Very amazing poison

      - Ты спать вообще собираешься?       Гымхёк задерживается рядом на пару секунд, одергивает футболку на плече и зевает. Остальные уже разошлись по комнатам, да и он сам почти лег и поднялся только попить воды.       - Ага, - откликается Пэн, не отрывая взгляда от телефона, и лидер только пожимает плечами в ответ.       - Доброй ночи тогда.       - И тебе.       Парень полулежит на диване, опираясь затылком на спинку и вытянув ноги на половину комнаты. Большой палец скользит по стеклу, не прекращая монотонно пролистывать ленту. Пэн все это уже видел и на самом деле даже не смотрит сейчас на мелькающие фотографии. Взгляд упорно возвращается к углу экрана, на мелкие светящиеся цифры. 23:47. Нет, он отлично понимает, что можно делать в студии почти пять часов. Но почему именно ночью и, блять, именно вдвоем?       Спроси его сейчас, зачем он все же сидит и ждёт Юно, он вряд ли смог бы внятно ответить. Собственно, он и сам это понимает в те несколько секунд, когда за дверью наконец-то раздается шум, и внезапно срывается с места, чуть не упав и оттолкнувшись от пола рукой. Хорошо бы он выглядел тут, ни дать ни взять ревнивый муж, что с трудом дождался возвращения жены с работы. Коби справедливо сомневается, что его пребывание в это время здесь будет выглядеть обыденно, в конце концов, скроллить ленту инстаграма куда удобнее из собственной постели.       Он успевает прикрыть за собой дверь комнаты и замирает сразу за ней, едва дыша. Вошедшие стараются вести себя потише, но их голоса все равно слышны. И, судя по смеху Юно, настроение у него отличное. Ну или Хосон опять удачно пошутил.       Парни расходятся по своим спальням, негромко переговариваясь. Пэн не может разобрать отдельных слов и не слышит, о чем они говорят, только интонации. Он даже не замечает, как прикусывает губу и сжимает руки. Опять. Потому что подобное повторяется уже не раз.       Способность Юно так легко перевоплощаться и играть роль просто друзей перед остальными, которая так восхищала Джейкоба летом, теперь работает против него самого. Теперь и он видит только эту сторону Юно. Эйно постоянно рядом, но абсолютно неуловим, это злит и заставляет упрямо караулить его вечерами, чтобы в очередной раз проиграть и замереть, сжав кулаки. Эйно совсем не остаётся один и снова смеётся с кем-то другим там, за дверью.       А ещё Эйно совершенно нечего предъявить, и это добивает отдельно. Джейкоб понимает, что его чувства - чистая ревность, и вроде даже есть поводы, но нет никаких доказательств, да и кажется иногда, что быть не может. Юно весь в работе над своими микстейпами, и это параллельно с подготовкой нового сингла группы, он мало спит, забывает есть, замазывает тональником темные круги под глазами, выходя куда-либо за пределы общежития или студии, и вообще в целом непонятно на какой энергии держится. А Коби иногда кажется, что он тихо сходит с ума, разрываясь между желанием быть рядом и одновременно чувством вины за то, что вообще смеет чего-то хотеть для себя в этой обстановке. Он скучает и ревнует, и его задевает, что теперь очередное оживленное "послушай!" звучит не ему. Эйно советуется с Хосоном насчёт текста и музыки, договаривается с Чунхёбом о помощи со съемкой, и каждый раз неуловимо исчезает из виду. Снова и снова. А Джейкоб просто старается об этом не думать и концентрироваться только на работе. Получается не очень.       Когда задолбанные вкрай ребята сходятся на мысли немного расслабиться путем нехитрой попойки, менеджер сначала ворчит, потом ржёт, а потом, взяв с Гымхека обещание, что завтра все будут как огурчики, первый час пьет с ними. Цели именно напиться конечно же нет, так что алкоголя в этом вечере меньше, чем шуток и веселья, но достаточно, чтобы заметно отпустило напряжение. Всем хорошо, и Джейкобу тоже, даже несмотря на то, что Эйно опять садится рядом с Лоу и уделяет ему внимания больше, чем любому другому. Джейкоб пьет и смеётся вместе со всеми, стараясь просто не смотреть в ту сторону, потому что иначе становится как-то трудно дышать.       