Глава пятая. Прогулка по Пристани Лотоса. Часть вторая.
Плутающие неподалеку люди остановились, сгорая от любопытства, но почувствовав пронизывающую до дрожи демоническую энергию, медленно отступили на пару шагов, бросая заинтересованные взгляды. Облаченный в пурпурные одеяния мужчина сглотнул и напряженно положил руку на меч, готовый в любой момент отбить атаку. Не то чтобы его это спасло. Как бы сильно Шэнь Цинцю ни хотел, чтобы Бинхэ избил этого странного человека, Бессмертный быстро смекнул, что здесь что-то не так: возможно, проходя мимо, мужчина просто хотел успокоить напуганного, словно мышка, ребенка; убедить, что все хорошо, он в безопасности, и потянулся обнять потеряшку, но мальчик неправильно его понял. Похоже, Цинцю следовало получше объяснить сыну, что такое «опасный незнакомец». Но если мужчина и правда хотел навредить их ребенку, он заплатит за это. Бессмертный мягко положил руку на плечо мужа и покачал головой. — Бинхэ, давай вначале выслушаем его, прежде чем устраивать скандал. Ло Бинхэ хотел запротестовать, но только тяжело вздохнул и кивнул. Люд спокойно выдохнул, стоило опасной ауре полудемона раствориться в воздухе. Мужчина в пурпурных одеяниях быстро взял себя в руки и вежливо поклонился. — Прошу прощения, но я бы никогда не навредил Вэй Ину. Откуда он знает его имя? Внезапное откровение шокировало Шэнь Цинцю, но маска спокойствия так и не спала с его лица: что-то здесь не так. — Могу я поинтересоваться, откуда Вы знаете Вэй Ина? — Он — сын моих погибших два года назад лучших друзей. Я не хотел напугать его, мне очень жаль, но я не знал, что кто-то другой забрал его… — мужчина замолк, но Шэнь Цинцю прекрасно видел, что он хотел сказать что-то еще. — Прошу прощения за мое невежество, я так и не представился. Я — Цзян Фэнмянь, глава ордена Юньмэн Цзян. Не могли бы вы пройти со мной? Я бы хотел обсудить с вами кое-что в более приватной обстановке. На мгновение Бессмертный позабыл о любопытной толпе перешептывающихся людей, исподлобья бросающих заинтересованные взгляды. О, любовь к сплетням у людей не отнять. Шэнь Цинцю надеялся, что слухи не выльются во что-то нелепое. — Бинхэ? — негромко спросил Бессмертный, так, чтобы услышал только его муж. Ведь даже несмотря на то, что демон не отлипал от него ни на шаг и вел себя как прилежный ученик, в первую очередь он был его мужем. Они должны вместе принимать решения, а не так, что Шэнь Цинцю решает все за них. Полудемон не отрывал своего грозного взгляда от Цзян Фэнмяня, пусть и ярость немного присмирела, как и жажда крови, стоило ему узнать, что этот мужчина — глава ордена. Ло Бинхэ посмотрел на мужа и кивнул. Этот странный человек наверняка что-то знает об их сыне, и с его помощью Бессмертный узнает чуточку больше, что ждет их ребенка в далеком будущем. — Мы пойдем с Вами, — согласился полудемон. — Спасибо, — ответил глава и жестом пригласил их следовать за собой. Наконец-то они смогли скрыться от любопытных взглядов. Когда они последовали за Цзян Фэнмянем, Шэнь Цинцю положил руку на спину Вэй Ина и успокаивающе похлопал его по спине. — А почему мы идем за ним? — спросил малыш своих родителей, пряча лицо в одеяниях Шэнь Цинцю. — Он пытался утащить меня. — Это было просто недоразумение, солнышко, — ответил Бинхэ прежде, чем его муж успел ответить. — Ты — сын его близких друзей. Наверное, он просто хотел отвести тебя в безопасное место, не зная, что ты уже под нашим крылом. Слова папы убедили малыша в том, что Цзян Фэнмянь не опасен, но его маленькие ручки крепче сжали края отцовских одеяний, но