________________________________________
________________________________________
Девять дней с момента возвращения
Принимал ли Канари ситуацию с Бакуго и Шинсо слишком близко к сердцу? Джиро не знала, и казалось, что Канари тоже. Он откровенно игнорировал всех; отстранялся; отказывался есть с остальными; учился в тишине; не разговаривал с… Ну, на самом деле его поведение не слишком отличалось от обычного, если подумать. Главным отличием было то, что он особо не общался с Шинсо. Этим утром Джиро застала его за разговором с Кодой, но не более того. Возможно, Джиро накручивала себя. Возможно, ему просто нужно было время, чтобы все обдумать. Джиро не особо понимала... на что он так рассердился? По крайней мере, поначалу. Но она едва могла вспомнить то, о чем рассказал тогда Шинсо. В ее голове всплыла одна конкретная фраза, застрявшая там. «...Он думал, что ничего не достигнет, потому что он никчемный, бесполезный Деку, каким ты его выставлял! Ты, а никто иной, сказал ему пойти и совершить самоубийство!» Но… что случилось на самом деле? Неужели Канари и правда...? Нет, Джиро не хотелось думать об этом — совершенно не хотелось. Сейчас Канари здесь не было. По словам Ииды, он был с Эри. По всей видимости, в полиции, где должен был быть проведен анализ ее причуды, все прошло не так хорошо, как должно было. Как только девочка появилась в общежитии, она сразу же подбежала к Яойрозу, чтобы спросить о Канари. Где-то спустя час он принес ее, с красным от слез лицом, обратно на первый этаж, напевая ей на ухо знакомый мотив, который Джиро никак не могла узнать, и передал ее обратно учителю Айзаве, несмотря на то, что сама девочка была этой идеей не довольна. И теперь, когда она все еще была немного расстроена после прошедшей ночи, Канари проводил с ней наступившее утро. Он пропустит математику, но серьезно, Джиро не казалось смертельно важным то, что человек, подобный Канари, пропустит один единственный урок математики. Кстати говоря, Джиро нужно было выходить. Классный час должен был начаться через десять минут, и было куда безопаснее прийти раньше, чем столкнуться с гневом Ииды из-за того, что ты пришел чуть позже, чем раньше. Она как раз слушала музыку, направляясь в сторону школы, когда мелодия начала замолкать. Она простонала, поняв, что это говорит о грядущем телефонном звонке. — Алло? — неуверенно ответила она, продолжая идти и надеясь, что сигнал не пропадет. Или же на обратное, если это был просто спам-звонок. — Привет, Овл! Это я! Джиро нахмурилась и остановилась. — А-Аозора? — Кто ж еще! — М-м, зачем ты... — Давай сразу к делу. Ты слушала радио прошлым вечером? — Эээ… Честно? Нет… — Вот именно! — Стоп, что? — спросила Джиро, в замешательстве смотря в небо. — Что это значит вообще? — Ты была не единственной, дорогая моя! — продолжила Аозора. Отдаленный звук шуршащей бумаги говорил о том, что она все еще в своем офисе. — Эм, как бы, сейчас 8:15 утра — зачем ты мне звонишь? — Чтобы решить проблему, Овл! — рассмеялась Аозора, будто это было очевидно. — Из-за чего, ты думаешь, у нас так сильно упали рейтинги? Что такого произошло, что могло привести к этому исходу?! Джиро продолжила идти, но в этот раз немного медленнее, и ответила: — Ну, Канари больше не участвует в шоу. — Да! — воскликнула Аозора. — Теперь, когда люди поняли, что Канари не будет на шоу в обозримом будущем, они не собираются из кожи вон лезть, чтобы попасть на прямой эфир! — Разве вы не должны были просто вернуться к тому же числу слушателей, что было до появления Канари? — спросила Джиро. — Нет, их стало чуть больше. Похоже, мы обрели еще немного постоянных слушателей — но мы стольких потеряли! Все шло так хорошо, и теперь рост прекратился! И я здесь, чтобы это исправить. — С помощью… меня? — О да, тебя. Когда вы с Рейвеном пришли на шоу около недели назад, у нас произошел резкий скачок прослушиваний. И это была молодежь, понимаешь? Они хотят слушать про то, какой представляется жизнь героев их возраста, они хотят слушать тех, кто станет героями их поколения! Плюс, ты поешь, и твое пение просто шикарно. Джиро жутко раскраснелась, из-за чего привлекла к себе пару взглядов, когда шла по школе к своему классу. — Э-Эм… спасибо? — Так что, да — я подумала, что стоит позвонить тебе, пока я не забыла, и я более чем уверена, что у тебя еще не начались уроки. Я ведь не отвлекаю тебя от уроков? Потому что тогда Сущий Мик меня убьет. — Нет, нет! Я-Я просто иду на перекличку, но, Аозора… — О, отлично! Так или иначе, вчера ко мне в голову пришла одна идейка, когда я поняла, насколько отстойны шоу по четвергам без кого-либо из Хора. Со вторниками особых проблем нет, но вот четверги всегда вызывали трудности до появления Канари. Так что вот мое предложение — в четверг ты будешь приходить вместо Канари на его слот, раз в две недели, скажем, притаскивая с собой еще кого-нибудь из друзей, для разнообразия. Разумеется, это будет невероятно полезно для представления себя публике в подготовке к геройскому будущему — к моменту дебюта у тебя уже будет имя. Мы не станем называть сегмент Часом Канари или Часом Овл, ничем подобным. Не знаю, каким будет официальное имя; потом посмотрим. И еще, думаю, первые пару недель будут испытательными, до непосредственного найма, просто чтобы прощупать почву, прежде чем принимать на себя крупные обязательства — ну знаешь, бизнес и все такое — но, когда мы провернули это с Канари, игра стоила свеч. Мы смогли связаться с таким количеством людей при деньгах благодаря… — Стой, стой, стой — Аозора, остановись, — Джиро вздохнула, сама останавливаясь прямо за дверями в класс 1-А и начиная расхаживать туда-сюда перед ними. — У м-меня такое чувство, что я просто замена Канари… На другом конце линии, Аозора повторила вздох Джиро. — Что ж, не могу сказать, что это не так. Но взгляни на ситуацию шире. Те деньги, которые мы получаем с мерча, рекламы и тому подобного, идут на помощь людям. Чем популярнее радиошоу, тем больше звонков получит «Белый шум» и тем больше людей они спасут. Тут дело не в какой-то борьбе за славу — это серьезная работа. Может, мы и не самое популярное геройское подразделение, но мы вносим свой вклад и делаем лучше жизни множества людей. Если ты можешь заполнить этот пробел на радио, статистика говорит, что число слушателей вновь возрастет, и можно будет спасти большее количество людей. Более того, Канари не навсегда остался таким, он выздоровеет со временем и снова сможет присоединиться к тебе на радио! Может, он даже получит постоянную работу, учитывая, что он больше не может быть героем. Джиро замешкалась. — Эм… а ты не слышала? — ...Что слышала? — Эээ… я не знаю, можно ли мне говорить тебе это, так что больше никому не рассказывай! — О, обещаю — расскажи мне, давай! Джиро оглянулась по сторонам, чтобы убедиться, что никто не подслушает, и прошептала в микрофон: — Канари получил временную геройскую лицензию. На том конце повисла тишина. — ...