Что было в горах, остается, мать твою, в горах

      — Мы едем в Манчестер? — где-то через полчаса спокойной поездки в лондонском кэбе неудавшийся сценарист осмелел настолько, что снова начал без умолку болтать обо всем, что видел, выдумывая миллион ассоциаций и, соответственно, новых тем. И одной из них стала мигающая точка на навигаторе.       — Я еду в Манчестер. А тебя, Флетчер, я высажу кое-где по пути, — ответил все-таки Рей, неожиданно сворачивая с главной дороги на обшарпанную стоянку, и позволил себе едкий смешок. Вокруг не было ни души.       — Прям здесь? — страх вернулся к пассажиру почти мгновенно, он побледнел и отшатнулся от двери, когда тот, кого он так здорово подставил, открыл ее.       Однако они всего лишь сменили машину на нечто более вездеходное и просторное, но по-прежнему черное. Флетчер, даже не находись он под дулом пистолета, сел бы в пассажирское кресло — его разъедало любопытство пополам с паникой. Он может меня убить в любой момент, чего он ждет? Куда мы едем? Брюнет жеманно улыбнулся, морщинки на его щеках сложились в приятные изогнутые линии. Вернулись его ужасные прямолинейные подкаты. Они всегда оставляли за собой вопрос: была ли это шутка? — Что там, Пеннисские горы?       — Пеннинские, — равнодушным тоном заметил Смит. В попытке заглушить свою жертву без прибегания к оружию, Реймонд включил музыку. — Каждому свое.       — Ты что, решил пять часов провести со мной в тачке, чтоб грохнуть в романтичном месте? — Флетчер выдержал театральную паузу. — Я так очарован, аж кончаю. Ой, что это, Pretty woman? У меня большие вопросы к твоему музыкальному вкусу. А ты так же одинок, как я, Рей?       — Мне не нужно твое мнение, — проговорил тот, переключив трек. Почему он переключил его? Кажется, от этого стало только хуже, Флетчер стал весьма фальшиво подпевать. — Soon, you'll need a man… Эй, так я ведь здесь, а? Как насчет исполнения моего предсмертного желания?       — Придумай что-нибудь новое, — плавно поворачивая руль и опять нажимая кнопку «Следующий».       — Что дальше: «Реальная любовь» или «Дневник Бриджет Джонс»? Я бы не отказался от рок-баллады…       Лондон остался позади, пока джип наполняли американские мелодии, ни капли не сочетавшиеся с этим бородатым английским гангстером. Из колонок продолжали вытекать всем известные композиции, которые Флетчер в какой-то момент устал комментировать и умолк. Он сидел, поглядывая в окно и постукивая пальцами по колену. Это уже Нортгемптоншир? Если бы его не тяготила мысль об открытом окне и о том, что ему Рей оторвет за открытое окно, он бы, во-первых, таки открыл окно и, во-вторых, продолжил насвистывать прилипчивые мотивчики. И почему в каждой его песне поется про женщин? И, в-третьих, закурил. Но тут его отвлек щелчок. Британец слегка расслабил спину, которую обычно держал широко и прямо, и вернул на место прежде откинутый козырек. Но от звука, напомнившего ему снятие предохранителя, Флетчер вздрогнул всем телом и вновь открыл рот.       — О, а эту я знаю. М-м-м, на-а-на-на-а-а, — плечи детектива стали подниматься в такт песне. А через некоторое время он снова запел, на этот раз идеально попадая голосом в мелодию. — I'm hooked on a feeling, I'm high on believing, that you're in love with me… Рей. Два часа уже едем. Тебе не скучно? Может, перекусим где-нибудь в Дерби? Упадочно и порочно.       — Нет, Флетч, — коротко заявил Реймонд, вдруг наклонившись в его сторону. Он сунул руку в бардачок и нащупал там пистолет. Брюнет настолько вжался в спинку кресла, насколько это было возможно. Ладонь с пушкой пронеслась перед ним, как в замедленной съемке, а потом скрылась в кармане пальто Рея. Он, правая рука Микки Пирсона, подавил в себе желание обсудить творчество основателя гонзо-журналистики и устремил взгляд обратно на серый скучный асфальт. — Если ты продолжишь молчать, я разрешу тебе перекусить шоколадными батончиками.       — Серьезно? — детектив осторожно выдохнул. Слишком, черт подери, много потрясений за месяц. А сегодня — особенно. Он смирился с приближением смерти, но не с самой смертью. Поэтому от каждого шевеления в стороне водителя дергался, как креветка в масле. Он достал обещанное угощение. — М-м, банановый. Это намек, Раймондо?       — Заглохни, — цыкнул тот.       — Эй, я поссать хочу, — скривив рот, передразнил его Флетч.       — Терпи.       — Рей, ну так нельзя, — запротестовал он. — Не думаю, что ты урофетишист. Я-то не постесняюсь, дорогой.       Завизжали тормоза, поднялась пыль. Хлопнув своей дверцей, Смит выволок наружу трепещущего Флетчера и, не отпуская, позволил сделать то, о чем он просил.       Они вернулись в салон и продолжили путь, словно этого момента не было.       Незаметно для обоих прошло еще часа полтора, вечер окончательно вступил в свои права. Вдоль дороги мелькали огоньки крошечных городишек и редкие рекламные щиты с очередной безвкусицей. Машин было необычно мало, впрочем, для буднего дня — нормально. Обычные люди сейчас, наверно, идут с работы в бар, просят виски или спешат домой к жене. Но не я. Я всегда был женат на работе.       — Ой, педики, — Флетч приспустил с носа свои дурацкие очки, в спускающихся сумерках в них не было смысла, но он бы и в ночи их не снял. Однако, действительно, мужчина с симпатичным лицом сидел на багажнике вставшего на обочине авто, а человек покрупнее, но явно не пидор, — нависал над ним и, вероятно, собирался поцеловать. — Раймондо, ну мы же так не будем? Пыль глотать — совсем не романтично.       Они въехали на территорию Пик-Дистрикт, атмосфера заметно потяжелела. Флетчер крутил в пальцах сигариллы и нервно потрошил их себе на колени. Реймонд недовольно втянул воздух, запах табака явно его раздражал, но он ничего не сказал. Лишь молча опустил окно со стороны пассажира. Брови брюнета вздернулись вверх.       — Спасибочки, — он щелкнул найденной в кармане зажигалкой. В том же кармане лежал его мобильник. Но какой от него, блядь, мог быть прок теперь. Дерьмо. Я забыл о нем. И хорошо. Увидит еще меня с телефоном, разволнуется, бедняжка. А я еще жить хочу.       Флетчер стряхивал пепел наружу, неторопливо затягиваясь и не поднимая глаз. Он чувствовал какую-то странную благодарность за оказанное внимание. Он уже два часа мечтал покурить, а если быть честным, то еще с выезда из столицы. Но в итоге так и не сделал этот шаг первым. И не прогадал.       — Зачем ты едешь в Манчестер? — отбросив привычные игривые нотки, спросил он.       — Убить кое-кого, — просто ответил Рей.       Он не смотрел на Флетчера, когда произносил эти простые слова. Но теперь Флетч смотрел на него. Неподдельно испуганные голубые глаза показались из-под съехавших на нос очков.       Вокруг были одни деревья. И темнота.       Вдруг Смит взял правее и съехал с более-менее приличной дороги на нечто похуже. Но внедорожнику было без разницы, асфальт, бетон или щебень. Он ехал так же.       Впереди показался мотельчик.       Романтично, ничего не скажешь.       — Закопаешь меня под деревцем, Рей? — подал голос детектив. Он шептал ровно, но внутренняя дрожь отчетливо чувствовалась.       — Время последнего желания, Флетчерино, — и Рей улыбнулся. Это была страшная улыбка. Так улыбнулся бы леопард.       