Возвращение

      По возвращении домой я пообедала и решила не откладывая прочитать все письма за раз, что казалось чистым безумием, но терзать себя по одному письму на каждый день…еще мучительней. Морально пришлось подготовиться абсолютно ко всему, но невозможно было представить, какую бурю эмоций вообще могут вызвать во мне слова, написанные одним человеком.       Одно уверенное движение, и веревка, которой были перевязаны письма от Сухо, летит на пол, а конверты тут же все рассыпаются по моей кровати. Осмотрев все, я разложила их по датам получения. Через пару мгновений поняла, что их отправляли в день игры, то есть раз в месяц. Он служит уже 21 месяц, и пачка состояла из 21 послания. Ого.       Мне никогда не приходилось получать так много полных конвертов. Да, у меня когда-то были друзья по переписке в те уже далекие времена, когда телефоны были редким явлением, но даже они так часто не давали о себе знать.       Взгляд снова пробегается по разложенным конвертам, и вот беру первый. На нем стояла дата ровно через месяц после нашей последней встречи на игре «Я никогда не…» Вскрываю обложку и достаю оттуда вдвое сложенный листок бумаги. Мне пришло в голову поднести его к носу. Удивительно, от него исходил слабый аромат засушенных цветов. Заглядываю внутрь и убеждаюсь, что в него действительно был вложен розовый лепесток.       Разворачиваю листок, и перед глазами предстают аккуратные строчки, написанные рукой Сухо. До этого момента я никогда не видела, как он пишет, но это не помешало разобрать его почерк. «Милая Сонхи. Я люблю тебя. Именно так должен был начаться наш диалог после игры. Но в жизни, как ты помнишь, было совсем не так.       В тот день у меня на многие вещи, происходившие между нами, открылись глаза. Я узнал тебя совершенно с другой стороны и понял, что сам создал иллюзию идеальности и поверил в неё, в то время как ты помогла её разрушить.       Да, во мне сейчас говорит обида, но разве так не должно быть? В любом случае, надеюсь, что она когда-нибудь пройдет и забудется, как страшный сон.       Сейчас, по прошествии некоторого времени после игры, мои эмоции немного поутихли, и я могу трезво мыслить.       Даже представить себе не могу, из каких соображений ты пошла на притворство, но, видимо, так было нужно.       Скажи, зачем ты это сделала? Чтобы узнать меня, прощупать почву, так сказать, понять, насколько сильны мои чувства и насколько я готов их выразить? Если все вместе, то это многое объясняет. Ответ я узнаю нескоро, потому что ты удалила профиль, а как ещё можно спросить, даже представить невозможно. Да это и неважно сейчас.       Пройдет время, и ты сама поймёшь, как сильно меня задела.       Может, ты обвинишь меня в нерешительности и будешь права. Ведь я не знал, как ты ко мне относишься, не знал, интересуешься ли мною или вообще хоть кем-то. Да, какое-то время были мысли о том, что у тебя есть кто-то другой, но наши друзья развеяли эти сомнения. Особенно спасибо Мине. Она знает тебя лучше всех.       Извини, я как-то пишу невпопад, пытаюсь собрать все воедино и рассказать о том, что меня беспокоит. Поймёшь ли ты меня?..       Знаешь, я ведь и не подозревал о том, что ты способна на такой обман, какой мне был уготован. Но если отбросить твое притворство другим человеком и посмотреть на это с другого ракурса… После той игры я перечитал нашу переписку от начала до конца, представляя тебя на месте «маски». Интересно, что из этого всего было правдой?..       Кажется, я и не знал тебя на самом деле, а лишь видел то, что хотел.       Не уверен, что когда-нибудь снова смогу посмотреть на тебя и сказать: я тебе верю.       Пока мое сердце в руинах. Сухо».       На этом письмо закончилось. Последняя его строка отразила столько боли своего хозяина, что мое сердечко всколыхнулось. Да. Сухо абсолютно прав. Как вообще можно вновь довериться после такого? Не представляю себе.       Я отложила его и взяла в руки следующее.       Дальше Сухо писал о своих чувствах ко мне, о ситуации с моей другой страницей, о том, как его друзья подбивали к признанию, об отношении к играм вообще, об осознании того, что я сама пыталась найти к нему путь, в то время, как он сомневался и так далее.       И от письма к письму я еще лучше узнавала его и видела, как его боль постепенно растворяется, и на её месте возникают снова мысли о любви ко мне.       Несколько конвертов вообще полностью состояли из стихов, которыми я зачитывалась.       Стопка с прочитанными бумагами все росла, а непрочитанных оставалось все меньше, и когда я положила последнее, совсем недавнее, на свое место, ко мне пришли слезы.       Я и представить не могла, какой человек был рядом со мной, и из-за своей недальновидности я не смогла ответить ему взаимностью.       Прав был Сехун, когда говорил, что понимает, за что Сухо полюбил меня. Ведь именно он видел то, что сама не замечала. Я способна на большее выражение чувств, но предпочла отгородиться от всего, что касается любви и близости. И теперь день ото дня открываю вновь в себе эту способность, и Сехун тоже немного помогает мне в этом.       Бедный Сехун… Что же теперь с ним будет?