чЕГО??! — Знаю. — КАК, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ЭТО СЛУЧИЛОСЬ?! — Я-Я позже тебе расскажу! Сейчас у меня классный час! — воскликнула Джиро, взглянув на время в телефоне, и поняла, что Иида будет на нее зол. — Тебе лучше перезвонить мне и все объяснить СО ВСЕМИ ПОДРОБНОСТЯМИ, я буду ЖДАТЬ! — Позвоню, обещаю! — рассмеялась Джиро. — Услышимся часов через… восемь. — Ты хочешь, чтобы я сидела здесь и ждала ВОСЕМЬ ЧАСОВ?! — До встречи! — Что ж, тогда МНЕ ЛУЧШЕ ЗНАТЬ ОТВЕТЫ К ТОМУ ВРЕМЕНИ, ОВЛ; МНЕ НУЖНО… И после этих слов Джиро повесила трубку. В основном из-за того, что в конце коридора возник учитель Айзава. Джиро быстро убрала телефон и скользнула в класс. — Джиро! — вскрикнул Иида — как и ожидалось. — Ты чуть не… — Опоздала, да, да, знаю, — сказала Джиро, не в силах сдержать улыбки, когда села за свою парту. Однако она быстро угасла, когда Джиро заметила Шинсо, мрачно уставившегося на пустое место спереди, где должен был сидеть Канари. Ах да — Канари. Что он будет чувствовать, узнав, что Джиро займет его место на радио…? Это шоу изменило его жизнь — он любил его. Они и так ходили по тонкому льду в плане дружбы. Смогут ли они и вовсе сохранить ее, если Джиро ворвется и заберет у Канари что-то настолько ценное? — Доброе утро, класс, — пробубнил учитель Айзава, появляясь перед ними. В ответ хором послышалось: «Доброе утро, учитель Айзава», и началась перекличка. Джиро была не единственной, кто немного напрягся при мысли о Канари, когда было названо его имя. Вся динамика класса была испорчена из-за всего, что произошло… и Джиро все только ухудшит с этим радио… Ей казалось, что все начало улучшаться, когда он получил свою геройскую лицензию, но это лишь породило больше неопределенности. — У школы есть для вас кое-что, о чем следует начать думать, — сказал учитель по окончании переклички, записав причины отсутствия Канари. — У вас есть приличное количество времени, чтобы все продумать и спланировать, и примерно через месяц станет доступно место для организации. Он оглядел класс, замечая взволнованные выражения на их лицах, в том числе и на лице Джиро. В этот момент, должно быть, он понял, что не сказал о чем вообще идет речь. — А, скоро Культурный Фестиваль. Все в классе с облегчением выдохнули — просто типичное школьное мероприятие, вовсе не похожее на тот хаос, который принес с собой Спортивный Фестиваль, который устраивала Юэй. На этот раз каждый класс подготовит собственное небольшое мероприятие. Этот фестиваль был не столько для геройских классов, сколько для факультетов поддержки и управления. Студенты поддержки могли продемонстрировать свои изобретения потенциальным инвесторам, в то время как факультет управления мог поработать над своими предпринимательскими навыками, либо работая вместе с факультетом поддержки, либо самостоятельно. Однако же для геройского факультета и общего образования это было всего-навсего возможностью немного повеселиться. Иида, ясное дело, сделает все возможное, чтобы этому воспрепятствовать. — С темой надо определиться сейчас, чтобы оптимизировать данное нам время для ее усовершенствования и подготовки! — громко объявил Иида, стоя перед классом рядом с Яойрозу, в то время как учитель Айзава безразлично скользнул в свой спальный мешок. Старосты начали спрашивать, какие у кого предложения, и большая их часть была более чем маловероятна, например, предложение Бакуго устроить бои насмерть. От самих Ииды и Яойрозу тоже было мало проку, учитывая, что они оба выбрали довольно… образовательные варианты. Джиро, в свою очередь, была мыслями далеко от происходящего. Она чувствовала себя ужасно виноватой, занимая место Канари на радио… но… ох, это было бы так здорово! Петь на радио каждый четверг? Да это словно мечта, ставшая явью! Что-то, о чем она фантазировала, когда была маленькой девочкой — стать героем и музыкантом одновременно! У нее появится еще больше подписчиков, но на этот раз как у Наушного Разъема — или просто Разъема, в качестве никнейма! Не только из-за того, что она была одной из друзей Канари, которую временами приглашали в качестве гостя или соведущего, а потому что она в главной роли! Ааа! Одна только мысль о том, как это может быть... — А ты что думаешь, Джиро? — обратился к ней Иида, поняв, что только она до сих пор ничего не предложила, за исключением Канари, конечно же, которого не было в классе. — Эмм… — ответила она, поняв, что все это время провитала в облаках и даже не задумывалась над идеей для этого Культурного Фестиваля. — Эээ… Открытый Микрофон? (*) — неуверенно сказала она. Не то чтобы ей и правда хотелось это устроить, просто у нее на уме было слово «микрофон», и это пришло ей в голову следом. Однако это предложение было быстро отброшено, когда Иида и Яойрозу начали просматривать собранные идеи. Ни одна из них им не подходила, а время быстро заканчивалось. Вскоре учитель Айзава вылез из своего кокона-спального мешка и объявил, что время действительно кончилось. Учитель Эктоплазм пришел к ним на утренний урок математики, и к тому времени они все еще не придумали ничего подходящего. — У вас неделя на принятие решения, — сказал учитель Айзава, медленно удаляясь из класса. — Чем быстрее вы решите, тем больше будет времени на подготовку. И если вы с чем-то из этого не справитесь… у нас будет публичная лекция. От этой идеи никто не пришел в особый восторг. Джиро стало интересно, что бы предложил Канари...________________________________________
— Хей! Не мой ли это любимчик?! Мидория оторвал взгляд от пазла, который он помогал собирать Эри, и увидел Сущего Мика, ворвавшегося через дверь. Эри ткнула в него пальцем. — Какаду. Прошло мгновение ошеломленной тишины, и Сущий Мик разразился смехом. — Как ты научил ее этому, если не можешь говорить?! — воскликнул он, укоризненно указывая на Мидорию. Тот опустил глаза на пазл и аккуратно положил кусочек, который держал в руке, прямо по центру картины, на которой в натуральную величину был изображен, да, какаду. — У вас волосы, — фыркнула Эри, указывая на эпатажную укладку Сущего Мика, а затем на знаменитый птичий хохолок на пазле. Сущий Мик выглядел так, будто у него сейчас слезы на глаза навернутся из-за того, что его детишки независимо друг от друга пришли к одинаковым выводам о нем, как о какаду. [У нее есть птичье имя?] — с энтузиазмом спросил Сущий Мик у Мидории. [Сиалия] — Его тоже придумала Урарака? Мидория покачал головой и указал на себя. Сущий Мик мягко рассмеялся и подвинул к столу, за которым сидели Эри с Мидорией, еще один стул. Они сидели в учительской, которая в это время суток была довольно пустой, учитывая, что все учителя вели уроки. Мидория был более чем уверен, что Сущий Мик должен был заниматься тем же самым, но решил не поднимать эту тему. — Что ж, юный слушатель, — сказал Сущий Мик, прочистив горло. Оба смотрели за тем, как Эри спокойно обдумывает, какой же кусочек подойдет к этому мучительно пустому пробелу рядом с головой какаду. — Как дела на геройском факультете? [Нормально] просто ответил Мидория, передавая Эри очередной кусочек из кучки неиспользованных, до которого ей было сложно дотянуться самой. — Просто нормально? У тебя же были первые геройские уроки, я прав?! Они были крутыми, или как?! Мидория лишь пожал плечами, слегка поправляя кусочки на уголках и не встречаясь взглядом с героем. — Что-то случилось, да? — он сделал быстрый вывод. — Что-то вроде… проблем с друзьями? То, как Мидория немного напряг плечи, должно быть, выдало его. — Ну, у тебя в любом случае всегда есть Шинсо! Вы двое были как… птицы одного полета, с самого начала года! Мидория глубоко вздохнул и повернулся к Сущему Мику с таким выражением в глазах, которое, скорее всего, все объяснило. Сущий Мик уставился на него поверх очков. — Это Шинсо проблемный друг? Мидория удрученно кивнул. — Как? — воскликнул его учитель, на секунду привлекая внимание Эри, после чего она вернулась к пазлу, который явно был куда интереснее. — Как вы умудрились поспорить, не говоря — стой, это было на языке жестов? Кто-нибудь еще знает? [Нет, в этом и проблема!] — В