Одиночество на боли и крови

      По правде говоря, Логан остался под впечатлением после их встречи. Он долго не мог переварить короткую прогулку в своей голове. Каждое слово девушки оставило след в его памяти, как и её насмешливый взгляд зелёных глаз. Она была так юна, по-своему невинна и… обыкновенная. Простая девушка из простой семьи, учащаяся в простом колледже. Но у неё определённо был талант в завораживании. Возможно, жила бы она лет эдак триста назад, её бы сожгли в адском пламени костра. Хотя нет, для этого нужно было иметь ещё рыжие волосы. Остаток ночи Логану пришлось провести за выкуриванием сигар и, наконец-то, привести порядок хотя бы в комнате. К его удивлению, чистая комната выглядела намного лучше, а внутри его самого тоже стало как-то лучше. Словно один небольшой густой кусок заглатывающей его бездны медленно отвалился от всей своей массы и начал пропускать свежий ветер свободы и лёгкости. Странное было ощущение, которому мужчина значения не придал. В голове были мысли найти эту странную девчушку, но что он мог сделать? Ввести в Googl'е: «девушка с зелёными глазами, учится на журналиста»? Бред. Определённо бред, не имеющий смысла. Впрочем, мысли о следующей встречи тоже не имели смысла. Да и вообще, будто по сговору, всё перестало иметь смысл когда-то давно. Ежедневно Джеймс только и повторял давно заученный режим, и если не перечислять все пункты дел его дня, то можно сказать только одно слово: выжить. Вообще, такому как он, это было не так уж и трудно, если не натыкаться каждый день на отморозков, желающих проверить остроту его лезвий; или же на Эрика, которого тоже интересует острота лезвий Росомахи, но уже на других людей. Про Ксавьера вообще лучше молчать. Странный чудак. Хотя каким ещё может быть человек, любящий слушать музыку хиппи и, самое страшное, одеваться также. Чёрт, он снова отвлёкся от своего существования. Очнулся слишком поздно. Когда он наконец сможет контролировать если не эмоции, то хотя бы тело? Пустым взглядом мужчина смотрел на новые шрамы на своём предплечье. Густые капли крови уже вовсю капали на майку, пятна моментально увеличивались в размерах и заполоняли собой всё больше пространства. Что ж, сейчас хоть иди и снимайся в рекламе стирального порошка. Правда, вряд-ли общество, если это не общество анонимных маньяков, оценит пример крови на одежде. Раны медленно начали затягиваться, и Логан внимательно наблюдал как края кожи соединяются между собой, оставляя лишь следы от новых порезов, которые вскоре тоже исчезнут и на коже останется ничего. А ведь ей было куда сложнее. У неё не было регенерации и она была человеком. Какого черта он вообще думает о ком-то другом? Она давно не ребёнок и сама должна понимать, что творит со своим телом. Да, именно, это её тело и её дело, самого Логана это никак не должно было волновать. Но это чувство, которое и называлось волнением, росло внутри невыносимой скоростью, потесняя собой болото мрака. Росомаха коротко улыбнулся, представляя данную картину внутри своего тела. Он уже стоял в ванной перед зеркалом, внимательно разглядывая своё лицо. Неужели он правда выглядит на семьдесят лет? Вниз оттягивая пальцами кожу возле глаз, мужчина пытался увидеть хотя бы сантиметр на своём лице, который не покрыт морщинами. Ладно, возможно он действительно выглядел на семьдесят. Но, как говорится, женщины любят постарше. И пофиг, что последний раз женщина у него была… он не помнит. Но она была, честно. Закинув футболку в большую гору других запачканных футболок, Логан вернулся к своему компьютеру и бездумно уставился на светлый монитор. Зачем изобрели это чудо техники, если там не было ничего интересного и нужного для него? Мужчина махнул рукой и упёрся лбом в стол, закрывая глаза. Одинокий фикус тихо качнулся от дуновения ветра. Сам не зная чего он вообще надеяться, Логан вышел на улицу ровно