***
Он позволил себе довольную ухмылку, смотрел на бесчувственное тело долгую минуту, затем просто перешагнул. Стоило приоткрыть дверь, как из комнаты тут же донесся истошный визг. Его малыш так сильно напуган. Тэхен тихо зашептал что-то успокаивающее, с невинным видом прикладывая палец к губам, чем вызвал у Чонгука новый приступ панического ужаса. Он истошно шипел, дергаясь, раскачиваясь, сильно жмуря глаза, чтобы не видеть наводящего страх лица. — Ну-ну, не надо, — как заведенный повторял Тэхен, руками ловя дрожащего Чонгука. Он пальцами касался обнаженной кожи, заставляя выскочить мурашкам, встать дыбом светлым волоскам, вел нежно по покрасневшим бедрам, проскальзывая на ссутуленную спину, пробегаясь по выступившим позвонкам. — Тише, малыш. Чонгук уже плакал громко, навзрыд. Он не видел конца этой пытке, пока что ясно перед глазами вставала только смерть. Тэхен же этим наслаждался.***
Чимин приходил в себя слишком медленно, сначала открыл глаза и долго не мог пошевелиться. Он лежал в коридоре, прислонившись спиной к стене, сквозь приоткрытые веки видел ту самую комнату. Там стоял Тэхен, до жути медленно оглаживал искалеченное тело Чонгука под аккомпанемент из его же истошных визгов, шептал что-то тихо и совершенно безумно. — Я так виноват перед тобой, малыш, — повторял Тэхен, пробегаясь пальцами по ремням, скользя выше. — Ты ведь простишь меня? Чонгук не ответил бы, даже если б мог. Он даже кивнуть не в силах был, просто громко плакал. — Я так люблю тебя, малыш, — с нотками сожаления шептал Тэхен в самое ухо, носом зарывается в темные волосы, вдыхает любимый запах. — Ты простишь меня, так ведь? Чимин, все еще был не в силах подняться, протянул руку к лежавшему на полу пистолету. Оружие было слишком далеко, но он не терял надежды дотянуться, а глаз притом отвести не мог от ужаса, происходившего в комнате. — Не плачь, прошу тебя, — говорял Тэхен как-то жалобно, пальцами ловя чужие слезы, осторожно, не портя красивую маску. — Ты всегда будешь моим любимым малышом, Гукки… Чимин перестал тянуться за пистолетом, оставшимся недосягаемо далеко, он в очередной раз замер. Потому что видел — одной рукой Тэхен утирал Чонгуку слезы, другой — тянулся к ремню, закрепленному на потолке. Он снова что-то нежно прошептал, голос дрогнул, когда рука сделала рывок. Ремни с шелестом разошлись, Чонгук закричал истошно, в последний раз. Он упал точно на лезвия, все тело тут же рассекло. Кровь била фонтаном, отсечены руки, ноги, талия, голова. Лицо повернуто к Чимину, под кровавой маской ужас невообразимый и отголоски угасающей стремительно жизни. Тэхен быстро ожил, протянул дрожащие руки, обхватывая пальцами лицо, трепетно и нежно. — Прости меня, Гукки, — шептал он, срываясь на плачь. — Так нужно было… прости. Чимин боролся с шоковым оцепенением из-за всех сил. Он сделал рывок, переваливаясь на живот, перед глазами снова потемнело. Слишком громко. Тэхен тут же обернулся, мокрое от слез лицо зачерствело мгновенно. Он в три широких шага оказался рядом, ударил ногой под дых, а после стоял и смотрел — любовался. Чимину он казался неестественно высоким, темным, страшным. Тень падала на его лицо, глаза черные и бездонные, в них только чистое безумие. Пак отчаянно не понимал, как можно так искусно играть роль, как можно лгать без запинки, параллельно вытворяя кошмарные вещи. Как мог он наслаждаться убийствами по ночам, или измываться над своим же мужчиной, при свете дня обращаясь в скромного дружелюбного парня с забавными замашками и веселым нравом. Пусанская ведьма, или точнее — ведьма из Миряна. Теперь это несуразное прозвище заиграла новыми красками. Ким Тэхен на самом деле был воплощением чего-то потустороннего, демонического, подпитанного черной магией. — Это все из-за тебя, — совершенно помешано прошептал Тэхен, подбираясь ближе, ступая ногами около рук Чимина, его лица, в любой момент рискуя с силой отдавить или ударить. — Чонгукки пришлось превратить в маньяка только чтобы ты от меня отвязался. Дотошный какой!.. Чимину дурно стало от этих слов. Неужели он совсем ничего не понимает? Неужели от безумия и правда считает свои грязные дела