Я спас тебя, от всего. Часть 1

      Утро Иорвета началось с головной боли и мерзкого шума в ушах. Он осторожно принял сидячее положение, мир немного качнулся перед глазом, а виски кольнуло, но то было не смертельно. Свечи, что ночью освещали каюту, уже прогорели, восковыми лужами пачкая металлические чаши на столе и полочках, в помещении царил легкий полумрак, а солнце только-только появлялось из-за горизонта. Ночные события понемногу возвращались в тяжелую голову, и эльф обреченно подумал: «Угораздило же… И как Седрик мог заливаться пойлом? Поганое состояние, чтоб его… Больше не буду пить».       Справа зашевелилось одеяло, послышался глубокий вздох, и снова все стихло. Он окинул взглядом тело человека, что спал в непонятной, с точки зрения комфорта, позе: лежа на животе, с поднятыми локтями и опушенными ладонями. «И удобно же ему?» - вскинул бровь на эту картину эльф, осторожно перелез через человека и поплелся к стоящему на подоконнике кувшину с водой, пить хотелось просто зверски. Живительная влага потекла в горло, унимая жажду и словно придавая сил.       - Доброе утро, Иорвет, - негромко раздалось со стороны лежака, и эльф дернулся, едва не расплескав воду по лицу. Он обернулся, пересекаясь взглядом с Киараном, что выглядел намного лучше, чем прошлым днем.       - И тебе, брат, - улыбнулся скоя’таэль, возвращая кувшин на место и присаживаясь на колени возле соратника.       - Полагаю, ночью все прошло гладко?       - Да, обошлось без жертв. Наш отряд плывет следом на захваченной барке, там есть продовольствие и вода, я даже немного удивлен, - тихо говорил Иорвет, а пальцы эльфа коснулись уже почти затянувшейся царапины на щеке.       - Я рад за вас. Это ты в честь победы так напился, что висел на плече у Роше? – насмешка отразилась на красивом лице, а лидер стушевался.       - Не только… В доме коменданта мы нашли эльфку, пропавшую из Биндюги. Этот ублюдок ее насиловал, Киаран, - во взгляде эльфа мелькнули презрение и жалость, - но что хуже всего – она забеременела. И родила полукровку прямо там, рядом с трупом этого жирного урода.       - Люди отвратительны… - стиснул зубы аэп Эасниллен, - заставлять носить свое дитя, зачатое в унижении… Что с ними стало потом?       - Роше отдал ее и ребенка Сегериму, он был ее любовью.       Киаран откинул одеяло и стал осторожно подниматься, Иорвет придержал его за плечи, помогая сесть, а затем встать, закинул руку эльфа на свое плечо.       - Хочешь выйти?       - Да.       Оба остроухих бесшумно покинули каюту. На палубе была тишина, кажется, все еще отсыпались после ночной попойки, посему они заняли два близко стоящих ящика на носу корабля, предварительно забрав так и оставшуюся лежать с ночи трубку и мешочек табака. Иорвет забрался к эльфу под одеяло, сев так близко, что они соприкасались коленями, стал забивать трубку и раскуривать ее.       - Как ты себя чувствуешь? – подал голос он, смотря на поднимающийся от чаши дым.       - Намного лучше. Дышать уже не больно, ходить тоже… Милариэль знает свое дело, - Киаран тоже стал наблюдать за густым сизым дымом, - ты говорил, что расскажешь о своих планах.       - Мы отправляемся с Роше в Аэдирн, к Каэдвенскому лагерю, – кивнул эльф.       - Что? – округлил глаза собеседник, а Иорвет даже усмехнулся, ведь у него была такая же реакция, когда эту новость ему сообщил лидер «Полосок».       - Ты все правильно услышал. Роше нужна наша помощь в ослаблении короля. Всякие мелкие гадости, по типу нарушений поставок провизии и снаряжения, разбоев, убийств. Словом, нам нужно сделать все, чтобы Хенсельт ослаб как можно сильнее, в таком состоянии Саскии и скоя’таэлям будет проще его победить.       - С каких пор человек, руки которого в крови наших братьев, помогает нам?       - Ради своих целей, разумеется. Ему не нужен сильный Каэдвенский король, который появится в Лок Муинне. А еще он говорил, что ослаблял Хенсельта какое-то время, так что… не думаю, что нам будет очень сложно.       - И сколько нас? – эльф забрал из рук командира трубку, на пробу затягиваясь, но не ощутив боли, пустил в легкие больше дыма.       - Дюжина. Есть еще те, кого освободили на барке, так что, когда они восстановятся, то присоединятся к нам.       - Достаточно, чтобы напасть на хорошо охраняемый обоз. Где мы разместимся? Насколько мне известно, возле лагеря нет наших стоянок…       - Ты прав… я поговорю с Роше, - Иорвет запустил пальцы в свои волосы, убирая их с лица, а после обхватил губами мундштук протянутой братом трубки.       - К слову о нем. Я слышал, что вы обсуждали меня этой ночью, - с насмешкой произнес Киаран, заглядывая в зеленый глаз.       Скоя’таэль немного нахмурился, вспоминая, о чем же он говорил с человеком, а после улыбнулся:       - Он посчитал нас любовниками, пришлось рассказывать ему, недалекому, что наши отношения отличаются от человеческого понятия «любви», - кивнул он, глядя в заинтересованный взгляд ореховых глаз.       - Не думаю, что человек, чей срок жизни так мал, сможет понять наши чувства, - пожал плечами собеседник, - люди вообще мало что понимают… Думаю, ты зря тратил силы.       - Зря, как только я завел разговор о возрасте, то нас, старых эльфов, назвали сентиментальными импотентами, - пожал плечами Иорвет, а с губ Киарана сорвался тихий смешок, который после перерос в немного хрипловатый, но приятный, искренний смех.       Лис улыбнулся, смотря на ласковые морщинки в уголках глаз, и сам тихо засмеялся, прикрывая веки. Ощущение спокойствия и расслабленности было редким, но он впитывал его, казалось, всем своим естеством изувеченного временем тела.       - Сентиментальные импотенты, значит… - повторил эльф немного задумчиво, не переставая улыбаться, - может мы и сентиментальны, конечно… Молодое поколение ведь рассуждает так же, как люди.       - Возможно, ты прав. Но подумай, мы ведь тоже когда-то были молодыми, рассуждали так же…       - И то верно. – Киаран поднес трубку к губам лидера, разглядывая лиственный узор на его шее, а после затянулся сам.       Они попеременно курили, не брезгуя, так как для этого не было ни малейшего повода. Солнце тем временем поднялось над горизонтом, из трюма стали раздаваться сонные голоса солдат и шорох одежды, появился аромат еды. В дверях каюты показалась немного помятая, но выспавшаяся Милариэль, оба мужчины ей кивнули в знак приветствия, и эльфка скрылась в трюме. Следующим вышел Роше, уже в привычном шапероне и умытый; видимо, пока эльфы беседовали, Бьянка принесла командиру воду. Темерец был без брони, в одной лишь рубахе да с одеялом на плечах. Он подошел к «белкам», прихватив свою трубку, и уселся на ящик, окидывая взглядом Киарана.       - Тебе уже лучше? – он забрал из рук Лиса свой табак, не сводя глаз с эльфа.       - Да, спасибо за беспокойство, - ореховые глаза пробежались по фигуре человека и, не найдя ничего интересного, вернулись к созерцанию окружающего Понтар леса.       - Когда мы доберемся до Аэдирна, - подал голос Иорвет, - где нам разместиться? У «полосок» найдется пара лишних палаток?       - Думаю да… а деревья вам не подойдут? – усмехнулся мужчина, делая тягу.       - Нет, мы не спим на деревьях, нам нужно нормальное спальное место, - хмуро ответил вместо командира Киаран и собрался сказать что-то еще, но затих, ощутив ладонь на своем колене.       - Найдутся вам палатки. Мы разобьем лагерь между лесом и каэдвенцами, на рассвете, кстати, должны уже прибыть, - качнул головой мужчина, выдыхая дым, - а вы двое так и будете проминать задницы, пока солнце не встанет?       - А чем еще нам заниматься? Вернуться к скоя’таэлям мы не можем, мочить одежду мне как-то не хочется, - лениво потянул Иорвет.       Роше задумчиво посмотрел вдаль, пожевывая мундштук, и снова глянул на эльфов:       - Как насчет спарринга на мечах? Помнится мне, ты жаловался, что «полоски» медленные.       - Да без проблем, - тут же усмехнулся «белка», вставая с насиженного места, - как раз у меня есть на примете один полосатый, лысый, он мне вчера в ребра дал.       - Фенн? Ну ладно, пошли, - кивнул командир, стряхивая за борт остатки табака, а Иорвет посмотрел на брата:       - Caemm.       Киаран поплотнее укутался в одеяло, и троица спустилась в трюм, где все как раз завтракали. К мужчинам подошла Бьянка, а «полоски» оторвались от приема пищи, разглядывая пришедших эльфов и лицо Иорвета в частности, от чего последний гордо вскинул подбородок.       Голос Роше рассек повисшую тишину:       - Внеплановая тренировка! Разбились по парам, мечи в руки, приступить! У нас сегодня есть зрители, так что покажите им, как умеют сражаться «полоски».       - А сами зрители не присоединятся? – подал голос Фенн, откладывая в сторону миску с нетронутой кашей.       - Присоединятся, если посчитают dh’oine достойными соперниками, - ядовито усмехнулся Иорвет, устраиваясь вместе с Киараном на одной из лавок, а Роше отправил Бьянку за оружием в каюту.       Полосатые солдаты разбились по парам, недовольно ворча что-то о прерванном завтраке и тренировке с утра пораньше. Вскоре трюм наполнился звоном мечей, шорохом обуви по деревянному полу и сбитым дыханием бойцов. Техника боя была до безумия простой: сильные и частые удары с целью задавить противника. Роше подпирал спиной балку рядом с эльфами, а когда помощница вернулась с оружием, то оба командира встрепенулись.       - Фенн! – окликнул Вернон своего бойца, - Белка твоя. Иорвет поднялся с места, забирая у Бьянки свой клинок, подошел к лысому солдату, на губах которого засела отвратительная ухмылка.       - Что, красавица, тычок в ребра колыхнул твою гордость?       - Заткни пасть, dh’oine, - оскалился эльф, взвешивая в руке меч, и принял боевую стойку.       Человек не заставил себя долго ждать, беличий атаман сразу вскинул оружие, блокируя сильные и частые удары соперника. Они были отточенными и резкими, но «белка» на то и «белка», чтобы отличаться ловкостью и скоростью. Довольно скоро Иорвету надоело принимать атаки, и он совершил резкий пируэт в сторону, нанося удар с разворота, внося в поединок новые краски. Его целью было не кровопролитие, а унижение: он стал изворачиваться змеей, дразня солдата, но не давая клинку себя достать, отскакивал в сторону и назад, заставляя человека дышать все прерывистее. Один прыжок – эльф увернулся от мелькнувшего перед лицом лезвия, и острие изогнутого эльфийского клинка ощутимо ткнуло человека в ребра.       - Скачешь как животное, чтоб тебя, - с усмешкой, стараясь отдышаться, произнес Фенн, уводя от груди оружие.       Лис довольно фыркнул, выпрямляясь, а после обернулся на подошедшего Роше.       - А я говорил, скорости твоим солдатам не хватает.       Ответом ему стал прищуренный взгляд и скрежет темерского лезвия по собственному. Поверженный солдат окликнул остальных, звуки стихли, и люди в трюме с интересом уставились на двух командиров.       - Наконец-то достойный противник, - хрипловато усмехнулся эльф, по-кошачьи бесшумно обходя принявшего боевую стойку темерца.       - Ell'ea, ¹ - он поманил мужчину пальцами, предвкушающе прикусывая губу, и Роше хищно ухмыльнулся.       