Путеводитель

POV Хиро

— Ну, здравствуй, сынок. Меня вводит в ступор это высказывание, и я поднимаю глаза на этого мужчину, чтобы убедиться ослышался я или нет. Он сидит на кожаном кресле, скрестив руки и ноги, а взгляд полностью прикован ко мне, сопровождая его, мерзкой улыбкой, от которой дрожь идёт по коже. Эти слова отбрасывают меня на несколько мгновений назад, вспоминая всё то время, когда в моей жизни не было никакого отца, а был только тот человек, который бросил нас ни с чем, а сам сбежал, потом сел за решетку, где и умер. Я перевожу взгляд на девушку, сидящую справа от меня. Её глаза округлились, а рот приоткрылся, издав одно слово «ого». Видимо, её тоже шокировало такое заявление не меньше, чем меня. — Какой я тебе «сынок»? Ты обкурился? — В смысле какой? Самый настоящий, любимый сын. — Мой отец умер месяц назад, а кто ты такой, я понятия не имею. — Своё убийство я подстроил хорошо, знаю, – он начинает вставать с кресла, а оно мерзко поскрипывает. — Какое убийство? Скажи мне, у тебя с головой всё в порядке? Хотя, о чем я говорю, ты же из психушки, – меня вся эта ситуация начинает немного смешить, ведь я в это категорически не верю. — Сыночек, знаешь, что хочу тебе сказать. Находиться в двух местах одновременно было достаточно сложно, поэтому пришлось где-то себя убить, чтобы сузить круг, так сказать, – мужчина пожимает плечами, начиная ходить вдоль темного помещения, держа ладонь у своего лица. — Не смей называть меня так, – меня начинает передёргиваться от того, что незнакомый мне человек обращается ко мне так. — У тебя проблемы с головой, и если тебе там что-то мерещится, то не нужно называть меня своим сыном. Он подходит ближе ко мне, становясь буквально в метре от меня, скрещивая руки на груди. — Что твоя мать рассказывала тебе обо мне? — Понятия не имею, что она говорила о психе, сбежавшем из клиники, – я фыркаю, закатывая глаза, подняв голову. Конечно, она рассказывала о маньяке, который убил её же подругу, но я не хочу поведывать его об этом. — Ладно, скажу иначе. Что рассказывала твоя мама о твоём отце? — Какого черта я вообще должен тебе отвечать? Ты тут такое шоу устраиваешь со всеми этими загадками, а теперь ещё до меня докапываешься. — А ты упёртый, мне нравится. — Ага. — Хорошо, не хочешь разговаривать, то пострадают твои друзья, в том числе и твоя девушка, – его губы расплываются в противной улыбке, открывая вид на его зубы. — Подожди, подожди. А с кем она в итоге, Хиро? Она неплохо смотрится и с Уиллом, как ты считаешь? — Я никак не считаю. Повторюсь, вас это даже не касается, поэтому будьте так любезны отцепить все эти штуки и выпустить нас всех отсюда. — Не так быстро, сынок, – он тянется рукой в свой карман, шарясь по нему, доставая какую-то штуку, похожую на пульт. — Мне с тобой поговорить надо, а ты молчишь и огрызаешься... Не надо так делать, особенно со мной, – его палец тыкает на кнопку у той штуке, которая находилась у него в ладони. — Может это заставит тебя разговаривать? На противоположной стене загорается экран, который светит очень сильно в глаза, что приходиться их закрыть. На этом прожекторе видно, сидящих людей, которые прикованы руками к стене. Они будто находятся без сознания, потому что их головы опущены вниз, а длинные волосы закрывают все лицо, однако одного персонажа я все же узнаю. Это Уилл. Значит рядом Эви. Чёрт. — Видишь? Это твои любимые друзья, – я дёргаюсь, потому что этот псих подошёл ко мне сзади, пока я всматривался в экран, и проговорил мне это на ухо. — Если ты будешь мне грубить или не захочешь отвечать на мои вопросы, то комната начнёт наполняться газом, а с таким раскладом они продержатся максимум минут 15. Задумайся, мальчик мой. — Ты блефуешь, – говорю я, не веря в его слова. — Ты постоянно говоришь про лазеры, которые распилят пополам, про газ и все в этом духе, но ничего не происходит. Хватит пудрить всем мозги. — Ну ладно, твоё право мне не верить, – он обходит меня, становится