Пэн совсем не замечает осторожные взгляды лидера в его сторону. Гымхёка не коробят однополые отношения в группе, хоть и шокировали поначалу, он слишком любит этих мальчишек, каждого, и слишком волнуется за них. Он хмурится, в очередной раз незаметно наблюдая за Коби. Парень последнее время явно не в своей тарелке, и это беспокоит. Очень беспокоит. Он самый уязвимый из них, хоть этого и не скажешь, если смотреть только через прицел видеокамеры на регулярно демонстрируемое накаченное тело. А ведь ему во многом сложнее, чем остальным. Лидер переводит взгляд на второй источник проблемы. Эйно тоже на самом деле очень хрупкий, несмотря на всю свою энергию. Талантливый и все еще слишком юный паренек, ничего почти не знающий о жизни за пределами тренировок, студий и выступлений. Они оба очень уязвимы, и надо же было так вляпаться именно им. Ван не хочет раздора в группе, не хочет никого терять, не хочет еще одной смены состава, ни за что. С него хватило и одного раза. Он поворачивает голову и встречается взглядом с Эйсом. Тот сам указывает ему так же быстрым взглядом на Джейкоба и Гымхёк согласно кивает. Они поняли друг друга. Мальчишкам нужно как-то помочь. Нельзя оставить их разбираться самим и тем самым возможно допустить катастрофу. По крайней мере за ними надо приглядывать. Однако сегодня все вроде бы держится в рамках и постепенно расслабляется и лидер. Уён приносит гитару, пустые бутылки сменяются на столе новыми, полными, и уже давно никто ни за кем не следит. Джейкоб пытается подпевать, выстукивая ритм на столе и, кажется, в итоге и в самом деле забывает об Эйно, по крайней мере на этот вечер. Или по крайней мере до того момента, как Юно оказывается рядом, хватает его за рукав и быстро уводит за собой, беззвучно смеясь и блестя глазами.       Джейкоб позволяет затолкнуть себя в свою же комнату, не успев даже понять, что происходит. Он думает только о том, видел ли кто-то, как они ушли - осторожность уже давно вошла в привычку. Сосредоточиться трудно, в голове и так все плывет, да еще и Юно закрывает за собой дверь, окидывает тёмным взглядом Пэна с головы до ног и шагает ближе.       - Хочу тебя.       Эйно притягивает к себе младшего за шею, целует - рвано, небрежно, смазанно. У Джейкоба на губах остается вкус алкоголя, как будто он сейчас сделал новый глоток.       - Хочу, - снова шепчет Эйно, прижимаясь всем телом, и рука Коби скользит вниз по его спине. У него кружится голова, и он тоже хочет, пусть даже вот так, в нетрезвом тумане.       - Нет, - Юно внезапно отрывается от его губ и резко сбрасывает чужую руку со своих ягодиц, - не так.       Джейкоб смотрит, не понимая, и снова тянется к губам любовника. Эйно позволяет себя поцеловать, притянуть ближе, скользит губами по щеке к виску и внезапно сильно давит на плечи. Джейкоб не удерживает равновесие и падает, в последний момент успев ухватиться за бедра Юно и затормозить жесткий удар коленями об пол.       Он поднимает голову, а Эйно уже смотрит на него сверху вниз, и взгляд его недобрый, жадный и властный сейчас. Одна рука старшего перебирает темные волосы Пэна, а вторая недвусмысленно расстегивает ремень. Двух толкований у этой ситуации быть не может, и Коби отлично понимает, чего от него сейчас ждут.       Холодные пальцы очерчивают подбородок, приподнимают его, заставляя взглянуть в глаза.       - Ты мой, - сладко тянет Эйно, - да? Мой.       И Джейкоб тяжело дышит, борясь с желанием ответить “да”, потому что есть другое желание, и оно бьется в висках сейчас, все настойчивей напоминая о себе. Нет. Не так. Всё совсем не так. Он делает еще один глубокий вдох, на мгновение прикрывает глаза, разрывая этот почти гипнотический контакт, и резко поднимается, неожиданно для второго. Юно невольно отшатывается, а Коби тут же пытается уже его подхватить под шею, вернуть себе контроль и избавиться от того ощущения, что посетило его мгновение назад. Он не игрушка здесь, и не средство для удовлетворения любых желаний. Но Эйно выворачивается и резко отталкивает младшего.       - Нет! Тогда никак!       Он никогда не разговаривал так властно и жестко, и Джейкоб снова на секунду теряется, а потом сам поджимает губы. Выражение его лица ничем не уступает теперь второму. Они оба упрямы, и оба не намерены подчиняться сейчас желаниям друг друга. Эйно приподнимает бровь:       - Так ты не хочешь?       