том, что никто не знает? [Нет, в том, что все все знают! Вот в чем проблема… Пока меня не было, Рэйвен разозлился на Взрыв и рассказал обо мне то, что я не хотел никому пока рассказывать] — И, я так полагаю, Взрыв - это… Бакуго? Он кивнул, вставляя в пазл Эри очередной кусочек. — Окей… значит, между вами с Бакуго что-то произошло? Его плечи вновь напряглись. — Все нормально — тебе не надо объяснять, — быстро добавил Сущий Мик. — Но если хочешь поговорить об этом, я весь внимание! Мидория заколебался, неуверенно поднимая глаза на учителя. Он вздохнул, [Просто я не так хорошо знаю класс А, как они знают меня, и это тревожит. Возможно, это хорошо, что они знают обо всем произошедшем, но я пока не был готов к этому. Я понимаю, что Рэйвен вышел из себя. Я понимаю, что они считали меня погибшим. Но… это все равно были секреты, которые никто не должен был знать. Это нечестно по отношению ко мне, и по отношению к Взрыву] С секунду Сущий Мик не отвечал, а вместо этого передал Эри очередной кусочек, чтобы та завершила лежащую перед ними картину. — Можно мне выучить секретный язык рук? — внезапно спросила она. Сущий Мик просиял. — Ну, у тебя два лучших учителя из всех возможных! Что ты хочешь знать?! Мидория потратил всю математику на обучение Эри языку жестов, а затем и весь урок Религиозной Культуры. К тому времени, как учитель Айзава подошел к Мидории и сказал, что ему пора возвращаться в класс, в самом разгаре уже был урок японского. Учитель вернулся несколько часов назад, но решил их не тревожить. Кроме того, Мидория был уверен, что Полночь снимала его с другого конца комнаты. Он не удивится, если эти снимки в итоге окажутся в руках у Аозоры. Сущий Мик в итоге провожал его до класса, в основном потому, что у Мидории были подозрения, что он все это время хотел о чем-то с ним поговорить. — Итак, что ты помнишь из того, что говорил наш замечательный директор Незу на церемонии открытия второго триместра не так давно?! — начал Сущий Мик сразу, как только они вышли из учительской. Мидория кинул на него многозначительный взгляд. — Ну, да, он имеет склонность отходить от темы… в любом случае, кто-либо из твоих одноклассников уже начал стажировку в этом триместре? Мидория нахмурился, да, он помнил, что на той церемонии упоминались стажировки, но он не стал углубляться в подробности. Учитель Айзава сказал, что они могут пригласить третьегодок на этой неделе, чтобы поговорить с ними об этом. — Что ж, думаю, я немного поспешил вперед паровоза — это все Аозора! Она сказала, что было бы справедливо предложить тебе еще одну возможность — а, погоди, ты ведь не то чтобы… хорошо общаешься с друзьями на данный момент, не так ли? Замешательство Мидории лишь усилилось. Сущий Мик неловко откашлялся. — ТАК ВОТ! Стажировка может проводиться только в месте с хорошим послужным списком, желательно там, где ты уже работал! И для тебя нет ничего лучше, чем мое агентство! Тебе в любом случае нужна практика, чтобы догнать своих одноклассников! Мидория моргнул, [Погоди, ты что, предлагаешь мне стажировку?!] — ДА! Боюсь, ничего связанного с шоу — там, к сожалению, все вращается вокруг речи. Но для тебя найдется место в «Белом Шуме»! Статик сказал, что был рад видеть тебя рядом! Я собирался предложить то же самое и Шинсо, но, думаю, пока ограничусь тобой. Мидория замешкался, пытаясь обдумать это предложение, он не то чтобы хорошо объяснил. Но, что ж, герой без причуды не найдет возможности лучше, чем эта, где-то еще! [Ты точно уверен?!] — Иначе не предлагал бы! Мидория засиял. — Ну же, дай пять, юный соведущий! То, что ты не можешь петь, не значит, что ты не можешь летать! И после этого Мидория бросился к нему в объятия прямо за дверями в класс 1-А. Сущий Мик фыркнул, обнимая его. — Я хоть раз получу пять, когда об этом прошу?________________________________________
Черт, Мидория по-прежнему не желал с ним разговаривать. Шинсо расстроенно стиснул зубы, глядя на свою работу по английскому. Иностранные слова плыли у него перед глазами. Он оторвал от них взгляд, перемещая его на затылок Мидории. В волосах у него сидела Сирена. Учитель Айзава повезет ее к ветеринару этим вечером, чтобы ей сняли бинты. Шинсо не то чтобы с нетерпением ждал момента, когда эта ракета снова вырвется на волю, особенно будучи у Мидории в черном списке, если у него такой был, потому что тогда он автоматически оказывался в черном списке Сирены, у которой он был точно. И выражение ее черных глаз-бусинок, похоже, подтверждало это. Должно быть, она чувствовала, что Мидория был не слишком доволен Шинсо, потому что на данный момент она сверлила его взглядом с зеленой головы Мидории, в этом взгляде проглядывался намек на возмездие. Шинсо почти слышал ее мысли: «Из-за тебя мой человек грустит. Ты следующий». Да, с этой птицей определенно было что-то не так. — Любимчик! — крикнул Сущий Мик. Мидория оживился, уже перестав отрицать тот факт, что находится у Сущего Мика в любимчиках. — Собери, пожалуйста, листочки. Тест по правописанию окончен! Если бы Шинсо и Мидория не были в плохих отношениях, Шинсо, скорее всего, поднялся бы вперед него, чтобы собрать работы, бормоча о том, что любимчик - он, в то время как Мидория пытался бы сдержать смех в углу. В реальности же Шинсо поглядел на свою работу. Ох, черт — он почти ни на что не ответил. Стоп — он знал ответ в этом! Но как только Шинсо прикоснулся ручкой к бумаге, Мидория вырвал его работу, даже на него не взглянув. — Эй! — крикнул ему Шинсо. Мидория проигнорировал как его, так и уродливую синюю полосу, оставленную ручкой Шинсо, и унес тест прочь. Как только все тесты были собраны, все погрузились в собственные мысли. Шинсо не знал, что ему делать. Был ли вообще способ помириться с ним? Он и не думал, что попытка отомстить Бакуго может привести к чему-то подобному. И честно, разве Мидория не перебарщивал со всем этим? Шинсо понимал, почему он злился, и будь он на его месте, то, наверное, тоже злился бы, но разве эта мелочность приведет к чему-то хорошему? Если не сделает для всех только хуже. Остаток дня пролетел быстро. За обедом Шинсо вообще не видел Мидорию. Он появился утром, посреди японского, сразу исчез после искусства и потом объявился вновь на дневной перекличке, просидев на уроках до конца учебного дня. Шинсо планировал попытаться поговорить с ним после уроков, но как только они кончились, он покидал свои вещи в сумку и умчался. Шинсо пришел к выводу, что он использует Эри исключительно как предлог, чтобы сбегать от них. Теперь они вновь были в общежитии. Солнце начало заходить, и Иида с Яойрозу решили, что пора определиться с идеей для этого Культурного Фестиваля. Яойрозу сделала крупный лист бумаги и воссоздала на нем большой список идей, большая часть из которых была выдвинута утром на классном часу, но некоторые были добавлены уже позднее. — ...