Magic Shop. Pray and pay

      В дверь исступлённо ломятся. Она, закрытая на хлипкую щеколду, почти слетает с петель и истошно, жалостливо трещит. Чимину всё равно. Чимин сейчас занят. Ему не до испуганных воплей какой-то деревяшки.       Вещи без разбора, без разграничения на нужные и ненужные летят в походную сумку. Туда же отправляется мобильник, зарядное устройство, пара уже никчёмных тетрадей. Пак не собирается отныне учиться, посещать бесполезный, душный колледж. Справится как-нибудь без образования. И жить в новой, ещё неосвоенной квартире он не намерен. Хватит с него, нажился уже, наслушался.       Ручку снаружи продолжают истязать, из коридора доносится свирепое, сквозь зубы: "Открой, маленький паршивец, я ещё не договорил". Какую такую важную информацию до него не успели донести, блондин не знает, и узнавать не хочет. Отчим и так достаточно наорал и набрызгал слюной, долго оттираться придётся.       Терпение, без того еле живое, из последних сил сдерживавшее беснующиеся в сознании несогласие и негодование, кажется, подохло, открывая ворота и ослабляя привязь. Адские гончие чистейшей злобы и обиды получили свободу, помчавшись выгрызать яростными клыками новый путь.       Парень предчувствовал, что так оно и будет. Внезапный переезд в другой город к очередному маминому хахалю не сулил ничего хорошего. Он заранее ненавидел этого ублюдка так же, как и всех прежних претендентов на роль кормильца их двухчеловековой семьи. И не зря: этот оказался ещё более неприятным, въедливым, упёртым и зашоренным. Поэтому даже удивительно, как Чимин продержался с ним под одной крышей настолько долго.       Целый ужасный месяц любимый сын пытался играть для матери довольство всеми благами, в которые входили раздражающий мужик, вечно на него кричащий по всяким пустякам, новые одногрупники, обеспечившие избивательно-радушный приём в шаражкиной конторе, куда обучаться блондина пристроил всё тот же "неотец". Он еле выносил неожиданно взвалившиеся на плечи тягости и ощущал, что ещё немного, и они его попросту раздавят.       Потому нужно было бежать. Быстро, экстренно, не оглядываясь. Чтобы хоть горстку еле припасённых нервных клеток сохранить, чтобы не загнуться под постоянным контролем и руганью. Чтобы выжить.       Как удобно, что окно из паковой комнаты выходило на пожарную лестницу. Как удобно, что двадцатилетнему, подтянутому пацану было несложно на неё взобраться. Как удобно, что Чимин совсем не боялся и не жалел покидать этот жужжащий улей, в котором ютилось всего две пчелы, но их даже в квартире с четырьмя комнатами теснило.       Последний раз глянув на оставленный в так и не сделавшемся своим пристанище беспорядок, на отбивающую с другой стороны злые кулаки дверь, блондин перемахнул через подоконник и ловко угодил ногами на одну из ступеней.       Пока конечности помогали спускаться, подошвы кроссовок уносили от чёртового дома подальше, а спина безэмоционально косилась на оставленный сзади, не принявший мирок, в голове было пусто. Ни планов для дальнейших действий, ни идей, где можно заночевать. Друзей новенький найти не успел, зато врагов одним появлением нажил с лихвой. Денег у него карманных не имелось, а будь даже они - суммы, чтобы оплатить отель всё равно бы не наскреблось. Но ничего из этого не пугало. Огорчало - да, но не более. Пак и не в такой жопе оказывался. Выпутается.       Полночи прошатавшись по незнакомым улицам, устав и вымотавшись как мотылёк, неосторожно упавший в воду и вымученный борьбой за существование в непригодной для себя среде, Чимин уже не разбирал, куда шёл. На аварийной программе просто переставлял ногами, мысленно сдавшись и молясь всем припомненным богам о том, чтобы обнаружить, наконец, хоть что-то подходящее для отдыха.       Всё вокруг было одинаковым: неопознанным, тёмным, чужим. Квартира отчима находилась в очень неблагоприятном, преступном районе, поэтому тамошние жители предпочитали запираться на десять засовов и огораживаться двухметровыми заборами. По пути следования воспалённым, светло-карим глазам попалась лишь пара магазинчиков, которые, к сожалению, работали до одиннадцати часов.       Мышцы в теле нещадно ныли, позвоночник скрежетал звеньями друг о друга, натирая болезненную скованность в пояснице. Хотелось спать, пить и плакать. От отчаяния и изнеможения. Воля не сдавалась, нет, но психические процессы самостоятельно, не спросив хозяина, выжимали из глаз скупое море. Пак стискивал зубы, глубоко дышал через забитый нос и безмолвно обещал себе свалиться прямиком на асфальт, если в течении следующих пятнадцати минут хоть какой-нибудь приют не отыщет.       