Отвратунька про инхороев
Найюр вышел из своих покоев на террасу, глубоко вдохнул чистый послегрозовой воздух. Город внизу напоминал большой амфитеатр с перевернутыми и выбитыми рядами. Он вздрогнул от хлопанья крыльев. Где-то рядом послышался хриплый голос. – Ты озадачиваешь меня, скюльвенд. Найюр обернулся к твари, сидящей на перилах. К птице размером с ворону с головой младенца. Рассветные лучи упали на его обнаженное тело. – Нихуя себе, - потрясенно присвистнул Синтез, увидев член Найюра. – То есть, я хотел сказать, вот это хуй! Найюр польщенно улыбнулся, подходя ближе. Синтез потянулся к нему крылышком, не сводя глаз с неуклонно встающего члена Найюра. – Хочешь потрогать? – вкрадчиво спросил Найюр, беря член в руку и проводя головкой по иссиня-черным перышкам. Синтез похотливо заворковал и прижался к стволу щекой. Найюр зажмурился от возбуждения и почувствовал, как маленький язычок проводит по члену снизу вверх, от основания до подрагивающей головки. Найюру еще никогда не отсасывали младенцы. Если Синтеза можно было считать младенцем. Невинный младенческий ротик нехотя отстранился от налившегося кровью болта Найюра, и тот невольно качнулся следом, жаждая продолжения. – Вообще-то я хотел поговорить про убийство Конфаса, – игриво сказал Синтез, – но… Черное крыло мягко обхватило член и прижало к теплому телу птицы. Найюр прекрасно понимал, что ни птичий анус, ни младенческий ротик не смогут вместить его член, но Синтез оказался тем еще затейником. – Птица! – хрипло выдохнул Найюр, поводя бедрами. Член терся об угольно-черные перья, двигаясь вдоль птичьего бока. – Демон! Маленькое тельце птицы дрожало от возбуждения, крошечные веки Синтеза опустились, губы приоткрылись в сладострастном стоне. Зрелище, запретное и противоестественное, заставило Найюра кончить. Пока скюльвенд, опершись о перила, переводил дух, Синтез взмахом крыла стряхнул с перышек обильно залившую их сперму, наклонился к члену Найюра и принялся жадно облизывать головку маленьким язычком. Каждое прикосновение словно пронзало Найюра током. Упавший было член снова заинтересованно приподнял головку. – Мне пора, малыш, – проворковал Синтез, отдышавшись и почистив перышки. – Долг зовет. – Я буду скучать, – вздохнул Найюр. Синтез подлетел к нему, повис в воздухе, быстро-быстро махая крылышками, как колибри, и с бесконечной нежностью своими одновременно порочными и невинными младенческими губками еле ощутимо поцеловал Найюра в самый кончик члена. – Я обязательно вернусь. Найюр стоял на террасе, глядя вслед удаляющемуся силуэту. Глаза предательски щипало. – Он улетел, – прошептал скюльвенд. – Но он обещал вернуться…***
– Ауранг! Аураша! – тихий шипящий голос был похож на ощущения подмышкой, когда ее почти дощекотал. Ауранг вздохнул и открыл глаза на лице, а потом и глаза на лице в лице. Увидел склонившегося над ним Ауракса и вздохнул еще раз. – Что случилось, брат? На тебе лица в лице нет! Ауранг застонал. Ауракс спрашивал это каждый раз. Каждый. Ебаный. Раз. В паху сладко ныло при воспоминании о члене скюльвенда. Что ж, скоро сны станут явью, подумал Ауранг. Скюльвенд будет принадлежать ему. Он ведь из расы любовников