Разделишь ли ты со мной вечность?

       Через неделю после ухода Вэй Ина в горы на медитацию, Лань Сичэню удалось немного растормошить брата и за уши притянуть к выполнению своей непыльной работенки в родном ордене. Спустя несколько дней уговоров, раздражённых отказов, сопровождающимися проклятиями на ментальном уровне, Лань Чжань все же сдался и пошёл на поводу желания старшего брата. Поэтому сейчас два нефрита находились в кабинете Лань Ци Жэня, неспешно обсуждая рабочие моменты, когда дверь была чуть ли не с ноги выбита запыхавшимся адептом.       Взмыленный, подобно издыхающему скакуну, Лань Сы Чжуй быстренько поправил траурные одежды и честно попытался воспламениться под гневным взглядом учителя, но вовремя вспомнил причину вторжения.       — Учитель Ци Жэнь, Учитель Сичэнь, Ханьгуан Цзюнь… там… там гости прибыли, — восстанавливая дыхание, просипел адепт, пытаясь заставить звучать свой голос как можно более выражающим раскаяние.       — Кто прибыл? — мягко спросил Сичэнь, предотвращая сиюсекундную казнь со стороны старшего родственника.       — Мы не знаем, — прошептал мальчик, пытаясь спрятать страх в голосе, — Но они сломали защиту у ворот буквально щелчком пальцев и сейчас восходят по главной дороге.       Старшие тревожно переглянулись, невольно вспоминая предыдущее нападение. Защитный купол был полностью восстановлен и усилен, после кровопролитных событий, и предыдущим нападающим потребовалась третья часть дня, чтобы выявить брешь в обороне. А эти просто подошли и разрушили её. Может союзники пришли вызволять пленного?       Старшие сразу направились на главную площадь, единственное место куда вела широкая мощённая камнем дорога, с которой убрали все следы великого побоища, Сы Чжуй на почтительном расстоянии шёл следом.       Вскоре перед главным зданием они обнаружили группу из четырёх человек. Две девушки в одинаковых светло-зелёных нарядах стояла чуть спереди, слова их переливались, подобно капели весной. Двое парней стояли чуть позади, были они возрастом около двадцати лет, чуть старше девушек, облачённые в черно-золотые одежды, скрестили руки на груди и постоянно озирались, будто выискивали глазами что-то. Но вокруг не оказалось ни одного адепта или старейшины, которые решили перестраховаться и понаблюдать за странными господами с более безопасных позиций.       На прибывших не было никаких опознавательных знаков, которыми обладали даже самые немногочисленные неизвестные ордены. Но их идентичные наряды говорили о том, что скорее всего они приходились друг другу соклановцами. В целом по виду своему они напоминали скорее послов доброй воли, нежели озлобленных демонов, намеренных разнести в щепки весь орден, если им не вернут сородича.       Несмотря на удивительный доклад о разрушение защитного купола щелчком пальцев, от гостей не исходил мощный поток духовной энергии, наоборот, след энергии Ци практически отсутствовал, будто бы был скрыт от посторонних глаз. Старшие переглянулись и галочкой двинулись встречать неожиданных гостей. В центре, как глава ордена, шёл Лань Сичэнь со своей неизменной мягкой улыбкой, справа, хмурясь и оценивая взглядом прибывших, был Лань Ци Жэнь, слева с ничего не выражающим лицом сопровождал брата Лань Ванцзы.       Ничего удивительного в столь официальном приеме не было, ведь либо это сильные заклинатели какого-то неизвестного ордена, либо враги, скрывающие свои истинные намерения. Втереться в доверие, отыскать на территории ордена пленного демона, тайком освободить и раствориться в тумане. Гордость клана Лань остановилась в двух метрах, отчего гости перевели взгляд на встречавших, а девушки сделали пару шагов на встречу.       — Добро пожаловать, в орден Гу Су Лань. Я глава ордена — Лань Сичэнь, предыдущий глава ордена Лань Ци Жэнь, мой брат, Лань Ванцзы, — с легкой руки представился глава ордена.       Девушки, обладающие разной природой красоты, повторили улыбки друг друга, и поклонились в ответ.       — Доброго вечера, меня зовут Ай Минь, это молодая госпожа Чан Чунь и двое наших спутников - молодой господин Фанг Ян и молодой господин Кинг Шенг. Мы проделали долгий путь и надеемся вас не затруднит дать нам приют. - последнее предложение прозвучало таким голосом, каким говорит человек, глубоко уверенный в том, что не получит отказ.       — С какими намерениями вы прибыли к нам? Какой орден вы представляете? — спросил Ванцзы, за что сразу получил два укоризненных взгляда от родственников.       Чан Чунь, девушка выделяющаяся красотой, подобной притягательности императорских особ, более внимательно оглядела нефритовую статую и прошептала, прикрыв лицо веером:       — Лань Чжань, действительно, так холоден и дерзок, как я его представляла…       Двое прибывших парней быстренько закрыли девушке рот, и троица молча прожигала друг друга убийственными взглядами. Мочки ушей Ванцзы заметно покраснели, благо свободно свисающие по бокам пряди скрыли это от гостей, но не от всевидящих родственников. Мысленно он уже залепил себе затрещину за не слишком благопристойное поведение, которое он приобрёл после ухода мужа в затвор.       Девушка, которая представилась Ай Минь, не обладала столь броской красотой, как ее спутница, скорее ее можно было принять за миловидную девочку крестьянского происхождения. Она виновато улыбнулась и весьма расплывчато объяснила:       — Мы прибыли с туманной горы, орден который мы представляем не знаком людям, что живут под горой.       Троица позади неё прекратила играть друг с другом в смертоносные гляделки, и парни опять принялись следить за обстановкой вокруг, Чан Чунь приблизилась к своей спутнице, и что-то прошептала ей на ушко, прикрываясь веером.       — Молодая госпожа Минь, не стоит скромничать, ведь чтобы попасть на территорию ордена, вы сломали защиту у наших ворот, — с легким укором сказал Лань Сичэнь.       Господа Чан Чунь сложила веер и лениво протянула:       — Разве это защита, если ее можно убрать, как занавесь вуали? — это объясняло, почему нефритовые жетоны не сообщили о вторжении чужаков на территорию ордена, ведь защитный купол не был разрушен или поврежден, а был временно раздвинут, образуя свободный проход.       Девушка даже не посмотрела на мужчину, смотря надменным взглядом на своих спутников. Если кто-то и хотел ее остановить, то уже бросили свои бесплодные попытки кидать укоризненные взгляды.       Ай Минь отошла назад к молчаливым друзьям и на грани слышимости произнесла пару фраз. До глав ордена Гу Су, обладающих обострённым слухом, долетали лишь обрывки фраз — «Мы не ошиблись… Его нет… Да разве ж…». Судя по всему, прибыли они в Облачные Глубины не случайно, а с намерением встретиться с кем-то. Только вот самые могущественные и значимые заклинатели здешнего ордена стояли прямо перед ними, но гости удостоили их лишь крупицей своего внимания, достаточного для уважения, но недостаточной, если бы кто-то из нефритов был целью их визита.       Лань Сичэнь заметил неудовольствие на лице дяди, потому решил взять ситуацию в свои руки.       — Дорогие гости проделали долгий путь и наверняка устали. Орден Гу Су Лань с радостью предоставит вам место для отдыха и…       Договорить глава ордена не успел, потому что Фанг Ян вдруг встрепенулся и привлёк внимание своих спутников, указывая куда-то в конец площади.       — Смотрите, это же.       — Да быть не может…       — Это наш шиди, точно он!       Теперь уже все семеро обернулись, чтобы посмотреть на уставшую фигуру в черно-красном облачении, не слишком твёрдой походкой идущей вдоль главного здания ордена. Плечи ее были сгорблены, голова наклонена вперёд, так что челка скрывало часть лица.       — Вэй Ин! — первым окликнул Фанг Ян.       Упомянутый чуть замедлился и потёр точку между бровей, казалось, будто он услышал что-то знакомое, но то, чего точно не должно быть здесь.       Девушки широко улыбнулись, и глаза их загорелись, как от взрыва сверхновой звезды. Чан Чунь вскинула вверх руку с веером и одновременно с Ай Минь выкрикнула:       — А-Сянь!       