Я, стало быть, газель.       Реймонд крепко сжимал плечо детектива, пока они шли к основному домику. Им выдали ключи, побурчав что-то про не следящих за временем туристах, и предложили посетить завтрак с восьми до десяти. Смит без улыбки кивнул, схватив белесый брелок с пометкой «Шесть».       Номерок был пустоватым и маленьким. Кровать, стол, стул — все. Даже без телика. Флетчер без особой цели присел на край кровати. Он опомнился только тогда, когда на запястье защелкнулся наручник. Второй Рей предусмотрительно пристегнул к изголовью. Затем он с пристрастием обыскал свою жертву: забрал и выключил телефон, снял с внутренней стороны пиджака булавку, вытащил зажигалку и все остальное.       — Я бы и так никуда не ушел, — подавленно выдал Флетч, стянув со свободной руки одежду.       — Отлично, — Рей закрылся в ванной.       Офигеть, у тебя мочевой пузырь с таймером что ли?       Звук наполняющегося сливного бочка сменился ударами струй воды о стенки душевой кабины. Через секунду они заглохли, начав бить в мускулистую спину.       Происходит что-то невероятное.       Это невероятное казалось настолько нереальным, странным и даже пугающим, что Флетчер перестал воспринимать это как что-то всесторонне негативное. Да, он прикован к кровати стальным браслетом, да, через стенку от него голый бандит с потрясающим телом и, да, он очень хочет узнать, что случится дальше. Даже если придется сдохнуть. Это будет того стоить.       Он привалился к стопке пропахших дешевым стиральным порошком подушкам и задремал, не специально. Просто денек был не из легких. Его вернул в настоящее металлический скрежет. Браслет с руки исчез. Как и пиджак.       — Раздевайся, Флетч, — звучало как призыв к битве, черт возьми. Бля. Это что, не сон?       Брюнет распахнул глаза и часто заморгал.       Ебать.       Что за хрень?       — Что за…       — Я заткну тебе рот кляпом, если не начнешь раздеваться, — в сереющих, как грозовые тучи, глазах рождалось нечто такое, чего Флетч никогда ни у кого не видел. Это были какая звериная похоть, ярость и печаль. — Или нужна помощь?       Они что, просто вот так возьмут и переспят?       Судя по всему, именно так и случится…       — Я сейчас, — отшатнувшись, Флетчер стукнулся головой о стену, но после вскочил, встряхнулся и рванул в ванную. Смит даже не успел сообразить, преследовать этого нахала или нет.       Зачем мне рациональные объяснения? Мы живем в сложном мире, а Рей — и подавно. Кто знает, какую отдушину он себе ищет.       Конечно, Флетчер не упускал случая отпустить сальную шуточку или попялиться на задницу Реймонда, но он никогда, мать его, никогда не ожидал такого. ТАКОГО, сука, поворота налево и кругом. Хлеще, чем персонажи в книгах Стивена Фрая.       Он вернулся в комнату спустя пять минут слегка посвежевший, но куда более нервный.       На нем были только боксеры с какой-то броской фразочкой типа «Укуси меня».       Все развернулось быстро и довольно предсказуемо…       В этой дыре даже вазелин в тумбочки не клали, что уж говорить о нормальной смазке. Слюна и кровь, вот вам и смазочка. Так Флетч орал только… Никогда он так не орал.       Жжение постепенно отступило куда-то на окраины разума, и он смог все-таки почувствовать свой собственный стояк. Было бы глупо подставить зад и даже не кончить.       Как больно.       Блядь.       Сильные руки вдавливали в кровать так, что сложно было вдохнуть, наверняка останутся синяки. Вот она, хваленая черта всех натуралов: я трахну мужика, но не стану смотреть на его лицо и член. Нет. Да черта с два! Флетчер поднапрягся и резко принял вертикальное положение, в голову тут же будто ударило молотком. Хотя откуда ему знать, каково это.       