Расскажи мне...

      Когда Элен проснулась, за окном ярко светило солнце. Девушка поднялась, накинула на плечи халатик и босиком потопала в кухню. Чашки Николя в раковине не было. Последнее время он уходит, даже не завтракая. Что-то в их отношениях изменилось, сломалось и не подлежало больше починке. Она отчаянно пыталась найти выход из этого тупика, устраивала сюрпризы, дарила какие-то милые безделушки. Нико принимал все благосклонно, нежно обнимал ее, чмокал в носик. Но это было внимание старшего брата к маленькой сестренке, а не парня к девушке. Страсть. Им не хватало страсти. Поэтому вечерами они могли смотреть в обнимку какую-нибудь киношку, а потом он вспоминал о каком-нибудь срочном задании и приходил в спальню только после того, как она засыпала. Жан. Ее имя всегда, казалось, было на его устах, а ее призрак мысленно был рядом с ними, как бы говоря Элен: "Ты не победила. Он мой и только мой." Руки девушки опускались и выхода не было. Поэтому она полностью ушла в работу. Помощь детям, что могло быть благороднее? Там она чувствовала, что нужна людям, могла улыбаться, смеяться и даже немного кокетничать с коллегами. Звонок телефона заставил девушку вздрогнуть. Она растерянно оглянулась по сторонам, прикусив нижнюю губу, но тут же облегченно вздохнула. Трубка лежала на кухонном столе. Последнее время она стала очень рассеянной. Впрочем, на это были свои причины, а телефон, между тем, продолжать звонить. Элен еще раз вздохнула и ответила на звонок.  — Алло? -Элен? — Бенедикт? — Я. — Голос на том конце звучал глухо, словно его хозяйка долго и безутешно плакала. — Что-то стряслось? Лея? –Нет, нет. С Леей все хорошо, я отвела ее в садик. Элен, мне надо поговорить. Поговорить с тобой. -Конечно, о чем речь. Приезжай хоть сейчас, у меня нет ничего важного, все встречи во второй половине дня. — Нет. Я не могу. Николя… Словом, мне надо поговорить наедине. — Об этом не переживай. — Элен грустно улыбнулась — Николя нет дома. Он на работе до вечера. — Хорошо, тогда я выезжаю. — Жду тебя.       Элен нажала на отбой, положила в посудомоечную машину свою чашку и ложку и осмотрелась. Так, на кухне порядок, а вот в спальне… Девушка метнулась в комнату, заправила кровать, поправила безделушки и книги на прикроватных тумбочках. Потом прошлась по квартире с пылесосом, смахнула пыль, поставила в микроволновку сделанную на скорую руку пиццу. На пару минут забежала в ванную, убрала волосы в хвост, наскоро почистила зубы и умылась. Чуть тронула губы блеском, изобразила улыбку и удовлетворенно кивнула своему отражению. Она вышла, сменила халат на домашний костюм, состоящий из маечки и шорт. Устроилась за кухонным столом, вытащила из заветного места припрятанную от себя самой сигарету, распахнула форточку и с наслаждением затянулась. Да, да, она прекрасно знала о вреде курения и не один раз читала лекцию на эту тему своим подопечным. Ну и ладно. Но иногда удовольствия от горьковатого привкуса на губах пересиливали все последствия, которые могут быть. Или не быть. Боже, как же она устала. Устала, чувствовать себя бессильной. Устала носить маску хорошей девочки. Те же Лали или Джоанна давно бы на ее месте устроили Николя бурную сцену. И все бы решилось. Так или иначе. Но она так не умеет? Или не хочет? Боится? Неужели она так боится остаться одна, что цепляется за Нико, с отчаянием утопающего? Боится… И не боли, нет. Боль она переживет. Она боится, что будет больно. Боится самого этого ощущения, словно летишь в пропасть и нет этому падению ни конца, ни края. И она снова улыбалась, и старательно играла свою роль. Она сможет, она справится, она победит… А Жан… Жан больше нет. Раздавшийся в дверь звонок, заставил девушку вздрогнуть. Она немедленно выкинула недокуренную сигарету, спрятала пепельницу и, надев на лицо привычную улыбку, пошла открывать дверь. — Привет, Бенедикт. Заходи скорее. Я приготовила пиццу. Чай или кофе будешь? Бенедикт, прелестная в своем летнем сарафанчике, и юная, как будто время не задевало ее, чуть грустно улыбнулась. — Давай кофе, Элен. Спасибо. — Да