Джейкоб вместо ответа снова пробует его поймать и снова натыкается на выпрямленные руки. Юно решительно отталкивает его и усмехается, снова повторяя:       - Тогда никак.       Эйно исчезает за секунды, выскальзывает из комнаты знакомым текучим движением, и через мгновение Джейкоб уже только смотрит на вновь закрытую дверь, сжимая и разжимая ладони. Накатившее за пару минут возбуждение, конечно, никуда теперь не уходит, но все, что может Джейкоб сейчас - смотреть на эту самую дверь и злиться от собственного бессилия. Остальные еще не легли, и он не может в открытую выйти и поймать этого чертового парня, заставить его остаться. Уговорить его остаться. Попросить остаться. Просто, черт побери, обнять его, спрятать горящее лицо в чужую шею и дышать его запахом, пока не отпустит злость. Только голоса за дверью ясно говорят, что ничего не выйдет, и Коби заранее может предсказать, что одного Юно он сегодня уже не застанет.       Он хочет хотя бы поговорить. Вот только Юно, кажется, не хочет разговаривать.       Место, где Джейкобу комфортно всегда – тренажерный зал. Здесь все понятно и просто, здесь можно сбросить напряжение, переключиться, отвлечься от чего угодно на физическую работу, поднять настроение себе и бонусом получить отличное тело. Это Джейкобу нравится, и даже ноющие после особо интенсивной тренировки мышцы приносят удовлетворение. Их трое таких, любителей «качалки» - он, Гымхёк и Уён. К ним ещё частенько присоединяется макнэ, которому явно нравится результат, но пока не очень увлекает процесс. Коби только посмеивается с младшего, подозревая, что скоро и Хиджун начнет ходить в зал не только потому, что надо. Чунхёб и Юно предпочитают танцы, а Хосон, кажется, вообще на самом деле равнодушен и к танцам, и к тренажерам. Вот только никто ж их особо не спрашивает, и хотя бы необходимый минимум приходится отработать всем.       Сегодня Пэн в зале задерживается дольше, чем приятели. Ван с Эйсом уже уходят, а он, прищурившись, оглядывается, выстраивая мысленно программу тренировки ещё на полчаса-час. Пэн хочет больше нагрузки, потому что ничего больше так хорошо не приводит в порядок мысли. Побыть одному и нагрузить тело, а не голову – идеальный план, обещающий после спокойный вечер. Не гарантирующий, конечно, потому что сейчас даже во время тренировок он не может отделаться от мыслей о Юно, но значительно повышающий шансы. Джейкоб усмехается, отпивает ещё немного воды, промакивает выступивший пот полотенцем и переходит к другому тренажёру, когда слышит голоса за своей спиной. Ему не надо оборачиваться, чтобы узнать Эйно и Лоу. Смех старшего вместе с негромким репликами второго рэпера разносится по всему залу. Коби предпочитает не обращать внимания, стискивает зубы и старательно не смотрит, но это все бесполезно. Спокойствие исчезает. Теперь Пэн невольно прислушивается к каждому звуку и не может не посматривать искоса на Юно, как только тот появляется в поле зрения.       Наблюдать за Юно сейчас – особый сорт мазохизма, и Джейкоб очень старается не смотреть, но получается плохо. Он соскучился, у него зудят ладони от желания прикоснуться к прорисовывающимся под футболкой мускулам. Он уже почти жалеет, что оттолкнул Эйно несколько дней назад, потому что тот, кажется, и не помнил об этом на следующий день, а вот Коби помнил. Это, в конце концов, была единственная за несколько недель возможность целовать своего любовника, а сейчас ее снова нет, и Юно снова словно ничем не выделяет его из остальных. Юно опять везде пропадает с Хосоном и смеётся с ним. Снова смеётся, даже здесь, в зале, на признанной территории Джейкоба, доставая его этим смехом.       Коби не смотрит. Старается даже не слышать. Получается хреново, так что остаётся только стиснуть зубы и плотнее сжать пальцы на тренажёре. В идеале ещё и закрыть глаза, но это будет уже смешно и слишком явно. Джейкоб втягивает воздух, приступая к очередному подходу и все равно через несколько минут косится на Юно.       И зря. Коби цепенеет мгновенно, только поворачивает голову, словно не веря своим глазам, стоит ему только поймать взгляд старшего. Он знает этот взгляд - горячий, ожидающий, голодный. Так Юно смотрит на него через плечо, когда первым заходит ночью в комнату Пэна, так дразнит за спиной лидера и остальных, когда у них совсем не остаётся времени побыть вдвоем. С таким взглядом он проводит ладонями по груди и шепчет: "Ты красивый." Только сейчас этот взгляд направлен не на него, а на широкую спину Хосона.       