***
Лютик спокойно ехал на своём коне вдоль дороги, наслаждаясь видами, которые окружали его с разных сторон. В нос бил свежий и резкий запах трав, которые цвели в этот период, заставляя чувствовать себя одним целым с природой. Все было прекрасно до того момента, пока тёмные тучи не стали затягивать небо, преграждая путь солнечным лучам, которые поднимали, хоть и немного, настроение. В округе стало темнеть, а затем с неба стали падать капельки воды, сначала маленькие и незначительные, но потом крупные и ощутимые. Лютик был готов ехать дальше, но дорогу начало размывать, конь часто соскальзывал с неё, что было не безопасно для обоих, поэтому стоило найти место в котором можно было укрыться от дождя. Бард стал оглядываться по сторонам, пытаясь увидеть хоть что-то через стену льющейся воды, но его попытки были тщетными, пока в поле его зрения не попала небольшая пещера в паре метров от него. “Отлично!” – произнёс он про себя, радуясь собственной внимательности.***
Лютик осторожно слез с коня, оставив его возле пещеры, и пошёл вглубь, надеясь развести костёр и хоть немного согреться. Одежда была мокрая насквозь, он сильно дрожал, отчего обхватил себя руками, ища хоть малейшее тепло. Оказавшись в глубине пещеры, бард увидел костёр, который медленно догорал, а значит кто-то недавно здесь был. Но это беспокоило его меньше всего. Лютик сел возле костра и стал дуть на угли, чтобы они окончательно не затихли. Он, почувствовав жар, поднес руки к огню, пытаясь их отогреть. Когда тепло медленно стало разливаться по телу, барда начало клонить в сон, но он решил, что это не самая лучшая идея. Лютик всеми силами старался сопротивляться столь сладкому желанию, но оно оказалось сильнее его стойкости, поэтому уже через несколько минут, он лег как можно ближе к костру и провалился в сладкую негу, наслаждаясь отдыхом. Но бард даже не мог себе представить, чем для него обернётся этот привал... Пока он нежился в объятиях тепла, исходившего от пламени, вернулись те, кто собственно и проживал в этом месте - это были мерзкие, жестокие, безнравственные и грубые разбойники, которые были готовы обобрать кого угодно, убить или изнасиловать. Увидев у входа чужую лошадь, они сразу поняли, что мышка попала в мышеловку, поэтому их настроение улучшилось, ведь им явно что-то достанется. Когда же разбойники оказались в пещере, то увидели Лютика, который мирно сопел рядом с костром, не подозревая ни о чем. Тогда этот сброд обошёл барда с разных сторон, любуясь его внешностью, приняв совместное решение, что он слишком хорош и грех не воспользоваться этой красотой, которая достанется им за даром. – Я буду держать его, а ты стягивай штаны, – приказал один другому. Разбойник принялся стягивать штаны, как ему и сказали, пытаясь не потревожить спящего, чтобы не возникло лишних проблем и на удивление у него это вышло. Лютик все также спал, но уже без штанов и нижнего белья. Его белоснежные ягодицы поразили разбойников своей красотой и очаровательностью так, что некоторые застыли на какое-то время, никогда прежде не встречав столь нежного и не тронутого тела, что подстегнуло их желание воспользоваться шансом. Пока мерзавцы тихо млели, бард ощутил холод и раскрыл глаза. Он не сразу понял что происходит, но когда к нему пришло осознание, то хотел было встать, как на его плечи стал давить огромный детина. – Отпустите! Что вы себе позволяете!– кричал бард, брыкаясь. – Хотим доставить тебе удовольствие, малыш,– произнёс главарь, сев на корточки перед лицом Лютика, держа его за плечи. – Не каждый день к нам приходит столь прекрасная особа, поэтому мы и хотим развлечься немного. В этот момент внутри у барда все сжалось от страха, от его собственной беспомощности и от осознания о чем говорит этот хмырь. Все это слилось воедино, заставляя Лютика содрогаться всем телом, пытаясь вырваться любой ценой, пусть лучше его изобьют до нестерпимой боли, до сломанных костей, но только не изнасилование... Омерзительный половой контакт с такими уродами, разрушит жизнь и психику барда – это он прекрасно понимал, поэтому и пытался выстроить план своих действий, чтобы не столкнуться с этим ужасом... В этот момент, Лютик вспомнил Геральта, который всегда был рядом и защищал любой ценой. Сейчас его не хватало гораздо сильнее. “ Геральт...” – произнес про себя он, в надежде, что ведьмак спасет его в очередной раз и украдкой посмотрел на выход из пещеры, но, к сожалению, там никого не было. Лютик оцепенел, ему было до безумия страшно и горько от того, что теперь «его герой» не рядом, что он не спасет его, что никто не спасет его, кроме него самого... – Чего притих, бард? – спросил главарь, пытавшийся взглянуть тому в глаза. Тогда он опустил голову ещё ниже, получив затылком в нос, отшатнулся и отпустил Лютика, тем самым, освободив его из мёртвой хватки. В это момент, другой, пытавшийся пристроиться сзади, потащил барда за ноги. Бард понимал, что медлить в такой ситуации нельзя. Его кровь вскипела, а перед глазами появилась пелена из слез, гнева и страха, которая заставляла бороться до самого конца, чтобы избежать изнасилования. Он резко вырвал ногу и ударил того по лицу. Мужчина схватился за нос, а бард успел вынуть кинжал и хотел полоснуть по горлу врага, но главарь схватил его за шею и начал душить. Орудие выпало из рук. Перед глазами стали мелькать тёмные пятна, горло все сильнее и сильнее сжимал разбойник, не давая вдохнуть, отчего голова как-будто становилась тяжелее. “ Нужно...