погрязший в пучину мыслей, связанных с фамилией Цзян, Шэнь Цинцю едва заметил это. — Там было что-то написано о том, как он умер или что-нибудь об этом Магистре Дьявольского Культа? — Как я уже сказал: я плохо помню эти строчки, но, кажется, какой-то Цзян Чэн убил его. Погоди-ка, нет, кажется, там было написано, что его разорвали на куски… У главы ордена Цзян и у того человека, возможно, в будущем убившем его маленькое солнышко, была одна фамилия. Если верить братцу-самолету, шансы на то, что Вэй Ина убьет кто-то по фамилии Цзян — 50 на 50, но Бессмертный не хотел рисковать. — Учитель в порядке? — спросил Бинхэ, слегка склонив голову. Шэнь Цинцю вырвался из омута мыслей и кивнул головой. — С этим мужем все в порядке, он просто думает. Как ни странно, но Ло Бинхэ промолчал. Бывший Пиковый Лорд видел, как тот сосредоточенно смотрел на их сына, проглотив язык. Наверное, полудемон думал о чем-то своем. — Мы на месте, добро пожаловать в мой дом. При виде просторного и большого дома Цзян Фэнмяна, в груди заныла ностальгия. Охрана бдительно стояла у входа. Заклинатели разных возрастов плутали вокруг. И калейдоскоп теплых воспоминаний о Цинцзине вспыхнул яркими образами, вместе с до боли знакомыми фигурами Нин Инъин, Мин Фаня и Юэ Цинъюаня, возвращая к прошлому, к тем временам, когда Цинцзин процветал. Минули столетия с тех самых пор, когда все это обратилось в пепел времени, а о славном ордене напоминали лишь руины. Ему вдруг так захотелось наполнить тихий пик жизнью и починить разрушенные домики. Но с появлением новых сект все меньше и меньше людей тянулись к недосягаемому пику, пока в скором времени все и вовсе не забыли о нем. Забытые временем совершенствования старых поколений больше не интересовали юных адептов. И мир встретил новую опасность — лютых мертвецов; и исчезающие с каждым годом монстры больше не стоили и унция внимания. Ло Бинхэ и Шэнь Цинцю приложили все усилия примирить расу демонов и людей, но все попытки оказались бесплодными и две расы приняли решение держаться друг от друга как можно дальше, обвиняя другую сторону в несправедливости. Они даже собственноручно создавали себе проблемы, лишь бы обвинить других. И мир погряз в хаосе. Если демоны и люди были чем-то похожи, так это их жаждой драмы и конфликта — недостаток многих живых существ. Даже если по миру и гуляли бродячие заклинатели, неплохо ладящие с демонами, их были единицы. Голос толпы всегда заглушал шепот единиц. Но даже если так, обе враждующие стороны жаждали войны так же, как мира. И демоны, и люди согласились оставить друг друга в покое, и с тех пор между двумя расами процветал мир. Распри не выходили за пределы рас. И это был ужасный конец для всего сущего. Они с Ло Бинхэ с болью понимали, что больше ничего не могут сделать. Если они силком заставят две расы возлюбить друг друга, то все они обернутся против них. И только после множества покушений, они с тяжелым вздохом отступили, соглашаясь. Будучи мужем Повелителя Демонов, он был главной мишенью для обеих рас. И после того, как одной стороне почти удалось нанести ему последний удар, Ло Бинхэ, заливаясь слезами, боясь снова потерять своего мужа, отложил эту мысль куда подальше. Бессмертный вспомнил, что пару минут назад один из зевак спрашивал, что за метка на лбу Бинхэ. Похоже, люди и правда забыли о демонах, но вот только демоны никогда не забывали их. — Отец, опусти меня! Голос сына выдернул заклинателя из собственных мыслей, и он осторожно опустил Вэй Ина на землю, забавно ойкнувшего, стоило его ножкам коснуться деревянных полов