В руках внезапно перестает ощущаться вес, Джейкоб делает слишком сильный рывок, перенапрягаясь, и так же внезапно расслабляет руки, почти выпуская рычаги. От громкого металлического удара оборачиваются остальные, Хосон лишь на мгновение, реагируя на неожиданный звук, а Юно задерживает взгляд и смеется:       - Эй, ты чего? Выдохся уже, руки ослабели?       Джейкоб выдыхает сквозь стиснутые зубы. Веселость Эйно бесит до дрожи, сводит с ума. Джейкоб и сам готов уже поверить, что ничего не видел секундой раньше, но каким-то краем сознания понимает, что нет, видел. И если начнет сомневаться еще и в себе каждые пять минут из-за этого парня, точно сойдет с ума. Эйно хмурится, озадаченный его пристальным взглядом:       - Ты в порядке?       Джейкоб молчит. Разговаривать здесь, в нескольких метрах от Хосона, ему не хочется вовсе. Ему вообще не хочется говорить с Юно сейчас, только уйти и оказаться как можно дальше. На сегодня тренировка явно закончилась. Пэн поднимается, подбирает полотенце и бутылку с водой резкими движениями и уходит. Молча.       Он выжидает еще пару дней, старается разобраться в себе и определиться, что делать. Спросить совета не у кого, потому что официально в курсе их отношений только Уён и Гымхёк, но идти к хёнам с этой проблемой до невозможности стыдно. Да и незачем, ведь ничего серьезного не случилось. О том, знают ли остальные, Джейкоб предпочитает вообще не думать. У всех хватает ума и тактичности не лезть нагло в личную жизнь друг друга, так что может быть и догадываются, но никак этого не показывают. Джейкоб этому рад. Другой вариант был бы совсем невыносим. Он сам должен разобраться, что происходит между ним и Но Юно. А для этого нужно как минимум с Юно все же поговорить.       Случай выдается довольно скоро, Коби ловит Эйно, буквально хватая за руку, когда тот куда-то проходит мимо, и уводит за собой, чтобы поговорить наедине. Момент не лучший, Юно торопится, нервничает и мыслями уже совсем не здесь. Пэн это видит, но только вздыхает. Другого, подходящего момента он может ждать неделями. Уже пробовал.       - Мне нужно поговорить с тобой.       - Именно сейчас?       Юно недовольно морщится, но остаётся стоять на месте. Уже хорошо. Джейкоб теряется на секунду, сформулировать конкретный вопрос к Эйно внезапно становится не так уж просто.       - Ты… мы не вместе больше?       - Что? - переспрашивает Юно, приподнимает брови почти удивлённо, и Пэну хочется то ли самому стукнуться головой о стену, то ли прописать подзатыльник приятелю, чтобы не делал такие изумленные глаза.       - Мы почти не видимся. Не остаёмся вдвоем. Не занимаемся сексом больше и не целуемся.       - Я тебя целовал на днях, ты сам не захотел, - фыркает Юно и ухмыляется.       Джейкоб невольно сжимает кулаки. Ему до пятен перед глазами надоели эти смешки и ухмылки.       - Я серьезно. Какого черта происходит?       - Что происходит? - Юно перестает смеяться, на его лице теперь досада и нетерпение. И абсолютно нечитаемый взгляд. - Не понимаю, о чем ты. Знаешь ведь, что сейчас нет времени. Я уже опаздываю, давай потом поговорим.       - Сейчас, - почти рычит Джейкоб, отлично понимая, что теперь Юно будет прятаться от разговоров ещё искуснее. Возможно, идея выяснить отношения была ошибочной, но отступать сейчас Коби уже не намерен. - У тебя никогда нет времени. Какого черта, Юно? Тебе теперь нравится кто-то ещё? Хосон? У вас…       - Что?! - Юно прерывает Пэна на полуслове. Теперь, кажется, и он тоже злится. - Ты о чем вообще? Какого черта ты мне тут устраиваешь? Это что, сцена ревности? Как в дораме? С чего ты мне тут что-то предъявляешь? Я не твоя девочка, какого вообще хрена!       От последней фразы Джейкоб замирает на несколько секунд, и этой заминки Эйно хватает, чтобы возмущённо развернуться и выйти, хлопнув дверью. Опять. Пэн прикрывает глаза. Ничего он не добился и сделал только хуже. А может и нет. Он не может не признать, что в чем-то Юно прав. Они не пара и не в отношениях, не клялись друг другу в верности и вообще не обговаривали всё вот это вот. По факту между ними только секс, разве нет? И дружба, если Пэн сейчас не угробит ее вот такими разборками. А то, что он, кажется, влюблен, и его ломает от одной мысли о Юно с кем-то другим - так это лично его проблемы, разве нет? И справляться с этим теперь придется ему одному.       