***
Пару часов спустя вся мебель в моей комнате оказалась укрыта равномерным ковром новой одежды. Насколько я могла судить, все вещи были из последних коллекций. Не то, чтобы мне нравилась мода в этом году (всё же двадцать первый век во мне неистребим), но единственное, что меня сейчас интересовало — где мистер Трейси вообще всё это достал? И когда я должна это носить? Никогда не замечала за собой привычки менять наряд каждые полчаса. С другой стороны, в Хогвартсе не так уж много развлечений. Почему бы тогда не побыть модницей? Зачарую всё это дело чтоб не рвалось и не пачкалось, и не буду знать горя.✟ ✟ ✟
В парке, куда я снова повадилась сбегать в короткие часы, когда мне не нужно было ехать в Лондон, а родственники ненадолго забывали о моём существовании, было как всегда немноголюдно. Единственными моими компаньонами обычно были мои чёрные друзья — Воланд и огромный пёс, отдалённо напоминающий пушистую бельгийскую овчарку. Там, устроившись под деревом, я обычно разговаривала с этими ребятами или играла на скрипке. Иногда редкие прохожие даже останавливались меня послушать. — Знаешь, а ты похожа на одну девочку, — однажды сказал мне высокий мужчина с коричневой папкой в руках, — ну, которую постоянно по телевизору показывают. Моя дочка постоянно пересматривает её клипы. Она даже в рекламе шампуня! — Спасибо, сэр, — улыбнулась я. — Рада, что вам нравится. К тому моменту я уже смирилась с тем, что добрую половину важной информации, касающейся моего альтер-эго мне сообщает кто угодно, но только не мистер Трейси, так что новость о том, что рекламу уже смонтировали и показывают, сразу же улетела в ящик с пометкой «невероятно, но факт». Кивнув своим мыслям, я снова взяла в руку смычок и принялась повторять Вивальди — жизнь-жизнью, а Лето само себя не выучит. — Знаешь, бродяга, ты странный, — сказала я, когда левыую руку схватила судорога и я решила взять небольшой перерыв. Пёс поднял голову и с интересом посмотрел на меня. — Не человек, а светишься. Знаешь, я могу легко определить кто маг, а кто магл просто взглянув один раз. У тебя есть внутри что-то… может, магическое ядро, или ещё что, но ты точно не обычная бездомная собака. Только ты никому это не говори, — добавила я. — Это мой секрет, ладно? — Бродяга громко гавкнул, будто выражая согласие. Отряхнувшись, я поднялась на ноги. Уже темнеет, а значит, пора возвращаться. Глядишь, успею вернуться раньше кузена и запереться в комнате. Тогда можно будет заняться домашними заданиями. К сожалению, моим планам не суждено было сбыться. По возвращении в дом, меня поставили перед неожиданным фактом: — Мы уезжаем! — объявил дядя Вернон. — Куда? — удивилась я. Насколько мне известно, ещё вчера семейство никуда не собиралось, а у мистера и миссис Дурсль нет привычки устраивать спонтанные путешествия на Майорку. — На Майорку. Видимо, только что появилась. — А мне что делать? — Отправляйся к своим… ненормальным. Прошлым летом у тебя не было с этим проблем, — отмахнулся дядя. — В прошлом году меня и не спрашивали, — буркнула я, — а в этом они уехали отдыхать в Египет. Почему я не могу просто остаться здесь? — Мне плевать, где ты проведёшь остаток лета, но в доме ты не останешься! — мгновенно взвился мистер Дурсль, — не хватало ещё, чтоб ты его разрушила, пока нас нет! — Я же не метеорит! — Это всё неважно. У тебя наверняка есть другие знакомые, вот к ним и едь. И ещё, не вздумай в следующем году привезти ещё больше животных! — Да, дядя, — я резко встала из-за стола и перепрыгивая через ступеньку поднялась в свою комнату. Выложив из чемодана прошлогодние учебники, я поставила их на полку к книгам с первого курса. На перебор вещей тоже много времени не ушло. Самое старьё я выкинула, когда получила новую одежду, так что теперь нужно было просто переложит всё это добро в сундук с ручкой, и не забыть всякие мелочи вроде волшебной