главного здания ордена. О, а он даже и не заметил, как они оказались в доме Цзян Фэнмяня, украшенного пурпурными знаменами ордена, свисающих с узких стен. Снаружи и вовсе не было стен, открывая вид на прекрасные простирающие глади озера, словно эта комнатка была подвешена прямо над водой — под деревянным полом ощущалась пустота, говорящая о том, что под ними красовались только удерживающие комнатку колонны, даже без намека на прочный фундамент. «Ошеломляющая» — вот как бы он описал это место. Пристань Лотоса потрясала своей красотой. Подумать только, пока они на пару с мужем днями напролет бездельничали — мир не стоял на месте. Цзян Фэнмянь повел их к открытому павильону посреди озера. Вокруг мостика и павильона, цветы лотоса мягко качались на воде, покрывая простирающие глади словно ковер. Они уселись посреди деревянной беседки, а Вэй Ин с надутыми щечками забрался на колени к Бинхэ, пока глава сел напротив. Малыш все еще не доверял этому дяденьке. — Вы сказали, что Вэй Ин — сын ваших друзей, — нарушил демон неловкое молчание. — Да, — расплывшись в ласковой улыбке, словно погружаясь в пучину теплых воспоминаний, ответил мужчина. — Его мама — Цансэ Саньжэнь — была бродячим заклинателем, а отец — Вэй Чанцзэ — прислуживал ордену. Хотя мы с Вэй Чанцзэ и познакомились с Цансэ Саньжэнь в подростковом возрасте, они были моими лучшими друзьями детства. Друзьями детства? Бессмертный задумался. Думается ему, что все было не так просто, и между тремя друзьями детства было нечто большее. Он видел это в глазах Цзян Фэнмяня. — Вы упомянули, что они умерли. Малыш сказал нам, что они отправились на ночную охоту и больше не вернулись. Это правда? Нежная улыбка медленно сползла с лица главы ордена, и он глубоко вздохнул, с трудом подбирая слова. Но кто его осудит за такое? Под столом Шэнь Цинцю схватил Вэй Ина за ладошку, натыкаясь на крепкую руку Бинхэ, сжимающую детские пальчики. Мальчик, словно статуя, замер, что было совсем не похоже на него. Им стоило увести ребенка на время их разговора. Мальчик и так чуть позже поймет, почему его родители не вернулись, но такому маленькому ребенку знать об истинной причине их ухода — слишком жестоко. — Да, я не буду вдаваться в подробности, но они правда встретили свой конец на ночной охоте. И Шэнь Цинцю подумал, что от слов главы Вэй Ин сломается, словно хрупкий хрусталь, заревет, но вместо этого мальчик, как и прежде, свободной рукой играл со своим веером, ни на что не обращая внимания, поражая сидящих за столом. Когда он только в первый раз увидел Вэй Ина, малыш истошно ревел от того, что родители оставили его, но сейчас… сейчас он был в порядке? И Бессмертный потонул в вихре боли только от одной мысли, что их сын — один из тех, кто скрывает свои чувства под плотным пологом. Он будет внимательно приглядывать за ним, когда тот подрастет. Ребенок не должен скрывать свои чувства, прячась ото всех в кокон. — Отец, кто это? Звонкий детский голосок вывел взрослых из удивленного оцепенения. Семья из трех человек обернулась, натыкаясь взглядом на двух детишек у входа в павильон. Рядом с миниатюрной девочкой стоял мальчик примерно того же возраста, что и Вэй Ин, облаченный в такие же, как и у главы, пурпурные одеяния. С прекрасным шелком темных волос, собранных в пучок, выглядящая чуть постарше девочка напоминала ему Бессмертную Нин Инъин. А поскольку мальчик назвал главу «отцом» — это были его дети. — Это мои гости… — глава ордена замолчал и издал тихий смешок. — Я глубоко сожалею, что так и не спросил ваших имен. — Меня зовут Ло Бинхэ, а