Невозможно предсказать, что станет последней каплей. На этот раз она принимает вид всего лишь Хиджуна, с которым сталкивается Джейкоб вечером. В руках макнэ собственные одеяло и подушка, и он куда-то несет их из своей комнаты. Пэн останавливается.       - Ты это куда?       - Переезжаю, - пожимает плечами младший, - временно, в комнату к Чунхебу. Юно попросил поменяться.       Юно попросил. Видимо, в лице Джейкоба слишком много вопросов сейчас, так что Зиу без дальнейшей просьбы продолжает говорить:       - Все время ночами шастают, выспаться не дают, ни мне, ни ему. Пусть сами разбираются.       Хиджун стучит в соседнюю дверь спальни носком ноги - руки заняты. Пэн смотрит, как Чунхеб ему открывает, впускает внутрь, слышит их приглушенные голоса. В его голове одно за другим всплывают воспоминания минувшего лета. Каждая ночь, проведенная вместе с Юно. Каждый раз, когда они поднимались утром, проспав за ночь от силы пару часов. Каждый вечер, когда приходилось ждать, пока уснут все, и те вечера, когда запланированное свидание в его комнате откладывалось, потому что Барон, который делит комнату с Эйно, не спит и может догадаться, что происходит. Каждый гребаный раз. А оказывается, Эйно легко может просто поменяться. Эйно хочет - и Эйно делает. И то, что он делает это только сейчас, ради другого, почему-то воспринимается предательством.       Джейкоб снова сжимает кулаки, дышит сквозь стиснутые зубы, резко разворачивается и идет взять куртку, торопится, избегая встречи прямо сейчас и с Юно, и с Хосоном. Сейчас хочется просто уйти подальше и побыть одному. Без всех.       Громкая музыка заглушает треть слов и бьет по ушам, но Пэну это не мешает. Девушка, сидящая с ним рядом, что-то рассказывает, и то, что он разбирает далеко не всё, его устраивает. В целом понятно, да и больше хочется её не слушать, а подтянуть к себе чуть ближе. Под прекрасным предлогом “не слышно”, конечно же.       Сначала вечер был далеко не таким веселым. Начался он с вызова такси через пару кварталов от общежития, с помощью которого Джейкоб убрался совсем подальше и устроился в небольшом баре, забившись в самый неприметный угол. Он прекрасно помнил, что вообще-то сваливать вот так неизвестно куда не вправе, но надеялся, что сегодня это сойдет с рук. Он ненадолго, просто выдохнуть и немного выпить. Совсем немного. На которой по счету стопке соджу планы изменились, Пэн честно не заметил. Просто внезапно решил, что настроение стоило бы и поднять, и так кстати вспомнил название и адрес вот этого вот небольшого клуба. Его показал когда-то младшему еще Сяо, и, собственно, одним из основных достоинств этого места было большое количество их соотечественников среди посетителей. И хороших девчонок здесь тоже было много. Именно за девчонками, честно говоря, Джейкоб сюда и приехал. Клин клином вышибают, разве не так? Хватит с него этого безумия.       А вот милая девушка рядом - это уже нормально и понятно. Ее зовут Чен Цзюань - Джейкоб периодически мысленно повторяет это имя, обкатывает на языке, наслаждаясь мелодичным звучанием и, что важнее, стараясь его не забыть в первые же полчаса знакомства. Она приехала недавно, снимает жилье с подругами, если Пэн правильно расслышал, и почти ничего не знает в городе. Пэн знает, улыбается мягко и открыто, смеётся и конечно обещает помочь чем сможет. Он знает, как обезоруживающе выглядит его улыбка, и пользуется этим. Они выпивают вместе, за знакомство, и Коби вовсе ещё не настолько пьян, чтобы не осознавать происходящее. Все под контролем. Под его контролем.       