палочки, метлы и вредноскопа, по-прежнему изображающего из себя волчок. В последний раз окинув взглядом комнату, я закрыла дверь и начала спуск. Тут же, заслышав шум, из кухни показались Дурсли в полном составе. — Харриет, куда ты собралась? — возмутилась тётя Петуния. — На улицу, — я поудобней перехватила рюкзак с самым дорогим. — С какой это стати? — побагровел дядя Вернон и попытался вырвать из моих рук чемодан. — Вы же буквально несколько минут назад сказали, что мне нужно уехать, — я привычно подняла правую бровь, — вот, собственно, уезжаю. До встречи в Париже, господа. Открыв коленом входную дверь, я всё же выкатилась на улицу и направилась куда глаза глядят. — Вернись сейчас же! — крикнул Дурсль. — Первое слово дороже второго, дядя, — не оборачиваясь ответила я, — хороших каникул!***
Разумеется, я не имела ни малейшего понятия, куда собираюсь идти, но вернуться было бы совсем странно. В раздумьях я свернула на улицу Глициний, совсем не похожую на Тисовую с её одинаковыми таунхаусами и машинами перед ними. Всё было абсолютно разное — у кого-то личная детская площадка во дворе, у кого-то собачья конура с привязанным доберманом (пёсик, кстати, оказался очень милым и дружелюбным), у одного дома даже стоял навороченный мотоцикл. На вид, очень дорогой. — Ну что за жизнь! — вздохнула я и уселась прямо на бордюр. Рядом примостился Воланд и мы с ним стали наблюдать за зловеще покачивающимися на ветру качелями. Солнце село и на улице резко похолодало, но мне не хотелось лезть за свитером, погребённым где-то на дне чемодана. Вдруг, откуда-то из кустов послышался громкий рык. Я мгновенно вскочила на ноги, вынимая из кармана палочку, но запнулась за чемодан и оказалась на земле. На свет вышел огромный чёрный пёс, оказавшийся моим знакомым Бродягой. — Что ты здесь делаешь? — удивилась я, но в тот же миг за моей спиной остановилось что-то большое и светящееся. Сверху послышался бесцветный, будто механический голос: — Добро пожаловать на Ночной Рыцарт. Это автобус для ведьм и волшебников, попавших в трудное положение. Я Стэн Шанпайк… — Да, положение у меня и правда трудное, — заметила я, привстав на ободранных локтях и протянула руку, — не поможешь? — Ох, конечно, — спохватился парень в фиолетовой фуражке и мигом поставил меня на ноги, — я, эм… — Стэн Шанпайк, ты уже сказал. — Да, конечно. Слушая вполуха, я разглядывала автобус. Всё в нём было каким-то жутко странным, начиная с цвета и заканчивая кем-то заботливо добавленным третьим этажом. — Зубная щётка явно ни к чему. Мне нужно в Дырявый котёл, — я подхватила с земли рюкзак и забралась на ступеньку, — помоги с чемоданом, пожалуйста. — С вас одиннадцать сиклей, — вздохнул Шанпайк, затащив мой багаж в салон. — За четырнадцать вы получите горячий шоколад, а за семнадцать — ещё грелку и зубную щётку любого цвета впридачу. — Вот, держи, — я протянула парню золотой галеон, — меня интересует только шоколад. Поездка прошла почти без приключений, если не считать пары экстренных торможений перед переходящими дорогу бабульками и одной разбитой кружки из-под горячего шоколада — заколдовать жидкость, чтоб та не расплескалась я додумалась, но потом об оставленной на тумбочке посуде беспокоиться было некуда. Я даже успела немного поболтать со Стэном. Он оказался славным парнем, недавно выпустившимся из какой-то неизвестной мне академии в Английской глубинке. Обычный полукровка без гроша за душой. Я даже не знала, завидовать его спокойной жизни, или сочувствовать. Так или иначе, закончилось всё тем, что с первыми лучами солнца я обнаружила себя на пороге тихого Дырявого котла. Повезло ещё, что в такую рань хозяин оказался на месте и я смогла сразу отправиться в снятые на ближайшую неделю апартаменты. Едва увидев кровать, я захлопнула дверь, скинула вещи на пол и упала лицом вниз, втайне надеясь, что задохнусь и мне не придётся делать все летние