***
— Россия, у меня есть одна хорошая и две плохих новости. С какой начать? — не такое я утро представлял когда проснусь. Я себя чувствую так, будто я тридцатилетний мужик, работающий круглые сутки четырнадцать дней подряд, у которого при этом пятеро детей, за которыми нужен уход, и пока я не выпью кружку чая, буду ходить так весь день. — Давай с хорошей. —даже не знаю как я смог вообще произнести хоть слово, у меня ломит все тело. Это как спать можно то! — Папа уехал в город, там что-то Беларусь и Казахстан попросили его. — с улыбкой на все лицо, Украина уселся на край моей кровати, я же все-таки соизволил подняться на локти. — А плохие какие? — Он приезжает сегодня вечером — эта первая. А вторая — мы должны переделать все дела, которые он написал на листке. — лист был у Украины в руках, забрав его, и прочитав содержимое, понял, что день сегодня сложный. — Лучше бы я не проснулся. — Да ладно тебе, Россия, давай искать во всем плюсы. — махнул рукой УССР, и, скотина такая, стянул с меня одеяло. Утро! Сейчас же утро! Очень холодно! — Давай поднимайся, чем быстрее встанешь, тем быстрее мы начнем, и, соответственно, закончим,— малой уже забрал листок у меня и став рядом со мной, начал пытаться читать. Нет, серьезно, что там непонятного? —Первое по списку у нас… Перекопать грядки, эм, если я правильно понял, то грядки, которые ближе к сараю. — Ох, блин, дай мне. — я не понимаю язык Отца. — Так. Что? Какие ещё южные грядки?! Каким языком он это писал?! — Если честно, не знаю. Но пускай будут грядки ближе к сараю. — на последок ляпнул Украина, и, прежде чем свалить с комнаты, поторопил меня движениями рук. Не выношу, когда меня поторапливают.***
Уже обед, да ну, время так быстро прошло. Даже несмотря на то, что сегодня невыносимая жара. И как такое возможно? Учитывая что вчера был ливень и гроза. — Мы уже почти все задания переделали. А ведь только обед. Круто же, Россия? Россия?? Ты чего стал столбом? Оглох что-ли? — Да, круто. — видно этот ответ брата не устроил. Это видно по его выражению лица. — Иди давай, что там надо? Ужин приготовь. — я его не игнорировал, просто пропал в своих мыслях, как же хочется домой к друзьям, сестре и брату. — Я думал ты это сделаешь. — как-то непринужденно отмахнулся УССР. — Я готовить не умею. — А я шеф повар что ли? На ужин пюре приготовь. Это легко. — Конечно! Как готовить, так сразу я! РСФСР, это по твоему честно? Тогда всю посуду, после готовки будешь мыть ты! — Давай иди. А я в сарае приберусь. — сказав это, я пошел к моей цели. Недовольное фырканье со стороны Украины доносились за моей спиной. — Я тебе в еду яд подсыплю. — тихо, еле слышно прошипел УССР, я с трудом вообще услышал что он там говорил. Надеюсь, это всего лишь его плохая шутка. Взобравшись на ступеньку и открыв довольно массивную дверь Я заглянул во внутрь такого, мини домика. Знаю что неправильно, но кого это волнует? Я Российская Федерация! Мне можно все! Пыли очень много. Хотя мы относительно недавно там убирались. Везёт Беларуси, у нее аллергия на пыль. В глаза мне сразу бросился старый велосипед. Детский причем. Покрашенный в розовый, это велосипед Беларуси. А в самом начале, он был моим, также он был и вовсе синим. Пройдясь немного, а сарай по размерам не такой большой. Все что нужно в себе поместит, лишнего ничего не терпит. В самом дальнем углу стояли три коробки друг на друге. Подойдя ближе любопытство взяло вверх, и с великим интересом открыв самую верхнюю коробку я чуть не упал на пол вместе с ней. Кто в сарае раскидывает эти чёртовы кубики?! Недовольно фыркнув и отвернулись, я двинулся в сторону выхода, а в руках все та же коробка. Ещё тогда, краем глаза, я увидел кучу фотографий. Интересно же посмотреть, какие они. — Хей, Украина! Выходи давай из дома! Смотри что нашел. — крикнул я брату, усевшись на кресло, которое Отец поставил рядом у входа в дом. Положил коробку себе на колени и принялся ее открывать. — Что у тебя? Это что? — выглянул малой с любопытством смотря на предмет на моих ногах. — Это фотографии. Я хочу посмотреть их. Ты со мной? — Давай, только по быстрому. Первая в руки попалась самая большая