искусством, правосудием, безобидной забавой? Он, кажется, и правда любил Чонгука, но то была сумасшедшая любовь, как и все, связанное с Тэхеном. — Мой малыш не заслужил этого, понимаешь? Его прекрасное лицо не должна была накрывать маска, какой бы красивой она не вышла… А ты все не унимаешься! Заметив очередную попытку перевернуться, Тэхен истерично вскрикнул и ногой ударил Чимина по лицу. Послышался хруст, из носа хлынула кровь, Чимин зажмурился ненадолго, стараясь побороть резкую боль. — Не пойман — не виновен, — злобно зашипел Ким, — но смерть Гукки на твоих руках! «Сейчас!» — про себя подумал Чимин и, пользуясь вспышкой гнева, предпринял попытку перевернуть игру. Пак смог таки перевалиться на живот, опереться на руки и ногой с разворота ударить Тэхена по щиколотке. От ярости Ким ненадолго утратил внимание и потому не успел совершенно предугадать этого выпада. Он потерял равновесие и повалился назад, позвоночником впечатываясь в угол комода. Чимин не слушал проклятья, полившиеся в его адрес, даже не взглянул на дезориентированного Тэхен, просто подорвался с места и в момент слетел с лестницы. Нужно было срочно найти телефон и вызвать полицию, выбежать на улицу, или хотя бы найти оружие. Пистолета на площадке второго этажа не было, значит он у Тэхена или где-нибудь еще, ножа Чимин тоже вспомнить не мог. Взять нужно было все что угодно — тяжелое, острое, главное не голыми руками. Спустившись, Чимин с разбегу налетел на входную дверь и моментально осознал, что та заперта, ключей поблизости нет, а выбить такую не представлялось возможным. Пак быстро осмотрелся в поисках окон или других дверей. — Окна заперты, стекла у нас толстые, — шипя от боли, крикнул Тэхен. Он уже поднялся на ноги, цепляясь, за перила. — Я был готов к твоему приходу. Чимин попытался представить планировку дома, и тут же понял, что прятаться абсолютно негде. Он ломанулся было в кухню за ножом, но все же взял во внимание слова Тэхена — он готовился к приходу следователя, опасные предметы вряд-ли остались в прямой доступности. — Чувствуешь это? — откровенно злорадствовал Ким, с поддержкой перил стоя на верхней ступени лестницы. Он снова казался Чимину недосягаемо огромным, непобедимым. — Смерть подбирается так близко… В тот момент Пак заметил ранее не увиденную им дверь в темноте коридора. С другого конца лестницы в том же месте была комната, а значит эта дверь вела либо в крохотный чулан, либо в подвал. Одно другого хуже, но выбора у Чимина никакого. Он сорвался с места, когда Тэхен прихрамывая начал спускаться, и вломился в незапертую дверь. — Ох, ты сам полез в клетку? — тихо усмехнулся Тэхен, преодолевая каждую ступень с усилием. — Ну что ж, будь по-твоему. Чимин про себя слегка обрадовался, за дверью находя узкую лестницу — подвал лучше чулана или гардеробной. По крайней мере он так думал. Перед тем как войти, Чимин схватил слева от входа щетку на длинной ручке и вошел в кромешную темноту. Дверь здесь не запиралась, не было даже задвижки или замочной скважины. Чимин просунул щетку через ручку так, чтобы дверь снаружи невозможно было открыть, и замер, прислушиваясь. Сверху доносилось сбитое пыхтение Тэхена и его тяжелые шаги. Он приговаривал что-то тихо и неразборчиво, медленно, но верно приближаясь. Превозмогая потрясение, Чимин пошел вниз по лестнице, ориентируясь исключительно на ощупь. Сначала он мог хоть что-то различить в тонких полосках света, пробивавшегося из дверного проема, но до самого подвала эти ничтожные лучики не дотягивались — там пришлось погрузиться в непроглядную темноту. Чимин шел по неровному полу очень медленно, вытягивая вперед руки, часто замирая, вздрагивая, когда рядом что-то мерещилось. Темнота делала свое грязное дело — заставляла перепуганный мозг выдумывать несуществующие образы, в считанные секунды Чимину показалось, что он падал в бедную, а сверху тем временем подбиралось чудовище не выдуманное, самое настоящее и смертельно опасное. — Чимин-и, — приторно сладко шептал Тэхен, находясь уже около двери, — ты так далеко забрался… Нежный шепот прервался резким ударом. Деревянная щетка тут же хрустнула под невесть откуда взявшейся силой