передо мной, что перед моими глазами находится его спина. — «Парни, пускайте газ», – он подносит пульт к своему лицу, произнося слова. Внимание быстро переходит на стену, где и разворачиваются все действия с Уиллом и Эв. Картинка становится не такой четкой, будто в камеру надышали, и она запотела. С других сторон начинают доходить громкий кашель, а на экране начинает всё совпадать со звуком. — Хиро, сделай что-нибудь, прошу тебя, – Кэтрин начинает шептать это тихим голос, но я её прекрасно слышу. — Там же Эви. Внутри все сворачивается, а сердце начинает биться сильнее. Я понимаю, что от моих действий зависит жизнь других людей, и если этот человек меня сейчас не обманывает, то он действительно их убьёт, даже глазом не моргнёт. — Хорошо, что ты хочешь от меня услышать? – говорю я, сжимая свою челюсть, произнося слова через зубы. — Так бы сразу, – он снова тянется к этой штуке, через которую подаёт команду своим шавкам. — «Отбой, парни». — Спасибо, – вновь обращается ко мне Кэтрин, а я поворачиваюсь к ней, изображая милую улыбку. — Вернёмся к вопросам. Что тебе говорила твоя мать о твоём отце? — Господи, что ж ты прицепился так. Ничего она мне не говорила. Рассказала, как они познакомились на вечеринке, потом она забеременела мной, он начал пить, бить посуду, приходить домой под утро, а мама всё это время была со мной, пока тот шлялся где-то, – я не хочу упоминать все мелочи, когда в это время по улицам ещё бродил маньяк, точнее я его вижу сейчас перед собой, который убивал девушек, отрезая им руки. — А в один из вечеров, когда мой папаша заявился вновь пьяный, он подошёл к моей кроватке и начал сильно меня трясти, мама подбежала, а он ударил её, но потом она схватила вазу и вырубила его. Конец. — Она любила выносить мне мозг и орать на меня, – он зарывается руками в волосы, потягивая их у корней. — Кто? – я честно не понимаю, что он имеет ввиду, потому что в его голове происходит что-то не понятное. — Твоя мать. — Слушай, мне уже смешно с тебя. Хватит нести весь этот бред, – я издаю смешок, откланяясь на спинку стала, смотря на него. Он стоит с уверенным лицом, и я начинаю осознавать, что он говорит на полном серьёзе. — Окей, можно выслушать твою историю с самого начала? – мужчина берет своё кресло и придвигает его ближе к нам, чтобы находится рядом, садится в него и перекидывает одну ногу за другую. — Мы познакомились с Аннет на вечеринке, верно. Всё было хорошо, мы были вместе, проводили всё время с друг другом. Потом к нам начала лезть её очень любопытная подружка, которая липла со своими вопросами о моей жизни ко мне. Её звали Лора Хэмпствор, – меня тут же откидывают назад, потому что я сразу вспомнил тот рассказ мамы. — По твоему лицу видно, что ты знаешь о ком речь. Она жутко меня бесила, что пришлось её убрать. Было сложно караулить её, чтобы она осталась одна, а рядом с ней не было её парня. — Ты так легко говоришь об этом? Просто так лишать людей жизни. — Сынок, тебе напомнить, как ты чуть до смерти не избил человека? – в голову снова начинают приходить отрывки с той ночи, которая не выходит у меня из головы. — Понравилось? — Я его не убил. — Знаешь, если бы я не подстраховался и не написал твоему другу, то думаю, ты бы легко со всем расправился, – он начинает смеяться, а мои кулаки сжимаются всё сильнее. — Не говори, что тебе не понравилось бить его, смотреть, как он извивался, истекал кровью, а ты чувствовал, что в приоритете и вновь наносил удары. Мне становится вновь неприятно от самого себя, ведь то, что он говорит было со мной в точности. Я помню все свои эмоции, которые испытывал. И от этого ставится дурно. — В тебе течёт моя кровь, поэтому тебе сложно остановиться, когда ты испытываешь адреналин, по отношению к насилию. — Хватит! Я не такой. И я никого не убивал специально, в отличии от тебя. Меня спровоцировали, и теперь я знаю, что это твоих рук дело. А ты шёл намеренно убивать людей, отрезал им руку и избивал. Поэтому не нужно сравнивать