задания за неделю, ибо одна только История магии повергла бы в шок даже самого стойкого студента. К сожалению, Госпожа не была столь милостива и не навестила меня этой ночью, так что пришлось вставать и делать дела. Расправившись с мороженым от Фортескью, я направилась в книжный. Лучше я куплю всё нужное для школы сейчас, чем потом буду судорожно метаться по аллее, вспоминая, не забыла ли что-нибудь важное. Вернувшись в свой номер с горой учебников, школьных мантий и ингредиентов для зелий, я осознала одну жуткую вещь. Сегодня в Лондоне будет концерт, на котором мне, между прочим предстоит выступать. Я помнила об этом буквально вчера, но совершенно забыла сегодня. Оценив свои шансы успеть к назначенному времени, я сломя голову помчалась на улицу. — Я уж думал, ты решила сегодня не приходить, — недовольно буркнул мистер Трейси вместо приветствия и бесцеремонно затолкал меня в гримёрку. — Родственники вчера вдруг решили уехать на юга, а мне пришлось срочно искать, где бы переночевать, — ответила я, пока мои родные волосы собирали в сеточку чтобы надеть парик. — Твой выход через пятнадцать минут! О чём ты думала? — О том, на какой автобус мне сесть, — буркнула я. — Я говорил тебе прийти за пару часов чтобы успеть отрепетировать. И что ты сделала? Мне чуть не пришлось всё отменять. Если выступление пройдёт неудачно, это будет полностью твоя вина. О своей доле можешь даже не мечтать! — прикрикнул на меня мужчина, пытаясь быть услышанным несмотря на гул толпы снаружи. Я уткнулась взглядом в своё отражение, пока гримёрши пытались накрасить меня. Буквально за несколько минут меня намалевали, одели в какую-то юбку с оборками и выставили в коридор, где мне предстояло дожидаться своего часа. — Надеюсь, ты хотя бы взяла свою чёртову скрипку? — буркнул мистер Трейси, проходя мимо с сигаретой в зубах. Меня обвешали гарнитурой, будто рождественскую ёлку и себя я пришла уже на сцене, когда пятая по счёту песня уже подошла к концу и мне, по идее, пора было мотать удочки. Правда, толпа с этим была в корне не согласна. По крайней мере, часть этой толпы, состоявшей из девочек-подростков. — Простите ребята, на этом у меня всё, — постаралась я улыбнуться как можно обаятельнее. Тут, я заметила бегущую к сцене девочку с огромным букетом в руках. — Ух ты, это всё мне? — Ты такая красивая! — тихо сказала мне девчушка и сразу же залилась румянцем. — Глупости! Самая красивая здесь ты, — от удивления я не смогла придумать ничего лучше цитирования звёзд своего времени. Наконец, под бурные аплодисменты я всё-таки ушла за кулисы, уступив сцену парням из незнакомой мне группы. В тот же момент рядом, словно из-под земли возник мой незабвенный продюсер и выдал что-то вроде «неплохо». Коллеги же по цеху оказались более разговорчивыми, а один парень, напомнивший мне антуражем Джастина Бибера, даже сказал, что я «просто умничка» и мне «светит большое будущее». Неудавшийся ловелас, конечно, был несколько удивлён, увидев что его слова никоим образом не заставляют меня растечься в лужицу, но это уже его проблемы. С Гермионой такое, может, и сработало бы.***
В номер я приползла уже ближе к полуночи. С горой подарков от фанатов и планом действий на будущее лето. Мы с мистером Трейси, конечно, договорились поддерживать хоть какое-то подобие связи, но три папки всяких бумажек даже Воланд вряд ли унесёт. — Выжата как лимон, — пожаловалась я сидящему на шкафу фамильяру и, на этот раз даже не раздевшись, рухнула на кровать.***
