Сон.

      Зрители на трибунах с неподдельным удивлением наблюдали, как беловолосая девочка сначала встала после серьезного удара, а, затем, выпустив ушки и хвост нанесла удар по голему, что уже считал себя победителем. Никто не мог понять, почему голем, после этого удара не только отлетел, но и начал истошно кричать и молить о пощаде.       И лишь Азазель, единственный из всех видевший Кошмар в полной силе, понял в чем дело              Время замерло для них. Вернее сказать, оно остановилось, чтобы они могли поговорить. И перенесло их души в другое место. Туда, где за огромным во всю стену окном переливалось множество звезд вселенной       — Что это за место? — спросила беловолосая       Леон нахмурился.       Он уже раньше видел это место. И видел не раз. Но никак не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах.       — Что вообще произошло? Последнее, что я помню, это то, как Азазель позвал меня помочь в битве и я использовал Кошмар…       — То есть… — начала Конеко — ты не помнишь, как тебя убили в этой битве месяц назад?       — Ааа… — в шоке сказал он       Конеко устремилась к нему, несколько раз ударила со всей силы, а, затем, буквально повиснув на нем, крепко обняла и впервые за этот месяц заплакала. Он был с ней       Он, не почувствовав ударов, обнял её, нежно гладя по головке, утешая и целуя в макушку       — Не бойся. Я не умру, пока есть ты.       Они вновь были вместе.              Через несколько секунд они уже оказались на арене. Никто не понял, как они переместились, но теперь время текло своим чередом. А Леон превратился в полупрозрачную фигуру       Но сейчас их интересовало лишь закончить весь этот бой, чтобы они вновь могли спокойно поговорить. Наедине.       Некоманта выпустила уши и хвост. Теперь она могла это делать. А после чего нанесла удар, наполненный всей злостью, что накопилась в ней. А Леон, сам того не замечая, добавил к этому удару силу Кошмара и через секунду гигант уже молил о пощаде, не в силах вынести психологический урон. Со вторым противником также не возникло хлопот.       А на платформе для команд они обнаружили, что Леона не видит никто, кроме Конеко.       И, как оказалось после того, как Конеко попыталась его тронуть… Трогать его не может даже она. Он стал бесплотным              Они лежали рядом друг с другом на одной кровати. Смотрели друг на друга. Держались за руки. Вернее, их ладошки просто находились в одном месте. Друг друга касаться они не могли. И разговаривали мыслями.       Леон в принципе не мог касаться ничего живого. Он мог бить шкаф, сидеть на стуле, лежать на кровати. Но не мог касаться ни других людей, ни растений, ни чего-либо живого.       А еще он ни один раз говорил с Кошмаром. Хоть и понимал, что по факту говорит сам с собой и все это давно знает.       — Просто еще одна не смешная шутка Смерти — в очередной раз выругался он       Конеко лишь грустно посмотрела на него. Она так хотела его коснуться. Но не могла. И тоже проклинала Смерть за это. Хоть и не разу её не видела       Кошмар существовал всегда. Леон был не первым его носителем. Но, одновременно с этим, единственным. Каждый «носитель» Кошмара проживал несколько жизней. Кто-то беззаботно, кто-то творил бесчинства, кто-то любил. Каждый в своем мире. Кто-то в древних цивилизациях, кто-то в далеком космосе. Но всех носителей объединяло одно. Каждый из них проживал свои жизни. Жизни, детали которых не помнил даже Кошмар. А потом умирали, перерождаясь в новое тело и мир. Мир, который для некоторых был шансом начать все сначала, если в своей прошлой жизни они сделали что-то не так. Или же мир, в котором не было их любимых из прошлой жизни.       Кошмар не говорил этого. Леон сам это знал. Ведь он, в конце концов, и был всеми этими Кошмарами до него.       Если бы ему предстояло умереть и переродиться в новом мире, в мире, где нет Конеко, чтобы он сделал в первую очередь?       И именно поэтому он не помнил все свои жизни.       — А может ты всего лишь моя фантазия? — осторожно произнесла Конеко              Конеко никому не говорила про Леона. А Леон умел находить хоть какие-то плюсы и в бытие призраком. Как минимум он мог ходить по всем комнатам, ставишь рожки всем во время обеда и делать другие вещи, от которых Конеко хотела поставить фейспалм и прописать тому, кого касаться не могла. И это был тоже плюс. Но на деле, у него сейчас не было другого желания, кроме как ощутить её удар. Сильный, демонический, но все же такой любимый и родной.       Конечно, Конеко спрашивали, что произошло тогда на арене. Она отвечала что-то вроде «Не хотела проиграть» и «Это сила некоманты». И лишь Азазель хмурился при этих словах. Он хотел понять, что происходит. Пытался рассуждать логически. Но, как и ожидалось, у него ничего не выходило. Максимум, до чего он смог догадаться — в кольце была часть силы, и она перешла к Конеко в момент уничтожения.              — Нам нужно поговорить с Азазелем — хмыкнул Леон в одну из бессонных ночей       — Ты же ему вроде не доверял, не говоря о том, что он повел тебя на смерть?       — Он — единственный, кто может хоть что-то предложить. А я не хочу провести призраком всю твою жизнь.       — А если ты все же просто моя фантазия?       — Интересно, а если использовать силу Кошмара на тебя за такие слова…       Конеко фыркнула.              — Так о чем ты хотела поговорить? — Азазель присел за стол в комнате клуба, заинтересованный неожиданной просьбой поговорить о некоманты       А Леон понял, как можно доказать Конеко, что он — настоящий. Он медленно подошел к столу и взял стоящие на нем часы, поднимая их в воздух. Азазель с непониманием посмотрел на висящий в воздухе предмет.       — Как думаешь, кто это делает? — намекнул Леон на вопрос       — Это ведь делаю не я? — озвучила вопрос Конеко       — Эм… Нет… Наверное? — Азазель непонимающе посмотрел на Конеко       Она тяжело выдохнула и еще одна часть её страха испарилась. Или же она овладела телекинезом.       — Это Леон. — наконец сказала она, от чего Азазель на секунду завис. — Или же моя фантазия, желающая, чтобы я думала…       Дальше ей пришлось уклоняться от часов, а Леон тяжело выдохнул, успокаиваясь.       — Конеко, я… — пытался сообразить сказанное Азазель.       — Тогда, на арене, во время рейтинговой игры разбилось кольцо, которое он хотел мне подарить еще до… — она взглотнула, — смерти. И после этого появился он.       Пазл в голове Азазеля наконец-то сложился       — В виде призрака?       Она кивнула              Азазель выпил очередной стакан с саке. Хоть и пазл после разговора сложился, он абсолютно не знал, что можно сделать.       — Если вы ждете от меня каких-то мыслей… — начал он. — У меня их нет. И я абсолютно не знаю, что с этим можно сделать. Я встречал ранее такие случаи, но все они отличались от этого. Как минимум тем, что они были ангелами, демонами, падшими или кем-то еще, а не людьми со странной и неизвестной силой       — Иными словами, этот случай слишком неординарный? — спросил Леон       Конеко озвучила его вопрос       — Верно. Я еще подумаю, но обещать точно ничего не смогу.       Конеко кивнула и отправилась к выходу       — Да, и еще… — остановил их Азазель. — Я должен извиниться перед вами.       — С другой стороны, мы теперь все время вместе — попытался найти Леон положительное в этом       Конеко фыркнула              Ну, он хотя бы мог брать книгу и читать. Вернее сказать, за чтением он прикрывал свои размышления. Он должен был понять механику переселения в новый мир и тело, чтобы понять, как он оказался в теле Конеко. Кошмар же тоже не знал этого.       — А может ли быть так, что я просто попал в параллельный мир и вселился в параллельную Конеко, с которой прошла та же самая история, что и со мной?       Конеко фыркнула       — Больше шансов что ты - моя фантазия.       Он устало выдохнул       — Даже если бы я был - ты была бы против? — усмехнулся он, а Конеко промолчала. А Леон через несколько секунд продолжил, переводя тему в другое русло — Каждый раз при смерти я переселяюсь в новый мир. Даже вопроса новое ли это тело под меня или уже существующее не стоит. Разницы уже не будет       Он снова погрузился в размышления       Ему было интересно, создают ли его переселения «параллельные» ветки или же все так и задумывалось изначально. Пишется ли история или она прописана с самого начала со всеми переходами.       — Ну, из этого можно предположить, что ты — мой мир.       Конеко вздохнула от такого комплимента       — Как будто я бы не поменяла весь этот мир на одного тебя       — И даже не жалко Президента и Иссея?       — Именно поэтому я не могу ничего поменять — с грустью ответила она       Он замолчал на несколько секунд       — На самом деле у меня есть предположение. — начал он. — Судя по всему, кольцо как-то удерживало меня в этом мире. После смерти я должен был поговорить со Смертью и перейти в новый мир. Перед этим стерев себе память…       Конеко молчала       — Но, на самом деле, не думаю, что я бы стер её сразу. Скорее после еще одной смерти… Но дело не в этом. Учитывая, что со мной в новый мир переносится все, кроме оболочки, тела… Возможно, кольцо смогло взять что-то из «внутренностей», назовем их «душа». И, так как вся душа не могла переселиться в новый мир…       — Перешло в кольцо?       — Нет… Если бы вся моя душа ушла в кольцо, я бы все же оказался в новом мире при «смерти» кольца. Скорее всего, она нашла что-то, что могло без проблем взять её. Этим «чем-то» оказалась ты.       — А после разбития кольца душа соединилась, и ты стал снова таким?       Он кивнул       — Это лишь моя теория. Но звучит логично.       — Если бы эта теория объясняла, как тебе снова обрести тело — фыркнула Конеко       — Она объясняет…       — Кроме как умереть. Потому что умирать придётся мне. А тебя не видит даже никто.       Он усмехнулся и замолчал       — Ты ведь помнишь ту комнату с огромным окном, где мы были, когда я вернулся? — через несколько минут начал он       Она кивнула       — Меня не покидает ощущение, что я её видел. И видел столько раз, чтобы можно сказать, что я жил в ней…       — Или же это просто моя или твоя фантазия.       — Даже для себя ты через чур жестокая реалистка.       — И ты сам в этом виноват.       Он вновь замолчал       — Мне кажется, что теперь уже НАШ друг все знает. Но, как всегда, молчит.       И в самом деле. Я, как всегда, молчал.              — Все еще думаешь, что есть какой-нибудь артефакт, способный меня вернуть?       Она кивнула       — А ты не думала, что даже если такой существует, что произойдет с душой? Ведь я сейчас — часть тебя. И «выйти» отсюда, скорее всего, смогу только после твоей смерти. А при воскрешении еще одного меня будет лишь моя копия.       — Иногда мне кажется, что ты все это специально подстроил.       — Ага, и зачем мне нужно лишать нас возможности трогать друг друга, ради того, чтобы мы были всегда и везде вместе, учитывая, что я итак это получал?       — Подглядывать за мной в душе?       — А я бы этого не получил?       — Ты, обычно, не хотел. И намеков не понимал       — Конеко, ты не хуже других знаешь, что я боялся.       — Боялся?       — Да, боялся.       — А сейчас?       — А сейчас я бы отдал все, лишь бы не только подглядывать. Хотя… У меня ведь ничего и нет.       — А можно из кошмаров делать обычные сны?       — Они в любом случае будут пугать. Даже если в них буду я. Даже если контролировать их буду я              Очередной бой с фракцией Старых Владык. Разве что на этот раз в нем участвовали Злые Драконы. Очередной режим некоманты-кошмара. Кошмар, на удивление, действовал даже на драконов, чем очень сильно помогал. Учитывая, что Леон его полностью контролировал и накладывал сразу на сотни драконов одновременно. Но самих драконов были тысячи.       Конеко же билась как и всегда. Однако, даже в её ударах читалась сила Кошмара.       Они побеждали? Сложно было сказать. В любом случае, они дрались за школу, внутри которой были дети. У них не было права проиграть.       

***

             Резко все погасло, затихло и осталась лишь пустота, в отдалении которой доносились какие-то звуки. Под все я подразумеваю… Мир? И я, открыв глаза, увидел прямо перед собой лицо нашей с Иссем матери. Слишком большое для меня.       — Мы назовем его Леоном — сказала мама       Друг…