***
Его мать могла быть очень внимательной, когда их разделяли километры. Всегда выбирала время, чтобы оставить всё… Мама: я хотела узнать, как ты, сынок Неджо: я в порядке, спасибо Неджо: как погода в Сицилии? Мама: это хорошо … и уехать с любовником в Италию. Они даже не ругались, Неслихан немного погоревала после смерти деда, немного побыла хорошей матерью и на десятый день от смерти Сулеймана оставила записку и позвонила уже из Италии. Неджо лишь пожал плечами и поинтересовался, не связан ли её Санти с сицилийскими мафиози. С сантиментами и правда уже покончено. В офисе кипела работа, но Неджо был благодарен случаю, что свёл его с Демиром. Парень был не из робкого десятка, жертва флегматичных генов и цинизма, но именно эти черты позволили ему не потонуть в самую волну кризиса пару лет назад, и ещё больше укрепится свой бизнес на столичном рынке. Он был на гребне. Оба были знакомы заочно ещё до всех событий лета, когда Неджо ещё работал под дедом и на деда и только начинал свой путь. Тогда ему казалось, что он занимался своим делом, строил фундамент успешного холдинга и, в конце концов, избавит фамилию от грязной репутации дел Сулеймана. Верил в чёртово светлое будущее и, да, был дураком. От грязи отмыться было не так просто, а пожар на складе окончательно перерезал путь Неджо к тому, чтобы получить свободу. Сулейман оставил после себя то, что одному человеку нести на своих плечах было бы не по силам. Неджо должен был занять это место, взять дела холдинга на себя. «Я не доверяю Рамо, он неуправляем и дик. Сделай, что должно и не иди на переговоры», — дед вызвал его к себе, и это был один из последних их разговоров. Он не хотел отдавать компанию в руки Сибель, потому что рядом держал её за руку муж, Рамазан Кая. Неджо тогда не знал и не думал, как все обернётся буквально через неделю. Пожар, похороны, разлад в холдинге, долгие переговоры. Люди Джихангира, прощупав почву, хотели пойти дальше. Они наступали на пятки. Бизнес не шёл, и Неджо уже ненавидел всё то, что привело их в такое состояние и то, как их стали в наглую наклонять. Джихангир слишком далеко зашёл, на кону были жизни многих людей. Спустя ещё неделю Неджо связался с Демиром, и они договорились сотрудничать, когда Неджо переведёт все дела и офис в Стамбул. В Адане поджигали спички, и от языков огня становилось слишком жарко, запах гари стоял в лёгких, и было нечем дышать. Начать сначала он мог только там, где были возможности. Если Джихангир думал, что только он один может подобраться к своей жертве, пробравшись в её дом, то он очень ошибался. Неджо мало кто знал в Стамбуле, и то, что он ещё окончательно не успел выйти из тени покойных отца и деда, было ему только на руку. Тише едешь — дальше будешь. Он хотел медленно, но верно, подрыть под логово стамбульской змеи и зажечь фитиль. Каждый раз, каждую бессонную ночь сомнений и метаний, Неджо напоминал себе от пункта к пункту про этот план. Это помогало не разбиться о стену, которую он построил из собственных страхов. Их он запрятал очень далеко, и о них старался не вспоминать. А потом он надевал кольцо на палец, и по стенам шли глубокие трещины. Чтобы их залатать, Неджо требовалось ещё больше времени, чем когда-то казалось ему понадобится. Здесь не помогало ничего. Здесь ныло и болело. Здесь изумрудные глаза, запах книг в библиотеке, хризантемы и самое сумбурное прощание в аэропорту. Не их, это были не они. Он даже подумать не мог, что «договор», который они заключили будет настолько опасным делом. Казалось, что сложного? Обоим нужен штамп в паспорте, формальные улыбки на редких формальных встречах. Она же точно дала понять, что начнёт жить сначала, а значит в этом новом мире не будет его. Тогда в его мире