это мой муж — Шэнь Цинцю, — без колебаний ответил полудемон. При слове «муж» дети от неожиданности отшатнулись. — Да это же обрезанные рукава*! — истошно завопил мальчик, перепугав птиц на деревьях. — Цзян Чэн! Что за манеры? Быстро извинись! — сурово приказал отец. Мальчик хотел запротестовать, но замер и неохотно извинился. Но Шэнь Цинцю было не до этого. Цзян Чэн. Этот ребенок… прекрати, не думай об этом. Он же просто ребенок. Не обвиняй его в том, чего он еще не совершил. Но от его имени сердце Бессмертного бешено заколотилось. — Мой сын — Цзян Чэн, а рядом с ним моя дочь — Цзян Яньли. Почему бы вам двоим не показать Вэй Ину Пристань Лотоса, пока мы с Ло Бинхэ и Шэнь Цинцю обсудим дела? Погруженный в мысли о Цзян Чэне, Бессмертный, видимо, пропустил часть разговора. Похоже, старость открывает ему свои ворота… поправочка: уже открыла. — Вэй Ин, пойдем! Я покажу тебе мой дом! — со сверкающей улыбкой предложил Цзян Чэн. Вэй Ин уже собирался было погнаться за мальчиком, как Шэнь Цинцю положил руку ему на плечо. Мальчик в замешательстве посмотрел на отца и увидел, что тот пристально разглядывал Цзян Чэна. — Отец? — засомневался ребенок, смущенный суровым взглядом своего отца. — Я… прости, — сказал Бессмертный, убирая руку с плеча. — Иди порезвись, когда мы закончим — придем за тобой. Обеспокоенный Бессмертный посмотрел на маленькое солнышко и мальчика, который, возможно, в один из прекрасных дней убьет его, но он быстро взял себя в руки, больше беспокоясь, что же такого с ними хотел обсудить глава, что нельзя обсудить при их сыне. — Спасибо! — мальчик спрыгнул с коленок папы и побежал к детям. И стоило им скрыться из виду, как Цзян Фэнмян заговорил: — Я знаю, что это очень смело с моей стороны, но, пожалуйста, отдайте мне Вэй Ина. — Что? — прорычал Бинхэ с ноткой гнева в голосе. — Прошу, — взмолился мужчина, склонив голову. — С тех самых пор, как я получил известие о смерти его родителей, я бросил все свои силы на его поиски. Я чувствую, что после их гибели несу ответственность за Вэй Ина. Шэнь Цинцю хотел что-то сказать, но мужчина продолжил: — Я знаю, как это грубо с моей стороны просить вас о подобном, но я хочу, чтобы последняя частица моих друзей была рядом со мной. Я чувствую, что должен позаботиться о нем, поскольку его отец когда-то был частью этого ордена. Я… БУМ! Разлетевшийся на мелкие куски стол, некогда разделяющий двух взрослых, остановил Цзян Фэнмяня. Мелкие осколки разлетелись в разные стороны: одни упали в павильоне, другие шлепнулись в озеро. Ло Бинхэ разбил стол так быстро, что из проделанной огромной дыры в том месте, где пару мгновений назад стоял стол, повалил дым. — Это вовсе не ответственность, — прошипел Ло Бинхэ с пылающей алым отметиной на лбу, вставая и сверху вниз глядя на сжавшегося главу ордена. — Не ответственность за заботу о Вэй Ине. — Что Вы… — Я знаю этот взгляд, пылающий тоской, — от его слов глава ордена широко распахнул глаза. Шэнь Цинцю разумно промолчал. — Я понимаю тоску в Ваших глазах, потому как сам прошел через нее, — продолжил демон с возрастающим с каждым словом гневом. — Я прекрасно знаю, что Вы чувствуете, потому сам прошел через это. Потеря любимого человека причиняет адскую боль, сравнимую со смертью, Вы чувствуете, словно день за днем медленно умираете от боли. На своем пути по возвращении этой любви я совершал множество ошибок, и как человек, совершивший эти ошибки, я скажу Вам: Вы не имеете право просить о подобном. Попытка присвоить себе Вэй Ина только потому, что Вы чувствуете, что должны позаботиться о