Не останавливайся.       — Эй, Рей… ха… А тебе попадало молотком по голове? — врезавшись спиной в грудь партнера, пробормотал он, задыхаясь. Он и сам уже двигался в такт, постоянно сбиваясь и сбивая темп Реймонда.       — Когда ты вообще затыкаешься? — рыкнул ему в холку Смит, обнимая. Конечно, это были, блядь, не объятия. Кольцо рук сомкнулось, сжимая и удерживая Флетча так, чтобы в него было легче вбиваться. Погодите, а вдруг он даже не натурал. Пиздец. Так даже веселее.       — Когда сплю, Рей… сукин ты с… — задницу саднило неимоверно, сила трения и отсутствие смазки обещали аукнуться дикой болью утром, но, пока член был внутри, все было здорово. — Знаешь, после хренового секса я уснуть не могу. Давай-ка-а-а, засади мне как никому…       Су-у-ука.       — Заткнис-с-сь, — шикнул тот, снова нагнув Флетча в подушки. Их бедра работали как часы, от хлопков уже начинало звенеть в ушах. Сколько это продолжалось? Пять минут? Пятнадцать? Час?       Флетчер чувствовал, как вдруг резко потяжелел его член. Нет, это не член потяжелел. Нет. Это Рей схватил тебя, блядь, за член.       — Рей… — вздыхал Флетчер, почти потеряв голос от бесконечных воплей и стонов. Если уж надо заплатить за секс с ним, с этим богичным ублюдком, малой кровью, то он не против потерпеть.       Тяжело.       Дай мне кончить, Рей.       Когда Смит кончил, его партнер уже отключился. Под ними расплылась лужа из пота, спермы и слез.       Губ Флетча коснулось что-то твердое и прохладное. Стакан. Вода. Он инстинктивно отпил пару глотков, продолжая пребывать в бессознательном сне.       Он проснулся, когда солнце уже было высоко, в ноги поддувало. Одеяло лежало криво, все причиндалы были наружу.       Дерьмо.       Рей сидел за столом и что-то читал в телефоне. Он выглядел обыкновенно серьезно увлеченным своей работой. Вдруг их глаза встретились.       — У тебя десять минут на душ, — вот тебе и «доброе утро».       — Да, — сил на едкие реплики у Флетчера не водилось. Хотя он и спал, кажется, но его тошнило от голода и безостановочного жесткого траха. Струи почти горячей воды били его, как палки о барабан. Громко. Он дрожал, силясь прийти в себя. Между ног все слиплось и засохло. От воды защипало. Гадство. Он разодрал запекшееся нечто, кровь или сперма, он не хотел знать, и ласково потер разбитый в кровь вход. Было больно.       Очень, блядь, больно.       Флетчер застонал.       Ты сам этого хотел, придурок.       Зато не сдох.       Он быстро закончил свои дела в душе и вывалился оттуда на трясущихся ногах. Мутить стало меньше. Он похватал свою одежду и начал одеваться, не обращая внимания на пристальный взгляд блондина.       — Сейчас ты валишь отсюда пешком. Мне плевать, найдешь ты такси в кустах или что, но в Лондоне тебе будут не рады… — Реймонд продолжал говорить и говорил, а детектив завороженно слушал его непривычно длинный монолог. И пытался понять, как все-таки он выжил и отделался только порванным дымоходом. — Уходи, Флетч.       — А если я проболтаюсь о нашей чудесной близости? — брюнет увернулся от полетевшего в него ботинка.       — Что было в горах, остается, мать твою, в горах, — Смит сделал шаг в сторону уже одевшегося и обувшегося недолюбовничка. Он держал в руке свою обувку и мягкую черную щетку. Ему подходит. — Иначе ты правда умрешь.       — Моя гора всегда рядом. Где гора, там и я. Верно, Монте Смит? — напоследок сыграв бровями локинг, Флетч сбежал за порог. — Давай разок съездим в отпуск, Рей!       Я буду ждать.