не должно быть её… и это стало проблемой. Сегодня они спустя почти два месяца снова встретились по его инициативе ради пытливой прессы. Неджо хоть и старался придерживаться договорённостей, но он неосознанно то и дело смотрел на неё, впитывая её глазами, как одержимый. Она похудела, стала носить городские рубашки и пальто, а говорила — к его сожалению и необъяснимой грусти — с той холодной выверенностью, с которой говорила она ещё в самом начале их знакомства. Очень осторожно. Неджо тяжело сглотнул. На один момент, в котором он не был уверен, что ему не показался, Фатош оглядела его и в её глазах промелькнул обеспокоенный блеск. Как раньше. Но это был лишь миг, а потом она расправила воробьиные плечи и вернула себе едва ли заинтересованный вид. Она нашла квартиру, работу в кофейне, в издательстве. Её жизнь продолжалась и шла своим чередом, а всё, что мог сделать Неджо, это наблюдать со стороны. А качели раскачивались всё быстрее и быстрее, а сокрытая ото всех часть его до ужаса боялась не успеть. Упустить. И возможно скоро станет совсем поздно… — … Неджо? Алло? Неджо сморгнул образы преследующих его снов, и на него с экрана уже наверное порядка минут пять вопросительно смотрел Демир. Он нахмурился и устало сжал переносицу пальцами. Надо было сконцентрироваться. К чёрту всё. — Да, эм-м, прости. Ты говорил про Кюршата, верно? Я помню, что недавно он пропал с радаров Джихангира. — Так и есть, — брюнет ещё немного недоверчиво поглядывал на задумчивого друга, но не стал акцентировать на этом внимание, к счастью Неджо, — Вообще-то он очень даже тёмная лошадка. Он сам роет под джихангирских крыс. — Хочешь сказать, враг нашего врага — наш друг? — сомнительно поинтересовался Неджо. Демир фыркнул. — Едва ли. Рамо тоже не в фаворе у этого парня, можно даже сказать его он в последнее время ой как ему мешает. Неджо резко поднял голову, отрываясь от бумаг, и насупил брови. Вот это было интересно. Насколько он знал, его сестра получила свою часть акций, оба занялись довольно неплохим, чистым в плане махинаций нефтяным бизнесом, жили в хорошем районе рядом с Левентом и вряд ли планировали что-то интереснее покупки собаки. — Рамо? Разве он сейчас не отошёл от преследований мафии? — У таких, как Рамо, нет отпусков, — Демир знающе покачал головой, — Уж точно не тогда, когда в стамбульских коридорах снова начались какие-то телодвижения. Йылдызы, Арсланы, господин Джихангир — все рвут и мечут, а Рамо тут как тут. — Хорошо. — Хорошо? Неджо спокойно кивнул. То, что Рамо вёл свою, понятную только ему самому игру, было довольно очевидно. Преследовали ли они одни и те же цели? Он не знал. Это было так запутанно и невыносимо, что хотелось выть волком. Бросить. Заорать. Убежать. А потом он воскрешал в голове глаза цвета изумрудов, по кусочкам собирал осколки мечты о свободе. И шёл дальше. Волоча этот сундук, изливаясь потом, но шёл.***
Демир сам предложил «Ривьеру». Весь оставшийся день они смотрели старые проекты тех, кого крышевал Джихангир, но там было не подкопаться. Они ходили по кругу. Сучонок. Вечер был тёплым и дождливым, они были усталыми и могли позволить себе портвейн. — Не виски? — Удивительно, да? — пожал плечами Неджо. Они сделали заказ. Приглушённый бордовой свет от светильников и перебои гитары создали какую-то атмосферу, которая располагала к тому, чтобы забыть ненадолго обо всём. Что-то тёплое разливалось от этой мелодии по венам, и это не был крепящий алкоголь. Тоска. Нужда. Слова, которые кричало сердце. Неджо не знал почему, но что-то заставило его совершенно осознанно поднять взгляд в сторону столика у другого конца бара. Giden gitmiştir zaten Тот, кто собирался уходить, и так уйдёт Её губы приоткрылись, но она не опустила