ты заходи, заходи. Проходи в комнату. Я сейчас все принесу. Когда девушка вошла с подносом, на котором аккуратно стояли две чашечки с ароматным напитком и порезанная на ровные кусочки, еще дымящаяся пицца, ее подруга стояла у окна, прижавшись лбом к прохладному стеклу. — Бенедикт? Все в порядке? — В порядке? — блондинка резко повернулась к Элен, — ты серьезно? Ее глаза, обычно светлые и безмятежные, как небо в мае, словно подернуло тучами, и они выглядели серыми. Темно-серыми. — Что с тобой? — Элен невольно отступила на пару шагов, поднос в ее руках дрогнули девушка поспешила поставить его на кофейный столик. — Скажи лучше, как у тебя получается? — Что получается? О чем ты, Бене? — Как ты умудряешься всегда быть такой? Спокойной, уверенной, радушной? С вечной улыбкой и всепрощением во взгляде? Или тебе плевать на всех нас? — Не понимаю. — А я не понимаю тебя, правда. Неужели ты никогда не устаешь играть роль идеальной девушки? Тебе не хочется… Не знаю, закатить истерику, сорваться одной в стрип клуб, переспать с первым встречным? — Бенедикт… — Нет, правда. Иногда кажется, что ты не живая, а идеальный робот-андроид, и тебя прислали на Землю, чтобы нам всем стало стыдно. — Что за бред ты вообще несешь? — Я тебя не понимаю. Правда .— Бенедикт, скажи честно, ты хочешь меня обидеть? И именно для этого приехала? — Я сама не знаю, зачем я приехала. По привычке. Нет, мне на самом деле нужна твоя помощь. Или совет. Или просто выговориться? Не знаю. — Тогда прекрати меня обсуждать и говори. Разберемся. — Вряд ли. — Она глубоко вздохнула и быстро произнесла. — Джимми вернулся. — Ну так это же здорово, — Элен говорила немножко осторожно, — Лея, наверное, счастлива? — Наверное. И он тоже. Они отлично ладят и очень скучали. Знаешь, Элен, я тоже скучала. И… — И? — Он до сих пор меня любит. — А ты? — И я. Я поняла это вдруг и никак не могу прийти в себя. — Подожди, Бенедикт… А как же Жозе? Как же ваше «начнем все сначала»? — Я не знаю. Не получилось ничего, наверное. Я сама во многом виновата. Жозе старался изо всех сил, но… Наверное, нам не стоило затевать эту игру в счастливый финал. Ему было хорошо с Джоанной, я знаю. И если бы не та наша случайная встреча… — А что вообще тогда произошло? — Я запуталась, Элен. В тот момент я чувствовала себя мышкой, нечаянно влезшей в мышеловку. Звучит глупо, но так оно и есть. Я бешено ревновала Джимми. За ним как сумасшедшая гонялась Эва Уотсон, а где она и где я… В общем, самооценка на нуле, тут случайный парень, я выпила, слово за слово… Проснулась я в каком-то мотеле, голова болит, тошнит… Ни кошелька, ни колечка, того, что еще миллион лет назад Жозе дарил. И так мне стало обидно, Элен… Вышла и пошла куда глаза глядят. Глядели они в сторону вашего с Николя яхт-клуба, как выяснилось. Желание выговориться у кого-нибудь из вас на груди никуда не девалось. А вас не было. На "Миракле" возился Жозе. Он показался мне в тот момент таким родным, желанным, любимым. Я словно снова стала той наивной студенткой, у которой впереди вся жизнь. Лея? Джимми? О них я даже не думала в тот момент. Мне было хорошо, так хорошо… Джоанна? И о ней я даже не вспоминала. Потом уехала домой, легла спать. А утром… Утром приехал Жозе, принес огромный букет роз и предложил попробовать начать все сначала. И мы целовались, пили шампанское и искренне верили. Верили… Не-а. Ничего не получилось. Нет, Жозе просто очарователен и в постели у нас с ним нет проблем. Просто я изменилась. И больше не люблю его. Мы можем быть отличными друзьями. Наверно. А вчера приехал Джимми, я пригласила его заехать. Лея в садике, Жозе на работе. Мы хотели выпить кофе. Но я взглянула в его зеленые глаза и утонула. Он мой, понимаешь?  — Стоп. Подожди. А как же Жозе? — Не знаю. Я запуталась. Знаю одно- я хочу жить с Джимми. Я люблю его. Что мне делать, Элен? — Для начала- успокойся. Давай выпьем кофе и что-нибудь придумаем. — Элен вздохнула и начала помешивать ложкой ароматный напиток. Что же, давать советы ее призвание. Видимо. Еще бы кто научил ее, как самой им следовать.