Не влюбляйся в меня!

— Ты уверена, что хочешь поехать со мной в больницу? — неуверенно спросил Бекхен, натягивая на голову шапку. Меня расстроило, что Бекхен был недостаточно уверен в себе, чтобы идти с голой головой. По крайней мере, в этот раз на нём не было парика. — Да, Бекхен, я уверена. — заверила я его. — Я просто не хочу, чтобы ты расстраивалась, когда услышишь плохие новости. — С чего ты взял, что там будут плохие новости? — спросила я, нахмурившись. — Я просто знаю, — сказал он со вздохом. — Только после вас. — сказал он, открывая дверь. Я предполагала, что мы пойдем в больницу пешком, но была застигнута врасплох, когда услышала, как открылась дверь гаража. Одна из машин запищала, и я оглянулась на Бекхена. — Ты умеешь водить машину? Он просто кивнул, и когда подошёл к пассажиркой двери, открыл её, ожидая, пока я сяду. Я медленно села в машину и скептически посмотрела на него. Он усмехнулся, закрывая дверь, обошёл машину с другой стороны и сел в неё. — Ты ещё многого обо мне не знаешь. Я игриво закатила глаза в ответ на его заявление. Ему не нужно было постоянно напоминать мне об этом, как будто это не было просверлено в моей голове много раз. Это было что-то, что я уже слишком хорошо знала.

***

— Сегодня утром пришли результаты анализов, — сказал доктор. — И там действительно наблюдается небольшое уменьшение размера опухоли, — я взглянула на Бекхена и увидела проблеск надежды, появившейся в его глазах. — Но я всё же рекомендую вам сделать операцию, о которой мы говорили. Бекхен нервно заёрзал на стуле. — А какова вероятность успеха? — спросил он. — Тридцать три процента. У меня по спине пробежал холодок. Я бы чувствовала себя намного лучше, если бы это была хотя бы половина. После долгого молчания я услышала, как Бекхен тяжело вздохнул. — Я сделаю её. — Чего? — это слово случайно сорвалось с моих губ. Доктор, казалось, проигнорировал моё замечание. — Вы уверены? — Бекхен кивнул, и доктор начал записывать что-то в своём блокноте. — Операция может быть сделана уже завтра. У нас есть чёткий график, в котором вы стоите в приоритете. С вами же всё в порядке? — Да. — ответил Бекхен, а моя челюсть чуть не упала на пол. — Хорошо, не ешьте за 6 часов до операции и пейте только воду. Я сообщу вашему отцу о принятом решении, и мы увидимся завтра, хорошо? Ещё я скажу медсестре, чтобы она дала вам документы, которые нужно будет заполнить. — Бекхен снова кивнул, и доктор с лёгкой улыбкой удалился. — Ты выглядишь более взволнованной, чем я, — услышала я голос Бекхена, уставившись в пол. — Я же говорил тебе, что ты не должна была приходить. — Ты уверен, что действительно хочешь сделать эту операцию? Я имею в виду, что тридцать три процента — это не так уж много… — Ты ничего не понимаешь. Я могу полностью избавиться от своего рака за одну операцию. Мне больше не придётся жить через боль. Мне не придётся жить, не зная, проснусь ли я на следующее утро. Так что, да, я действительно хочу сделать эту операцию. Ради себя и ради тебя тоже, — сказал он, вставая и подходя ко мне. Он взял меня за обе руки и потянул вверх. — Я буду в порядке, — сказал он, прежде чем нежно прижаться губами к моим губам, напоминая мне о чувстве, которое я познала. Он отстранился и прижался своим лбом к моему. — Даже, если ничего не получится. Я прервала его ещё одним поцелуем. — Не надо об этом говорить. Он усмехнулся, прежде чем получить новую порцию поцелуя. Его руки оторвались от моих и нашли путь к моей талии. Я обхватила его щёки своими руками, когда мы начали атаковать друг друга губами. Он отстранился первым, и я посмотрела на него в замешательстве. — Как бы мне ни хотелось поцеловать тебя, я не думаю, что больница подходящее место для этого. — Правильно, а ещё вам двоим, наверное, пора домой. — моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда я увидела отца Бекхена, стоящего в дверях. Как долго он там стоял? Мы с Бекхеном убрали руки друг от друга и отступили на добрый широкий шаг. Бекхен неловко потёр шею, уставившись в пол, в то время как его отец с грустью смотрел на сына. Я тяжело вздохнула. Между ними было слишком много напряжения. — Да, нам пора идти. — сказал Бекхен, проскользнув мимо отца в дверь и даже не взглянув на него. Я сочувственно посмотрела на его отца, а он только пожал плечами. Он смотрел, как Бекхен уходит, а потом снова повернулся ко мне. — Вы двое гораздо ближе, чем я думал, — я почувствовала, как румянец приливает к моим щекам. — Не надо смущаться. Я рад, что он нашёл себе девушку. Я бы не хотел, чтобы он проходил всё в одиночку. — То есть, он проходил через это один? — ошеломленно спросила я. Я знала, что Бекхен был одинок, но не до такой же степени. — Он настоял на том, чтобы пройти через это без меня. Тогда он был зол на меня и даже высказал своё мнение. Но тогда, он хотя бы говорил со мной… — Мне так жаль… — если бы я никогда не встретила его отца, я бы подумала, что он был бессердечным злым человеком. Но чем больше я его видела, тем больше ему сочувствовала. Всё, чего он хотел, это чтобы сын признал его. — Не говори Бекхену, но завтра я буду делать ему операцию. — сказал он приглушенным голосом. — Чего? — спросила я и мои глаза расширились. — Он даже не знает, кто будет делать ему операцию? Он покачал головой. — Он думает, что это доктор, которого вы видели ранее. — Разве это не незаконно? — Технически, но я единственный хирург, который может выполнить эту операцию, и я знаю, что Бекхен отказался бы, если бы знал, что оперировать буду я. Это для его же блага. И главный хирург сделал мне одолжение. — Вы можете мне пообещать, что с ним будет всё в порядке? — я знала, что прошу слишком многого, но Бекхен — это всё, что у меня осталось. Мне нужно было, чтобы он был в порядке. И его судьба сейчас находилась в руках его отца. — Я не могу быть уверен. — Обещайте мне. Он тяжело вздохнул. — Я тебе обещаю.