в то же время что и вчера. Он не спеша брёл по знакомым, приевшимся тёмным улицам и оглядывался по сторонам, чтобы… чтобы… Да, он искал знакомый силуэт в тёмной толстовке. На мгновение ему показалось, что-то на самом деле были галлюцинации, последствия его «здорового» образа жизни или же пробудившаяся совесть. Но эти мысли тут же растворились также быстро, как и возникли. Завернув в новый угол, на глаза Логана попался всё тот же светофор. Он снова мигал одним лишь красным, смешивая свой цветной свет со светом рядом стоящего фонарного столба. Надежда внутри начала постепенно потухать как огонь от маленькой восковой свечи. Мужчина просто вздохнул и покачал головой, отгоняя новую волну ненужных размышлений. Она не должна ему ничего, и встречу в том числе.  — И долго ты тут будешь стоять? Голос позади заставил вздрогнуть, впервые Хоулетт испытал что-то вроде удивления от неожиданности. Он развернулся и увидел перед собой невысокую фигурку девушки, которая приподняла уголки своих губ в лёгкой усмешке. На ней снова сидела тёмная толстовка, а на плече была лямка рюкзака, который, собственно, и висел на её спине.  — Надеюсь, там не бомба, — сказал Логан, переводя взгляд с её плеча на личико.  — Кто меня знает, — она пожала плечами. — Идём, не хочу сегодня тухнуть в том баре, у меня есть место получше. Росомаха и вздохнуть не успел. Девушка схватила его за широкую ладонь и повела за собой по маленьким уличкам. Совсем скоро он потерялся в пространстве и, честно говоря, понятия не имел где находился. Внутри его вновь появилась надежда. Надежда на то, что его новая подруга не окажется маньяком, потому что ему вообще не хотелось бы терзать своими когтями это юное тело. Однако, вряд-ли девушка была настолько глупа, чтобы нападать такого как он. На мутанта, который, если надо, пошинкует на маленькие кусочки и обжарит до золотистой корочки на сковородке. Поворот за поворотом, и вот они стояли перед обычным девятиэтажным, квартирным домом. Девушка скрылась сзади здания, и уже забиралась по пожарной лестнице вверх. Она опустила голову, глядя на стоящего на земле Логана, и вопросительно подняла брови.  — Высоты боишься, здоровяк?  — Ага, размечталась. Логан фыркнул и ловко запрыгнул на лестницу, поспешив за девушкой. Он вечно поглядывал по сторонам и вниз, то ли ждал, что их сейчас поймают и скажут валить отсюда, то ли просто ему было любопытно как всё выглядит с определённой высоты. Когда крыша наконец была настигнута, девушка сняла с плеча рюкзак и достала оттуда плед, расстелив на ровной, тёплой поверхности.  — Я так понимаю, ты сюда часто приходишь? — Хоулетт подошёл к ней, рассматривая огни города, свет которых подрагивал из-за далёкого расстояния.  — Здесь красиво, — сев на плед, она поджала колени к своей груди и обняла их. Курносый носик уткнулся в колени. — И спокойно. Никто не достанет, никто не помешает.  — А днём тебя все достают? — он оскалился в усмешке и сел рядом. Во рту снова оказалась сигара, чей кончик через мгновение зажёгся от огня зажигалки.  — Не то слово, — она нервно отдернула рукава толстовки, закусив губу. На секунду Логан покосил на неё взгляд, а после и на сами руки. Он молча взял их в ладони и подтянул рукава к изгибу локтей. Среди старых шрамов появились новые, более того, им было не больше двух часов. Взгляд медленно скользил по тонким горизонтальным линиям, а шершавые подушечки больших пальцев оглаживали зажившие раны. Девушка ни разу за это время даже не шелохнулась, она только поджала губы и внимательно наблюдала за чужими чертами лица. В какой-то момент ей пришлось выдернуть свои руки из ладоней и подняться на ноги, чтобы притянуть свой рюкзак поближе и достать оттуда уже фотокамеру.  — Посмотри вдаль, и не улыбайся! — строго сказала она, настраивая объектив.  — Это не трудно, — мужчина издал короткий смешок. И правда, улыбка для него стала чем-то редким и даже почти неисполнимым. Просто потому что для него в этом мире давно не было ничего, что заставило бы расхохотаться или искренне, без иронии улыбнуться. Он ещё раз обвёл взглядом девушку и исполнил её указания, зажав между зубами сигару. Короткий щелчок. Ещё один, и сияющие восторгом глаза девушки уставились на маленький экранчик.  — Ты затащила меня сюда для фотосета? — мужчина вытянул шею, чтобы посмотреть на результат.  — О тебе столько пишут в газетах… и пишут, должна сказать, не очень хорошие вещи. А если я напишу о тебе, раскрыв твою настоящую личность? То, что на самом деле творится в твоей души и как ты себя чувствуешь в этом мире…  — Никому это уже неинтересно. Все привыкли видеть во мне «Мясника» и, как ты там говорила? Потрошителя? — он усмехнулся. Такие слова его вовсе не задевали. Только дурак может злиться на дураков. — Херня всё это. Нет смысла. Твоя статья не принесёт тебе ничего.  — Но тебе бы хотелось, чтобы мир наконец перестал думать о тебе так плохо? — спросила тихо она, подсаживаясь ближе и показывая ему фото.  — Иногда я об этом задумываюсь, — он посмотрел в экранчик и одобрительно кивнул. — Но потом понимаю, что не люблю привлекать к себе внимание. И так много раз себя выдавал. Покоя мне не было.  — А это, — девушка кивнула на его руки, касаясь нежными пальцами кожаной куртки, — зачем ты это делаешь?  — Кому как тебе не знать! Конечно, чтобы привлечь к себе внимание, — он насмешливо фыркнул. Именно так и думала большая часть общества, и именно это часто можно увидеть в статьях. Девушка тихо рассмеялась в ответ, улыбка с её лица сошла не сразу.  — Порой мне кажется, что рано или поздно я сделаю что-то не то и… просто не сдержусь, перейду границу, — прошептала она себе под нос, но благодаря ночной тишине Логан всё прекрасно услышал и лишь кивнул головой, пуская новый клуб дыма в бесконечное небо.  — Не ставь для себя границ, и тогда ты их никогда не перейдёшь, — мягко опустившись на спину и подложив под голову согнутую руку, он уставился на горящие вдали звёзды. — У тебя нежная кожа, только не там, где раны… там она уже огрубевшая, но не менее красивая.  — Соседка по комнате говорит, что шрамы украшают только мужчин, — девушка ещё несколько секунд неподвижно сидела на месте, а после легла рядом, прижавшись к тёплому боку. Логан почему вздрогнул.  — Украшают? Тогда я был бы красавчиком! — звонко заявил Хоулетт, его зубы блеснули в оскале. — Шрамы на моём теле можно встретить очень редко, кажется, на спине парочка есть, но… регенерация вещь простая и довольно-таки быстрая. Он оголил своё запястье, а возле пальцев другой руки плавно выскользнули лезвия, которые отразили лунный свет. Девушка заинтересованно посмотрела на холодное оружие и то, как оно сначала коснулось грубой кожи, а после вонзилось под неё, рассекая одним ловким движением. Росомаха зашипел, провожая взглядом падающие капли крови на поверхность крыши — он специально отвёл руку в сторону, чтобы не запачкать плед. Лезвия исчезли также быстро, как и появились, а кожа вокруг новой раны медленно начала соединяться, оставляя едва видный шрам, который потом тоже исчезнет.  — И не страшно тебе быть рядом с таким… мутантом? — после небольшой демонстрации спросил Джеймс, развернув голову в сторону лежащей рядом девушки.  — Я живу этой жизнью, разве меня что-то может испугать? — она подняла глаза на его лицо и улыбнулась. И Логан вдруг понял, что не всё так и плохо, и улыбаться не так уж тяжело. Это было до жути странное чувство, которое разъедало изнутри всё плохое и гнусное, что тянуло его душу. Он понятия не имел как ему реагировать на эти странные ощущения, и делать что-либо он ничего не собирался. Это ему не мешало, так зачем прогонять? Его больше волновал результат всего этого, потому что… потому что он знал себя слишком хорошо, и причинить боль кому-либо, не желая этого, ему не особо-то и хотелось. Хоулетт и так много принёс разрухи в эту жизнь, добавлять новое было бы слишком опасно и рискованно. Не только для него самого. Тем не менее, он начал замечать, что при каждой встрече с этой юной журналисткой, его сердце невольно начинало биться быстрее, а руки так и норовят обнять, да покрепче. Но любое такое желание он подавлял, сваливал всё на одну простую причину: одна проблема. Раньше он не находил тех, кто понимал бы его, сейчас же у него был так называемый друг, с которым он мог поделиться со своими так называемыми переживаниями и помочь в трудную минуту. Хотя она никогда не просили о помощи. Она всегда приходила на всё то же место рядом со сломанным светофором, и в последние разы выслушивала ворчание мужчины по поводу ленивых инженеров, которые не хотят исправить поломку. Иногда ей приходилось думать, что если бы именно не этот светофор, то сейчас бы всё могло быть иначе. Ведь тогда бы Росомаха не остановился бы возле дороги и скрылся бы за дверью бара, а заходить туда одной девушка желанием не горела. Ей были чужды такие места. И своего друга она тоже старалась отгородить от заведений подобного типа, хотя ей нравился лёгкий запах виски. Но только на его куртке. Часто её рюкзак всегда висел на спине, набитый пледом, фотоаппаратом и энергетическими батончиками, на которые Логан сначала недовольно фыркнул, а потом просил добавки. И впервые за долгое время ей наконец становилось легко в ночное время, держась рядом с ходячим теплом и наслаждаясь его низким голосом. Они не ставили границ, и поэтому не боялись переступить черту, которая рябит красным своим цветом. Не боялись и в тот переломный момент, когда сидели в старой однокомнатной квартирке под шум старого телевизора, который показывал очередной вечерний фильм. Она была в широкой майке и джинсах, и тогда Росомаха мог увидеть её плечи, ключицы и шею. Кожа была бледнее чем на лице, но не менее нежной и приятной на ощупь. Он касался её только там, где позволяла его совесть и здравый смысл. Доходил кончиками пальцев до царапин, касался их губами и тихо вздыхал, когда ладонь девушки прижималась к его колючей щеке. Четыре стены комнаты перестали быть для него тюрьмой, он не смотрел печально в потолок в поиске смысла в своей безысходности, и не считал сколько раз моргнёт лампочка. Теперь он считал только мерный стук чужого сердца, обладательница которого так доверчиво прижималась и тихо сопела в его плечо. Однажды он пошёл делать завтрак. Чёртов завтрак, который он не делал со времён своей молодости. Он всегда говорил, что девушка выглядит худой, и он бы с радостью её накормил, потому что питаться одними энергетическими батончиками нельзя. Удивительно, но хлеб почти не подгорел, точно также как и яичница. Подумаешь, по краям виднелись чёрные, обуглившиеся края. Поставив тарелку на стол, мужчина зашёл в комнату, и увидел её уже сидящую на полу. В её руке был зажат канцелярский нож, а на оголённом плече виднелся короткий шрам. Она подняла спокойный взгляд на вошедшего и склонила тут же голову.  — Мне кажется, я снова что-то делаю не то, — тихо произнесла она, а Джеймс просто сел напротив и наклонился к порезу, кончиком языка слизал каплю крови. Девушка вздрогнула и почувствовала как стадо мурашек пробежались по её телу. Её пальцы сжались на руках мутанта, но она его не отодвигала. Его тёплый, шершавый как у кота язык скользил по ранке вплоть до того момента, пока кровь не перестала течь. И тогда случилось что-то невероятное для неё и для него. Он поднял голову и посмотрел в большие зелёные глаза, вызывающие тоску. Самую обыкновенную тоску, которую хотелось залечить чем-то простым. И это простое оказалось поцелуем. Почти сухим и неторопливым поцелуем, после которого ни она, ни он не сказали ничего. Они только улыбнулись. Теми улыбками, которые согревали их души.