Выжить любой ценой

Остаток вечера для них прошёл, как в тумане. Попрощавшись с последними гостями, Захид и Алан наконец собрались домой. Всю дорогу они ехали молча. Никто из них не осмеливался начать разговор о случившемся и тем более о предстоящем ужине. Три года назад, решив, что пора наконец осесть на одном месте, они приобрели небольшой дом в Лондоне. Бело-серый фасад дома, отделанный элементами из камня, контрастировал с черной крышей и стальными перилами. Характерной особенностью домов в этом районе были большие панорамные окна, подчеркивающие современный стиль и позволяющие наслаждаться прекрасным видом из окон. А солнечные лучи, проникающие сквозь оконное стекло, создавали неповторимую атмосферу уюта. Алан сразу влюбился в него, и они решили, что именно он станет их домом. Ремонт и декор интерьера парни делали сами. Захид всё время уступал Алану во всем, позволяя тому делать так, как ему нравится. Единственным исключением был подвал, который он оборудовал под свою студию. Войдя в дом, Захид нарушил молчание, решив, что им все же пора поговорить. — Нам нужно поговорить… Алан медленно расстегнул пиджак, снял его, кинул на кресло. За несколько шагов преодолел расстояние до дивана, сел, устало откинувшись на спинку. — Если честно, я сейчас не могу даже думать, не то чтобы говорить об этом. Захид подошел, присел перед ним на корточки, заглядывая в глаза любимого. — Алан, нам придется поговорить. Я всегда уступаю твоим желаниям, но сейчас мы должны поговорить, — он взял его за руки и сжал их, — думаю, мы должны были поговорить об этом еще раньше. — О чем говорить? Он без объяснений выставил нас из дворца. И на протяжении восьми лет не интересовался, как мы живем, — Алан истерично засмеялся. — А теперь заявился и хочет как ни в чем не бывало поужинать…? Захид сел на диван рядом с Аланом, и, не выпуская его рук, спросил: — Ты его ненавидишь или просто обижен на него? Алан долгое время смотрел на Захида и молчал, обдумывая вопрос. В первые дни он скучал и надеялся, что Джамиль передумает и заберет их обратно. Затем начал злиться и ненавидеть его. Сейчас он и сам не мог понять, что именно чувствует. — А ты…? — Алан сел ровно. — Что ты чувствуешь? Захид грустно вздохнул: — Не знаю… Мы так тщательно избегали разговоров о прошлом, что со временем я перестал думать о шейхе, но сегодня, когда увидел его… — он запнулся, не зная, как выразить свои чувства. — Я вдруг понял, что скучал по нему. Помнишь, я сказал тебе, что, если Джамиль захочет вернуться, я не буду против и приму его обратно? Алан не в силах сказать хоть слово просто кивнул. — Сейчас я скажу лишь одно. Простить его или нет я позволю решать тебе… Алан, сидя напротив любимого, вдруг ясно осознал, что Захид каждый раз ставил его желания выше своих и практически всегда уступал ему во всем. Он сглотнул и тихо спросил: — Захид, ты всё ещё любишь Джамиля? — Я очень люблю тебя, но должен признать, что он также важен для меня. Шейх — часть той жизни, которую я бы хотел забыть, вычеркнуть из памяти, но именно из-за него не смогу, даже если захочу. Алан молчал. Он всегда любил Захида и где-то глубоко в сердце хранил любовь к Джамилю. Он злился на него на протяжении восьми лет, и сейчас в нем говорила обида. Алан высвободил свои руки и обнял любимого. — Я очень зол на него, но должен признать, что все ещё люблю его, несмотря ни на что… — Алан отстранился и улыбнулся, — но для меня ты всегда будешь важнее, поэтому, как бы я к нему ни относился, простить или нет, решения будешь принимать ты, а я приму любое твоё желание. Захид впервые за вечер улыбнулся