Темерец резко шагнул навстречу «белке», нанося первый, чертовски сильный удар. С клинков полетели искры, отражаясь в сощуренных глазах. Иорвет блокировал, увернулся от летящего на него меча и вновь поставил блок. Роше напирал на него подобно медведю, не давая ни секунды на ответный замах, вынуждая лишь защищаться и отступать. Но эльф быстро приноровился, и когда соперник снова нанес удар, увел его клинок в пол, тут же совершая какой-то необъяснимо быстрый разворот вокруг своей оси. Лезвие задело едва успевшего увернуться темерца по плечу, разрезая ткань, но не касаясь разгоряченной кожи.       - Медленно! Слишком медленно, Роше! – в запале рявкнул Иорвет, тут же атакуя врага, нанося непомерно быстрые удары и едва не выбивая оружие из рук.       Вновь зазвенела сталь, дыхание командиров стало отрывистым и быстрым, инициатива боя вернулась к темерцу, но спустя минуту переходила обратно к эльфу. Никто не желал уступать. Сердце наблюдавшего за боем скоя’таэля пропустило удар, когда острие бастарда пролетело в каких-то сантиметрах от лица его лидера. На пол полетела темная прядь волос, с губ эльфа сорвалось грудное свирепое рычание, командиры схлестнулись в еще более ожесточенном поединке, хотя оба уже изрядно выдохлись. Среди солдат пошли тихие разговоры, кто-то заключал спор касаемо победителя. Битва могла продолжаться еще долго, но не заметивший попавшего под ноги мусора атаман оступился, теряя равновесие. Лопатки коснулись холодного пола. Воспользовавшийся этим темерец кинулся на соперника, клинок заскользил по вовремя подставленной эльфской стали, а в следующий миг его лезвие коснулось татуировки на мокрой шее.       - Ничья, Роше, - усмехнулся Иорвет, острие его меча упиралось в грудную клетку человека. – Одно движение и оба окажемся мертвы.       Темерец отвел бастард в сторону, помог эльфу подняться и вытер рукавом пот со лба. Вокруг раздались свистки и аплодисменты, зрелище солдатам явно понравилось. Помощники подошли к своим командирам, забирая у них оружие, усадили на скамью и вложили в руки тарелки с кашей. Руки после спарринга немного подрагивали, но то была приятная дрожь, и на губах Роше невольно появилась улыбка.       - Ну что, не разочаровался поединком с медленным dh’oine? – не отвлекаясь от еды произнес он.       - Мне даже понравилось, редко когда удается найти умелого соперника, - честно признался эльф, уминая кашу за обе щеки, рядом размеренно работали ложками Киаран и Бьянка.       - Мне льстит, что я выделился из толпы тех, кто хотел твою голову видеть в петле, - усмехнулся мужчина.       - Взаимно, Роше, - не остался в долгу собеседник.

***

      Делать на корабле было совершенно нечего. Тратить стрелы на пролетающих мимо птиц не было никакого желания, да и новые потом делать не особо хотелось, потому скоя’таэли вернулись в каюту, а глава спецотряда остался в трюме.       Иорвет нашел в столе темерца чистые бинты, водку и мазь, а брату кивком головы указал на койку.       - Нужно все обработать, раны не болят?       - Нет, - отозвался эльф, стягивая с плеч одеяло, и с ногами забрался на матрац, - эта мазь хорошо помогает, из чего она?       - Не знаю, но, судя по всему, не местная... В отряде такая бы пригодилась.       Командир сел рядом с Киараном, осторожно снимая бинты с запястий. Гноя не было, а раны выглядели намного лучше, что не могло не радовать. Чистой и смоченной в спирту тканью он начал обтирать кожу, порой дуя на нее, когда сверху раздавалось тихое шипение. Видеть следы от кандалов было неприятно. Мало ощущения скованности, лишения какой бы то ни было свободы, так еще и получать при этом удары по лицу и телу… Иорвет не любил пытки. Кто бы что ни говорил, но это было так. Скоя’таэли не брали пленных, часто убивали врагов на месте. Да, эльфу нравились страдания людей, он получал от этого почти эстетическое удовольствие, ему было приятно смотреть на то, как человеческое общество уничтожает само себя, как гибнут проклятые dh’oine под стрелами его отряда, но, вопреки всему этому, пытки были ему противны. Полезный dh’oine – мертвый dh’oine, мучительная смерть приветствовалась только так, но…       Щеки коснулась теплая ладонь, вырывая из раздумий:       - Ты смотришь в одну точку уже добрые пару минут, брат, все хорошо?       