Когда сходятся пути.

Регису было невыносимо видеть Детлаффа в таком нестабильном состоянии. Через кровную связь, что стала неотъемлемой частью жизни обоих после его воскрешения, он ощущал всю его боль так же остро, как свою. Уговорив того вернуться в Боклер, он сильно рисковал в первую очередь жизнью и свободой Геральта. Эти тревожные мысли не покидали алхимика с момента их с Детлаффом появления в Корво Бьянко. Но он просто не мог его бросить, он был в неоплатном долгу перед младшим вампиром, и готов был отдать за него свою жизнь, если того потребуют обстоятельства. Хотя, конечно, жертв хотелось бы избежать. Их и без того уже было более чем достаточно. Регис чувствовал, как сильно дрожала рука, мёртвой хваткой сжавшая его плечо, и это ещё больше заставляло убедиться в необходимости быть рядом сейчас. Устало выдохнув, он не сопротивлялся, позволяя другу выплеснуть всё, что накопилось на душе. Детлафф не хотел причинять ему боль, никогда не хотел. Он вообще в принципе не хотел больше ничего, только исчезнуть, раствориться, никогда больше не принимая физическую оболочку. Жаль, что это было невозможно. Он даже был готов принять свою смерть тогда, в Тесхам Мутна, когда руки были по локоть в её крови, а сердце оказалось разбито на миллион осколков. Ему больше незачем было существовать. Продолжая удерживать Региса одной рукой, он всматривался в его лицо напротив, ожидая разглядеть там обиду, злость, страх, в конце концов, но не увидел ничего, кроме любви и отчаяния. Ослепившая Детлаффа на время ярость таяла под тёплым взглядом карих глаз. Регис надёжно обхватил друга за плечи и крепко прижал к себе, словно обещая защитить от всего мира. Навалилась смертельная усталость. Детлафф почувствовал, что вымотался за этот день как за сотню лет и, дёрнувшись пару раз, скорее из чистого упрямства, лишь сильнее увяз в объятиях. Ощущая ровное тепло, исходившее от Региса, он тихо вздохнул, уткнулся лбом в область шеи и позволил себе раствориться в давно забытом чувстве безопасности. В таком виде и застал их буквально ввалившийся в комнату ведьмак. Он мгновенно принял боевую стойку, мысленно настроившись на схватку. Но, очевидно, сражаться уже было не с кем. Геральт чувствовал себя более чем неловко. Он был уверен, что как только пересечёт порог, Детлафф набросится на него. Он был готов бороться до последнего, но уж точно не был уверен в благополучном – для самого себя, конечно, – исходе драки. Вампир, что стоял спиной к двери, не мог не слышать, как Геральт вбежал в комнату, как его меч с тихим лязгом покинул ножны, однако он даже не подумал отстраниться, встать в оборонительную позицию или напасть, или, по крайней мере, удостоить ведьмака своим фирменным уничижающим взглядом. Он лишь чуть заметнее вздрогнул и сильнее прижался к старшему вампиру. – Кажется, я невовремя? Регис всё же поднял на него взгляд. Повисло неловкое молчание, но слова уже были ни к чему. Глаза говорили за них обоих. Геральт должен был уйти, несмотря на то, что оставлять Региса с ним один на один не хотелось. Ведьмак переживал за него, и в глубине души искренне негодовал из-за всей сложившейся ситуации. Впрочем то, что он увидел, весьма обнадёживало. Похоже, что выплеск эмоций на время успокоил вампира. Да и что он, ведьмак, вообще мог сделать? Что и кому он пытался доказать? Теперь уже идея вмешаться в беседу двух высших вампиров казалась ему воистину смешной. Верно, ему следовало придержать коней, как бы инстинкт самосохранения не напрягал всё его существо от разума до мышц, побуждая избавиться от угрозы. Он бы не смог. Если бы Детлафф захотел, то разорвал бы его в клочья ещё до того, как тот бы сумел сложить знак Аард. Наградив алхимика мрачным взглядом и опустив меч, он решил вернуться к себе в спальню. Желание напиться до беспамятства пропало. Появилось желание утопиться. