Тайны и загадки Парижа.

Всё утро шёл дождь. На улицах Парижа было пусто и лишь изредка кое-где проходили караульные в промокших плащах, которые не жалея крепкого словца ругались на плохую погоду. Среди всех этих людей выделялся мушкетёр в длинном тёмно-голубом плаще, осматривающий улицы сквозь скопившийся бледный туман. Он шёл, то и дело сворачивая в кварталы, дабы не встретиться с гвардейцами Ришелье. Так, пройдя до конца квартала Святого Генриха молодой человек осторожно поднялся по ступенькам на мост с чёрными коваными перилами. Воды Сены текли спокойно и размеренно, точили до гладкости прилегающие к берегу огромные камни, кое-где в отрезках стены прятались от дождя птицы. На другой стороне реки невозмутимо возвышался серебряный собор Нотр дам. Острые шпили его блестели даже под напором плохой погоды; притаившиеся по углам собора горгульи как всегда следили за всем городом сразу, а прекрасные витражи усеивали мелкие дождевые капли. Молодой человек быстрым шагом преодолел мост и поднявшись по лестнице вошёл в собор, закрыв двери на засов. Положив плащ со шпагой в укромное место мушкетёр взял длинный крюк и принялся за работу, снимая старые треснувшие колокола и с заботой очищая каждый из них от пятен и пыли. Следующие часа два Арамис словно тень бродил по собору со свечой в форме креста, зажигая от неё многочисленные канделябры, аккуратно развешивая перед иконами дымящиеся кадильницы и напевая под нос старые молитвы. Неожиданно, откуда-то послышались шаги и вскоре молодой мушкетёр почувствовал, как на плечи легли тёплые руки и медленно обернулся. — Это вы, Портос - с улыбкой выдохнул Арамис, едва узнав друга. — Право, я не ожидал встретить вас в соборе. — Я просто решил переждать здесь дождь, вот и всё - замялся мушкетёр. — А вы друг мой, как всегда приводите это место в порядок? — Да, Портос ибо в этом мире в заботе нуждаются не только люди и животные - улыбнулся Арамис, повесив в углу последнюю кадильницу. — Но и старые здания, нещадно изменённые временем - он осторожно погладил бледными пальцами усеянный дождевыми каплями витраж. — Ведь они, как бы странно это ни звучало хранят память обо всём, что случилось несколько лет или веков назад. — Эти речи касаются и собора Нотр дам ведь он, несмотря на всё пережитое столько лет помогал простым людям и защищал от бед весь город. — Уж не хотите ли вы сказать, что этот собор… — Живой? - спросил Портос, до этого молча слушавший товарища. — Нотр дам - здание, издревле не знающее времени - ответил Арамис, выйдя из собора и обернувшись к другу. — И кто бы сказал, что собор этот мёртвый он либо лжёт, либо просто глупец! — Ведь даже, если само здание не имеет души, это совсем не значит, что войдя внутрь него нельзя попросить помощи. Мушкетёры прошли по мосту, не прерывая разговора и изредка смеясь. С каждым новым словом Портос ловил себя на мысли, что стоило бы прекратить спорить с товарищем по всяким пустякам ведь споры эти не имели никакого смысла. Арамис думал о том же, вспоминая о том, что споры между ним и Портосом продолжаются с самого начала их службы в полку; как каждый день он терпел от него самые обидные слова в свою сторону и как сам обижал совсем не виноватых людей. Однако, при этом молодой человек вспоминал разговор с Атосом, не раз воскрешая в памяти его слова о том, «что все эти споры рано или поздно найдут свой конец на дуэли» и не раз возвращался к мысли, что он когда-нибудь решится скрестить шпагу с лучшим другом. Мушкетёры шли изредка переглядываясь и казалось думали о чём-то своём, как вдруг… Из-за угла расположенного в конце улицы дома послышался шум и в эту же минуту оттуда выбежали гвардейцы Ришелье. Портос и Арамис в один миг встали плечом к плечу, обнажив шпаги и все десять сражающихся бросились друг на друга. Оба мушкетёра ловко орудовали шпагами, обращая в помощь кинжалы и другие известные в бою хитрости, однако как бы они ни старались гвардейцев меньше не становилось, мелкие царапины покрыли тела оставшихся в живых, а темнота заставляла дуэлянтов обратиться в слух. Наконец, последний гвардеец упал и тяжёлое сражение закончилось. Арамис со вздохом убрал шпагу в ножны и обвёл взглядом поле боя в поисках верного друга: мысль о том, что гигант мог погибнуть захлестнула его с головой между тем, как блестящие глаза искали Портоса во всех углах улицы, а воспоминания о многочисленных спорах мгновенно пропали, уступив место сильному волнению. — Господи боже - молодой человек упал на колени, закрыв лицо руками. — Как же так? - в эту минуту со стороны улицы Вожирар к месту поединка вышли Атос с д’Артаньяном, получившие от капитана приказ патрулировать улицы города. — Ради всего святого, что здесь произошло? - спросил гасконец, глядя на убитых гвардейцев, однако Атос жестом остановил его, давая понять, что случилось что-то плохое. — Атос, д’Артаньян - Арамис поднялся на ноги и бросился в объятия товарищей. — Как хорошо, что вы здесь. — Друг мой, что с вами и где Портос? - спросил д’Артаньян, обняв его. — Я боюсь, что он… - слова застряли у Арамиса в горле. — Атос вы были правы - молодой мушкетёр поднял на друга покрытые слезами глаза. — Наши споры действительно нашли конец на дуэли, вот только… — Я всё больше ощущаю, что эти споры не имели морального смысла. — Арамис, спор имеет смысл лишь тогда, когда одна из ведущих его сторон создаёт вид правдивого человека, в то время как другая на самом деле говорит правду! - философски заметил д’Артаньян. — Успокойтесь господа - поднял руку Атос. — Как бы ни сложилась ситуация выход есть всегда я уверен в этом. — Что же касается Портоса, то вряд-ли он мёртв. — Скорее всего просто увёл за собой половину напавших на вас гвардейцев, чтобы расправиться с ними где-нибудь в тёмном закаулке. — Пойдёмте домой, друзья мои. — Я загляну к капитану и догоню вас - сказал Арамис, одарив друзей взглядом сверкающих глаз. Однако, едва Атос и д'Артаньян ушли молодой человек развернулся и пошёл по улице Кассет в сторону кладбища Пэр-лошес. Лишь перейдя за кованую ограду и осветив пространство вокруг свечой в форме креста мушкетёр с облегчением вздохнул. Ему нравилось помогать другим людям и до боли в сердце он ненавидел тех, кому не угодило бедное население Франции. Ещё больше грусти вызывал вид могил, к которым никогда никто не приходил и от этого хотелось плакать. Арамис медленно ходил по узким, убранным мелкими камнями дорожкам, приводя в порядок старые захоронения, однако всё время возвращался к размышлениям о том, где искать Портоса. Мысль о гибели одного из лучших друзей отдавала неистовой болью в сердце, но молодой человек мне думал сдаваться, твёрдо намеренный найти друга и раз и навсегда прекратить между ними споры.