Иорвет выдохнул, окуная пальцы в баночку, и принялся смазывать липкой субстанцией увечья.       - Все в порядке, - улыбнулся он одними лишь уголками губ и стал бинтовать запястье.       Когда с ранами на руках было покончено, эльф перешел на остальное тело. Синяки уже почти сошли с кожи, раны затягивались, так что поводов для волнения не было. Последние фиксирующие бинты легли поперек груди и дело было выполнено. Смоченной в водке тряпкой он вытер руки, смывая остатки приятно пахнущей мази, и убрал все на места, грязные бинты отправились в ведро у двери.       - У нас есть день на отдых, так что не думай о плохом, Иорвет, расслабься, - длинные пальцы зарылись в волосы Лиса, массируя кожу.       Иорвет посмотрел на своего соратника, удивляясь, как тот умудрялся быть таким проницательным, может, у Киарана дар видеть его насквозь? Как бы то ни было, эльф чуть качнул головой и прикрыл глаз, наслаждаясь приятными прикосновениями. Он не дрогнул, когда ладонь с головы переместилась на шею, оглаживая листья татуировки, а затем поднялась выше, ведя по линии челюсти и рваной границе шрама. После Ущелья Гидры именно Киаран помогал бывшему офицеру с раной, хотя та заживала так погано, как только можно было себе представить. Эльф помнил, как выглядел его командир до Ущелья, и, не смотря на уродство, видел в нем все того же, красивого и гордого, истинного Aen Seidhe. От былой красоты осталась лишь половина, но аэп Эасниллен любил и другую, изувеченную его часть. Он подсел ближе к Иорвету, провел носом по его виску, скуле, и оставил там сухой, мягкий поцелуй. Эльф шумно выпустил воздух, и Киаран повторил жест, задерживаясь губами немного дольше, ощущая, как на миг каменеет, затем расслабляется под ними кожа. Лис качнулся навстречу, проведя ладонью по шее, а после склонился, касаясь ее носом и втягивая запах медикаментов, пота и самого эльфа, родной, лесной, каким обладает обычно прелая листва. Он словно впитывал в себя эту смесь, прижимался к солоноватой коже губами, вел кончиком носа по лиственному узору на ней. Аэп Эасниллен вновь запустил пальцы в волосы скоя’таэля, немного оттягивая их назад, вынуждая запрокинуть голову, провел губами по шее, острому кадыку, здоровой щеке; коснулся прикрытого века и оставил поцелуй на переносице. Эльф приоткрыл глаза, встречаясь с теплыми ореховыми, немного качнул головой вверх, подобно зверьку, сокращая и так малое расстояние между их лицами еще немного. Киаран понял все без слов, оставляя кроткий поцелуй в уголке родных губ, а потом накрыл их своими, закрывая глаза. Поцелуй был чувственным и мягким, не символом страсти или ее начала, но символом безграничного доверия и преданности как со стороны бывшего офицера, так и его лучшего бойца.       На палубе раздались шаги, и оба эльфа отпрянули друг от друга, обменявшись теплыми улыбками. Дверь каюты распахнулась, в ней появилась Бьянка, окинувшая мужчин нечитаемым взглядом, но так же молча, как зашла, она покинула помещение, забрав бадью с грязной водой. Иорвет улыбнулся и, оставив на лбу эльфа теплый поцелуй, поднялся с койки, ища что-то в своей стеганке. Лейтенант разлегся поудобнее, наблюдая за командиром, а когда тот выудил из ткани деревянный инструмент, на губах появилась улыбка. Лис вернулся на место, а тишину каюты нарушала лишь приятная мелодия старой эльфской флейты.