Следующий день я всё-таки потратила на домашние задания. Потом ещё день, и ещё… а когда всё было выполнено, оказалось, что на Косую Аллею пожаловали Уизли в полном знакомом мне составе, и их нужно развлекать, ибо «Рия, деточка, посмотри, как ты похудела! Давай, пойдём с нами к мадам Малкин…» и всё в этом роде. Нет, я понимаю, что миссис Уизли делает всё это из чистых побуждений, но я ненавижу, когда вокруг меня разводят лишнюю суету, что бы ни говорил вредный Снейп. Кое-как вырвавшись из-под опеки взрослых, мы с близнецами устроились за одним из столиков в «Фортескью». В этот раз я решила ни в чём себе не отказывать, и заказала всего любимого понемножку. — У тебя занятные вкусы, — заявил Фред, когда я смешала мятный шарик с шоколадным. — Импозантные, я бы сказал. — Это ничем не хуже Берти-Боттс, — хмыкнула я, — приятно знать, что ешь. Нашу идиллию прервала загоревшая Гермиона, пришедшая за покупками вместе с родителями. — Гермиона! — воскликнула я и бросилась обнимать подругу, — как дела? — Отлично, — ответила она. — Мы пару дней назад вернулись из Франции. Там такие красивые пляжи, а в Париже есть целая площадь для волшебников. А вы как? Рон писал, вы ездили в Египет. — Ага, — кивнули близнецы, — там в каждой пирамиде куча всяких проклятий, в одной мы даже заперли Перси. Он так ругался! — Представляю, — я вздохнула и продолжила есть мороженое, пока оно окончательно не стекло на землю. Поняв, что дочь в надёжных руках, мистер и миссис Грейнджер оставили нас одних и ушли. На моё молчаливое удивление Гермиона ответила, что она изначально собиралась остаться на Косой Аллее и уже сняла номер в Дырявом Котле, потому что первого сентября на вокзал проще будет добираться отсюда. Итого мы имеем все дружественные мне лица в одном месте. Но как насчёт Невилла? Честное слово, всем Уизли (кроме, разве что, близнецов) я бы предпочла одного Лонгботтома, и тут дело даже не в том, что рыжее семейство мне не нравится, просто с Невиллом можно обсуждать всё что угодно и ещё между делом узнавать что-то новое о жизни магов, Рон же может рассказать только о квиддиче и еде. Всё остальное его просто не интересует. — Вы ведь знаете, — тем временем продолжала Гермиона. — У меня в сентябре день рождения… в общем, родители дали мне немного денег чтобы я купила себе подарок. — И что же ты хочешь? — спросила я. — Ну, я думала закупиться во «Флориш и Блоттс», но сейчас мне хочется сову. — Почему не кота или что-то вроде того? — я улыбнулась, — если нужно отнести письмо, я всегда могу одолжить тебе Воланда. — Нет! — твёрдо воскликнула Грейнджер. — Я не хочу ни от кого зависеть. — Ладно, — сдалась я. — Пойдём тогда в Волшебный зверинец. — Почему не в Империю сов? — удивился Рон. Я и не заметила, когда он пришёл. — Потому, Рональд, что в Империю мы пойдём если Гермиона никого не выберет в Зверинце, — не терпящим возражений тоном сказала я и, целиком запихнув вафельный рожок в рот, потянула подругу в сторону лавки. Мы зашли только вдвоём и девочка стала ходить вдоль совиных клеток, но как я и ожидала, все логические заключения пошли прахом, едва Гермиона встретилась взглядом с непонятным полосатым плоскомордым недоразумением именуемым котом. Нет, он был очень милым, просто я никогда не любила… подобные генетические мутации. — Я, конечно, знала, что любовь слепа, но не до такой же степени! — вздохнула я, выходя из магазина, — а Рон твой где? — Сказал, что ему нужно купить лекарство для Коросты, — ответила подруга, продолжая сюсюкаться со своим новым утеплителем. — Ну всё, теперь ты окончательно стала Мионой, — я просунула руку сквозь широкие прутья клетки и погладила кота, — только, пожалуйста, не оставляй его старое имя. Оно звучит как оскорбление. — Почему это? Хорошее имя, — возмутилась Грейнджер. — Криволапус, КРИВОЛАПУС, Миона! — воскликнула я, — и это при том, что именно лапы у него ровные, в отличие от всего остального. Я молчу про плоскую морду, которая по факту является генетической мутацией, но он вполне заслуживает нормального имени. Пожалей бедное животное, ему и без этой жуткой клички туго пришлось в последние лет десять! — Не буду я ничего менять, — гордо задрав подбородок ответила Гермиона и прижала к себе клетку, — это мой Криволапус! Мне осталось только смириться.