фотография, она отдельно была в рамке. На ней была вся семья. Только тогда, когда Беларусь под столом ходила. Отец ее здесь на руках держит. А само фото сделано возле детсада, в который мы все ходили. Вторая была лишь со мной и отцом. Тогда я и сам был мелким. — Россия! — не пойми отчего Украина смеялся так, что у него из глаз текли слезы. — Ты только посмотри на себя. Глаза такие большие. А щеки больше чем твоя голова! – А мне нравится, такой маленький и пухлощекий малыш. Мне вообще дети нравятся. Маленькие и тупые, все время задающие вопросы. Их можно обучить командам. По типу: «принеси что-то там». Правда, я немного сомневаюсь что они выполняют команды. Но в будущем, у меня точно будут дети, не так много, как наша семья, одного или двоих хватит. — Ох черт! Чем это воняет?!***
— Папа приехал. — единственное что сказал малой прежде чем выбежать на улицу к Отцу. Он был весь потрёпанный, что же случилось у Беларуси и Казахстана? — Что-то серьезное? Ты такой потрёпанный, больно смотреть. — подошёл к Союзу, который в свою очередь Уже ставил обувь на полочку. — Ничего серьезного, там в дом бумаги пришли, нужно было как можно быстрее их подписать и отправить на почту. А внешний вид мой такой неподобающий, потому что целый день на ногах, и поездки так утомляют. Вы ужин приготовили? — Да, картошку сварили, пюре если по простому. Папа с недовольством глянул на меня и перевел взгляд на Украину. Надо было что-нибудь другое приготовить? Та вроде же, пюре нормально под вечер подойдёт? Что ему не нравится? — Идите в комнату, мне нужно отдохнуть и ради Сталина, уберите ту коробку. Мы с братом переглянулись, у него видимо плохое настроение, и, конечно, Отец нам соврал, какие-то проблемы в городе. Спрашивать смысла нет, все равно отправит в комнату. Ждать не стали, Украина сразу упёр в комнату. Ну, а я что? Решил остаться. Не хватало чтобы он опять напился, и не дай Бог, начал приставать ко мне или брату. Решил сделать вид что ушел, но нет! Конечно нет. Я просто встал за стенкой и начал прислушиваться ко звукам из кухни. Повернув голову в сторону лестницы, я увидел Украину. Он с непониманием смотрел на меня, и своим взглядом, говорил чтобы я тоже поднимался, а то мало ли что. Махнув рукой, я указал ему уходить. Он будет лишь мешаться! — Ничего со мной не будет. Мне просто интересно что там Отец делать будет. Иди давай! — шепотом, немного подходя ближе к лестнице, указывал я. — Нет! Я тоже хочу посмотреть что там папа делает. — Ещё чего! Вали отсюда. Я скоро подойду! — фыркнув, он ушёл, странно, обычно он дольше сопротивляется. Ну и славненько, зато не будет мешаться. На кухне послышался щелчок, нет, не пистолета, а как открывается бутылка. И несильный удар стекла об стол. Честно, это странно, он редко пил и в основном по праздникам. — РСФСР, я же знаю что ты тут. Выходи ко мне. — тут меня передёрнуло, откуда? — Ты ждать меня заставляешь? Иди быстрее. — его спокойный голос меня сильно напрягает. — Пап, я просто хотел попить чая, думал заходить или нет, а тут ты, пьешь. — какая тупость! Что я только что сморозил?! Он же точно не поверит! Да даже бы я не поверил! — Подойди ко мне. — он ещё не успел выпить, но доверие резко упало, все же надо было идти в комнату. — Пил когда-нибудь? Знаю что пил. — я даже не успел что либо сказать, лучше помолчать. — Садись, выпьем. Взрослый как никак. — Пап, но мне даже восемнадцати нет. Это не очень хорошая идея, давай я лучше уйду и не буду тебе мешать. — Нет, ты сиди, поговорить надо. — О чем же? — надо не показаться напряжённым, нужно расслабиться. Ничего не ответив, Отец протянул ближе ко мне рюмку с водкой. От её резкого запаха меня начало воротить, на самом деле, мне не очень нравится алкоголь, и пить, я не собирался. — Чего сидишь? Пей. Я ведь знаю, ты пил не один раз, и не делай вид, невинного ангелочка. — Союз своим взглядом прожигал у меня на лбу отверстие. — Я не хочу. По крайней мере, при тебе. Ответа я так и не услышал, пробормотав себе что-то под нос, решил все-таки взять рюмку. Там было немного, за один раз можно выпить. Горло сильно обожгло, а глаза самопроизвольно закрылись. Отвратно, мне не