меня с собой! — Конечно моих рук дело. Я хотел проверить, как ты отреагируешь. Я подослал туда тех парней, чтобы они тебя целый вечер выводили из себя. — Псих. — Мы отошли от темы. Когда ты родился, то у меня было затишье в моих делах, и я начал пить. Но твоя мама всё преувеличивает. Да, я заявлялся поздно домой, но я не был уж сильно пьян. Но она постоянно пилила мне мозг, что приходилось приводить её в чувства. — «Приводить в чувства»? — Было много случаев, когда я поднимал на неё руку, чтобы она не лезла ко мне. Я много раз сдерживался, чтобы не пырнуть её чем-нибудь острым, а то Аннет много на себя брала. Но я же не тварь, чтоб убить женщину, родившую от меня ребёнка, верно? Я бы скорее тебя придушил, когда ты орал ночами. Я скручиваю кулаки до боли, представляя, как эта тварь избивает мою маму, издеваясь над ней. Ненавижу, когда на женщин поднимают руку, тем более, когда это мой родной человек. — Почему же ты этого не сделал? — Не поверишь, но именно в ту ночь, о которой тебе рассказала мама, я и собирался это сделать, но она это увидела и вырубила меня первым. — Жаль, что не на смерть. В своей голове весь пазл начал складываться. Хорошо, я с трудом верю, что он мой отец, но другого варианта нет. Получается, что, как мы и думали, все эти убийства делал он, держа в страхе весь город. Теперь я понял, почему во всей этой истории замешан ещё я, потому что оказывается, тот человек, придумавший всю эту херню с квестом и есть мой отец. Но меня мучает всего один вопрос. Зачем нужно было сейчас всё это устраивать? — Ладно. Я понял, что та история про отца, который придумал квест для его жены, где дочка умерла, а сын выжил, но остался без руки, связана с тобой. Мальчик без руки - это ты. Так? — Да. — А зовут тебя как? – я хочу задать, как можно больше вопросов, чтобы понять всё от и до, но так же мне ещё нужно тянуть время. — Моё настоящее имя - Роберт Стейтман, но я столько раз менял его потом, что остальные не помню. Но когда я знакомился с твоей мамой, то я был Майк Тиффин. — Мне вот интересно, как ты спрятал дом, когда мы приходили сюда с полицией? — Ну, вы сюда пришли с подкупными ментами, даже если вы что-то нашли, то это не учли бы. А дом всё это время стоял на месте, просто он был спрятан за специальными стёклами. Вы ничего не заметили, хотя можно было догадаться, что я просто так не спалился бы, – его ответ не вызывает во мне никаких эмоций, потому что мы предполагали, что тут всё не чисто. — Зачем нужен был этот квест? – наконец спрашиваю то, что волнует меня больше всего. — Родители Эви и Уилла, а точнее отцы вели моё дело. Они хотели меня отыскать и посадить за решётку. Им это удалось, но всё это время, пока я сидел в тюрьме, то я придумывал план мести. Отличный способ - это их дети. Я начал продумывать весь этот квест, все задания, загадки, чтобы выводить вас на эмоции и истощать вас морально. Семью Браунов пошатнуло исчезновение Кэтрин, а я вскоре написал письмо их отцу, чтобы напомнить о себе. — Они сейчас тоже напомнят о себе, папочка, – его глаза щурятся, а в них читается непонимание. После моих слов дверь с грохотом выносится, а в неё залетает куча людей в тёмной форме с автоматами, которые начали говорить: «Руки вверх». Роберта заламывают и кладут на лопатки, а к нам подбегают другие люди, чтобы освободить нас. Всё это время, пока мы разговаривали, я знал, что сюда придут люди отца Уилла, чтобы освободить нас и поймать этого психа. Буквально сегодня днём мы с Уиллом пошли к мистеру Уильямсу рассказать всё то, что с нами происходит, ведь мы с ним понятия не имели, что тут будет. Его папа выслушал нас, вспомнил о этом Роберте и решил воспользоваться случаем и поймать его снова. — Вы все об этом пожалеете! – говорит мой “папа“, когда ему одевают наручники на руки, а он уворачивается от них, как может. Мои запястья освобождаются, и я растираю это место, разгоняя кровь по жилам. Рядом со мной то же самое проделывают с Кэт, которая издаёт