Добредая ещё один, безликий тротуар, блондин завернул на перекрёстке вправо и завидел новую вереницу похожих, словно братья-близнецы, унылых и серых высоток. Пейзаж никак не менялся с каждым кварталом, и это походило на какой-то зацикленный, проклятый парад многоэтажек перед глазами. Натруженному смотрением, помутневшему мёду тошно было лицезреть эти безучастные стены и окна, поэтому он чаще прикрывался ресницами и пропускал мимо поля зрения адресные таблички.       Через шагов двадцать возле парня вновь потянулось глухое заграждение, на которое он опёрся, чтобы немного перевести дух. Тут его внимание привлекла выбивающаяся из общего безликого антуража деталь: впереди, чуть на отшибе стоял странный, слегка обветшалый и почти иллюзорный домишко.       Весь его фасад был выполнен в восточной, фольклорной манере: изогнутая крыша с черепичным панцирем, поддерживаемая столбами, деревянные задвижки-ширмы, белые, глиняные стены. Рядом со входом навалилась какая-то куча мусора, а на карнизе висела потёртая, погрызанная временем табличка: "Magic Shop".       По всем признакам здание пустовало и было бесхозным. По тем же признакам Чимин определил, что может без специальных разрешений и угрызений совести туда забраться и переночевать. Для начала он решил попытать счастья у самой двери, чтобы зазря не разбивать стекло и не вандалить.       Воровато подобравшись к зданию, Пак ухватился за ручку и три-четыре раза уверенно дёрнул на себя, насколько позволяла оставшаяся в руках энергия. Дом не поддался, не впустил. Чтобы точно убедиться в глухой запертости замка, взломщик предпринял ещё серию активных утягиваний. Бесполезно.       Свыкнувшись с необходимостью что-то ломать, чтобы проникнуть внутрь, парень собирался отправиться в обходный осмотр по поиску лазеек, но тут груда тряпья резко зашевелилась, закряхтела и надрывно кашлянула. Сквозь куски ткани показались вполне реальные глаза, одутловатый нос, густая борода под ним и порванная в нескольких местах, серая шапка, закрывающая половину лба. Чимин, застигнутый врасплох, отпрыгнул, ошеломлённо хлопая испуганным янтарём.       Живая куча мусора заговорила скрипучим голосом бездомного:       - Что, малец, в Лавку хочешь попасть?       Рассудив, что они оба примерно в одинаковом положении, и за взлом на него бродяга доносить не будет, блондин решил рискнуть:       - Да.       - И какая нужда привела тебя сюда посреди ночи? - два сканера обследовали испуганного юношу с головы до ног.       - Ушёл из дома - не мог там больше оставаться. Возвращаться не планирую, - то ли оттого, что говорил с незнакомцем, Чимин без задней мысли раскрывал чистейшую правду.       - Стало быть, и податься тебе некуда?       - Вроде как, - белобрысая голова стыдливо опустилась.       - Ничего, всякое в жизни случается, - по-доброму посочувствовал старик. - Я могу решить твою проблему.       Пак недоверчиво поглядел на бездомного, невесело хмыкнув. Тот на скепсис не отреагировал и продолжил:       - У меня есть ключ от двери. Но из одной сердобольности я тебе его отдать не могу. Нужно подписать договор.       "Купли-продажи, что ли?" - чуть вслух не выпалил парень. Вся ситуация походила на чистой воды сюр и абсурд. Возможно, он настолько умаялся, что теперь разговаривал с каким-нибудь мусорным баком, а волшебного магазина и в помине не было - пригрезило.       - Согласен на сделку? - оживился бомжеватый риэлтор.       - Ага, - заторможено ответил Чимин, соображая: "Мало ли какие причуды у этого сумасшедшего. Если выполнить требования его безумства, вдруг действительно что-то получится? Других вариантов всё равно нет".       Незнакомец порылся за пазухой своего одеяния непонятной конфигурации и вытащил неаккуратно свёрнутую бумажку с неким подобием угольного карандашика:       - Вот, здесь указаны все условия. Поставь подпись внизу, у правого края.       На самом деле уставшее зрение блондина в темноте уже бессовестно подводило: буквы плясали и расплывались, совершенно не складываясь в подобие известных слов. Вслепую, наугад короткие пальцы, принявшие документ и пишущее нечто, черканули фамилию на листе.       - Отлично! - обрадовались засверкавшие чужие глазища.       