и немного расслабился. — Хорошо. А сейчас я очень устал, пошли спать. Алан встал, обнял любимого за талию. — Даже не мечтай, что ты сегодня уснешь, — шепнул он, увлекая его за собой в их спальню. — Ты мне должен за всю неделю, что был занят подготовкой выставки. *** Джамиль не ожидал от парней теплого приема после стольких лет, но был рад, что они согласились хотя бы на ужин. Ночь, как и день, для него тянулась невероятно долго. Последний час он потратил на ходьбу из угла в угол, боясь, что в последнюю минуту они передумают и не приедут. Он сейчас волновался больше, чем в тот день, когда дядя передал ему престол. Джамиль честно пытался оставаться вдали от них и позволить им жить своей жизнью, но теперь его жизнь потеряла все краски, и с каждым прошедшим днем он понимал, что просто существует, а не живет. Слуги накрыли стол. Ровно в восемь в комнату вошёл дворецкий, объявив о прибытии гостей. Джамиль, весь внутренне напряженный, словно натянутая струна, изо всех сил старался расслабиться. Они пришли, а это значит, что у него есть шанс получить прощение и снова заслужить доверие. Он улыбнулся, когда увидел Захида и входящего следом за ним в комнату Алана. Сегодня они контрастировали на фоне друг друга. Захид весь в белом, а Алан предпочёл чёрный. — Добро пожаловать. Захид склонился, как часто делал в прошлом. Алан лишь слегка кивнул. — Спасибо за приглашение, Ваше Высочество. Джамиль чувствовал скованность парней, и это немного огорчало его. Он пригласил их за стол и приказал подавать горячее. Захид старался поддерживать разговор, затрагивая нейтральные темы: спрашивал о Родине, где он не был с тех самых пор, как они решили уехать. Алан демонстративно молчал, словно ему было скучно. Наконец, ужин подошёл к концу, и Джамиль пригласил их в гостиную: — Продолжим вечер в более уютной обстановке. — Я думал, Вы пригласили нас только на ужин, а мы должны ещё развлечь Вас? Захид, стоявший рядом с Аланом, спокойно взял его за руку и виновато улыбнулся: — Прошу прощения, Ваше Высочество. Алан иногда любит проявлять свое недовольство, как ребёнок. Алан хотел возразить, но, услышав мягкий смех шейха, застыл, так и не проронив ни слова. — Мне всегда нравилась эта черта его характера. И я рад, что он сохранил это качество. — Какое? Алан удивленно посмотрел на шейха. — Непосредственность. Ты никогда не умел скрывать свои чувства. Они прошли в гостиную. Шейх взял бутылку виски, и, бросив в стаканы пару кубиков льда, налил поверх немного крепкого напитка, протянул стаканы молодым мужчинам. Джамиль решил, что настал момент, когда можно признаться в том, что он скучал и хочет начать их отношения заново, но теперь как обычные люди, а не как хозяин и рабы. — Простите меня… Захид удивленно посмотрел на него. — За что? — За то, что без каких либо объяснений отправил вас из дворца. Алан усмехнулся, Захид хотел возразить, но шейх прервал его. — Позвольте мне всё объяснить. В день перед судом отец Марьям признался мне, что он винит себя в смерти своей дочери не меньше, чем моего брата. Он сказал, что погоня за статусом и привилегиями, которые он получил бы, став тестем шейха, затмили его любовь к своей дочери. Я из-за желания получить земли также переступил через свои принципы, а значит, что я тоже не меньше виновен в её смерти. — Он пригубил виски. — В тот день я осознал, что в желании обладать вами я никогда не задумывался о ваших чувствах и желаниях, пользовался своей властью над вами. В тот день мне пришлось признать, что это несправедливо по отношению к вам. Я хотел поступить правильно и отпустил вас, но не смог