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – произнёс он тихо, уходя и зная, что его друг прекрасно всё расслышал. "Если бы", – про себя подумал Регис, сжимая в объятиях обессилившего вампира. По правде говоря, Детлафф совершенно не знал, чем занять себя с тех пор, как ушёл Регис. Оказалось, находиться одному в этом огромном пространстве было не то чтобы некомфортно, а, скорее, невыносимо скучно. Пытаясь не дать мрачной ярости снова захватить сознание, он просто бродил по дому, с вялым интересом рассматривал картины, посуду, доспехи, расставленные на манер трофеев, и прочие предметы интерьера. Наткнулся на комнату, очевидно служившую кухней, и решил обследовать её. Впрочем, ничего удивительного он здесь не обнаружил. В углу стояла каменная печь, в которой за железный крюк был подвешен котёл, на противоположной стене разноцветными букетами висели высушенные травы, наполняя всё вокруг густыми ароматами базилика и шалфея. На полочках, в резном деревянном буфете, были расставлены специи. Всё это напомнило ему убежище Региса на кладбище Мер Лашез. Те же ряды склянок и свёртков, лишь содержимое было иным. С левой стороны помещение расширялось, являя собой некое подобие столовой. Достаточно большое, чтобы вместить человек двадцать. Можно устраивать приём... Здесь находились длинный, тяжёлый даже на вид, стол, несколько стульев с мягкой обивкой и окно, обрамлённое плотными разноцветными портьерами. Экзотические узоры, яркие цвета на плотной набитой ткани – всё это дышало заморским южным колоритом и совершенно не вязалось с представлением об убежище, где мог бы обитать охотник на монстров. Регис ушёл через пару часов, минувших с их последнего разговора в гостиной. Несмотря на мрачно и решительно высказанное вслух нежелание оставаться один на один с ведьмаком, Регис наотрез отказался брать его с собой куда бы там ни было, обосновав это переживанием за душевное спокойствие и физическое благосостояние самого Детлаффа. Он обещал вернуться как можно скорее, но точный час назвать не удосужился. Лишь попросил сохранять сдержанность и терпение, и умолял не перебить друг друга до его возвращения. Зная Региса с его тщательным и неспешным подходом ко всему достаточно хорошо, он не надеялся, впрочем, вновь увидеть того в ближайшие сутки. Выходило, что вампир застрял здесь на неопределённый немаленький срок. Это ему не нравилось совершенно. Ещё немного побродив по дому, Детлафф заметил, как за окном забрезжил рассвет. Обширная территория поместья вскоре должна была наполниться людьми, и ему нужно было чем-то занять себя, дабы не вызвать подозрений у прислуги. В своих раздумьях он не переставал дивиться безрассудству ведьмака. Тот сейчас тихонько сопел в своей комнате, зная, что чудовище, которое он должен был убить менее полугода назад, вольно расхаживает по его дому. Неужели близкое соседство с другим высшим вампиром настолько расслабило ведьмака? Решив позже поинтересоваться об этом у самого хозяина поместья, Детлафф, устроившись на мягком стуле возле окна, принялся наблюдать, как восходит за горизонтом жаркое Туссентское солнце. Лучи света уже вовсю пробивались сквозь полузакрытые ставни, рассеивая дымку сна. Геральт отчётливо слышал, как на кухне ловко орудует котелками Марлена, как услужливый дворецкий звонко раздаёт на крыльце приказы плотникам и садоводам. Ещё не до конца проснувшись, он сладко потянулся, хрустнув позвонками, и поморщился от лёгкой боли в пояснице, а потом память услужливо подсказала ему о вчерашнем вечере и событиях, в нём происходивших. Геральт подскочил на кровати так резко, что закружилась голова. Ему срочно нужно было разыскать Региса. Растрёпанный и полураздетый, он вихрем сбежал по лестнице. В гостиной, равно как и в гостевой комнате, никого не оказалось. Холодок по спине