Пак хотел было вернуть договор, но его порыв остановили:       - Не нужно, это держи при себе. А вот и ключ, - в ладонь переставшему что-либо понимать парню сунули витую, железную отмычку.       Словно зачарованные, чайные глаза осматривали ажурную, блестящую штуковину, а ноги на автомате понесли к двери. Когда замочная скважина идеально приняла подходящий, резной стержень, а механизм щёлкнул, блондин выпал из дурмана и обернулся на место, где прикорнул бродяга. Тот уже успел подняться, подобрав полы длинного тряпья и смотрел на него в упор.       - Но... Раз у вас есть доступ, почему вы сами на улице сидите, почему не живёте внутри? - правильный вопрос в светловолосом сознании возник слишком поздно.       - Потому, что я больше не владелец. У Магазина появился новый контракт. Спасибо, - счастливо улыбнулся старик, облегчённо вздохнул и побрёл прочь.       Не чуя подвоха, Чимин пожал плечами самому себе и прошёл через проём. Дверь за ним, сухо скрипнув, закрылась.       В помещении оказалось ещё темнее, чем снаружи. Словно вытащенный из родной норы крот, Пак зарылся рукой в сумку, ища наощупь телефон. Тот попался через пару минут, наконец дав возможность добыть хоть немного света. Нажав значок фонарика, парень осмотрел прилегающие к наличнику проёма стены, ища заветную кнопку выключателя. Слабо, конечно, верилось, что в заброшенном здании функционировали хоть какие-то коммунальные блага, но бессмертную надежду на "авось" никто не отменял.       С трудом различив нужный рубильник, пальцы щёлкнули им, и о чудо: небольшие, тканевые фонарики, закреплённые под потолком на углах, зажглись мерным, тёплым сиянием. Каким образом они подсоединялись к электропроводке и как градоуправление умудрилось недоглядеть, обслуживая брошенный домик, было загадкой. Но истощённому событиями мозгу думать над этим не хотелось.       Завидев слева от себя плетёный диван с мягкой, старинной подкладкой, покрывающей его плоскость вместо обивки, и стоящий рядом журнальный столик, Пак радостно поплёлся к ним. Сбросив вещ-мешок возле ножек, обессиленное тело рухнуло на долгожданную горизонтальную поверхность, подложив под голову одну из расшитых подушек.       Странно, что от налёта живого груза дряхлая мебель не откашлялась целым облаком пыли. Но блондин даже не обратил на аномалию никакого внимания: спать хотелось жутко. Не успев прикрыть глаза, он мгновенно отрубился. Даже освещение осталось молчаливо гореть и с интересом изучать нового, слишком молодого на этот раз владельца.       Сколько Чимин проспал, он не знал. Из спокойного зависания где-то в слоях чёрной, не страшной, а исцеляющей нирваны его вытянула жажда. Ресницы от крепкого сна слиплись и еле распахнулись. Несколько долгих минут сознание вспоминало весь предыдущий, печальный сумбур, в который превратилась жизнь, и определяло, где находится.       Обнаружив, что он в забытой всеми Лавке, которую принял в собственность от какого-то шизанутого, подписав сомнительную бумажку, Пак ощутил некоторую несостыковочность происходящего. Но присохший к нёбу язык заставил подняться и потопать на поиски кухни.       Магазин оказался достаточно просторным по количеству помещений и их наполнению. В подобии гостиной кроме дивана и столика стояло два кресла у противоположной стены, комод с вещицами, которые блондин решил рассмотреть попозже. Рядом с тонкой заслонкой, отделяющей следующую комнату, в потолок упирались книжные стеллажи с замшелыми фолиантами. Дверь как в вагоне-купе отодвигалась и пускала в другую, причудливую локацию.       Там не имелось ни одного предмета мебели. Посреди квадратной, пустой площади была выстроена абсолютно бесполезная конструкция: чуть выше самого Чимина, деревянная, прямоугольная перегородка с небольшим окошком по центру. То прикрывалось надёжными ставнями с засовом. Это сооружение можно было обойти по кругу и понять, что маленький проём сквозил и не вёл никуда.       В восточном и западном векторах от ширмы располагались два прохода: слева запертый, справа - свободный, спрятавший за собой цель исследовательской экспедиции Пака: короткий коридор, соединявший параллельно кухню и душевую.       С радостью ворвавшись в скромное, аккуратное помещение, парень кинулся к чугунному крану, вертя вентиль. Горлышко захрипело, заругалось, но вскоре выдало сперва слабую, а затем уверенную струю чистой воды. Похлопав дверцами шкафчиков и выяснив расположение потрёпанных временем, медных кастрюль, сковородок, керамических тарелок, чашек и приборов, руки вытащили стеклянный стакан, ополоснули его и набрали живительной жидкости.       