попрощаться, боясь передумать. Алан наконец решил высказаться: — Вам просто нужно было спросить нас… Спросить, хотим ли мы быть свободными или хотим остаться с Вами. Вот тогда бы Вы, действительно, поступили правильно. — Я думал, вы всегда мечтали быть свободными, чтобы самим решать, как жить. Алан горько засмеялся: — Тем не менее Вы сами приняли решения за нас. Джамиль удивленно смотрел то на одного, то на другого. Захид решил объяснить все. — Отчасти во многом это моя вина. Я заставил Вас думать, что мы хотим уйти. Но когда я наконец-то смог признаться себе, что мы оба любим Вас, Ваше Высочество, Вы не дали возможности нам сказать о своем желании остаться с Вами. Сначала мы ждали, что Вы соскучитесь и приедете за нами, а потом мы, смирившись, решили, что нужно забыть всё и жить дальше. Любовь к Вам мы заперли глубоко в душе и устроили свою жизнь без Вас. — Я думал и искренне верил, что вам хорошо без меня. — Джамиль встал и налил себе ещё. Вернувшись к креслу, он так и не сел, а стоял и смотрел на парней. — Я столько раз издалека наблюдал за вами. Вы выглядели такими счастливыми… Теперь была очень удивиться Захиду и Алану. Они одновременно задали свой вопрос: — Наблюдали…? Джамиль покраснел и лишь кивнул. Он молча посмотрел на молодых людей, вышел куда-то, вернулся с небольшим кейсом. Поставив его между ними, шейх открыл крышку, показывая содержимое. Внутри лежали фотографии и флешки. Алан неуверенно потянулся и взял пачку фотографий, затем начал перебирать их одну за одной. На фото были они с Захидом в разные годы с тех пор, как они жили своей жизнью вдали от дворца. Захид поднял глаза на Джамиля. — Но, если Вы считали, что нам хорошо и без Вас, почему Вы решили сейчас связаться с нами? Джамиль тяжело опустился в кресло. Осушив свой бокал, он сказал: — Мне очень плохо без вас… Я каждый день словно умираю вдали от вас. Умом я понимаю, что эти чувства неправильные, но я люблю вас обоих и ничего не могу с этим поделать. Я готов отказаться от всего, что у меня есть. Если… , — шейх сглотнул ком в горле, — если вы простите меня и вернётесь ко мне. Не как рабы, а как любимые люди, с которыми я хочу прожить всю оставшуюся жизнь вместе. У Захида мучительно сжалось сердце, а на глаза Алана навернулись слезы, и вся обида, что кипела у него в груди все это время, стихла, когда он увидел и понял, что каждый день Джамиль, пусть и вдали от них, но всё же присутствовал в их жизни. Подойдя к шейху, он присел напротив него, совсем рядом… Захид последовал за ним. Первым заговорил Захид: — Мы никогда не переставали Вас любить. Злились, обижались, но всё же любили. Возможно, как Вы и сказали, эти отношения неправильные, но я знаю одно… В жизни много неправильного и несправедливого, но жизнь у каждого одна, и она слишком коротка, чтобы задумываться о том, что правильно, а что нет. Её нужно прожить с теми, кого любишь. Алан улыбнулся, встал и протянул одну руку Джамилю, а вторую Захиду. — Я с ним согласен. Захид взял протянутую руку, и, не спрашивая согласия, взял руку Джамиля, помогая ему встать с кресла. — Надеюсь, начиная с сегодняшнего дня, мы будем обсуждать все возникающие вопросы вместе, а не избегать проблем, тем более решать все в одиночку. Джамиль с нежностью поцеловал Захида, а затем Алана. Он обнял их и привлек к себе. Трое молодых мужчин стояли, обнявшись, не шевелясь, не решаясь ни говорить, ни смотреть друг на друга. — Я обещаю, что никогда больше не причиню вам боль, — тихо произнес Джамиль. Алан твердо ответил: — Мы больше не позволим… Захид с шейхом засмеялись от его слов, и тепло окутало души всех троих.