пробежал, сменившись смятением. Может быть, ему всё это только приснилось? Было бы замечательно, но обманывать себя смысла не было. Геральт вошёл в столовую и замер. За обеденным столом, в гордом одиночестве, спокойно сидел Детлафф и задумчиво покручивал в руках бокал, почти до краёв наполненный вином, рассматривая рождаемые солнцем блики. Вокруг него суетилась кухарка, накрывая на стол и подспудно причитая, что не припомнит, когда Его Милость предупреждал её о гостях. Стол буквально был заставлен едой. Марлена всегда старалась угодить любым вкусам, а ведь она даже не представляла, в какой опасности сейчас находилась. Геральт хотел подойти ближе, но его ноги словно приросли к полу и отказывались повиноваться. Детлафф выглядел ничем не лучше вчерашнего, разве что больше не рвался выпустить когти. Плащ его, изрядно заляпанный старой грязью, сейчас был расстёгнут, и открывал взгляду рубиновый камзол, расшитый непонятными узорами. Гость был по-прежнему утомлённым, это угадывалось в движениях и принятой им позе, однако ведьмак не мог не обратить внимание на то, что руки вампира уже не дрожат. Видимо, Геральт простоял достаточно долго, погруженный в свои мысли, чем привлёк к себе внимание. – Я вижу, ты проснулся. Присоединишься? Расскажешь, как спалось, – Детлафф кивнул на противоположный конец стола и отставил в сторону бокал, когда Марлена закончила приносить тарелки и удалилась обратно на кухню. Геральт, очнувшись наконец от оцепенения, присел на стул на безопасном (как он счёл про себя) расстоянии, и, нахмурившись, уставился на вампира. А того, по-видимому, теперь куда больше интересовали зерриканские узоры на скатерти. – Где Регис? – Вопрос прорезал напряжённый воздух звонко и стремительно, как ножницы рвут ткань. Геральт рассчитывал получить хоть какой-то внятный ответ. Не мог же Регис просто улететь по своим делам и оставить их вдвоём. Нет, он точно бы не поступил так опрометчиво. – Я думал спросить о том же, – спокойным тоном отозвался Детлафф. – Мне он сказал, что собирается исследовать какие-то эльфийские развалины к северу отсюда. Выходит, ты тоже не в курсе, где он может быть. Странно, я надеялся, тебя-то он предупредит. – Да вот, как видишь, не успел. Видимо, был слишком занят вампирскими обнимашками. – Детлафф в ответ фыркнул. – Где же твое хвалёное гостеприимство и радушие? – Я не ждал гостей. Уж прости, не успел подготовиться. – Геральт откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. – Поверь, ведьмак, последнее место, где я бы хотел сейчас находиться, это в твоём доме, сидя с тобой за одним столом, но обстоятельства в лице нашего общего друга привели к тому, что я оказался здесь. И, поскольку, я уверен, ты мечтаешь как можно скорее избавиться от моей скромной персоны, мы с тобой временно на одной стороне. За себя же могу сказать, что не желаю задерживаться в этом месте дольше, чем это было бы необходимо. Геральт нахмурился. Не было похоже, чтобы Детлафф врал, и враждебно настроен он тоже не был, что весьма обнадёживало в данной ситуации. Но инстинкты, выработанные за долгие годы, не давали ведьмаку просто так расслабиться. Сложившаяся обстановка порядком нервировала. Вчера он действовал скорее на автопилоте, позволив себе на время отключить чувства, абстрагироваться от эмоций. Сегодня же присутствие высшего вампира ощущалось острее. Детлафф явно не был в порядке, в этом Геральт имел возможность убедиться ещё вчера. Прибавить к данному факту излишнюю эмоциональность вампира, и получится гремучая смесь. Он не спешил обольщаться его временно обретённым самообладанием. Молчание затянулось. – Что ты вообще делаешь в Боклере? Регис вчера, конечно, что-то говорил... – Но не вдавался в подробности? Прежде чем ты спросишь... – Геральт хотел было перебить его, но вампир быстро вскинул руку, жестом намекая