Уже не задаваясь вопросом, откуда в бесхозном жилище работающий водопровод, Чимин, наконец, утолил жажду. Питьё на вкус оказалось вполне сносным, без ржавого осадка. Так же на кухне чайные глаза нашли мойку, плитку без каких-либо проводов, столик и бамбуковые стулья. Далее первооткрыватель отправился обозревать душевую: она вся была выложена потёртой плиткой цвета морской волны и делилась пополам: в одной части пол и сливное отверстие в нём, в другой - большая круглая чаша, заменявшая ванну, встроенная в сам выступ. Тут тоже присутствовал крупный кран с рычагом.       Покинув ванную, блондин заметил ещё одну дверь рядом с проёмом, ведущую, предположительно, в туалет. Затем ноги вывели из коридорчика и понесли хозяина к левой стене от чудной перегородки с окошком. Но после нескольких попыток проникнуть через закрытую дверь, исследователь сдался.       За чудо-ширмой притаилась локация, подобная своей правой соседке: рукав с двумя ответвлениями по краям: комнаты, где в одной стояла кровать и тумбочка, а другая не хвасталась предметами быта.       В целом, Пак остался доволен недвижимым приобретением: всё его содержание хоть и отдавало стариной, но прекрасно сохранилось. Будто внутреннее пространство кто-то запечатал в капсулу, и ни пыль, ни разрушение от времени не смогло в неё просочиться. Единственное, что не вписывалось: почему здание именовалось "Magic shop", если не отличалось от обычного дома? И бродяга называл его Лавкой. Что отсюда можно было продавать?       Вернувшись в гостиную, парень тщательнее оглядел элементы декора: замысловатые, орнаментные часы на комоде не тикали, замерев стрелками на трёх двадцати семи. Полку с ними делила ваза с какими-то намалёванными на боках рунами, встречавшимися и кое-где на стенах, косяках и наличниках. Рядом разместились карандашница, приютившая такие же угольные мелки, как был у бездомного и дряхлый дневник с размочаленным корешком.       Взяв в руки книгу, Чимин пролистал страницы, но они не запечатлели на себе ни одного символа. Пожав плечами и положив томик на прежнее место, он туго задумался. На смену одной удовлетворённой потребности припёрлась другая: желудок заурчал чёрной дырой и запросил еды. Где её взять, блондин не знал: денег у него не было, а воровать не хотелось.       Но безвыходные обстоятельства толкали на преступление. Не такое жёсткое, но стыдное. Однако, поддерживать существование пришлось бы в любом случае. Поэтому юноша засобирался на позорную вылазку.       Он быстро вывалил одежду в дальней комнате на кровать, освободив нутро сумки. Натянул на чёлку единственную прихваченную бейсболку и неохотно поплёлся совершать кражу в магазинчике, который заприметил недалеко от этой Лавки, пока тащился полудохлым муравьишкой.       На всякий случай новый владелец рассудил запереть Магазин. Когда он переступил порог и потянул за ручку дверь, по всему пространству внутри будто пронёсся внезапный сквозняк, вырываясь на улицу за Чимином:       - Ой, да не вздыхай, я скоро, - пошутил парень и повернул в скважине ключ.       Звякнув колокольчиком, подвешенным над входом в продуктовый, Пак уверенной походкой зашагал к полкам с товарами. За прилавком его встретила молодая девушка-продавец, приветливо улыбнувшись и поздоровавшись. Теперь чёрное дело ощущалось ещё более неловким.       Затерявшись в дебрях из круп и макарон, соседствующих с печеньем, блондин ловко скинул в сумку три пачки риса, шесть - лапши, утянул большой пакет каких-то крекеров. Далее он последовал к стенду с консервами и безвозмездно позаимствовал у него тунец, несколько банок с тушёным мясом, кимчи. Хотелось хоть каких-нибудь свежих овощей, поэтому у холодильного шкафа пальцы незаметно скоммуниздили красные, как флаг СССР, помидор и болгарский перец.       Награбленная ноша уже значительно оттягивала весом ремешок на плече, поэтому парень решил остановиться. Теперь предстояло самое сложное: покинуть минимаркет без палева и погони. Чимин выбрал путь неуклюжего, отвлекательного заигрывания с продавщицей, а-ля "Гусь-в-доверие-вотрусь-и-по-тихому-съебусь".       Первый пункт плана гласил: удивить и отвлечь внимание от подозрительно набитой сумки. Подрулив к кассе, хренов пикапер выложил на стол ожидающей его девушке свой мобильник с открытой циферной клавиатурой.       - Я, на самом деле, не за покупками зашёл. Всё, что мне нужно здесь - номер самой милой девушки. У вас не найдётся?       Смущённая, растерянная особа заалела щеками и кротко захихикала. Задумка работала на ура.       - Я номера незнакомцам не раздаю.       - Если бы вы не знали моего имени, я бы действительно был незнакомцем. Но, так как вам известно, что меня зовут Чимин, то не вижу никаких причин отказывать, - а вот это было очень тупо - рассекречивать настоящие данные о себе. Особенно, когда пиздишь что-то из-под носа. Молодец, Чимин, прокачиваешь слабоумие по максимуму.       Барышня снова засмеялась, теряя бдительность. Отодвинув телефон блондина к краю стойки, она подмигнула удивившимся, карамельным полумесяцам:       - Напишу на стикере. Аккуратно сбережённый листок, который легко потерять - это ли не показатель заинтересованности и серьёзности намерений?       "Да поебать мне на тебя, солнышко. Все мои серьёзные намерения распространяются только на тушёнку", - возникло в белобрысой голове. Хотя, шанс выдался очень удачный: попавшаяся на удочку рыбка отвернулась к полке за спиной, чтобы взять ручку и цветной, бумажный квадратик.       Снятый с наблюдения воришка воспользовался открывшейся возможностью: дал низкий старт и в гиперпрыжке звездолёта телепортнулся на улицу.       В груди смешались страх, азарт и радость. Чувство вины к ним на тусовку пока не нагрянуло, поэтому Пак смаковал ощущение облегчения от безнаказанности. Он больше туда не сунется, никогда и ни за что, иначе сразу накроют. Унёс ведь немало. Поэтому даже преступную физиономию молодого грабителя в этом магазине отныне не увидят. Это однозначно. А где, собственно, телефон?       И тут Чимин накрыл, что его поняло на всю глубину проблемы: драгоценное средство связи осталось невинно лежать на кассе. Пиздец.       Ну просто сказочный долбойоб. Ебланоид высшей пробы и тончайшей огранки. Только в парижскую палату мер и весов осталось отправить, положить под стекло рядом с табличкой "Идеальный пример человеческой тупости" и экскурсии туда водить.       Смартфон - это не тот предмет, которого безденежному Паку можно лишиться. Да, спасая гаджет, он рискует лишиться чего-то намного ценнее: свободы, например. Но бросать верного, мобильного друга в беде однозначно нельзя.       Несколько раз смачно залепив себе по лбу мстительным фэйспалмом, потоптавшись недалеко от входа, помолившись Будде, Кришне, не только Иисусу, но и Христосу и оставив сумку возле дверей, чтобы подобрать её на второй световой скорости нового побега, блондин вновь вошёл внутрь.       Чёрный, плоский кирпичик лежал на том же месте, где и был предан хозяином. И кассир стояла как прежде. Уже безо всяких обманных манёвров парень направился прямиком к стойке. Девушка ему снова улыбнулась, поздоровавшись. Странно.       - Я заберу свой телефон? - внутренне сгорая от стыда, промямлил малиновый Чимин, тихонечко потянувшись за собственностью.       - Вы разве что-то тут оставляли? - вежливо осведомилась недоумевающая продавщица.       - Ну да, буквально минуты две назад.       - Простите, но я вас впервые в своей жизни вижу, - удивлённо захлопали длинные, накрашенные ресницы.       Чего? Как так? Подождите. Это шутка такая?       - Мы же разговаривали только что! - непойманному вору лучше бы ноги унести, если всё так выгодно сложилось, а он ещё и спорить начал.       - Вы, наверно, что-то перепутали, молодой человек. Вы правда наш магазин до этого не посещали. У вас, возможно, какие-то проблемы с памятью? Я могу чем-то помочь? Позвонить родственникам?       Пак стоял и смотрел в честные, участливые глаза девушки, пребывая в эмоционально-мысленной турбулентности. Салон его личного боинга трясло, носило из стороны в сторону, гудело и плющило. В лицо били невидимые кислородные маски, выпавшие из аварийного кармана, а звуковое оповещение объясняло, где найти парашют.       Она ведь не прикалывается. А он не маразматик или счастливый обладатель деменции. Тогда что не стыкуется?       - Я пойду.       Обеспокоенно наблюдая за удаляющимся, растерянным незнакомцем, кассир крикнула вдогонку:       - Вам точно не нужна помощь?       Чимин не отозвался и молча покинул супермаркет. Подобрав преданно дожидавшуюся поклажу, он потащился обратно в Лавку, по пути не вылезая из ошеломлённых размышлений. Шокирующая, не поддающаяся объяснению аномалия, почему-то, не давала нормально дышать, разметавшись в лёгких иррациональным страхом.       