я не думаю, что какая-либо из идей с едой сработает, — продолжила она, задумчиво глядя на лист. — Всё будет сравниваться с едой Ланч Раша. — Да, прости, Сато, но даже ты пока не дотягиваешь до Ланч Раша, — добавил Серо без тени раскаяния. — И, если никто не против, думаю, стоит вычеркнуть и дом с приведениями, — сказал Иида. — Ох, но почему?! — надулась Хагакурэ, которая и предложила эту идею. — Потому что в последний раз, когда мы участвовали в тесте на смелость, все закончилось не так, как мы надеялись. В комнате повисла тишина, и некоторые неловко поглядели в сторону Бакуго, которого это нимало не волновало. — Я бы не хотел, чтобы это вызвало у кого-то из нас плохие воспоминания, — неловко объяснил Иида. — Я был бы не против напугать класс В до усрачки, — уверенно вмешался Бакуго. — Шанса не выпадало. — Я говорил не о тебе, Бакуго, — ответил Иида. Остальные оглядели комнату в поисках того, о ком на самом деле говорил их староста. — Хей, а где Мидория-то? — нахмурившись, спросил Киришима. — С Эри, — сразу ответил Шинсо с такой желчью в голосе, что по горечи она могла бы сравниться с его кофе. Несколько секунд после этого все молчали, глубоко погруженные в свои мысли о Мидории. — Мы… мы можем хоть как-то загладить вину перед ним? — озвучила Урарака, которая явно думала в том же направлении, что и Шинсо. Но Шинсо уже был сыт по горло этими мыслями. — Он явно не хочет мириться с нами, и меня это устраивает, — солгал он, делая глоток своего напитка, чтобы отвлечь себя его вкусом. — Думаю, сейчас в его жизни происходит слишком много всего, — вмешался Иида, проигнорировав комментарий Шинсо. — Ему нужно время, чтобы обдумать все это и… утвердиться в нашем классе! Шинсо мог много чего ответить на это. В итоге он решил вообще ничего не говорить. — Наверное, он испытывает сильный стресс, — сказала Тсую, постукивая пальцем по губе, что она всегда делала, собираясь высказать хорошо обдуманную мысль. — Прошло девять дней с момента его возвращения, а он уже получил лицензию и был вброшен в класс вместе со всеми нами. Он пытается присмотреть за Эри и удостовериться в благополучии своей матери — определить, как ты выразился, свое место в классе. И через несколько дней у него будет операция, ква. Это должно быть очень тяжело. — Сколько у него уже эта рана? — вслух поинтересовалась Мина, вжимаясь в диван и кутаясь в жакет. — Месяц или около того? — Двадцать два дня с Камино, — неожиданно это знание последовало от Бакуго. Ну, наверное, этого следовало ожидать. Тогда был спасен он. — Значит, не полный месяц, — сказал Тодороки, — но все равно долго. — Должно быть очень грустно, — продолжила Урарака, — не иметь возможности петь с причудой, суть которой в пении... Снова повисла тишина. Почему их разговоры всегда бумерангом возвращались к Мидории? Но затем Джиро оживилась. — Но тогда… почему бы не спеть нам? — Стой, на Культурном Фестивале? — спросила Урарака, немного выпрямившись на своем кресле рядом с Тсую. — Да, типа, эм, ну, как группа, — неловко предложила она. Хагакурэ громко ахнула, ее комбинезон подпрыгивал вверх-вниз в воздухе, так что Шинсо мог только предположить, что невидимка делала то же самое. — Ох! Ты могла бы научить нас играть на инструментах! Ты такой хороший учитель! Джиро залилась краской. — Н-Ну, не знаю насчет всех — может, только некоторых, кто будет в самой группе… не знаю, это просто глупая идея. — Стой, нет! — воскликнула Мина, внезапно вскакивая на ноги. — Что если остальные будут танцевать?! — Пение и танцы? — повторил Шинсо, подняв бровь. — Нет, спасибо. Джиро закатила глаза. — Я могу научить тебя гитарным рифам песни, которую мы будем играть. Шинсо задумался — что ж, если они намереваются это устроить, то это единственное место, которое он был бы рад занять. Он пожал плечами. — Справедливо. — Я думаю, это замечательная идея! — яро объявил Иида. — И не только потому, что это отличный вариант для Мидории: это может показать нашу поддержку другим факультетам! Как-никак именно наш класс навлек на школу атаки злодеев и излишнее внимание. Из-за нас Культурный Фестиваль будет закрыт для всех, кроме сертифицированных посетителей! Устроив подобное шоу, мы сможем помочь другим студентам Юэй чуть больше расслабиться! В конце концов, быть героем значит не только побеждать злодеев! Класс гудел от идей, связанных с выбранным мероприятием. Но всему этому пришел резкий и неприятный конец после слов, конечно же, Бакуго. — Это не сработает, — сказал он, положив ноги на стол и смотря в потолок. — Почему? — ответила Джиро, негодующе положив руки на бедра. — Потому что, во-первых, Деку не захочет видеть ваши танцы с пением, когда он напрямую вас игнорирует, — грубо подчеркнул он. — Это на мне, и не на ком другом, — ответил Шинсо, сверля взглядом пустую чашку из-под кофе с такой злостью, которую направил бы на Бакуго, не сделай это все только хуже. — Да без разницы, — фыркнул Бакуго. — Раз уж на то пошло, неужели вы действительно думаете, что от напоминания о том, чего он не может, ему станет лучше? На секунду воцарилась тишина. — С каких пор тебе не плевать? — резко вмешалась Мина. Бакуго поднялся и зло посмотрел на нее, скорее всего, собираясь сказать что-то настолько же, если не более, резкое в ответ. — Ребят, может не надо? — вздохнул Каминари. — Типа, серьезно, в последнее время мы только и делаем что спорим. — Он прав, — добавил Киришима. — Это последнее, что нам всем нужно — особенно Канари. — Что ж, тогда… — сказал Иида, откашливаясь. — Думаю, нам всем нужно учитывать то, насколько деликатна ситуация Мидории… Но в первую очередь, будем ли мы приглашать его участвовать в этом как часть класса, чтобы восстановить нашу дружбу, или это будет сюрприз? — Это должен быть сюрприз! — воскликнула Мина, снова подпрыгивая и взмахивая кулаком. — Я научу вас всех танцевать — я раньше ходила на танцы вместе с Канари! А Джиро может возглавить музыкальную группу! — Но рано или поздно он узнает о Культурном Фестивале и спросит, что мы готовим… — обратила внимание Асуи. — У него могут возникнуть трудности со спрашиванием, — фыркнул Шинсо. Они его проигнорировали. — Тогда, если он спросит, то мы скажем правду — что это сюрприз для него! — согласилась Урарака, поднявшись с сиденья. Ее наполнил энтузиазм той же силы, что и у Ашидо, если такое было возможно. Тодороки присел рядом с Шинсо с новой чашкой кофе, которую тот с радостью принял. — Это ужасно кончится, — вздохнул он. Тодороки лишь кивнул. — А может и нет. — Как ты можешь знать наверняка? — Могу задать тебе тот же вопрос. Шинсо замешкался и вздохнул. — Может и так. — О! Почему бы нам не спеть песню на английском, как делает Канари?! — с энтузиазмом предложила Хагакурэ. — Что-нибудь с живым ритмом, чтобы легко было танцевать! — добавила Мина. Они начали разбрасываться идеями направо и налево. Шинсо старался не сильно вмешиваться, в основном чтобы была возможность уйти с поднятыми руками, когда все неизбежно пойдет не так, сказав, что, ну, я тут ни при чем; вина не моя. Возможно, не лучший девиз по жизни, но в такой деликатной ситуации он был более чем рад отступить на пару шагов. Они и близко не закончили планирование, когда решили, что пора остановиться, потому что Шоджи заметил, что Мидория идет сюда с Эри. К тому моменту Шинсо знал только то, что его каким-то образом засунули в музыкальную группу с Джиро и парой других одноклассников. Бакуго все еще отказывался что-либо делать, будучи таким же полезным, как и обычно. — Привет, Канари! — крикнула Урарака, когда он вошел. Яойрозу уже убежала наверх, чтобы спрятать их плакат с планом, а все остальные начали слоняться вокруг, чтобы выглядеть естественно. Сато рассеянно читал случайно открытую страницу кулинарной книги. Каминари и Киришима спорили о том, какой включить канал по ТВ, и в итоге включили новости. Мина, которая не особо поняла ход их мысли, пыталась научить Аояму танцевать, за чем, на самом деле, было довольно весело наблюдать. Мидория коротко помахал в ответ, помогая Эри снять ее обувь. Она сразу же побежала в центр комнаты, ее глаза метались по комнате в поисках человека, который явно был в тройке людей, которым она в этой школе доверяла больше всего. — Г-Где Момо? — взволнованно спросила она, когда не смогла отыскать Яойрозу. — Она скоро вернется! — сказала ей Урарака. — Хочешь пока посидеть со мной? Она настойчиво закачала головой, подбегая обратно к Мидории. Шинсо ухмыльнулся разочарованному выражению лица Урараки. — Кое-кто не в любимчиках. Он взглянул на Мидорию и понял, что тот говорит что-то на языке жестов, но не ему. [...