Чен Цзюань смеётся и позволяет себя приобнять, а потом и наклониться к ней, втягивая запах волос совсем над ухом. У нее сладкие цветочные духи с оттенком ванили и мило краснеющие щеки. Пэн отлично видит, что он ей понравился, и это заставляет его улыбаться ещё больше. Он красивый. И вовсе не только для Юно. Пэн подмигивает, предлагая девушке выпить стопку чего покрепче вместе с ним, и она позволяет себя уговорить через пару минут. Она много чего позволяет, спасибо алкоголю. А может просто именно этот парень внезапно настолько расположил ее к себе и вызвал доверие. Она смешно жмурится, когда крепкий напиток обжигает горло, и сама утыкается лицом в плечо Пэна. Он в ответ только обнимает ее ещё крепче, тоже смеётся, заставляет взглянуть себе в глаза, едва касаясь кончиками пальцев подбородка. Такая нежная, гладкая кожа со сладким запахом. Чен Цзюань. Джейкобу хорошо.       Губы ее тоже оказываются сладкими, когда Пэн наконец целует ее, прикрывая глаза. Сладкие, но непривычно тонкие, Джейкобу мало, и он углубляет поцелуй, пытаясь взять больше и возместить эту нехватку чего-то неуловимого. Его пальцы зарываются в гладкие волосы, растрепывая их, а тонкие руки девушки обхватывают за шею, то притягивая, то слабо пытаясь оттолкнуть. Она ещё смущается, но меньше с каждой секундой, и участившееся дыхание говорит Джейкобу слишком много. Он отпускает ее губы, прижимается лбом к ее лбу, снова улыбается, ласково и чуть виновато, и нежится под ее мягкими, ласковыми ладошками. Она не возражает против поцелуев и даже не возражает позже, когда Джейкоб горячим шепотом на ухо предлагает уехать сейчас отсюда вместе с ним.       Пэн не отпускает девушку из объятий, пока они идут к такси, помогает ей сесть, игнорируя то, что сам уже пошатывается, и называет таксисту адрес их общежития. Он не хочет просто ехать с Чен Цзюань в какой-нибудь отель, он хочет привести ее к себе, пусть в Сеуле это и всего лишь его маленькая комната. А ещё он хочет, чтобы это увидел Эйно. Это желание он одновременно и не замечает, и вполне осознает. Пусть увидит, что Джейкобу нет до него дела. Пусть увидит, как выглядит девочка, которая нравится Джейкобу, с которой Джейкоб будет спать сегодня. Пусть.       Уже у дверей девушка начинает нервничать, тянет Пэна за рукав и с сомнением оглядывает улицу. Пэн в ответ только вновь прижимается к ее губам, целует мягко, осторожно. Она хорошая девушка, и он не собирается ее обижать или пугать. Она ему так нравится сейчас. Дверь не открывается с первого раза, так что Пэн, не желая возиться дольше и не собираясь ничего скрывать, звонит в домофон, поворачиваясь лицом к камере. Дверь открывается довольно быстро, и он тянет за собой девушку, перехватив тонкое запястье.       Наверху в дверях их встречает Гымхек лично, перегородив вход и недобро глядя на парочку. Девчонка за спиной Джейкоба ойкает и пытается вытащить руку из крепкой хватки, так что Коби отвлекается, не успев поздороваться, и оборачивается к ней:       - Чего ты? Все в порядке.       Девушка, однако, почему-то продолжает боязливо пятиться, выкручивая запястье. Коби не понимает, почему она передумала, и оборачивается к лидеру, желая прояснить обстановку:       - Это Чен Цзюань.       Гымхек переводит весьма скептический взгляд на девушку за плечом Коби, и тот торопится возмущённо добавить:       - Она приличная девушка, хён!       Добавляет он, собственно, вовремя, потому что именно сейчас Гымхек замечает, как девчонка напугана, и понимает, как все происходящее выглядит с ее точки зрения. Похоже она и правда "приличная", и что, в таком случае, творит Пэн? Гымхек с каждой секундой злится все больше, но показывать злость перед девчонкой и тем самым пугать ее ещё больше точно не стоит. Он кивает девушке, стараясь улыбнуться, и обращается к ней на китайском, по примеру Джейкоба:       - Простите нашего друга, он перебрал немного. Не волнуйтесь. Разрешите помочь вызвать такси для вас, и простите ещё раз.       Джейкоб вскидывает голову, явно собираясь возразить, но запинается о темный и совсем недобрый взгляд Вана, направленный сейчас прямо на него. Он даже разжимает пальцы на девичьем запястье, пытаясь понять, что сделал не так. В дверях появляется ещё и Чунхеб, и девушка цепляется взглядом за него, отступая ещё на шаг. Гымхек отчаянно пытается одновременно и немедленно припугнуть Коби, и успокоить девушку, оборачивается через плечо вслед за ее взглядом и облегчённо выдыхает, найдя решение. Джейкоба он резко дергает за руку, почти закидывая в комнату, а вот Чунхебу кивает, приглашая пройти вперёд. Чунхеб трезв и выглядит наиболее безопасным из них.       - Чен Цзюань, вы говорите на корейском?       Девушка кивает. Она все еще нервничает, но эти ребята, кажется, и правда нормальные.       - Отлично, - Ван переходит на корейский, снова оглядываясь на Чунхеба, чтобы и он все понимал, - позвольте нашему другу вам помочь. Он вызовет вам такси и проводит. Пожалуйста, не волнуйтесь. И простите ещё раз за это… происшествие.       Он говорит медленно, чтобы китаянка его точно поняла, и прислушивается к тому, как шумит, сбрасывая обувь, Джейкоб за его спиной. Чунхеб мгновенно ловит суть происходящего и делает шаг вперёд, мягко и осторожно улыбается, поправляя очки, и едва заметно кивает Гымхеку, что он все понял и позаботится о девушке. Барон с Чен Цзюань идут на улицу, а Ван прикрывает дверь и оборачивается. Джейкоба ему хочется сейчас просто прибить, выкинуть в окно, подобрать и прикопать где-нибудь поблизости. Он прищуривается, стискивая кулаки, и останавливает порыв в последний момент. Бить в морду нельзя. Мордой Джейкобу ещё работать. Но как же хочется.       - Ты, блять, понимаешь, что творишь вообще? Сдурел? Какие девчонки? Где ты ее нашел вообще, и зачем сюда привел? Ты соображаешь? Соображаешь или как?       Джейкоб молчит, опустив взгляд, морщится от крика Гымхека и пятится от него вглубь комнаты. Он очень пьян, и сейчас наконец это в полной мере осознает. Он сделал что-то не то, и Гымхек зол. Спорить со старшим Пэн конечно не будет, поэтому только сильнее втягивает голову в плечи. А Ван пока что только распаляется все сильнее, наступая на младшего.       - Ты хоть понимаешь, что мог подставить всех? Всех! Понимаешь?! Хочешь скандала? Действительно, что это мы без скандалов живем!       Ван, не сдержавшись, толкает Джейкоба в грудь, тот отшатывается, вяло пытаясь увернуться от взбешенного лидера, но получается неубедительно. Гымхек в конце концов хватает его за руку, тащит и почти силой заталкивает в его комнату, как наказанного ребенка. У Коби и так кружится голова, хлопнувшая от души дверь еще и оглушает на долю секунды, и он садится на кровать. Голоса за дверью и так прекрасно слышны, и даже если закрыть уши ладонями - не поможет.       - Нет, пусть поймет! Мозг может включит. Если он там есть! - последнее явно сказано громче и в сторону двери, чтобы Коби услышал. Коби слышит.       - Отстань от него пока, дай протрезвеет. Сделал глупость парень, бывает.       Слова Эйса Джейкоб тоже слышит хорошо, хоть тот и не орёт. Завёлся только Гымхёк, и похоже, неслабо. И поделом, конечно.       - Бывает? Бывает?! А если снимки этого пьяного придурка в сети появятся? А если девчонка решит поднять шум? Думаешь, нам сойдёт с рук? Да мало не покажется! Всем!       - Хён, остынь.       А это уже голос Эйно. Коби зажмуривается и стискивает голову сильнее. Только не это, если Эйно сейчас зайдет сюда и скажет хоть что-то, он не выдержит. Неважно, будет ли это попытка поддержать или наоборот задеть. Он просто удерет отсюда прямо сейчас, в чем есть, и не вернется, и плевать на контракт, на группу, на всё... нет. В самом деле рехнулся, что ли. Конечно не плевать. Парень трёт виски, косясь на дверь. Надо всего лишь встать, сделать несколько шагов и закрыться изнутри, чтобы точно никто не зашел. Но голоса отдаляются, лидера явно уводят подальше, и Джейкоб остается сидеть неподвижно. Он идиот. Это было какое-то наваждение, дичайшая глупость. Из глупого желания досадить Юно он действительно мог подставить и остальных. А уж бредовая мысль, что что-то может быть важнее их общего дела, важнее будущего каждого из них... Он слишком перебрал и сам не заметил как. И чуть не натворил бед. Джейкоб сжимает голову руками и тихо стонет, откидываясь на постель.       Пэн просыпается от прикосновения чего то холодного и влажного к лицу, дёргается и пытается разлепить глаза.       - Тссс. Лежи.       Голос знакомый, да и силуэт в слабом освещении тоже. На краю постели сидит Уён и деловито протирает его лицо влажной салфеткой, смоченной в каком-то лосьоне. У Джейкоба все так же болит голова, а ещё во рту мерзкий вкус и все пересохло. Но хотя бы глаза открылись, и голова уже не кружится.       - Ты что делаешь? - язык все же ворочается с трудом.       - Ну ты вряд ли сейчас встанешь и пойдешь умываться, а завтра съёмки. Ты айдол или что?       Съёмки. Блять, съёмки. Почему он об этом не вспомнил в самом начале этого дурацкого вечера? Джейкоб зажмуривается и едва не стонет от окончательного осознания собственного идиотизма. Завтра съёмки, а у него будет отекшая с похмелья рожа, и его точно прибьют. И это будет правильно.       Уён с силой разглаживает нахмуренный лоб китайца и усмехается:       - Ага, соображаешь. Молодец. Сядь и выпей вот это.       Вот это оказывается солоноватой и довольно мерзкой прозрачной жидкостью в стакане. Джейкоб пьет послушно, доверяя старшему, снова чуть морщится, но жить становится в целом выносимей.       - Что это?       - Лекарство. Завтра будет лучше.       Пэн снова опускает голову на подушку. Глаза все же проще держать закрытыми, а прохладные прикосновения к коже даже приятны.       - Хён… Гымхёк очень зол?       - Уже успокоился. Почти.       Джейкоб молчит. Гымхек может и забудет, что вряд ли, а вот он сам точно нет. Ему невообразимо стыдно, даже в глаза Уёну стыдно смотреть, а уж Вану… и ещё Эйно…       - Протрезвеешь, а вот потом уже будешь об этом думать, хорошо?       Голос Эйса мягкий и спокойный. Коби кивает едва заметно.       - Спи. Я приду утром и придумаем, что ещё сделать с лицом. А ещё завтрак приготовишь, покажешь Гымхеку, что все осознал и больше так не будешь, он оценит. Договорились?       Джейкоб отвечает невнятным согласием, проваливаясь в сон где-то к концу речи старшего. Уён беззвучно усмехается и только качает головой. Кто бы знал, что вечер выйдет таким весёлым.       - Спит? - Гымхек задаёт вопрос, как только Уён заходит в спальню.       - Да.       Уён не удивляется тому, что Ван знает, где он был. Ну недаром больше двух лет почти каждый день вместе. Точно так же и сам Уён сейчас отлично видит, что Гымхёк уже не столько злится, сколько волнуется. Но для приличия, конечно, ещё ворчит.       - Совсем берега потеряли. Я смотрю свободного времени у кого-то дохера.       Уён садится на постель и задумчиво смотрит на лидера.       - В целом да. Не то что дохера, но есть куда добавить. Парню бы своих проектов. Были же задумки?       - Были, - нехотя соглашается Ван и отводит взгляд. Это там, пока выплескивал злость и негодование на бывшего макнэ, он чувствовал себя абсолютно правым, а сейчас скорее готов признать собственную вину в произошедшем. Может это он не справился, не смог стать хорошим старшим братом, не был достаточно внимательным? - Напомню, кстати. Только закончим с общим сначала.       Уён кивает, забираясь под одеяло. Можно и совмещать, и Ван это знает, но как лидер должен и напомнить, что группа первым делом, а все остальное потом.       - Это из-за Юно все? - негромко уточняет Гымхёк через несколько секунд.       - А из-за чего ж ещё. Да.       Ван замолкает, но явно хочет сказать что-то ещё. Уёну любопытно и он терпеливо ждёт.       - Можешь с ними поговорить? Как-то… помочь разобраться. Чтобы до такого не доходило. Ну или хотя бы с Джейкобом.       - Я? Почему я?       - Потому что я понятия не имею, как решать эти ваши проблемы, вот честно, - в сердцах отвечает Ван и Уён вздыхает. С одной стороны, просьба внезапна, с другой Гымхек так забавно нервничает, что его снова становится немного даже жалко.       - Во-первых, проблемы самые обычные. Человеческие. Разницы никакой. Во-вторых, знаешь ведь, не люблю, когда ты акцентируешь внимание на моей ориентации.       - Вот! Вот об этом я и говорю, - Ван взъерошивает волосы, подбирая слова. - С тобой никогда не было никаких проблем. Вообще никаких. Мы делим одну комнату, а я об этом даже не вспоминаю.       - А может зря? Может ты мне нравишься?       Вообще шутить сейчас несколько жестоко, но Ван так вскидывает взгляд на эти слова, что Уён удержаться просто не может. Он старательно держит серьезное выражение лица, и только глаза его выдают. Однако первым смеётся Ван, хоть и немного нервно.       - Расслабься, - тоже усмехается Эйс и ложится, подтягивая одеяло, - ты не в моем вкусе.       - И на том спасибо, - уже открыто ржёт лидер, ложась тоже.       Уён задумчиво смотрит в его сторону, чуть улыбаясь, тянется за телефоном и переставляет будильник с 6:00 на 5:10.