Белобрысая голова абсолютно точно не лишалась адекватности. Значит проблема крылась в продавщице. Как? Как она могла забыть?!       Так и не выплыв из испуганного непонимания случившегося, Пак оказался возле знакомой двери. Когда ключ повернулся в замке и она со скрипом отворилась, во всех комнатах самостоятельно зажглось освещение, полностью отключенное парнем перед выходом.       - Не знал, что ты так умеешь, - на автомате произнёс высокий голос, и мозг на секунду подвис, задаваясь вопросом: "Почему ты говоришь со зданием?". Ответа не нашлось.       Двадцать минут ушло у новоявленного хозяина на то, чтобы выложить продуктовую добычу на кухне и разобраться с плитой. Этот удивительный прибор не имел ни проводов питания, ни газового шланга. Но когда короткие пальчики щёлкнули кнопкой запуска, лампочка рядом с ней моргнула и техника заработала.       "Наверное, есть съёмная батарея, которую можно зарядить", - оправдание, возникшее в мыслях, нагло закрыло глаза на нелогичность предположения.       Поставив вариться рис в отмытую, небольшую кастрюльку, Чимин вернулся в гостиную, до сих пор болтаясь на поверхности неразрешённой, умственной дилеммы. Когда пятая точка опустилась на знакомый диван, карее внимание нашло то, что блондин совершенно выпустил из виду: помятый, бумажный свёрток - его импровизированный договор, лежавший на столе.       Вряд ли эта фиктивная грамота могла хоть что-то прояснить в творящейся белиберде, но следовало прочитать документ, пусть и липовый, который Пак соизволил подписать.       Буквы были начертаны витиеватым почерком, соединяясь в слова и предложения пронумерованного списка. Как только смысл фраз стал достигать светловолосого сознания, сердце непроизвольно сжалось, сигналя тревогой и предчувствием чего-то абсолютно не радужного.

Свод правил и обязательств нового владельца Magic shop

      1) Владелец обязуется всегда возвращаться в заведение, покуда действует контракт.       2) Владелец платит цену Лавке, которая заключается в обрывании любых связей с реальным миром.       3) Владелец гарантирует честное исполнение своих обязанностей, указанных в "Книге сделок", относясь ко всем клиентам беспристрастно и справедливо.       4) Владельцу рекомендуется выслушать историю клиента полностью, чтобы принять решение.       5) Владелец должен взимать обязательную плату за услуги Магазина.       6) Владелец не может изменить выбранное клиентом условие.       7) Владелец может передать право обладания должностью другому лишь при добровольном согласии последнего. Просить/уговаривать/продавать привилегию владения Лавкой нельзя.       Данная подпись гарантирует беспрекословное соблюдение всех условий контракта       Поражённо разглядывая свои каракули на месте для автографа, Чимин просидел в немой панике неизвестное количество времени. Вроде бы должная быть смехотворной, ненастоящей, игрушечной бумажка вселяла осязаемое, липкое беспокойство. Потому что, по крайней мере, один из её пунктов, кажется, сбывался.       Парень действительно потерял связь с реальным миром, раз его забыли спустя пару минут после непосредственной беседы? Или могло это стать простым совпадением, и Пак глупо себя накрутил? Нужна была проверка. В вопросах случайностей на свои места всё расставляет статистика - покровительница закономерностей.       На следующий день, толком не поспав и чувствуя дикую разбитость из-за интуитивных, наэлектризованных ночных переживаний, Пак в ранние девять часов подорвался проводить следственные эксперименты. Привычно заперев Магазин, он зашагал в рандомном направлении с единственной целью: встретить как можно больше людей и попытаться с ними хоть как-то поконтактировать.       Первой социальному испытателю попалась добродушная старушка с довольно тяжёлой тележкой. Её немного подрагивающие руки еле катили колёсную ношу. Отличный предлог, чтобы оказать помощь и проверить неутешительную гипотезу.       Ярко улыбаясь и слушая жалобы бабульки на негнущиеся колени и артиллерийские обстрелы в суставах, самовызвавшийся волонтёр тягал неизвестно чем набитую поклажу почти два квартала. Наконец, охочая до разговоров женщина показала скрюченным пальцем на заветный дом за деревянной оградой и рассыпалась в искренних благодарностях.       