с Уставшим. Она едет к ветеринару, и я присматриваю за Сиалией, пока его нет] — сказал он Коде. Тот выглядел немного сбитым с толку. [Прости, я не знаю, что значат твои жестовые имена] — Уставший это учитель Айзава, а Сиалия это Эри, — сказал Шинсо через плечо и сразу отвел взгляд. Не то чтобы это что-то меняло. Мидория все равно знал, что он следил за ним, иначе он не узнал бы его жесты. — Почему учитель Айзава уставший? — фыркнул Оджиро с небольшой улыбкой на лице. — Потому что он всегда уставший? — ответил Шинсо, подняв бровь. — Стойте, я не понял, — нахмурился Каминари. Серо засмеялся. — Привет, не понял, я… — Не смей, черт возьми. — Это жестовые прозвища, — вздохнул Шинсо. Он смутно подметил, что Мидория все еще разговаривал — в смысле, на языке жестов — с Кодой, но он знал, что лучше прекратить наблюдать и не вмешиваться больше. — Жестовые прозвища? — повторил Тодороки в явном замешательстве. Шинсо удивленно воззрился на него. — Это тема что, серьезно никогда раньше не всплывала в разговоре? — Нет — что такое жестовые прозвища? — спросила Джиро. Шинсо вздохнул. — Ты не можешь показать имена на языке жестов — для… «Джиро» или «Тодороки» не существует отдельного жеста. Думаю, что можно использовать значения кандзи, но это скучно и иногда непонятно. Так что к разным людям легче просто привязать какие-нибудь жесты или слова, это и есть жестовые прозвища. Вы думали, птичьи клички нужны просто так? — Стоп! — воскликнула Урарака, — вот для чего птичьи клички? — Эээ, да? — ответил Шинсо, все еще шокированный тем, что они этого до сих пор не поняли. — О! А у меня какое?! — восторженно спросила Мина, подпрыгивая к нему. — Я буквально ни разу не упоминал тебя на языке жестов, — откровенно ответил он. — Оу! — разочарованно воскликнула она. Урарака начала успокаивать Мину, предлагая ей множество птичьих имен. Яойрозу была занята, обсуждая с Эри героя кролика из телевизора (Мируко), и весь оставшийся класс погрузился в привычную для них форму хаоса. В этот момент Шинсо заметил Мидорию, который направился к лестницам, взвалив на плечи свой рюкзак. — Иди поговори с ним, — сказал ему Тодороки, забирая чашку кофе у Шинсо из рук в попытках побудить его идти. — С Мидорией, сказать проще, чем сделать, — сказал Шинсо, закатывая глаза. — Да, но вы в тупике. Он не будет общаться с тобой, а ты не будешь общаться с ним. Все выйдет из-под контроля, если ты хотя бы не попытаешься что-то изменить, — объяснил Тодороки, отпивая от своего кофе и все еще отказываясь возвращать Шинсо его. — Но он не хочет… — Просто попытайся, — вздохнул он. — Как ты и сказал, это на тебе. То есть, он не будет говорить ни с кем из нас, если не будет говорить с тобой. По крайней мере, Шинсо был уверен, что Тодороки подразумевал именно это. Он вздохнул, взглянул на остальных, разговаривающих с Эри о героях в новостях, и затем оставил их, быстро поднимаясь по лестнице на свой этаж. Комната Мидории, конечно же, находилась рядом с комнатой Шинсо. Дверь была закрыта, и Шинсо остановился перед ней. — Тук-тук, — вслух сказал он. Разумеется, ответа не последовало. — Я догадываюсь, что ты только что ответил «кто там» на языке жестов. Должен признать, ты уже поступил умнее, чем Стейн, — с легким смешком сказал Шинсо и пожал плечами. Мидория все еще не появился. — А в панчлайне ты бьешь меня, — вздохнул Шинсо, качая ногой и засунув руки в карманы. — Я был придурком, я знаю, понял. Но… я, конечно, рискую звучать в точности как Бакуго, но… прошлое осталось в прошлом. То, что я сделал было неправильно, но теперь это уже никак не изменить… я… я помню, что, когда я накинулся на него, пока тебя не было, Бакуго сказал, что на Спортивном Фестивале ты сказал, что, ну, меня всю жизнь называли злодеем, а его героем — но все должно было быть наоборот. Шинсо услышал движение внутри — стук тарелки о стол, ну, по крайней мере звучало похоже. Он ужинает? Или это поздний обед или что-то вроде? Шинсо услышал, как он остановился прямо за дверью. — Я, эм, — Шинсо изо всех сил старался продолжить, — слова — это сложно, окей? Ты это знаешь — и они просто выплеснулись, когда тебя не было. Я знаю, ну, на самом деле нет, потому что ты до сих пор не рассказал нам ни о чем — но я уверен, что тебе было хуже, чем всем нам, но нам тоже было тяжело. Бакуго накинулся на меня за нытьё; это была первая ночь в общежитии, и я с ним никогда раньше не говорил, так что я… сорвался. Я не должен был говорить все те вещи — не только ради тебя, но и ради Бакуго. Ему тоже было непросто, и я сделал только хуже. Мне жаль. Дверь со скрипом отворилась. На Мидории не было маски. У него была эта пластиковая, эээ… затычка в щеке, значит, скорее всего, он ел. Наверное, он предпочитал ужинать раньше, чем есть с остальными внизу. Шинсо замешкался, он вынул руки из карманов, поднимая их, будто собираясь сделать какой-то жест, в то же время делая глубокий вдох, чтобы начать говорить. Но, поверженный, он дал им повиснуть и выдохнул. — М-Мне жаль. Я не знаю, что еще сказать. Мидория ничего не говорил какое-то время. Он просто стоял, уставившись на Шинсо. Спустя пару секунд на его глаза начали наворачиваться слезы. — Ты что, плачешь? — изумился Шинсо. — ...Меф, — всхлипнув, ответил он, потому что не мог как надо произнести «нет» — Шинсо это рассмешило. Мидория пробубнил что-то неразборчивое, закончившееся словом, которое звучало как «смешно», так что Шинсо мог только предположить, что он сказал «это не смешно». Он потер покрасневшие глаза, когда по его лицу потекли слезы. — Ты… в порядке? — нерешительно спросил Шинсо, делая аккуратный шаг вперед, когда дверь полностью открылась. Он покачал головой, уткнувшись лицом в ладони. — Окей — просто… — Шинсо схватил Мидорию за плечи и развернул, заводя обратно в комнату, посадил его на кровать, а сам взял свободное кресло и сел напротив. — Ладно — окей — хочешь поговорить или… Он сразу отнял руки от глаз и яростно на него заморгал. Шинсо старался не пялиться на серый кусок пластика, заполняющий дыру в его щеке. [Что со мной не так?] спросил он, явно расстроенный; его ладони блестели от слез, и еще большее их количество текло по лицу. — Я-Я… — запнулся Шинсо, не зная, как ответить. [Я не могу перестать плакать] объяснил он, начав истерически всхлипывать, [Не могу остановиться] — Хочешь… обняться? — спросил Шинсо, неуверенно посмеявшись. — Ага, — проскулил Мидория, и Шинсо пересел с кресла на кровать рядом с ним, чтобы Мидория смог обнять его и громко зарыдать в его плечо. — Вот видишь, что происходит, стоит только твоей птице с ее эмоциональной поддержкой всего на пару секунд покинуть пост, — вздохнул Шинсо, поглаживая его по голове, где могла бы сидеть Сирена, не будь она у ветеринара. Мидория слегка посмеялся, отстраняясь и снова пытаясь стереть с лица слезы. [Думаю, я просто...] Мидория замешкался, его руки зависли в воздухе, пока он пытался подобрать нужное слово, [...