нем, только усложнит жизнь Вашей семье. Цзян Фэнмянь ничего не ответил, молча отвернувшись от Ло Бинхэ, закрыв лицо левой рукой, но от их взгляда не ускользнула ни дрожь во всем теле, ни изгиб опущенных губ. — Глава, Вы оскорбили нас. Даже не зная нас, Вы позволяете себе подобное. Учитель, идём, найдем Вэй Ина и отправимся домой. Шэнь Цинцю кивнул, поднимаясь на ноги, мимолетно взглянув на потрясенную фигуру Цзян Фэнмяна, чувствуя смесь печали и вины, текущую по его жилам. Но Ло Бинхэ был прав: этот человек оскорбил их. Он не подумал об их чувствах, о чувствах Вэй Ина. Пусть тот и не сказал этого вслух, но он тонко намекнул, что ребенку будет лучше с ним. Они уже собирались уходить, как тот заговорил: — Мне очень жаль, — прошептал он дрожащим голосом. — Пожалуйста, в качестве извинений, останьтесь на ночь, а утром я принесу достойное главы извинение за свои оскорбление и невнимательность. Оба переглянулись, гадая, что же делать. Погруженный в омут мыслей, Ло Бинхэ подумал, что, возможно, маленький «отпуск» вне дома поможет им все расставить на свои места. — Мы принимаем Ваше предложение. — Спасибо, — сказал мужчина, поднимаясь, убирая руку с лица, пустыми и безжизненными глазами уставившись на них. — Позвольте мне проводить вас до вашей комнаты. По дороге мы можем найти моих детей и Вэй Ина. Супруги молча последовали за главой, переплетая пальцы друг с другом. Проходя по коридорам, они остановились, когда перед ними вышла разъяренная женщина, кипя от гнева и смотря на Цзян Фэнмяня. — ЦЗЯН ФЭНМЯНЬ! Рядом с нашими детьми сын Цансэ Саньжэнь и Вэй Чанцзэ????! Почему он здесь? Да еще и с парой обрезанных рукавов! — выплюнула она со жгучей ненавистью в глазах, пристально разглядывая главу и парочку позади него. — Я не могу поверить, что ты привел его сюда! Что же ты хочешь? Оставить его здесь? — Моя Госпожа, я не хочу обсуждать это прямо сейчас, — твердо ответил он. — Наверное, его жена, — пробормотал Ло Бинхэ Шэнь Цинцю. От слов своего мужа огонь внутри женщины разгорелся не на шутку. — Да ты хоть знаешь, какие слухи это породит? Цзян Фэнмянь не ответил, полностью проигнорировав ее и жестом предложив паре следовать за ним. — Не смей убегать! — завопила оскорбленная женщина. — Ты всегда убегал, когда поднималась эта тема! А теперь снова, снова словно трусливая псина поджал хвост! У тебя уже есть сын, перестань пытаться заполучить то, что тебе не принадлежит! Однако все трое продолжали двигаться, а глава ордена стоически игнорировал каждый «удар», который бросала в него его жена. Шэнь Цинцю потер виски. Запущенный случай. В этой семье явно ворох проблем. А Вэй Ин — источник всех бед. Глава выделил им роскошно обставленную комнату, явно предназначенную для важных гостей. Он склонил голову и сказал им, что найдет своих детей и велит им привести Вэй Ина. Не сказав больше ни слова, он ушел с безжизненными глазами. Стоило им войти в комнату, Ло Бинхэ крепко обнял мужа со спины, уткнувшись носом в изгиб шеи. Бессмертный промолчал, сжав ладони полудемона на своем животе. Стоя посреди комнаты, двое мерно покачивались взад и вперед. — Я не отдам его, — сказал Бинхэ после нескольких странных минут молчания. — Я эгоист? Неужели это то, что чувствуют родители к своим детям? Плохо это или хорошо? Шэнь Цинцю помолчал, вспоминая свою реакцию на Цзян Чэна и свое далекое прошлое, а потом выдохнул: — Я не думаю, что твой эгоизм — плохо, — Шэнь Цинцю вздохнул, зная, что у Бинхэ были не самые лучшие отношения с родителями: мать, любящая его всем сердцем, умерла, когда он был маленьким; а