глаз. А он не мог разорвать эту связь. Неожиданную, такую спонтанную и с горьким вкусом портвейна на языке. Она тоже была здесь с друзьями. Такая красивая в чёрном платье. Неджо хотел бы подойти к ней, взять за руку. Сказать… просто спросить, что она здесь делала, как она, может рассмешить. Заставить улыбнуться. Позвать на танец, притянув за тонкую талию, как в ту ночь в баре в Адане. Но он не мог. Не мог, чёрт, не мог. Она сделала ещё один слишком скорый глоток вина и больше не посмотрела на него. Неджо видел, как её губы двигались, когда она отвечала что-то девушке, сидящей напротив неё. Молодой парень смеялся то одной, то другой. Неджо обещал себе не делать ничего, о чём он завтра точно пожалеет, но его ноги сами понесли к бару. Она кивнула бармену, усаживаясь на высокий стульчик и тот налил ей янтарную жидкость. Неджо неосознанно заметил, что уголок его губ сам приподнялся в ухмылке. Чувство дежавю посетило их обоих, потому что она точно в тот же момент его заметила и совершенно точно закатила глаза. — Скотч, госпожа Йылдырым? — Как остроумно, господин Йылдырым, — с сарказмом почти пропела она, и он не мог не отметить в очередной раз, какой милой она могла быть в такие моменты. — Не скажу, что рада видеть. Он заказал себе то же самое, и чуть наклонил голову, сидя рядом и чувствуя странное приятное ощущение в солнечном сплетении. То ли портвейн разыграл в нём такое состояние, то ли просто факт, что она не свалила от него в ту же секунду, что он подсел на соседний стул, но он не мог ничего с собой поделать. — Я пришёл сюда с другом. Фатош заглянула за спину мужчины, кудри забавно подпрыгнули и налезли на лицо. Неджо буквально пришлось убрать руку в карман, чтобы побороть желание убрать их ей за ухо. — Хорошенький. — Он женат. — Я тоже, — она подпёрла рукой щёку, — замужем. — Отстой, да? Фатош не удалось скрыть за гранённым стаканом приподнятые уголки губ, и этот маленький смешок показался Неджо самым прекрасным, что он когда-либо слышал. — Да уж, не предел моих мечтаний, приходится натягивать эти улыбки перед прессой. Определённо отстой. — Фатош вдруг резко сдвинула брови, и точно напомнила себе о чём-то, — Ты не проведёшь меня, Неджо. Чего ты здесь забыл? — Что? — Неджо наклонился ближе, чтобы расслышать вопрос, ненароком задевая её руку своей, которую она сразу же одёрнула. — Не валяй дурака, ты всё слышал. — Здесь вообще-то и правда шумно, — Неджо следовало серьёзно воспринимать попытки брюнетки напомнить ему про договор, но его отвлекал такой сладкий ванильный запах её духов. — Зачем ты здесь? — Заказать себе скотч, — для убедительности он помотал льдинками в стакане. Отчасти это было правдой. Фатош сделала вид, что ему удалось её убедить. Несколько месяцев назад они также сидели за барной стойкой, пьяные, с одним лишь только различием, что сейчас они в Стамбуле, едва ли женаты и за любые попытки пойти на контакт в Неджо точно полетит этот злополучный стакан скотча. Туше. — Я ухожу, — через какое-то время Фатош поспешила собрать себя со стула и свалить к уже спешащим к ней друзьям, но немного не рассчитала силы. — Хэй, sois prudente*, дорогая! — девушка с ярко-красной помадой уронила сумку и подскочила к ойкнувшей подруге, но её уже без труда поймали крепкие руки неизвестного им с Алтаном мужчины. Руки Неджо-таки охватили талию девушки, правда не при таких обстоятельствах, как он думал. Она ахнула, на автомате держась за его плечи. Они давно не были так близко. Чувствуя тепло друг друга. Прижатая грудь Фатош к его выдавала частый стук её сердца, и он был уверен, она могла ощущать то же самое. Потому что его сердце билось, как бешеное. Её налитые кровью губы так близко. То, что она смотрела на его, только