На этот раз Вэй Ин широко распахнул глаза, медленно отняв руку от лица, повернулся на зов. Лицо его при этом выражало крайнюю степень ошеломлённости и недоверия. Его взгляд забегал по четырём счастливо улыбающимся фигурам, а губы растянулись в самую прекрасную лучезарную улыбку, обнажая два ряда белоснежных зубов. Усталость больше не прослеживалась на, казалось, смертельно изможденном лице, уступая место неподдельной радости встречи. Все ещё пребывая в состоянии отчаянного отрицания происходящего, Усянь сделал на пробу несколько шагов на встречу, от чего девушки повторили его движения.       Прошла всего секунда, прежде чем Вэй Ин рванул на встречу летящим к нему девушкам, лента слетала с его волос, и солнечные зайчики переливались в струящихся за спиной серебристых волнах. Он на огромной скорости подхватил зелёные шелковистые облачка и закружился в весеннем урагане, полы чёрных и изумрудных одежд будто ожили, закручиваясь в пышную розу.       Ужасно довольные девушки одновременно поцеловали громко хохочущего заклинателя в обе щеки и быстро спрыгнули с его рук в стороны, потому что иначе их бы снесли два черно-золотых урагана, извергающие восхваления и проклятья. Трое парней катались по булыжнику, поочередно подминая друг друга, громко приветствуя своего шиди, непрестанно разражаясь новыми приступами надрывного смеха.       Прошло немало времени, прежде чем Вэй Ина перестали тискать и кидать из одних объятий в другие, хотя, судя по реакции самой неваляшки, он не был против. Сам ни раз заключал в объятия, то парней, то девчонок, то всех сразу. Это, воистину, была сцена долгожданного, спонтанного, но от того не менее душевного воссоединения.       Всё-таки у Вэй Ина на роду было написано удивлять Ланей всегда, когда попадаешь в их поле зрения. Потому представшая широко распахнутым глазам картина была одновременно и ожидаема, и непредсказуема. Теперь нефриты точно знали, к кому прибыли таинственные гости, и идея приютить у себя могущественных заклинателей не вызывала прежней враждебной настороженности к гостям. Некоторые догадки по поводу статуса прибывших уже успели найти себе место в поражённых умах наблюдателей.        Такая бурная реакция вызвала не менее бурные эмоции у наблюдавших. Сичэнь и Ванцзы, памятуя о душевных терзаниях Вэй Ина, были искренне счастливы такому неожиданному, но безусловно необходимому визиту старых друзей. Вся прежняя чопорность, холод и безразличие, скрывающиеся за маской этикета и строгих правил рассеялись, точно туман по утру, стоило только услышать звенящий чистотой девичий звонкий голос.       Лань Сичэнь тепло смотрел на сердечную встречу заклинателей, прикидывая в уме во сколько обойдётся капитальный ремонт ордена после этого праздника воссоединения. Даже Лань Ци Жэнь, хоть и делал вид, что не наблюдает за резвящимися детьми, нет-нет да и кидал взгляды на донельзя счастливых молодых дам и господ, шумно приветствующих друг друга, и не мог сдержать умилительной улыбки.       Лань Чжань неотрывно смотрел на своего безудержно смеющегося мужа, единственного в мире человека, способного вызвать столь бурную реакцию лишь своим появлением. После разговора с братом в его душе, действительно, многое перевернулось. Теперь наблюдая за такой родной живой картиной, на душе не просыпалась та злосчастная кусачая змеюка-ревность.       Да, его муж мог обнимать девушек за талии, кружить на руках, получать от них поцелуи, но больше это не вызывало того жгучего негодования и бессильной злобы на себя и благоверного, а в голове не пылало слово «бесстыдник», ведь только ради Ванцзы Вэй Ин мог подавить свой неуемный сгусток энергии, примерять маску благовоспитанного мужа, искренне просить прощения даже за случайное прикосновение кого-то к своей персоне. Сколько раз в прошлом Лань Чжань беспричинно ревновал мужа, столько же раз его благоверный извинялся перед ним, неважно насколько абсурдны были обвинения. Все объятия, поцелуи и приветствия, что подобно грому взлетали в небо, оглушали орден праздным смехом, щемили душу не из зависти, а из-за неуемной искренности и сердечной благодарности.       