уставший] — Ты - учитель Айзава? Мидория ударил его в плечо, [Ты понял, что я хотел сказать] — «Уставший» в смысле тебе нужно немного поспать? — спросил Шинсо, ухмыляясь, потому что знал этот взгляд Мидории, он будто говорил: «И этот вопрос задаешь мне ты?» [Частично да] — признал он, — [и, вообще, я просто устал от всего] он намеренно выделил последнее слово. — Все перевернулось вверх дном, — Шинсо с пониманием кивнул, запуская руку в волосы; надо было использовать больше геля. По вечерам укладка имела привычку немного терять форму. [Прости] — продолжил Мидория, [Я среагировал слишком остро. Думаю, я просто… сильно зациклился на всем этом] — Ты не остро среагировал, — вздохнул Шинсо, вспоминая слова остальных, сказанные ранее. — Тебе сейчас… приходится много с чем справляться, — он поднял руки, чтобы загибать пальцы. — Надо присматривать за Эри, думать над причудой, пытаться догнать геройскую программу, заботиться о матери, вдобавок ко всему еще и ходить на обычные уроки. Еще и дружеские отношения, от которых не легче. Мидория, наконец-то, перестал плакать. С громким всхлипом он стер с покрасневших глаз оставшиеся слезы. [Наверное, ты прав] На секунду повисла тишина, пока Мидория лихорадочно рылся в ящиках рядом с кроватью в поисках салфеток, второпях истратив большую их часть. — Хочешь, спустимся вниз? — спросил Шинсо. Мидория покачал головой, бросив скомканную бумагу в корзину у двери. [Не хочу, чтобы Сиалия видела меня таким расстроенным] — Тебе не нужно вращать все, что ты делаешь, вокруг Эри. [Знаю] он пожал плечами, садясь обратно на кровать, [Но я все равно буду] Шинсо не смог сдержать смеха. — В этом весь ты, не так ли?! Ну же, Канари, передохни немного. [На том свете передохну] — пошутил он, хитро улыбаясь. — Могу помочь тебе с этим, — невозмутимо ответил Шинсо, подняв бровь. Это напомнило ему разговор с Джиро. Во что они превратили эту невинную птичку? Мидория рассмеялся, снова растирая лицо руками, и потом сказал: [Мне нужна моя птица с ее эмоциональной поддержкой] — Это уж точно, — фыркнул Шинсо. — Когда она вернется? [Скоро] он пожал плечами, [Уставший, который учитель, сказал, что зависит от пробок и количества людей, которые будут подходить к нему и спрашивать о Сирене] Шинсо ухмыльнулся. — Ты когда-нибудь задумывался о том, что Сирена — это не только мифическая тварь, которая пением заманивает тебя на смерть, но еще и очень громкий оповещающий гудок? Мидория уставился на него на секунду, а потом разразился смехом. — Я честно не могу придумать ей имени лучше, — продолжил Шинсо, слабо посмеиваясь вместе с Мидорией. — Ладно, из твоего лица уже перестало течь? Мидория надулся и кивнул, всхлипнув в последний раз. — Окей, мы идем вниз, — заявил Шинсо, поднимаясь на ноги. — И, если ты откажешься, я заверну тебя в одеяло как гребаный суши-ролл и отдам на милость Урараки. Он рассмеялся и встал, поднимая свою маску, которая лежала рядом с миской брошенного (и уже остывшего) рамена. Он не стал вынимать кусок щеки, скорее всего, планируя вскоре вернуться и продолжить есть — либо же он просто забыл. Второй вариант был весьма вероятен. — Хороший выбор, — ухмыльнулся Шинсо, открывая ему дверь шире, когда они выходили. Они молча побежали вниз по лестнице. Шинсо думал о том, как Мидория отреагирует на эту затею с Культурным Фестивалем, к которой он относился все так же отрицательно, хоть они и помирились. Он не знал, о чем думал Мидория, но это было не важно, потому что на полпути они оба были вырваны из своих мыслей очень громким, пронзительным криком. ...криком маленькой девочки. Шинсо повернулся к Мидории, который остановился с распахнутыми глазами. Оба одновременно пришли к одинаковому выводу… — Эри.________________________________________
Спустя миллисекунду Мидория бросился вниз по лестнице с Шинсо недалеко позади. Он перескакивал через две ступеньки за раз, а то и больше, рискуя упасть, отчаянно несясь вниз, в гостиную, туда, где Эри осталась под присмотром остальных. Он резко остановился, когда перед ним предстал вид общей комнаты, и кусочки пазла сразу сложились вместе, показывая картину произошедшего. Весь класс быстро отошел назад, судя по брошенным чашкам чая и кофе, и стульям, резко отодвинутым в сторону. В центре этого всего была Эри, истерически рыдающая на кресле, на котором она недавно сидела с Яойрозу. Она плакала и кричала, руки вцепились в водопад белых волос, и странная, могущественная энергия исходила от нее. И тут взгляд Мидории упал на экран телевизора. — Что происходит?! — воскликнул Шинсо, случайно отталкивая Мидорию, пока глаза того были прикованы к лицу этого злого человека. Это был своего рода новостной репортаж, говорящий, что этот злодей опасен и в бегах. Должно быть, чуть раньше против него были предприняты какие-то действия, которые привели к предупреждению населения. Но сейчас Мидории было на это плевать — в основном потому, что Каминари второпях выключил телевизор и Мидория понял, что моргает на черный экран, будто загипнотизированный ужасными воспоминаниями, всплывшими на поверхность. — Мидория? — окликнул его Шинсо, аккуратно тряся за плечи; Мидория потряс головой — это было странно. Стоп — Эри — ему надо сконцентрироваться на Эри. Он вырвался из хватки друга и поспешил в сторону группы, но Иида вновь остановил его. — Ее причуда опасна, Мидория! — Шинсо! — крикнула Яойрозу.— Попробуй использовать на ней свою причуду! — Хорошо! Шинсо снова показался перед ним, пробиваясь вперед толпы встревоженных студентов, чувствующих себя беспомощными от вида бедной девочки, чья сила грозилась вот-вот вырваться из-под контроля, пульсируя золотом вокруг ее рога, который рос на глазах. — Эри? Эри, ты меня слышишь? — крикнул ей Шинсо. Но Эри не ответила, она лишь продолжила визжать, словно баньши, свернувшись калачиком и дрожа. Шинсо настойчиво задавал ей какие-то вопросы, но ни один из них не получил ответа. Ее причуда лишь набирала силу. Иида к тому моменту отпустил Мидорию. Он рылся в телефоне в попытке связаться с учителем Айзавой, который точно не придет вовремя — ее причуда — похоже она причиняла ей боль. Все, что Мидория знал о ее силе, это то, что она опасна; что Восстановитель ее как-то использовал. И для злодея по типу него, с доступом к пулям, уничтожающим причуды… что ж, Мидория мог только гадать, но по его мнению, его догадки были довольно верны. И вот, с большими красными глазами, наводнёнными слезами, она подняла голову, чтобы встретиться с перепуганным взглядом Мидории. Этот взгляд был мольбой — криком о помощи, который Мидория просто не мог проигнорировать. Кто мог вмешаться, если не единственный человек в классе, причуда которого все равно была вне досягаемости? — Канари, стой! — прокричала Джиро. Он бросился вперед прежде, чем кто-либо успел остановить его, и подбежал прямо к девочке. От ее причуды по его телу пробежала дрожь. Пульс и дыхание участились. Или же виной этому были лишь его нервы. — Нет! — всхлипнула Эри, поняв, насколько близко находился Мидория. — Нет — уходи! Уходи — я не хочу, чтобы ты пострадал — я опасна… Рука Мидории зависла перед ней. Где-то сзади кричали люди — Шинсо все еще отчаянно пытался активировать свою причуду — Иида пытался связаться уже с Полночью — и некоторые другие пытались добраться до Мидории, но в страхе перед силой Эри все же оставались как можно дальше. — Я — проклятие… — всхлипнула Эри, обнимая свои колени, рог у нее на лбу продолжал расти. — Чисаки придет за мной… придет за тобой — тебе надо бежать! Мидория проигнорировал ее. Он глубоко вдохнул и притянул ее к себе, крепко обнимая. Она закричала еще громче. — Нет — хватит! Теперь покалывание в его теле уже точно не было продуктом адреналина. Что-то в силе Эри пронизывало его вены и