тому помолчать. – Я всё же думаю, стоит дождаться его возвращения. Думается мне, это слишком долгий разговор, а повторяться я бы не хотел. Плавные движения кисти гипнотизировали, солнечные блики отражались от перстня на безымянном пальце, заставляя тот мерцать, приковывая внимание. Геральт мысленно отвесил себе затрещину. За всё утро вампир так и не притронулся к напитку и еде, тарелки были нетронуты, хотя периодически его пальцы возвращались к бокалу. Очевидно, ему было неуютно здесь находиться. – Почему ты ничего не ешь? – Геральт не знал, о чём с ним разговаривать, но сидеть в гробовой тишине казалось ещё большим идиотизмом. Регис точно за это ответит. Детлафф поднял на него взгляд. Голубые глаза, холодные, словно льды Скеллиге, смотрели, казалось, сквозь него. Геральт не помнил, чтобы кто-либо смотрел на него так. У людей не бывает такого взгляда. Разве что у Региса: тот всегда смотрел на него так, будто мог прочесть его мысли в любой момент, словно мог уловить ещё только зарождающиеся эмоции. Те, о которых даже сам Геральт порой не догадывался. Видимо, эта особая, пугающе развитая проницательность была присуща всем высшим вампирам. – Вампиры не нуждаются в еде. Для нас пара десятков лет словно пара дней для вас: сущий пустяк. Почти всегда мы едим ради удовольствия, или чтобы не выделяться среди других, но никак не для того, чтобы выжить, хотя питаться нам всё-таки необходимо... время от времени. Что же до вина... – Обхватив пальцами тонкую ножку бокала, слегка покрутив в руках и всколыхнув со дна осадок, он залюбовался игрой света с напитком. – Оно чем-то напоминает кровь. В нужный момент помогает расслабиться или наоборот вызвать возбуждение, согревает тело, туманит и успокаивает. Главное не переборщить, а то можно совсем потерять голову. Детлафф ухмыльнулся, сверкнув клыками, и залпом осушил свой бокал. Глаза Геральта мгновенно расширились. Он едва уловил момент, когда Детлафф успел закончить свой монолог, и теперь наблюдал, как капля красного вина, собравшись в уголке губ, медленно стекала по коже, оставляя влажный след, так похожий на... Геральт и сам не понимал, откуда в нём всё это взялось. Но на долю секунды он даже хотел дотянуться рукой и стереть его. Похоже, он в самом деле чуть подался вперёд, потому что ножка стула жалобно скрипнула, мгновенно отрезвляя разум ведьмака, приводя в полнейший ужас. Вероятно, весь спектр эмоций слишком ярко отразился в его глазах, потому как Детлафф отвёл взгляд и глухо рассмеялся. – Не знал, что ведьмаки настолько впечатлительны. Очевидно, вампир принял его состояние за тревогу от страха, чему Геральт был несказанно рад. Мысленно проклиная Детлаффа, Региса и самого себя, он решил пропустить колкость мимо ушей, в основном потому, что не был уверен сейчас в своём голосе. Конечно, вампир не мог опьянеть от вина, но оно приятно согревало. Детлафф не знал, зачем дразнил ведьмака. По-хорошему стоило воздержаться от провокационных действий. Он ведь пообещал Регису быть благоразумным и сдержанным, но ему вдруг захотелось немного его встряхнуть. Тот так нелепо таращился на него всё утро через стол, что вампир просто не сумел сдержаться, с удивлением про себя отмечая, что ему вдруг стало весело. Ведьмак его заинтересовал ещё тогда, во время осады Дун Тынне. Тем, что отнёсся с пониманием и сопереживанием ко всей ситуации, какой бы отвратительной она ни была, что не пытался унизить его, когда правда раскрылась, не попытался убить, когда представилась отличная возможность. Сейчас Геральт отвернулся, давая тем самым Детлаффу возможность рассмотреть себя. На его лице отчётливо проступали смятение и усталость. Непохож он был на человека, который действительно накануне ушёл и спокойно уснул, приютив врага в доме так близко от себя. Что ж, видимо, не у него одного была тяжёлая ночь.