его...убить”, – подумал Лютик про себя, пытаясь дотянуться до кинжала, который был так близко, но с каждой секундой, он как будто отдалялся. – Сукин сын, мы отымеем тебя в этой сырой пещере, даже мертвого, пока твоё тело не остынет, – с превосходством и раздраженностью произнёс главарь, сжимая горло барда все сильнее и сильнее. Перед глазами потемнело, Лютик наконец ощутил рукоять, схватил её и резким движением вонзил кинжал в левый глаз разбойника. Хватка ослабла и пещеру заполнил дикий крик боли. – Какого черта?! Как же больно, сукино отродье! Я порву тебя на части! Бард быстро перекатился, чтобы не попасться в руки другому разбойнику, которого ударил ногой и стал следить за действиями этих двух, понимая, что их нужно разделить и тогда дело в шляпе. Лютик начал отступать, а когда отходить было некуда, решил сделать ещё один перекат, но в этот момент его схватил главарь. – Попался, мразь! – ехидно произнёс тот, пытаясь вонзить кинжал в шею барда, но промахнулся и лишь провёл по нему, оставив небольшой надрез. В этот момент, Лютик ударил того головой, но очень сильно пожалел об этом, потому что у самого она дико начала болеть. “ Больше никогда не буду так делать”, – произнёс он про себя. Бард схватился за голову, также как и главарь, пытаясь прийти в себя. Фору ему дало то, что главарь был уже ранен, поэтому Лютик быстрее пришёл в себя и выхватив кинжал, вонзил его в горло. Алая струя крови брызнула, пачкая орудие и руки барда, перед глазами которого всё плыло, поэтому он не сразу понял, что сделал. Ему даже начало казаться, что это кто-то со стороны управляет им, но все это он делал сам. Бард был готов бороться до конца, понимая, что если не он, то никто его не спасет. “ Нужно надеяться только на себя”, – сказал он себе, чувствуя, что теряет решимость. Второй разбойник был очень удивлён и огорчен, что теперь его товарища, друга и главаря – нет. Он знал, что такого нельзя прощать и придя в себя, с агрессией накинулся на Лютика, начиная наносить удары в разные части тела. Бард не был готов к такому напору, поэтому растерялся, снова выронил кинжал, упал на землю, ощущая тяжёлые удары заставлявшие его хрипеть от боли. Лютик на мгновение закрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями, чтобы найти выход из этого положения, закончить все это и прекратить боль. “Прекратить боль”, – найдя для себя подходящие слова, бард открыл глаза и посмотрел на мучителя, который был явно увлечен избиением. Лютик внезапно завопил во весь голос, напугав разбойника так, что тот закрыл уши руками, но потом применить кардинальный метод - врезать барду, но тому хватило времени, чтобы дотянуться до кинжала и вонзить в грудную клетку противника. Лютик не умел убивать, поэтому орудие не сразу пронзило сердце. Оно медленно входило в плоть, принося неистовую боль жертве, проникая все глубже и глубже, сказываясь ужасной пыткой. – ААААААААА! – кричал разбойник, вцепившись в горло Лютика и нанося удары ему по лицу. Один из ударов был настолько сильным, что бард отлетел в сторону и потерял сознание.***
Какое-то время он лежал на земле неподвижно и наконец открыв глаза и увидел тела разбойников, лежащих в крови, с пустыми глазами, смотря куда-то вверх. Лютик судорожно перевел взгляд на свои руки и окончательно понял, что все это сделал он. Вся эта ситуация настолько напугала барда, что его руки начали очень сильно трястись, а глаза наполняться слезами. Он закрыл лицо руками. – Я так устал – всхлипывая, произнёс он вслух – Я устал... терпеть все это. Почему я? Почему мне выпала часть страдать? – Лютик поднял голову к свету, который сочился сверху, как будто спрашивая у кого-то в небе. Но ответа не последовало. Он был один. Абсолютно один. Теперь бард вынужден справляться со своими проблемам самостоятельно, не надеясь на помощь или поддержку кого-либо, потому что никого и нет. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы Геральт был рядом, сумел успокоить и понять его, но его нет и не будет, он не появится по щелчку пальца, потому что ему это и не нужно, ему плевать. “ Я сам со всем справлюсь”, – решительно произнёс про себя бард, вставая с земли, ища свои вещи, чтобы наконец прикрыться и отправиться в путь.