нервы — стреляющая боль, упорно длящаяся все то время, пока он держал ее. Стиснув зубы, он сделал единственное, что мог — начал напевать мотив, к которому она уже привыкла. В нем не было той силы, которую извлекла бы из мелодии его причуда, но, тем не менее, она ассоциировалась с безопасностью — спокойствием — безмятежностью. Мидория об этом позаботился. Он научился придавать словам и звукам силу — с причудой или без нее. Что бы причуда Эри ни делала с ним, это начало становиться невыносимым. По мере того, как ее слезы прекращались и она начала таять в его руках, уголки его глаз начало щипать. Зубы сталкивались под маской, сжимаясь так сильно, что весь рот начал неметь — или, возможно, это было из-за причуды Эри. Прошла будто вечность — хотя на самом деле был только конец припева — прежде чем причуда Эри наконец не остановилась. Мидория отпустил ее и стал падать назад — мир кружился перед его глазами. Остальные немедленно бросились к ним двоим. Яойрозу без страха схватила Эри, отворачивая ее от Мидории, обнимая и поднимая с кресла. Но поймала Мидорию Урарака — он был уверен в этом только потому, что вес всего мира был довольно букально снят с его плеч от ее касания. Мягкого… и нежного… — Канари? Канари?! Канари, ОЧНИСЬ! Глаза Мидории вновь распахнулись еще прежде, чем успели до конца закрыться. — У него кровь — кто-нибудь, принесите аптечку! — Что произошло — что сделала ее причуда? — Не знаю — Мидория — эй, Мидория! Он яростно заморгал — Шинсо щелкал пальцами перед его глазами, пытаясь вывести из странного забытья, в котором он оказался. Он резко выпрямился, прерывисто дыша и приходя в себя после того, что только что произошло. — Мидория, дыши, — чуть ли не скомандовал Шинсо, он сидел на коленях перед ним — Урарака все еще поддерживала его сзади. Он что, отключился? Да нет, верно ведь? Что произошло? Злодеи совершенно так не реагировали, когда в них попадали те пули! Он с трудом поднялся на ноги, игнорируя протесты остальных и нечаянно отталкивая Урараку. Его окружала где-то половина класса, в то время как остальные были с Яойрозу и Эри. — Не надо идти к ней, — сказал Шинсо, удерживая его, прежде чем он успел даже подумать об этом. — У тебя кровь — а она все еще в панике. [Причуда...] — Мидории удалось показать жест. — Она остановилась, она в порядке, просто напугана, — убеждал его Шинсо. Мидория сделал пару шагов назад — стоп, у него кровь? Где… Поднеся руки к лицу, он почувствовал, что маска стала влажной — рука окрасилась в красный. Его щека, прямо на месте раны, сочилась кровью. Наверно… ему стоит пойти в ванную и проверить… Но тут он почувствовал, как что-то застряло у него в горле. Он споткнулся и закашлял, схватившись рукой за спинку дивана, чтобы удержаться на ногах, и начал задыхаться. Остальные вскрикнули от удивления, подбегая к нему, скорее всего, чтобы поймать, если он снова будет падать. Нет — его сейчас стошнит… Мидория оттолкнул их и бегом бросился в ванную. Он захлопнул за собой дверь, запер ее на задвижку и почти рухнул на ближайшую раковину. Он постоял немного, дрожа, перенеся весь вес на руки, держащиеся за раковину. Что бы ни было в его горле, оно сдвинулось, и снова оказалось во рту — а, ааа — это была все-навсего та пластиковая штука. Должно быть, она выскочила, когда он упал. Над раковиной было зеркало. Игнорируя того, кто бы там ни стучал в дверь ванной, Мидория поднял взгляд на свое отражение. Агась, голубая ткань маски была запятнана его кровью и окрасилась в более темный цвет. Чудесно, и ее придется снимать через голову. Уже будучи в силах стоять на ногах, он стянул ее с себя. Он бросил маску в раковину и открыл кран. Звук льющейся из крана воды, должно быть, успокоил человека по ту сторону двери, потому что он перестал нападать на дверную ручку. Мидория выплюнул пластиковый кусок щеки вместе с отвратительно красной слюной. Он сморщился и вытер лицо предплечьем. На нем остался красный след — чудесно. Он вздохнул, фу — у него во рту было что-то еще? Что-то внутри казалось посторонним — возможно, часть маски. О нет, пожалуйста, не говорите, что он откусил кусок своей щеки — фу, фу нет… Он попытался выплюнуть это, но это не сработало. После этого он попытался выудить то, что там было, пальцами, но… тоже… не вышло… ...секундочку. Мидория снова встретился взглядом с отражением. Вынув пальцы изо рта, он чуть ближе наклонился к зеркалу. Он медленно повернул голову набок… Кровь точно шла из его щеки… но… Поднеся к ней руку, он попытался стереть кровь, что заставило его только сморщиться от боли. В его лице будто бы была трещина… Нет — нет — это выглядело в точности как рана, нанесенная Стейном. Стоп — там не было дыры. Там не было дыры — где дыра?! Где... Мидория, с широко распахнутыми глазами, медленно открыл рот. И внутри был язык. Он отшатнулся, рефлекторно прижав руки ко рту. О боже. — ...О боже, — сказал он — вслух. Без каких-либо затруднений… Он мог говорить. — Мидория? — это был Шинсо — по ту сторону двери. Мидория начал расхаживать туда-сюда по ванной комнате, вода все еще бежала, пока он пытался осмыслить случившееся. Внезапно у него снова появился язык — щека почти полностью исцелилась — о, постойте-ка! Он резко затормозил перед раковиной и посмотрел в зеркало. Его тело как будто телепортировали в то состояние, в котором оно было после инцидента в Хосу… Его… отмотали? Причуда Эри — это перемотка — это перемотка! Она может отмотать человека в прошлое! Вот как она может убирать причуды — отмотать их до момента, когда они еще не проявились! Она сделала это с Мидорией? Или ее сила сосредоточилась только на ранах? Он обратил свое внимание на реальность. Он слышал только плач Эри, все еще доносившийся из гостиной. Его песня, если причуда снова работала… то она могла бы окончательно ее успокоить! Стоп, стоп — он все еще весь в крови. Он бросился к ближайшей туалетной кабинке, отмотал куда больше туалетной бумаги, чем было нужно, и смочил ее водой из-под крана. Он не обращал внимания на жгучую боль, вытирая кровь с ладоней, руки и щеки. Но, ох — это было плохо — щека продолжала кровоточить. Насколько серьезной была эта рана? Он был так сильно занят сражением, что тогда едва обратил на нее внимание. Ладно, сейчас было не время. Выключив кран, он подобрал маску и выжал ее изо всех сил, после чего натянул обратно на голову, чтобы спрятать рану. Оставив протез и смятую окровавленную бумагу в раковине, он подлетел к двери, отпер ее и распахнул. — Мидория, ты… — начал Шинсо. — Не сейчас! — сказал он в ответ и пронесся мимо. Шинсо застыл в шоке. Мидория прибежал в гостиную и стал проталкиваться мимо остальных к Эри, которая снова сидела в кресле, с Яойрозу, протягивающей ей салфетку, которую она отказывалась брать. — КАКОГО ХЕ…?! — во весь голос выругался Шинсо на заднем плане, когда до него, наконец, дошло. Мидория позже с ним разберется — сейчас в приоритете Эри. — Ты пострадал из-за меня, — всхлипнула она, ее голос хрипел от плача и крика. Тем временем про голос Мидории нельзя было сказать то же самое, несмотря на долгое неиспользование. Возможно, причиной этому тоже была сила Эри. — Ты пострадал из-за меня, я монстр, — захныкала она. — Я — проклятие… На ее роге сверкнула искра. Все вокруг нее запаниковали и отшатнулись от неожиданности. Из-за этого она снова начала плакать сильнее — искры становились все более частыми. — Тш, Тш… — прошептал Мидория, убирая ее руки с колен. — Отпусти меня… — сказала она, шмыгнув. Окей, ладно, это не сработает. Он должен был… он должен был… Мидория повернул голову, чтобы встретиться взглядом с Шинсо. Он стоял с краю толпы. Иида отчитывал его за ругань при Эри, но он был сфокусирован на Мидории. Он повернулся обратно к Эри и сделал глубокий вдох.~Safe & Sound – Taylor Swift and The Civil Wars~