Тэхена. — Я тебя из-под земли достану! — не своим голосом кричал Тэхен. Он больше не пытался выбить дверь, потому что нашел способ открыть ее проще. Взбешенный, он не сразу смог просунуть нож в широкую щель, но сделав это, тут же начал пилить щетку. Чимин по одному лишь звуку догадался и тут же живо представил, как быстро можно распилить тонкий пластик. Получив таким образом звуковой сигнал, Пак рванул в противоположную сторону, отбросив всякие предосторожности. Он натыкался на редкую мебель, сшибал по пути вещи, но все равно мчался вперед, задыхаясь от страха, пока не наткнулся на нечто неожиданное. В один момент он всем телом врезался в плотную шершавую ткань, сплошной стеной свисавшую с потолка. Остановившись, Чимин выставил вперед руку, ощупывая пространство — там было пусто. Отчаявшись найти убежище, Пак быстро пошел в сторону, на ощупь отыскивая край. — Ну и где ты? — срывающимся голосом кричал Тэхен. Звучал он теперь чисто, не приглушенно — дверь была открыта. Чимин в тот самый момент обнаружил край и быстро скользнул за штору, в момент замирая и затихая. — Я уже здесь, — зачем-то говорил Ким, а шаги его отчетливо слышались в подвале, потому что он уж спустился вниз. — Ты не боишься темноты, Чимин-и? Стоило ему задать этот жуткий вопрос, как в подвале загорелся приглушенный желтый свет. Чимин почувствовал, как подступает неконтролируемая паника. Он наедине с этим монстром в его подвале, совершенно безоружный и беспомощный. Тогда он еще не успел обернуться и осознать, что было в этой ситуации нечто еще более страшное. — Ты уже насладился моей чудной галереей? — уже где-то совсем рядом зашелестел низкий голос Тэхена, и даже не видя можно было ощутить — он улыбался. Медленно, цепенея от ужаса, Чимин повернул голову, глядя назад через плечо. Он не мог дышать в тот момент, не мог сомкнуть глаз. Увидев все, замер в немом ужасе, с силой давя истошный крик. Оказалось, шторой была отгорожена дальняя стена подвала, на небольшом закутке не было ничего… Ничего, кроме той самой галереи. Более десятка больших черных рамок, начищенные до блеска стекла, белые полотна и маски, маски, маски… От самых первых — неуверенных и несоверешнных, до новой, сделанной сегодня же, несколькими часами ранее. Чимин почувствовал, как ужас сомкнул когтистую лапу на горле — так страшно не было еще никогда. Кровавые лица смотрели на него пустыми глазницами, в мыслях живо представлялась предсмертная агония, муки, боль, страх. У Чимина губы затряслись и глаза наполнились слезами — ведь он знал наизусть историю каждого. Стоило взглянуть на багровую маску, на короткую табличку с именем и датой, и в голове тут же всплывали детали. Чимин и вообразить себе не мог, что такая пытка возможна. Вот имя мальчика, зарезанного в родной деревне около пятнадцати лет назад, брошенного еще живым в кустах. Вот женщина — старушка из Пусана, найденная в подсобке собственной пекарни под утро. Вот Хосок… Чимин резко зажал рот ладонью при виде этого лица, этой таблички с именем Хосока и датой, выбитой на его надгробии. Он физически ощущал тупую невыносимую боль, почти такую же, как в ту самую ночь. Но дальше не легче ничуть. Сэна, охранник из клуба, Намджун. Его маска еще совсем свежая, похожую Чимин нашел в полицейском участке. Страшно, больно, невыносимо. Хочется выть от бессилия и тоски, хочется сорвать уродливые творения убийцы к чертям, хочется убить его собственными руками… — Ну как тебе? — довольный шепот совсем рядом. Чимин не успел сообразить, как штору прорезало лезвие ножа, вонзаясь аккурат Паку в бедро. Тэхен тут же вырвал нож и кинулся в сторону, на ходу оттягивая штору. Чимин от перевозбуждения даже боли не ощутил, зажал рану, пачкая руки обилием крови и побежал в противоположную сторону. Он отдернул штору с другого края, как раз когда Тэхен ворвался в свою галерею. Давя в себе безумный порыв помчаться прочь, Чимин ненадолго замер, поймал глазами ноги Тэхен под шторой, понял, где тот стоит и локтем ударил на уровне головы. — Блять! — послышалось из-за шторы, когда локоть Пака врезался во что-то твердое. Сам он не раздумывая помчался к лестнице. Боли по-прежнему не