нравится, это же не с друзьями гулять, а перед Отцом пить. Папа смотрел на меня вопросительным взглядом, сейчас я вообще не понимаю что у него в голове, и похоже, когда я корчился от так называемого алкогольного напитка, он успел тоже выпить, много. В его глазах было невозможно ничего понять. Что с ним не так?! Обычно, в каком бы состоянии Союз не был, я всегда мог понять о чем он думает. Но видимо не сейчас. Поднявшись, он снова налил в рюмку водки. Нет, серьезно, если это он мне, то я пить не собираюсь. Что вообще произошло?! — Пап, что по правде было дома? От чего ты решил так «отдохнуть»? — Не твое дело. — В смысле не мое?! А чьё?! Да, понятно что ты их Отец, но я как бы брат, и имею право знать, что случилось у Беларуси с Казахстаном! Папа проигнорировал мои слова и лишь выпил очередную рюмку. Он так напиться может. Он же вчера ещё пил, не хочу вспоминать ту ночь. Подойдя ко мне ближе, я решил встать, нет уж, спасибо, не хочу чтобы надо мной навис двухметровый амбал. Мы смотрели друг на друга, от Отца несло спиртным. Его руки тяжело упали на мои плечи, наши лбы соприкоснулись, меня начало воротить от этого давящего на ноздри запаха. Мои руки уже потянулись, чтобы отодвинуть Союза от себя. Он же не настолько пьян! Значит его действия осознанные. Как только я дотронулся до рук Отца, тот приблизился к моему лицу, и, не медля ни секунды, впился в мои губы. Это действие шокировало меня. Наши языки сплелись в «танце». Я даже не понял что ответил на поцелуй. Пожалев меня, папа, отстранился. Пристально смотря мне прямо в глаза. Мокрые, от слюны, губы СССР, приблизились к моей шее, от мочки уха до ключиц, Союз начал вести языком, оставляя мокрую полоску слюны, и долго не думая, ближе к плечам, он сделал засос. — Отвали! — можно подумать что это все происходило медленно, но все произошло чуть ли не за несколько секунд. Конечно я не ударил отца, а лишь толкнул в грудь, чтобы тот отстал. Отойдя на пару шагов назад, начал быстро осматриваться. Но все-таки мой мозг начал думать, и я, быстро ринулся в сторону выхода. Почти добежав, меня схватили за руку, не трудно догадаться кто это. Засунув свое уважение к Отцу куда поглубже, я замахнулся кулаком и почти ударил по лицу, но тот перехватил меня. — РСФСР? Ты решил поднять руку на родного Отца? — тут я застыл. Что?! То есть лезть с поцелуями к родному сыну это уже нормально. — Что? Нет… — даже не смотря на всю абсурдность ситуации, мне стало неловко. Хотя я точно знаю что прав! И не ему меня отчитывать за мои действия. — Пап, ты пьян… — Нет, сын, я не пьян, я все прекрасно понимаю. — сразу же после этих слов он потянулся к моей футболке. Холодными пальцами касаясь моего тела, и забирая тем самым тепло. Холодные пальцы дотронулись до сосков, это очень чувствительная зона, особенно к перепадам температур. За миг, СССР оказался на полу, в отключке. Прости, пап, но терпеть я такое не стал. Так что не удивительно, что мой кулак, встретился с твоей челюстью. Поправив футболку, я протяжно вздохнул. — Россия, почему папа на полу? — Сознание потерял. Выпил довольно много. А ты чего не спишь, УССР? — я повернулся ко входу на кухню, в проёме которого и стоял мой брат. — Тебя вообще-то ждал. Сам же сказал, что скоро вернёшься. Может помочь его донести до его комнаты? — Давай. А то одному мне будет тяжело эту тушку нести. — взяв Отца за первую руку, указал брату жестами брать другую и потянуть на себя. Уже через пару секунд, мы спокойно тащили его в постель. — А чего папа пил? Вроде же только по праздникам пьет? — Что-то у малых случилось, а говорить отказался. — Я знаю как помочь тебе отвлечься! — довольно громко воскликнул Украина. — Сейчас мы его отнесем и пойдем в комнату. Поиграем, в бутылочку? На раздевание? Кто проиграет, тот будет копать огород завтра! — Ты шутишь? — недоуменно спросил я, наконец уложив СССР в постель. — А чего нам стеснятся? Мы же братья? Или что? Ты по мальчикам? — Ещё одна такая шутка и ты будешь лежать точно также как Отец, без сознания. — Ты шуток не понимаешь, РСФСР? Пойдем. Будет весело! Особенно тогда, когда ты проиграешь! — ехидно улыбнулся Украина, прожигая меня взглядом.