Тайны и загадки Парижа.

В Париже рассвело. Жаркий август вступил наконец в свои законные права, давая природе тепло перед холодной осенью. На улицах было мало народу, в основном торговки, торговцы, галантерейщики, мастера ювелирных или оружейных лавок. Лишь задний двор Королевского полка был как всегда полон народу: мушкетёры и кадеты полка Дезесара тренировались в фехтовании и стрельбе, изучая или придумывая новые тактики и уловки, которые использовались не только на войне но и на дуэлях. Молодые люди ловко изощрялись в искусстве владения шпагами; многие изучали метание ножей, кинжалов и кортиков, тренируя броски от удерживающих до смертоносных, остальные же ради интереса стреляли по мишеням, пробуя выстрелы с разных сторон. — Боже правый, как жарко - тихо простонал Арамис, садясь на лестницу, прислонённую к фасаду полка. Мушкетёр отстегнул от пояса флягу, отпивая из неё прохладную воду. — Успокойтесь, друг мой - улыбнулся д’Артаньян, мгновенно оказавшись рядом с ним. — Вам просто стоит немного отдохнуть. — Вы пробыли на солнце с девяти утра и как следствие немного перегрелись - заметил другу Атос, протирая платком красное лицо. — Я в полном порядке, дорогой друг - ответил молодой человек, ловко пристегнув флягу обратно. — Но у вас настолько красное лицо, что мне кажется, будто у вас солнечный удар. — Я чувствую себя более чем хорошо. — Уверяю вас беспокоится не о чем - рассмеялся мушкетёр, как вдруг его взгляд переместился на грудь друга. — Арамис, у вас крест светится. — Сегодня День всех святых - чуть натянуто улыбнулся тот, касаясь бледными пальцами серебряного крестика. — В этом вся причина ибо в этот день открыта граница между нашим миром и миром умерших, живые люди могут увидеть потерянных родных, друзей и провести с ними шесть дней. — Ровно шесть дней длиться этот праздник - объяснил Портос, ничего не понимающему д’Артаньяну. — В городе рано темнеет и на эти дни наступает ночь. — Значит у нас есть шанс повидать своих родных - обрадовался гасконец. — Клянусь небом я так давно их не видел, что успел забыть, как они выглядят. — Да, но не спешите так радоваться - сказал вдруг Атос. — В День всех святых к нам могут пожаловать и те, кто занимал во Франции пост власти до правления Генриха четвёртого и его жены. — Это инквизиторы, палачи, наёмные убийцы, солдаты стран с которыми когда-то велись войны. — А потому мне кажется, что надо всё-таки быть осторожнее, чтобы не попасть в неприятности, которые могут обернуться смертью! — Верно говоришь! - согласился с другом Арамис. — Мы должны сохранять ход событий таким какой он есть иначе может произойти непоправимое. — Что же касается инквизиции, то изгнание их душ я беру на себя ибо члены этого «справедливого» суда бояться католических крестов и владеющих ими людей. Друзья согласились, при этом призывая самого Арамиса быть не менее осторожным, нежели все остальные горожане. Изгнание инквизиции требовало немалых сил, молитв и умений обратить святое писание в гибель тех, кто желал миру зла. Молодой мушкетёр принял такой исход событий и друзья, приведя себя в порядок направились в трактир «Меч и кираса», дабы подкрепиться и переждать жару. Они просидели в прохладном помещении несколько часов, с наслаждением поедая заказанный Атосом обед: народу было мало, хозяин сидел за стойкой, перечитывая винные бутылки и прочую снедь, а потому мушкетёры расслабились разговаривая обо всём, что приходило в голову. Ближе к вечеру друзья расплатились с трактирщиком и отправились домой. Жара спала, а на улицах уже властвовала непроглядная темнота и казалось, будто весь Париж разом опустел. Молодые люди шли по улице Трогуарского креста, иногда оглядываясь назад, словно опасаясь слежки, но с каждым шагом почему-то становилось страшнее. — Ч-что это? - д'Артаньян вдруг остановился, вглядываясь в темноту, из которой в густую пелену тумана выделялись силуэты троих людей одетых на старый манер, в чёрных и красных мантиях с закрытой верхней частью лиц, с удлинёнными крестами на груди и кинжалами в руках.