(https://www.youtube.com/watch?v=u41DQn8mQT4)
Он все время напевал ей эту песню, услышанную им по радио, пока он был в плену. Она застряла у него в голове, пока он размышлял о силе, которую она могла бы дать. Когда появилась Эри, он вспомнил именно ее, и именно этот мотив стал так хорошо знаком девочке. Слов она, конечно же, не поймет. Но ей надо было услышать лишь то, как Мидория поет их. — I remember tears streaming down your face when I said I’d never let you go... (Я помню, как слезы струились по твоему лицу, когда я сказал, что никогда не брошу тебя...) Все окружавшие их одноклассники дружно ахнули — среди них пронеслись перешептывания. Но Мидория проигнорировал их. Сейчас были только он и Эри. Он подвинулся к ней ближе, смотря в ее сверкающие глаза, пока она слушала песню. — I remember you said don’t leave me here alone… (Я помню, как ты попросила не бросать тебя здесь одну…) Мидория встал и потянулся к ней, подхватывая на руки, когда ее плач стих, будто его и не было. — Just close your eyes… (Закрой глаза…) И он так и сделал, растворившись в осознании того, что он снова пел. — You’ll be alright. No one can hurt you now. (Все будет хорошо. Больше никто не сможет причинить тебе боль) Он улыбался, хоть этого никто и не видел, медленно кружась по комнате с Эри на руках. — You and I’ll be safe… and… sound. (Мы с тобой будем в целости… и… сохранности) На этом он и остановился. Благодаря этой песне, она должна была почувствовать себя в безопасности. Хоть он и не знал, активировалась его причуда или нет, свою задачу песня выполнила. Он опустил ее на ближайший диван. Она вытерла слезы с лица и уставилась на него. С секунду все просто пялились на него, будто он только что восстал из мертвых. Что было не лучшей аналогией, потому что опыт подобного шока у него уже был, и он включал в себя куда больше слез, но ругательств было примерно столько же. — ...У тебя красивый голос, — сказала Эри. Мидория рассмеялся. — Спасибо. — ...Эм, Канари? — начала Джиро. Мидория, даже не посмотрев на нее, выставил руку, прося подождать. — Эри, ты знаешь, что у тебя за причуда? — спросил он, присаживаясь на диван рядом с ней. Она моргнула и посмотрела на свои руки, будто могла найти в них ответ. — Я-Я… Я знаю, что она… плохая. — Вовсе нет, — возразил Мидория. Она посмотрела на него в явном недоумении. — Эри… твоя причуда это… в общем, это перемотка. — П-Перемотка? Шинсо снова выругался и Мидория бросил на него пристальный взгляд. — П-Прошу прощения, — добавил он. — Но, она… отмотала тебя? Мидория просиял и повернулся обратно к Эри. — Все полностью исчезло! — воскликнул он, возбужденно размахивая руками. — Абсолютно все! — Но… у тебя текла кровь…? — нахмурилась она. — Ну, пропали не все мои раны, — объяснил Мидория, запуская руку в волосы. — Так что не… абсолютно всё, я думаю — н-но основная часть вся исправлена. Нет дыры, и это приятно. Но, эээ, из-за этого мой пластиковый кусок щеки вытолкнулся в рот, и я чуть не задохнулся, ха-ха… Но еще у меня есть язык! Что очень помогает! Но еще к этому сложно привыкнуть, когда у тебя не было языка около трех недель, потому что он является странной мясистой мышцей, и, ох, это очень странно! Это так странно, почему это считается нормой, это… — О боже, Мидория — ЗАМОЛЧИ! — прокричал Шинсо, схватившись за волосы. Но при этом на его лице сияла широкая улыбка. — Нет, — с ухмылкой воспротивился Мидория. — Заткнись, я тут паникую. Настала очередь Эри вставить слово, в то время как Мидория все еще пытался понять, как говорить и дышать одновременно. — Тогда почему у тебя текла кровь? — спросила она. — О, думаю это Стейн. — ...Стейн? — Злодей, — ответил он, и затем сразу же добавил: — который на удивление оказался куда лучшей компанией, чем кто-либо из наших общих друзей! Он, по крайней мере, сомневался насчет моего убийства. Стойте, наверное, ему не стоило это говорить — а хотя, не казалось, что это произвело на нее особое впечатление. — Тебе надо забыть то, что он тебе говорил, — убеждал ее Мидория, с улыбкой поглаживая ее по голове. — Я знаю, это сложно, но это он был не прав. Ты не проклятие. — Н-Но я… — Ты ведь единорог, не так ли? Она моргнула на него. — Я знаю, что ты знаешь, кто такие единороги, потому что ты как-то нарисовала одного — вот, видишь. У тебя тоже есть рог! Значит, ты единорог. — ...Да? — спросила она, неуверенно потянувшись к своему рогу. — А-гась! — сказал он, выделяя первую «а», потому что мог. — А ты знаешь, как называется группа единорогов? Она непонимающе наклонила голову. Мидория улыбнулся, снова беря ее на руки. — Группу волков зовут стаей, группу рыб — косяком, лошадей — табуном. А знаешь, как называют группу единорогов? — ...Табун? — Не-а! Благословение. — ...Благословение? — Вот кто ты, Мисс Чудо — благословение. Что… вроде как подразумевает, что ты больше чем один единорог, но, честно говоря, мой мозг сейчас не работает как надо, так что будем считать, что все логично. Эри потянулась к его влажной маске и схватила ее. Она с легкостью спала с лица, открывая щеку, уродливо окрашенную красным. Он лишь улыбнулся. В этот момент кто-то бросился к нему и обнял сзади — это оказалась Урарака. Секунду спустя присоединилась Джиро, затем Шинсо, Тодороки и даже Иида. Все остальные просто плакали. И спустя мгновение Мидория тоже начал плакать и одновременно смеяться. И сквозь это все, он мог поклясться, что увидел у Эри улыбку.________________________________________
________________________________________
Примечания Автора: даааааааааааааааааАААААААААААААААААААААААААА НАКОНЕЦ-ТО БОЖЕ ДА Могло ли тут быть две главы? Несомненно – в этой главе десять с половиной тысяч слов. Разделила ли бы я ее на две, не напиши я начальных примечаний до того, как закончила главу? Возможно, но я рисковала навлечь на себя ваш гнев, и я не думаю, что смогла бы снова с этим справиться. Но знаете, я собиралась. Таков был план. Поэтому я и сказала, что в главе 42 будет злой конец, потому что я собиралась закончить на том, как Мидория и Шинсо слышат крик Эри. Но что ж, слишком поздно. Да, ты автор, который сидит и думает над тем, разделить главу или нет, потому что сейчас около… 6:16 вечера за день до даты выхода, и мать только отчитала меня за то, что я слишком поздно покормила животных, и разделение главы значило бы для меня меньше работы в течение следующих пяти дней. Не делай этого. Нет. Ты умрешь. Кто-нибудь тебя выследит. Возможно из Дискорда. Окей, пора прекращать болтать. Песни, использованные в главе: Safe & Sound – Taylor Swift and The Civil Wars – cover by Sam Tsui and Kurt Schneider https://www.youtube.com/watch?v=u41DQn8mQT4 И вот наш маленький, но милый арт-сектор! FiveInBinaryOr101 первые с прекрасной картинкой немого спора Бакуго и Мидории XD https://cdn.discordapp.com/attachments/608383940255809555/656918057297379348/IMG_20191218_185650.jpg У Thelovypop17 на этот раз два арта! Два арта для того, что должно было быть двумя главами – один показывает восторг Мидории, когда он нашел свои карты во время побега, а второй с милой маленький Сиалией! https://cdn.discordapp.com/attachments/609079673992904934/656934094122254336/image0.jpg https://cdn.discordapp.com/attachments/609079673992904934/656934282006102016/1576445549680.png