата, расстёгивая китель, потому что ей стало немного жарко. — Так вот, про деление. Мне подсказал мой одноклассник. Нужно ввести критерии к каждой миссии. И ещё — нужно такие же или похожие критерии ввести для офицеров. — Поясни, — сказал Скуало. — Например, берём миссию, которую в прошлый раз делал Маттео из твоего отряда. Помнишь? Рим, наркоторговля, всё такое… Миссия была какая? Срочная, трудная, требовала: быстроты реакции, ловкости и скорости, так? Маттео выполнил задачу отлично, потому что он всегда быстро реагирует, у него хорошие навыки и всё такое. А кому ты изначально хотел поручить эту миссию? Леви! А почему? — Потому что я нихуя не понимаю, к чему ты клонишь, — фыркнул Скуало. — Потому что ты идиот, — рассмеялась Агата. — У офицеров есть умения и характеристики. У миссий есть характеристики и требования к умениям. Создаём базу со всеми офицерами, куда можно будет добавлять новых. Туда же заливаем все данные о миссиях. Делаем такую штуку, которая ищет совпадения между офицером и подходящей миссией. Защищаем это всё паролями и кодами — вуаля! Вонгола тихо плачет в стороне, мы повышаем эффективность, мафия лежит у наших ног. — Распиши заявку и отправь исследовательскому центру, — сказал Скуало. — Хорошая идея, но не знаю, насколько её можно осуществить. — Отлично, — Агата подошла к брату и поцеловала его в щёку — единственная слабость, которую она позволяла себе на протяжении всего времени, что жила в Варии. Скуало обычно фыркал на такие проявления сестринской любви, но в этот раз промолчал. — Спасибо, что успокоил. — Иди работай, — сказал Скуало. — Об этих двух не беспокойся, они тебя больше не потревожат. Скуало позже поговорил с родителями Агаты и заверил их, что он скорее оторвёт им головы и скормит их потроха акулам, чем отдаст сестру. Марта поверила, синьор Супербиа сначала колебался, но потом согласился с доводами сына. С тех пор Агата стала понемногу общаться с родителями, но больше её никто домой не тянул. Ситуация стабилизировалась, программа, придуманная Агатой, начала разрабатываться, но к концу пятого года без Занзаса, произошло событие, которое определило дальнейшие действия Варии. Был обычный зимний день, в поместье было достаточно холодно, поэтому Скуало сидел в своём кабинете в куртке. Он только вернулся с миссии, поэтому позволил себе бутылку пива, которая дожидалась его на столе, пока он заканчивал печатать отчёт об успешно выполненном задании. Стоило Супербиа закончить отчёт, поставить последнюю точку и оставить строку для подписи, как в кабинет ввалились Агата и Леви, радостные и какие-то чересчур возбуждённые. — Врой, — сказал Скуало, взяв бутылку в руки — чтобы не отобрали. — Чего? — М-мы… Поняли, как вернуть босса! — воскликнул Леви.