Вэй Ин, до этого находясь в кольце крепких дружеских рук, не имел возможности посмотреть на своего мужа, но стоило его со всполохами алого глазам посмотреть в лучащиеся нежностью и любовью глаза мужа, как все тело затопила расслабляющая волна, приносящая спокойствие в каждую клеточку замученного существа. Поддавшись немного несвоевременному порыву признательности Лань Чжаню за понимание ситуации, Усянь не сразу заметил благоговейные взгляды, направленные на него.       Все четверо нежданных гостей, как один в торжественном восхищении любовались россыпью солнечных алмазов, играющих в его растрёпанных волосах.       — А-Сянь! Это… Это… У меня нет слов! Как это прекрасно! Божественно! Поистине никто не в силах сравниться с тобой в красоте бессмертного великолепия! — рассыпалась в комплиментах Чан Чунь, не в силах скрыть свой восторг.       Эта девушка долгие годы правит и исправляет свою внешность, чтобы поддерживать титул самой красивой девушки, когда-либо ступавшей по бренной земле. Поэтому такая искренняя оценка внешнего вида из ее уст может смело называться недостижимой и должна быть приписана к списку неповторимых чудес света. Но именно эта девушка первая начала расхваливать божественную красоту темного заклинателя, так что все, не только Чан Чунь, не могли поднять свои отвалившиеся челюсти.       Парни тоже не могли сдержать таинство восторга и боготворения перед его видом. Всё-таки красота Вэй Ина была не чужда, ни мужчинам, ни женщинам, многие из которых готовы были согласиться собственноручно выколоть себе глаза, после того как им позволят хоть на секунду задержать взгляд на божестве спустившимся с небес, ведь в жизни они точно не увидят ничего прекраснее.       — Само совершенство… — трепетно прошептал Фанг Ян, тяжело сглотнув вдруг ставшую вязкой слюну.       — Воистину прекраснейший из когда-либо живших. Где в этом мире стоит статуя для поклонения? — озвучил свои мысли Кинг Шенг, но, осознав свой промах, смущённо покраснел и поспешно отвёл взгляд.       Вэй Ин, явно до глубины души смущенный таким неожиданным потоком восхвалений себя, быстро попытался спрятать выступившие чувства за наигранно смущенным и в тоже время искренним смехом.       А руки у всех так и чесались потрогать смесь бесподобно драгоценных камней и серебра высшей пробы воистину достойных императорской сокровищницы. Да только они понимали, что никому из них это не дозволено, разве что…       Смех Вэй Ина остановили ловкие тонкие пальчики Ай Минь, быстро, но аккуратно, почти невесомо касающиеся растрёпанных волн волос, заплетая легкую незамысловатую причёску. Пара косичек ловко убрали с лица половину прядей и были надежно скреплены алой лентой повыше затылка, оставив большую часть волос свободно ниспадать к пояснице.       Этих коротких секунд было достаточно чтобы нагнать на лица присутствующих на площади заклинателей почтительное восхищение и одновременный ужас, направленные на того, кто посмел протянуть свои недостойные руки к запрещённой серебряной красоте. Вот тут, на долю мгновения, неприятное грызущее чувство рисковало вновь возродиться из пепла забвения в сердце Лань Чжаня.       Однако, реакцией Вэй Ина на это была лишь искромётная улыбка и лёгкие объятия в знак покровительства и благодарности Ай Минь.       — Что вы так смотрите? Будто ожидаете, что я превращусь в кровожадного всесильного демона и вырежу весь род человеческий, — попытался разрядить обстановку Усянь.       Чан Чунь, более всего поражённая и уязвлённая невозможностью ощутить нежные тяжёлые пряди в своих руках, почти пропищала в ответ:       — А мне можно прикоснуться к твоим волосам?       — Конечно нет! Я позволяю это делать только двум существам на этом свете! Ты бы позволила мне прикоснуться к своей печати? — такое откровенное заявление затопило грудь Ванцзы ни с чем не сравнимым трепетом, смывая остатки пепла с сердца и души.       Девушка горделиво, от чего ее прекрасное лицо выражало легкую степень брезгливости, вскинула вздернутый носик и сощурилась.       — Вот ещё! — упрямо заявила Чан Чунь.       На такое заявление Вэй Ин лишь беззлобно рассмеялся, снимая напряжение с застывших статуями заклинателей. Веселый настрой быстро вернулся в небольшую компанию.       — Шисюн, шицзе, я так скучал по вам! Но чем обязан столь неожиданным визитом? Могли хотя бы предупредить о своих намерениях наведаться в гости! — игриво поддел своих товарищей Усянь.       Чан Чунь стукнула шутника своим веером в грудь.       — Вообще-то мы отправляли тебе посланников, но они не могли тебя найти! Вот нам и пришлось самим за тобой идти! Кто знает в какие неприятности ты вляпался на этот раз!       На лице Вэй Ина отобразилось понимание, и он хлопнул себя по лбу.       — Хах, ну конечно они не могли меня найти. Я же неделю был погружён в медитацию! Потому и не отвечал на ваши весточки, — как будто в подтверждение его слов в небе замелькало маленькое резвое пятнышко. Стоило Усяню протянуть вперёд руку, как на указательный палец опустилась ярко-зелёная птичка-колибри, пару раз клюнувшая палец своим длинным клювиком, — Ладно, ладно, подруга не злись, знаю что виноват.       Птичка для приличия нахохлилась и улетела обратно в небеса. Да уж характер под стать создательнице, не будем тыкать пальцами.       — Так к чему такая спешка? Раньше я мог месяцами не выходить на связь, а тут вдруг такой сюрприз…       Фанг Ян всем телом навалился на плечи Вэй Ина, но тот даже не покачнулся, словно и не испытывал никакого неудобства.       — А разве не ты нам рассказывал о красоте здешних мест и талантливых молодых заклинателях? Считай, что ты сам нас пригласил!       Вэй Ин постукивал пальцами по подбородку, изображая задумчивость.       — И действительно, ты прав, это мои слова! Вот только не помню упоминал ли я об одном недостатке ордена Гу Су Лань?       Кинг Шенг, считавший этот разговор ниже его достоинства, решил ниспослать свою милость бренным людишкам вокруг, но не удержался от соблазна закатить глаза.       — Ну у всех есть маленькие недостатки.       Вэй Ин, встав позади гордеца, захватил, точно в тиски, его голову и повернул ее в сторону расписанной скалы, нравоучительным тоном увещевая.       — Четыре тысячи правил, выдолбленные на той скале, действительно, немного усложняют жизнь, — после первых слов глаза четырёх гостей в немом удивление расширились, и все они обратили свой взор на «малюсенький» недостаток размером с исполинскую гору, — суетливый бег запрещён, шум запрещён, смех без причины запрещён, убийство живых существ запрещено, жить вместе мужчинам и женщинам запрещено, алкоголь запрещён, обсуждать человека за его спиной запрещено, драки без разрешения запрещены... — чем больше перечислял правил Вэй Ин, тем страшнее становились лица гостей. Глаза буквально вылезали из орбит, брови переползли на лоб, а цвет лица менялся и становился все бледнее и бледнее. При составлении такого количества правил, фантазия человека точно перемахнула через границы возможного.       Больше не в силах выдерживать подобное издевательство, Чан Чунь схватила Вэй Ина за руку и дала деру на выход из этого адского места, ее примеру последовали и другие гости.       — БЕЖИМ!!! — в один голос закричали похитители, но в голосе их звучало юношеское озорство в сочетании с предвкушением грядущих проделок.       Прежде чем дружно дезертирующую компанию подкосил очередной приступ смеха, неприкрыто довольный Вэй Ин успел крикнуть нефритовым статуям:       — Не волнуйтесь! Обещаю, через неделю вернёмся!       И теперь уже пятеро бессмертных на сияющих крыльях воспарили в ясное голубое небо, удаляясь из виду оставленных на земле заклинателях.       После того как наши герои красиво ушли в закат, Сы Чжуй аккуратно спросил у старших, свидетелем чего они сейчас стали.       Лань Сичэнь с некоторой долей восхищения, но по большей части непонимания и удивления сказал:       — Бессмертные       Лань Ци Жэнь, отворачиваясь в сторону своего кабинета, ответил со нисхождением и тёплой улыбкой в голосе, как родителей ругающий несмышлёного ребёнка.       — Дети