усложняло его задачу держаться. Потому что ещё секунда, ещё один её выдох, который он ощущал на своём лице, и… Кто-то тронул заворожённую девушку за плечо, и она так резко вырвалась из рук мужа, что чуть снова не полетела в направлении пола. Её шокированные глаза метались от друзей к мужчине. — Алтан, Нехир, это Неджо, — представила молодого человека Фатош, не смотря на него самого, щёки в миг заалели, — Мой… муж. Бывший. — Офф, йя, очень приятно! — воскликнул Алтан, и Неджо ничего не оставалось кроме как пожать парню руку. Подруга Фатош удивлённо вскинула брови. — Вот так знакомство, — прыснула она, протягивая Неджо руку. Прежде чем пожать её, его взгляд словил небольшую карточку-визитку, которая скорее всего выпала из сумочки. Надпись он прочитал совершенно на автомате: Нехир Арслан. Арслан. Неджо несколько раз моргнул, неловко протягивая карточку владелеце. Девушку он не знал, но отчего-то эта фамилия показалась ему знакомой. Почему? — Спасибо, — просто улыбнулась она. Арслан. Когда Фатош уже поспешила увести друзей из крайне неловкой и дурацкой ситуации, Неджо вдруг остановил растерянную девушку и отвёл в сторону. — Пусти! — Это твоя подруга? — Неджо незаметно кивнул на уже сидящую за столом шатенку, которая уже была занята разговором с парнем Алтаном. — Да. Фатош нахмурилась. Но Неджо понимал, что он должен был сказать ей. Он сам не понимал, что это всё могло значить. — Будь осторожна, она мне не нравится. — Какого чёрта это значит? — она вырвала локоть из его захвата, и её взгляд с непонимающего превратился в искренне злой. — В чём твоя проблема, Неджо?! — Ни в чём, Фатош. Просто не доверяй ей, — тихо, но твёрдо предупредил он. Она была его проблемой. Самой большой и лю… невозможной проблемой. Неджо попытался ей объяснить. Но в ответ не мог толком ничего сказать. Ему и самому нужно было всё осознать, и найти место ещё одному кусочку пазла под названием «Джихангир». Нехир Арслан точно была там не последней фигурой. Фатош должна была понять. Но она, так и не услышав толковый ответ, разочарованно покачала головой и ткнула ему пальцем в грудь. Её взгляд вмиг отрезвел. Эта Фатош смотрела на него в подвале, сидя в наручниках. Эта Фатош подписывала их первый брачный контракт. — Больше не имеешь права, не имеешь права, слышишь, Неджо Йылдырым? — говорила она вкрадчиво, ни мускула не дрогнула на её лице. — Не имеешь права говорить мне, что делать. Закончилось.***
Чёрта с два закончилось. Неджо аккуратно припарковал машину у одной из оживлённых улиц Бешекташа. Листья с клёнов, высаженных вокруг, за секунды осыпали капот чёрной иномарки. Не успел он отворить двери кофейни, как его окружил аромат свежесваренного кофе и французских круассанов. — Примешь заказ? Месье просит два флэт уайта с собой. — Да, конечно. — Второй столик — чёрный на Колумбии. Он сел в отдалении напротив окна. Как хороший клиент заказал чёрный кофе и ждал. Неджо не мог не узнать этот голос. Её непослушные пряди забраны в высокий пучок, впереди повязан чёрный фартук с эмблемой «Un Pêche», и вот она уже спешит порадовать утреннего гостя горячим кофе. Улыбка ещё не сошла с прекрасного личика, и вот она застыла стоило ей понять, кем был её милый гость. — Спасибо за кофе. Он видел, как девушка едва ли мило улыбнулась во ответ. — Не могу поверить, что ты здесь, — ей шла форма баристы. — Ты меня преследуешь? Будешь теперь караулить даже во время работы? Неджо отпил из чашки, в наслаждении прикрыв глаза. Готовили здесь и правда божественно. И он бы хотел знать, что в один момент его жена не потеряла бы возможность воплощать здесь свои мечты. А то, что и на её мечты покушались, у него оставалось всё меньше сомнений. — Rien de tout cela, chérie. Il était délicieux.**