отец и вовсе не любил его. Семья — такая сложная штука. — Отец! Папа! Мы правда останемся здесь на ночь? — со счастливой улыбкой их маленькое солнышко ворвалось в комнату. — Цзян Яньли угостила меня своим вкусным супом! О, еще у Цзян Чэна есть собаки, но ради меня он отвел их куда-то! Я очень надеюсь, что не встречусь с ними, пока я здесь! Вэй Ин и не заметил, как родители заключили его в крепкие объятия, руками притягивая к себе, прежде чем он успел осознать. Немного сбитый с толку, мальчик склонил голову, недоумевая, почему они не ответили ему, но он не задавал лишних вопросов. — Мы любим тебя, — пробормотал Бинхэ слегка приглушенным из-за объятий голосом. — Я знаю.ХХХ
Только ближе к вечеру Шэнь Цинцю смог погрузиться в свои мысли, сидя на кровати в гостевой комнате рядом со спящим мужем. Бессмертный лениво перебирал пальцами роскошные локоны полудемона. Вэй Ин ночевал у Цзян Чэна. Сначала заклинатель был категорически против, но потом подумал, что если Вэй Ин подружится с Цзян Чэном, то шансы умереть от его рук снижались. В романе «Магистр Дьявольского Культа» таилось куда больше трагедии, нежели в оригинальном ПГБД. Он вспомнил слова Цинхуа о том, что в оригинальном романе Вэй Ин был воспитан орденом Цзян. Приемный отец, тоскующий по матери Вэй Ина; оскорбляющая его Юй Цзыюань (он узнал ее имя у одного из охранников), все это вылилось в тяжелое детство Вэй Усяня. И как подобает герою романа, перед своей смертью он изрядно настрадался. Но не в их смену. Сейчас Вэй Ин под надежным крылом Ло Бинхэ и Шэнь Цинцю. Избегая все преграды и страдания (как он надеялся), они смогут изменить концовку романа. Шэнь Цинцю подумывал погрузиться в Царство Морфея, но бегущие в голове мысли отбили всякую сонливость, одна из которых была об испорченном браке. Бессмертный решил прогуляться, чтобы привести мысли в порядок. Он осторожно выскользнул из постели и крепких объятий мужа, схватил верхнюю одежду и сапоги, и надев их, заклинатель с величайшей осторожностью прикрыл за собой дверь и пошел куда глаза глядят. Прекрасный лунный свет освещал воды пристани, мягко ложась на простирающую гладь. Волны мягко струились по деревянному полу мостика, напоминая ему о пляже. Цветы лотоса украшали блистающее озеро, с блестящим лунным светом на их лепестках. Красота, скрывающая за собой проблемы «райского места» от остального мира. Он покрутил веер между пальцами, раздумывая. Цзян Фэнмянь, судя по его реакции, любил Цансэ Саньжэнь. Поскольку его муж указал на тоску в его глазах, ответ был прямо на блюдечке. Цансэ Саньжэнь была давней любовью Цзян Фэнмяня, и его жена прекрасно это видела, яростно набрасываясь на него этим утром. Однако ее ненависть не была напрасной. Поскольку глава любил мать Вэй Ина, он наверняка уделял бы ему больше времени, пренебрегая собственными детьми. Его жена тонко намекнула ему на это. Ужасно Он вздохнул и продолжил свой путь. Как ни странно, за все время он так и не встретил никого на своем пути, хмм, почему же? Но, кажется, он понял почему. В центре небольшой полянки с креслами восседала мадам Юй, кипя от пробирающей до костей злости, что и отпугнуло охранников. Но он не мог винить их. Зная ее всего ничего, Бессмертный понял, что Юй Цзыюань — женщина с характером. Он подошел ближе к настолько погруженной в свои мысли женщине, что она и не заметила его прихода. — Могу я присесть? Наполненная гневной аурой, она быстро повернула голову в его сторону, пристально разглядывая Бессмертного с потемневшими от злобы глазами. — Так ты и есть тот самый обрезанный