писк, видимо она сидела так дольше, чем я. — Выходите отсюда, а мы пока с ним разберёмся, – говорит мистер Уильямс, подходящий к нам. Мы с Кэтрин киваем и следуем по длинным коридорам, осматриваясь по сторонам. В этом доме полно других комнат, в которых мы не были ни в этот раз, ни в прошлый. Но все они выглядят похожими, где-то есть какая-то мебель или другие вещи для выполнения заданий, а где-то просто голые стены. Выходим на улицу, где стоят много разных машин и людей, которые обсуждают что-то. Вдалеке замечаю Эви, она стоит и разговаривает с какой-то женщиной, а та записывает себе что-то в блокнот. Девушка замечает нас, срывается с места и подбегает к нам. Она хватает меня за шею, притягивая к себе, я обвиваю своими руками её тонкую талию, зарываюсь лицом в её волосы, вдыхая её запах. — Господи, с тобой всё хорошо? – говорит она мне на ухо, а я киваю. Я аккуратно убираю её ручки от себя, а она непонимающе смотрит на меня. Из моей спины выходит Кэт, а Эви тут же переводит свой взгляд на неё. — Это...как...? Кэтрин, это ты...? – её голос подрагивает, на глазах начинают выступать слёзы, и она тут же бросается к сестре, крепко обнимая её, — Слава богу, что ты жива! Я так переживала всё это время. — Боже мой, какие люди. Подруга, ты с того света вернулась, – Уилл подходит к всем нам, обращая внимания на нас. — Иди обниму тебя, – Кэт смущается, но все же поддаётся и обнимает его. Из дома начинают выходить все, прося нас отойти подальше. Среди них папа Эви и Кэт, но он пока что не смотрит на них, потому что они вместе с мистером Уильямсом полностью сконцентрированы на их работе. Роберта ведёт один полицейский, держа его сзади, положив одну руку на плечо, а другую на его запястье, которое сковано наручниками. Он начинает вновь брыкаться, но никто не обращает на это внимание, пока тот не заламывает полицейского, а из кармана не достаёт нож, который вонзает ему в живот, валит его, положив на землю, прижав его железными орудиями за шею. Полицейский начинает бить ногами, потому что в лёгкие перестаёт попадать кислород. “Папа“ продолжает находится сверху, добивая человека. Его лицо бледнеет, а губы покрываются синим оттенком. — Огонь! – командует мужчина. В уши пробивается громкий звук, означающий, что все начинают стрелять. Я перевожу взгляд на всю эту картину, видя как множество пуль проходят через тело моего отца. Его руки находятся в разных сторонах, а сам он, когда «огонь» заканчивается, начинает падать. Из его рта выступает кровь, а глаза заливаются красным цветом. Он с грохотом опускается на землю, означая, что его убили... Внутри смешанные чувства, ведь, когда я узнал о липовой смерти отца в тюрьме, то расстроился, но сейчас, после всего случившегося, мне тоже его жалко, но уже не так. Если учесть все те смерти, которые он понёс за собой... — Неужели всё это закончилось? – спрашивает блондинка, смотря на всех нас. — Ну, если у него нет никакого сына, который может все это продолжить, то конец, – говорит Уилл, пожимая плечами. — За это можете не переживать. Его сын точно это продолжать не будет, – отвечаю я, оборачиваясь к ним, потирая ладони. — Тогда отлично. Жалко, конечно, на всё это смотреть... – парень проводит рукой по волосам, задумываясь о чём-то. — Ребят, я может быть и не в тему, но никто есть не хочет? Я, например, очень голодный. — Соглашусь, а то меря кормили не изысканными блюдами, знаете ли, – встревает Кэт, а мы все улыбаемся. — Кстати, сейчас ты нам всё и расскажешь, как ты была всё это время. — Расскажу, за хорошим бургером, только вы на меня не обижайтесь. — Да знаем мы, что это ты нас сюда затащила, можешь не скрывать, – Уилл толкает её в плечо, а она начинает смущаться. — Откуда знаете? — Я всё таки предлагаю обсудить всё это за едой, согласны? Я обнимаю за талию Эв, пора прижимается ближе ко мне. Целую её в макушку, надеясь на то, что это точно конец все этого, и все мы сможем жить нормально без всех этих приключений и загадок.