было, но кровь из раны лилась до ужаса стремительно. Чимин зажимал ее из-за всех сил, оглядывался через плечо, дышал поверхностно, через раз. — Я убью тебя! — рычал Тэхен, выбравшись наконец из-за шторы. Он посмотрел на взбиравшегося вверх Пака налитыми кровью глазами, правая скула моментально покраснела от удара, Тэхен был не в себе от злости. Чимин просто бежал вверх по лестнице, не думая, не соображая абсолютно, просто поднимался, смотрел на дверной проем, а в ушах стучала кровь и раздавалось громкое дыхание Тэхена. Он вылетел на свет и тут же с силой захлопнул дверь, прижав ее своим телом. В груди разгорался пожар, штанину насквозь пропитала кровь, но он выбрался, он победил, он… Сквозь обувь, прямо в правую пятку вонзилось с размаху лезвие. Чимин взвыл от боли, тут же подрываясь с места, отходя, но продолжая держать дверь вытянутой рукой. Тэхен умудрился просунуть нож в зазор снизу между плинтусом и дверью. — Никуда ты не уйдешь! — орал во все горло Ким, с нечеловеческой силой долбясь в дверь. Первое, о чем подумал Чимин были швабры и щетки, одна из которых уже помогла ему сегодня. Он потянулся в темный угол у двери, нащупал рукой инструмент. Сосредоточенно, выверенно, он приставил один конец к двери, сам обхватил руками противоположный, отходя дальше, в то время, как Тэхен продолжал просовывать нож в щели и реветь взбешенным зверем. Стоя на расстоянии вытянутой руки, Чимин опустил взгляд на пол и у основания лестницы заметил собственный пистолет. Значит, Тэхен сбросил его, когда лишил Пака сознания, а тот не заметил, когда спустился. Чимин успел сделать два коротких движения, когда убийца свирепо завыл и наконец справился с дверью. Оказавшись в коридоре, Ким первую секунду недоумевал — за дверью никого не было, только на пол упала щетка. Тэхен сделал два шага вперед, багровея от гнева, набрал в легкие воздуха, чтобы закричать, но не успел этого сделать — прогремел выстрел. Ким по инерции отшатнулся вперед, когда икру пробила пуля. Тэхен моментально осознал — стреляли сзади. Он успел повернуть голову вбок, когда вторая пуля пришлась на вторую ногу. Покачнувшись, он упал на живот, с широко открытыми от шока и непонимания глазами. Чимин метнулся из-за двери и сел убийце на спину, заламывая расслабленные руки — Тэхен не сопротивлялся, не говорил ничего, просто пораженно обмяк. Пак смотрел на это лицо, до скрипа сжимая зубы от бившей его изнутри ненависти. Он протянул вымазанную в собственной крови руку, неосознанно, по неизвестному мановения едва не коснулся смуглой кожи, замер в сантиметре. Руку затрясло так сильно, что Пак никак не смог унять этой дрожи — сейчас он едва не перешел черту. Он с диким ужасом осознавал, что едва не провел окровавленной рукой по лицу Тэхена, он едва не сделал то, чего так сильно боялся. Глаза защипало от слез. Он ведь не такой! Он не станет!.. Пальцы сами собой резко сжались, Чимин отдернул руку и положил на предплечье Тэхена, неотрывно глядя в пустые черные глаза. — Я не стану, — с омерзением бросил Чимин, обозначая таким образом свою победу. Тэхен не говорил больше. Молчал, смотрел прямо перед собой, даже не шевелился. Связав руки его же пиджаком, Чимин отошел за телефоном, вернулся, набирая номер полиции, и снова придавил убийцу собсвенным весом — не верил до последнего, что Пусанская ведьма сдалась. С трудом выровняв дыхание он вкрадчиво произнес в трубку адрес и детали, ответил на вопросы односложно и сбросил, до приезда полиции не слезая с преступника. Раньше Чимин так много хотел высказать, но теперь все слова потерялись, ему правда нечего было сказать. Приехала полиция, скорая, на Тэхена надели наручники, подняли, Чимином занялись медики. Ким проронил единственную фразу уже на выходе из дома: — Там наверху… Пак послал полицейских наверх, добавив лишь «Чон Чонгук». В машине скорой помощи раны обработали, повезли в больницу — кровопотеря была серьезная, но случай не смертельный. Чимин бездумно смотрел в окно, лбом прижимаясь к холодному стеклу. В голове мыслей никаких, абсолютная пустота. Он представлял, как напьется сегодня до беспамятства, в тщетной попытке забыть кошмар сегодняшнего дня.