рукав, — прошипела она словно ядовитая гадюка. Какое приятное приветствие. Несмотря на то, что она так и не ответила на его вопрос, он все равно сел напротив нее. Оба погрузились в неловкое молчание. Женщина прожигала свирепым взглядом заклинателя, в то время как Шэнь Цинцю заслонился веером, готовый поклясться, что ее взгляд вот-вот прожжет его любимый веер, как увеличительное стекло листок в солнечный день! Страшная женщина. — Зачем Вы его привели? Денег захотелось? — спросила она через некоторое время, отводя от него свой яростный взгляд. — Я никогда не собирался привозить сюда Вэй Ина ради вознаграждения. Мы с мужем просто прогуливались по Пристани Лотоса и наткнулись на главу ордена. — Я Вам не верю. — Мне это и не нужно, — резко ответил он. — Хотите верьте, хотите нет, но мы с Бинхэ усыновили Вэй Ина и совершенно случайно сегодня встретились с Вашим мужем. — Не может быть! Случайно встретились? — закричала она, вставая и поворачиваясь к нему спиной. — Да слухами о его любви к ней земля полнится! Как и о том, что стоило ему узнать о ее смерти, как он тут же сорвался на поиски ее сына! Все знают, что здесь главенствует орден Цзян! Как вы могли просто случайно встретиться! Вы хотите сказать, что пришли сюда, не зная, что ОН здесь? Конечно же, он знал, но только потому, что больше хотел узнать о новых орденах, но ей не нужно было этого знать. В свою защиту он может сказать, что узнал об этом только пару месяцев назад! И во всем виновата Система, которая привела его сюда! — Мадам Юй, — спокойным тоном начал он. — Вы можете мне не верить, но я — Бессмертный, веками живущий на хребте Цанцюн вместе со своим мужем. И мы почти ничего не знаем об этом новом для нас мире. И в попытках познать его, мы нашли Вэй Ина. Я ничего не знал об орденах заклинателей, и мы понятия не имели, что орден Цзян обитает здесь, и уж тем более не слышали никаких слухов ни о главе ордена Цзян Фэнмяне, ни о Цансэ Саньжэн. Я называю это совпадением (точнее системой) или, может быть, даже судьбой. Но ребенок не должен расплачиваться за грехи своих родителей. А их грехи не должны наследовать дети. Шэнь Цинцю увидел, как сжимаются и разжимаются ее кулаки, а внутри бушует смятение. — Ваши отношения с мужем не наладятся, если вы вдвоем будете кричать и препираться друг с другом. Если Вы и дальше продолжите бросаться оскорблениями, вместо того чтобы попытаться исправить проблему и спокойно поговорить, боюсь, Вы в итоге вскроете старые раны, которые однажды станут шрамами. И эти раны затронут не только Вас, но и людей вокруг, и если Вы продолжите и дальше так делать, то это повлияет и на Ваших детей. — Да откуда Вам знать? — спросила она, садясь на место с неутихающей ноткой гнева в голосе. — Потому что именно этого я хотел от своих родителей, — ответил он. Даже если это было очень давно, даже если он не мог вспомнить лиц своих родителей, он прекрасно помнил их действия; да, он смог вырваться из этого круга недопонимания еще до его попадания в роман, но шрамы никуда не делись. Его родители ссорились постоянно. По любому поводу. Из-за денег, из-за работы, из-за него. Будучи болезненным ребенком, днями напролет проводящим в стенах больницы, он сомневался, что родители любили его так сильно, как это показывали, поэтому, чтобы избежать реальности, он читал книги. Его братья и сестра утешали его, но даже их не обошли стороной ссоры между родителями, оставляя на каждом свой след. С книгами ему было хорошо, они помогали ему уйти от реальности и помогали забыть о невидимых шрамах в его сердце. Он всего лишь