Получив километр похвалы и благословение на крепчайшее здоровье роду вплоть до пятого поколения потомков, Чимин попрощался с новой знакомой и испарился из поля её зрения, ударившись в стремительный спринт до ближайшего поворота. Отсчитав десять секунд, он обратно вывернул из-за угла и нагнал улиточно-медленно шаркающую к своему жилищу старушку.       Та посмотрела на него немного недоверчиво, а потом поинтересовалась, что молодому человеку от неё нужно. Полчаса содержательной беседы, в процессе которой блондина начали называть "внучком" и пригласили на чашечку чая, улетели в никуда. Стёрлись, удалились. Исчезли.       Скомкано извиняясь и прощаясь уже с искусственной, натянутой улыбкой, Пак осознавал страшное: ничего он себя не накрутил. Всё обстояло именно так, как выглядело. Люди забывали его, как только белобрысая макушка исключалась из зоны прямого внимания. Это ощущалось непонятным, пугающим, кошмарным. Каким образом никчёмная бумажка из рук сумасшедшего работала по-настоящему?       Весь остальной день до глубокого вечера парень в полном смятении прослонялся по улицам, цепляясь буквально за каждого прохожего. Он выяснял дорогу, время, одалживал телефон на позвонить, даже денег просил. Результат получался одинаковым: отдав свои ценности, подозревающие, бдительные граждане отворачивались, отвлекались на считанные секунды, и возвращались к Чимину с абсолютным неузнаванием.       Тотальная амнезия, распространявшаяся лишь на конкретный субъект. Как такое явление вообще могло существовать? Видимо, невероятным путём, всё-таки, умудрялось, раз все двадцать семь подопытных, взаимодействовавших с блондином, его персону в памяти не удержали. Вот прям совсем.       На тихое, расстроенное кручение ключа в скважине Лавка снова приветливо осветилась фонариками. Владельца это радушие ни капли не обрадовало. Он возвратился с безвыходными, плачевными итогами эксперимента. "Цена" и правда платилась им исправно, совершенно не завися от желания или согласия. Всё своё тупорылое, легкомысленное согласие Пак отдал чёртовому листку. Осталось разобраться с другими, не внушающими доверия или надежды условиями договора.       Бесплатная жилплощадь теперь не выступала счастливым приобретением. Дьявольский Magic shop, скорее, являлся проклятьем и наказанием за неведомые грехи.       Однако, словно извиняясь и смягчая собственные недостатки, Лавка плюсовала себе по другим параметрам: не соединялась с коммунальной сетью, но располагала электричеством и водопроводом. В ней хрен знает на каких резервах функционировали технические средства: розеток Чимин не нашёл, но телефон и без подзарядки сохранял батарею с идеальной сотней процентов, а плитка исправно грела и готовила ему еду.       Спустя пару суток парень обнаружил, что и продукты питания сами собой появляются в шкафчиках или на полках кухни. Высокому голосу даже не требовалось озвучивать запросы - желаемые съестные припасы материализовались при первом мысленном упоминании.       В один из дней, переставший определять текущий отрезок недели блондин узрел в пустовавшей прежде вазе на комоде свежий букет цветов. Люпины, розмарин и цикломены гармонировали в необычной, цветовой и видовой манере. Привыкший обращаться к Магазину как к живому существу, немного поехавший кукухой Пак даже произнёс честное "спасибо". С лепестковыми творениями Флоры стало как-то живее.       Впоследствии милый букетик тоже поддался влиянию мистического заведения: не вял, воды не просил и чувствовал себя вполне сносно двадцать четыре на семь. Чайные полумесяцы этому уже не удивлялись. У них данная способность окончательно атрофировалась.       Чимин погрузился в странный, магический калейдоскоп окружающего абсурда, затерялся в днях, ночах и часах. Накамодный, стрелочный механизм не тикал минутами, поэтому и всё остальное пространство игнорировало ненужное измерение продолжительности бытия. Белобрысое сознание игнорировало тоже. Ему грезилось, что вокруг - парадоксальная, непостижимая сказка, в которой Пак не специально занял главную роль.       Новые открытия и причуды Лавки воспринимались через призму: "Что ты ещё можешь предложить мне, магический домик? Подводный мир за сквозным, запертым окошком? Конденсацию реальных облаков в ванной и радугу от одной кафельной стены к другой? Гремлинов в потайном подвале, которых нельзя кормить после полуночи? Я готов к любой дичи, просто материализуй мне попкорн и удобное кресло. Сяду в него и с азартом заядлого киношника буду следить за ересью, обернувшей прошлую, нормальную жизнь".       