Семь лун и земель

      Их отношения довольно странные.       И Аристии трудно сказать, нравится ей это или нет. Но временами поведение Джион сбивает её с толку.       Сначала она счастливо улыбается, сплетая их пальцы, и говорит, как сильно она скучала. Как будто не было того пустого взгляда, что Аристия видела на собрании. Как будто бы не было тех ужасных дней, сломавших ей всю прошлую жизнь. Будто она и правда рада.       Аристия неуверенно дарит ей улыбку в ответ, а в поместье Моник падает на ворсистый ковёр от грубого толчка. Джион нависает сверху, а в глазах её такая жгучая ненависть, что Тия боится сгореть от этого пламени.  — Я ненавижу тебя, — ядовито шепчет Джион, сжимая пальцы на её шее. Лицо девушки жутко искажается в ярости.       Аристия чувствует панику, хрипит, пытаясь позвать на помощь. В глазах темнеет, когда схватка исчезает, давая доступ к желанному воздуху. Она откашливается и замирает, услышав тихий всхлип. Открыв глаза, Аристия видит, как Джион закрывает лицо руками, прерывисто дыша.  — Прости меня, прости, — сдавленно молит она и неожиданно начинает плакать. Её тонкая фигура сжимается, словно пытаясь исчезнуть.       «Ты меня чуть не убила, и теперь просишь простить?!» — мысленно кричит Аристия, но медленно приближается к Джион и осторожно обнимает. Она ощущает, как дрожит чужое тело. Крепче прижимая её к себе, Тия ловит себя на мысли, что стала слишком доброй.

***

      Когда принц протягивает руку, пытаясь коснуться её лица, Джион резко становится между ними. В её глазах горит пламя ненависти, а Аристия не может понять: почему? Разве Джион не любила его?       Рувелис смотрит на неё с непониманием, а она лишь скалится в злой усмешке. Моник осторожно касается девичьей руки, успокаивающе поглаживая. Джион тут же отворачивается от наследника империи и расцветает в улыбке.       Аристия чувствует, что-то упускает, но спросить не решается.

***

      Джион плачет, прижимаясь своими губами к её, а Аристия задыхается от горечи.       Не такого она ожидала, когда спрашивала Джион о произошедшем после её смерти.       Не плохой концовки.       Истинная Дева пророчества, избавившись от соперницы, должна счастливо жить с принцем, а не рыдать над разбитыми хрустальными туфельками. Она должна быть любимой всеми, а не оказаться преданной крёстным отцом, заманившим её в эту клетку. Она должна жить, а не умереть с ножом в животе, словно бродяга в грязном переулке.       Но Джион здесь, рыдает, вцепившись в неё, и Аристия понимает, что реальность слишком жестока.  — Всё хорошо, — тихо говорит она, поглаживая успокоившуюся Деву пророчества по волосам. — Теперь ты не одна.       «Пока мы вместе, то непременно справимся со всем.»