хотел, чтобы его родители перестали ссориться; чтобы все было как прежде — в пору счастливого детства, когда они притворялись, что любят друг друга ради него и его братьев и сестры. Они пренебрегали им до такой степени, что он и сам взял пример с них и начал пренебрегать собой. — Я бы хотел, чтобы мои родители спокойно поговорили, а не устраивали скандалы, обвиняя друг друга. Но этого так и не произошло. И из-за этого у меня остались шрамы, — на самом деле он умер, потому что всячески пренебрегал собой, но мадам Юй тоже не следовало этого знать. — Не беспокойтесь о Вэй Ине, он останется со мной и моим мужем. Побеспокойтесь лучше о своих детях. Стоящая к нему спиной женщина промолчала, но Бессмертный заметил ее дрожь, никак не прокомментировал ее, зная, что так будет лучше. Уже уходя, он слышал, как она зашептала сама себе под нос, не обращаясь к нему, а разговаривая сама с собой. — Как раз тогда, когда он не смог найти ее сына, я подумала, что он сможет полюбить меня. Я на мгновенье понадеялась, что, может, он откроет свое сердце. Но он нашел его и теперь не может заявить на него свои права. Возможно ли все исправить? Неужели я уже погубила своих детей? Шэнь Цинцю вернулся в комнату, снял верхние одежды и сапоги, прежде чем забраться на кровать, притянутый сильными руками к себе. Бессмертный положил голову на грудь мужа, прислушиваясь к ровному и успокаивающему сердцебиению, убаюканный им. [Поздравляю! Поздравляю! Поздравляю! Хост изменил ключевых персонажей и отношения между ними! За это хост получает бесплатную информацию! Пожалуйста, проверьте инвентарь, чтобы использовать подарок!] [+750 родительских баллов за родительский совет!] [Речь Ло Бинхэ + 500 родительских баллов] [Любовь Вэй Ина к родителям возросла на 3 балла!]ХХХ
— Пока, Цзян Чэн! Надеюсь, я смогу уговорить родителей прилететь сюда! — махал Вэй Ин своими маленькими ручками. — Т-только попробуй не прилететь! — закричал мальчик, робко отводя взгляд. — Когда ты вернешься, я уведу Жасмин, Милашку и Принцессу. Шэнь Цинцю усмехнулся, когда его сын содрогнулся от одного только упоминания о собаках. — Я не вернусь, пока ты не выполнишь обещание! И не дашь нормальные имена собакам! Цзян Чэн так плохо дает имена собакам! — А вот и нет! — Да! — Все, хватит, — угомонил их отец, поднимая Вэй Ина на руки. Мальчик показал язык, и Бессмертный покачал головой. — Вэй Ин, где твои манеры? — Прости, — извинился он. — Учитель готов? — спросил Бинхэ, взбираясь на свой меч. — Да, — Сюя выскользнул из ножен, воспарив над землей. И он уже собирался взобраться на него, когда к ним подошел Цзян Фэнмянь с более оживленным, нежели вчера, лицом. — Я бы хотел должным образом извиниться за свое вчерашнее поведение. Я был дерзок и эгоистичен в своих словах. Мне очень жаль, — поклонился он. — Спасибо Вам, — поклонился в ответ Шэнь Цинцю. — Ваши извинения очень много значат. Глава ордена мягко улыбнулся им. — Я надеюсь, что своим поведением не отвадил вас и в будущем посетить Пристань Лотоса. Мы будем рады вам в любое время. — Это очень любезно с Вашей стороны, глава. — Прошу, — сказал он, покачав головой. — Отбросим формальности. Семья из трех человек помахала им рукой на прощание и унеслась на своих мечах, оставив новообретенных друзей смотреть им вслед. Цзян Фэнмянь прищурился, задумчиво погладив рукой подбородок. — Отец, что-то не так? — спросил Цзян Чэн, потянув мантию своего отца. — Нет, — неуверенно ответил он. — Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ… пусть я и не встречал их раньше, но где-то я слышал их имена.