Но, несмотря на чокнутое, безвольное принятие, блондин упорно делал одну уступку: считал происходящую околесицу чем-то иллюзорным, миражным, проходящим. Упрямо думал, что в какой-то момент проморгается от морока, хорошенько шибанётся где-нибудь головой, и волшебство рассеется. Будет больно, снова страшно, но правильно. Спектакль прекратится, и занавес укроет загадочный мирок, отрезав его от жестокой действительности. Обрадуется ли Чимин такому освобождению? Он не знал.       Узнать удалось буквально через несколько суток. Парень, примирившись со своим положением стороннего наблюдателя, как вечный странник тащился по малознакомой, довольно отдалённой от Магазина улице. Городской пейзаж смутно что-то напоминал, но светловолосый рассудок не придавал этому значения. За месяц вынужденного отшельничества ноги успели исходить десятки километров округи. Мозг не мог приблизительно их не зафиксировать.       Вдруг слух уловил мягкие, лёгкие нотки чужого голоса. Сердце, словно вымоченное в мутном растворе всецелого пофигизма, резко вынырнуло на поверхность, стукнулось о рёбра узнаванием и щемящей тоской.       Этим тембром, этой мелодичностью ему пели колыбельные перед сном, ласково звали на завтрак, колокольчиково смеялись несуразной проделке и строго отчитывали за проступки. Это звучание невозможно было забыть, оно обитало не в голове - в душе. Мама.       Боже, как Пак не ощущал, насколько сильно соскучился по ней? Почему забил не только на нежелательную и временную часть семьи в лице отчима, но и на, по сути, единственного родного человека? Как посмел?       Не контролируя внезапный порыв, блондин бросился к источнику звука, пересёк дорогу и за небольшой постройкой увидел трепетный образ. Невысокая, стройная женщина присела на корточки перед каким-то мальчиком и вытирала пальцами слёзы, катившиеся по его красным щекам.       Быстро сократив расстояние, Чимин неосознанно подбежал вплотную, привлекая внимание обоих. Мама укоризненно окинула взглядом любопытного зеваку и проговорила:       - Спасибо, помощь не требуется. Мы сами разберёмся, - на чужака была направлена исключительная суровость.       Обратившись обратно к зарёванному мальчугану, она потеплела интонацией:       - Ничего страшного, малыш. Каждый когда-то и где-то терялся. Сейчас мы успокоимся, перестанем плакать и сразу же найдём твоих родителей. Хорошо? Давай, ты расскажешь мне, где видел их в последний раз, а я что-нибудь придумаю.       Опешивший зритель прирос к месту и не мог ни пошевелиться, ни вымолвить жалкую пару слов.       - Юноша, здесь нет ничего интересного, идите, куда шли, - одёрнул живое изваяние рассерженный совет.       Идентичные его глазам, медовые озёра стрельнули по паковому, опустошённому взору. Пришлось покинуть оцепенение и отойти. Отвернуться. Спрятать лицо, потому что по нему тоже потекла жгучая, обиженная соль.       А как же я, мама? Я тоже потерялся, для всего человечества, кажется. Мне тоже плохо и кошмарно. Мне, как и этому ребёнку, нужна семья. Ты нужна, слышишь? Не слышишь. Не помнишь. Плевать тебе на незнакомца. Несправедливо, сука. Почему?       В Лавку Чимин притопал никаким. Призрачным, осиротелым, пустым. Бездомнее, чем когда-либо. Горько усмехнулся здоровающемуся свету, упал на диван, зарылся пальцами в волосы.       Иллюзия? Сказка? Ужасный сон?       Реальность. Жёсткая, фантастичная, безумная, но подлинная. Не проморгаться, не выгрести. Магазин осязаем, и весь протекающий в нём вздор - аналогично. Теперь у блондина такая вот, покорёженная и увечная жизнь.       - Окей, поздравляю: кто бы ты ни был, ты добился своего! Я твой заложник и раб, доволен? Что теперь прикажешь? Мне совершенно насрать уже. Что мне делать? - подняв голову, заорал Пак, выпуская из лёгких весь шквал отчаяния и обречённости, следом заполняя бронхи кислородным смирением.       Необходимый градус был, наконец, достигнут. Правильная настройка, полное форматирование прежних устремлений, предписанное агрегатное состояние. Имя, начертанное на контракте, пройдя надлежащий путь психологических метаморфоз, стало окончательным Владельцем.       Всё ещё до рези в глазах ковыряющего зрачками потолок Чимина отвлекло шелестение страниц. Безликий, девственно чистый дневник на комоде самостоятельно открылся, листаясь с определённой целью. Когда полезный разворот нашёлся, книга выжидательно замерла. Ну что, Хозяин, готов ознакомиться с сутью своей должности и условиями труда?