Колыбельная для Валар (Пасынки Илуватара-3)

Лето к западу от Синих Гор постепенно уступало землю осени, времени увядающих трав, созревающих плодов, дождей, упавших на сухую землю, холодных ночей и ласкового янтарного солнца. Время Черного Мора на западе уходило все дальше, но здесь, в Семиречье у подножия Синих Гор, Черный Мор и раньше-то был лишь смутными слухами, а ныне про него и вовсе никто не вспоминал. Часы на стене - творение гномов из Шарбхунд - прокричали сычом, возвещая полночь. Берта отложила свиток с заметками о магических свойствах камней Нан Дунгорфеб, потянулась и зевнула, прикрыв рот ладонью. Заметки были невероятно интересными, но тот, кто писал их, похоже, экономил каждый дюйм пергамента, так что разбирать вязь чужого почерка, более всего похожую на путаницу рыболовных крючков размером с просяное зерно, было нелегко. А ведь этот свиток еще и Тим просил почитать… Хорошо эльфам. Браслет из бисера или мелких бус на руке - целая библиотека. Ломион недавно как раз право на такую личную библиотеку получил. У Тинти - так и вовсе браслеты на обеих руках почти до локтя. А Берте пока - свитки читать, как всем недоучившимся. - Ничего, - Бертиных волос ласково коснулась рука Дасти, - Я, кажется, придумал, как размножать свитки, не переписывая… Входная дверь негромко скрипнула. Две пепельных головы обернулись на звук - на пороге обнаружился Игнир. - Айда на ближний прииск! Дело есть, - заявил он вместо приветствия. Берта и Дасти насторожились. Находить приключения лесной приятель любил и умел. Да и до ближнего прииска было рукой подать. - Живо обернемся, никто и не заметит, вы же с этой весны своим домом живете, - уверял Игнир, пока вся троица пробиралась узкой тропкой среди орешника и бузины, выросших на месте старого бурелома, - Билли говорил, на западном берегу в деревне снова объявился Кулак Тулкаса. И я предлагаю задать людям жару и показать, почем у гномов бывает фунт лиха в торговый день за то, что они вас из Сонной Лощины выгнали. По правде сказать, из Сонной Лощины, где и так было небезопасно, Один увел семью сам. Оставалось забрать совсем чуть-чуть - в доме оставалось немного припасов, охранявший ворота череп, жабья королева, Мо, Волчок да пузатая и ушастая мулица, которую Тим выменял для Дженни у гномов на Сарн Атраде, назвав Каялой в честь какой-то древней битвы в мире людей. Переплатил, конечно, изрядно, да и возраста мулица оказалась весьма почтенного, но тележку возила исправно, катала на себе маленькую хозяйку будто хрустальную вазу и, похоже, была рада-радешенька, что ее больше не заставляют таскать баржи через брод и не спускают в шахту. Кто же знал, что Наллен обернется на людях и переселение превратится в поспешное бегство, а Дасти, Берта и Хоуп еще и угодят в плен... - А ты точно уверен, что не попадемся? - недоверчиво спросил приятеля Дасти. - Поймают - мало никому не покажется. Конунг самоволок не прощает, всем отвечать придется. Да и ваши Видящие прознать могут. - Уверен. Сами посудите - Один раньше, чем через шестиночье не вернется, ему от Огнеслава ехать далеко, а Огнеслава, пока у него поражение в правах, целители не отпустят. Лив никуда от Огнеслава не пойдет. Грэйс целители еще позавчера к себе позвали - плотогоны снова какого-то подстреленного нашим подкинули. Дескать, заберите, нам чужого не надо. Что-то много побитых нолдор в последнее время к нам попадает. Маэдрос союз против Моргота собирает, в общем, грядет у них там на севере очередная драка, а по этому поводу Ломион, Эльворн и Тинти с Муйнаком как раз и уехали на очередной совет. Галвэн и Бребенэль за детьми приглядывают, им некогда. Стало быть, сейчас мы имеем полную свободу действий. - И по такому случаю ты предлагаешь нам втроем напасть на Кулак Тулкаса? - голос Берты был полон неодобрения. - Эй! Нас не трое! Нас четверо! - позади послышался топот копыт и луна, повисшая в небе словно фонарь, осветила догонявшего приятелей Тима верхом на Каяле. В лунном свете Каяла походила на нежить - темно-бурая масть сливалась с тенями, а отметины вокруг морды и глаз казались светящимися. -Да хоть пятеро. Все равно мало. - C нами дозорный отряд, - продолжал искушать Игнир.- Там тоже есть кому людям счет предъявить. Половина до Браголлах Айканаро служила. И, кстати, историю с Андрет кое-кто из них своими глазами видел. - Потом про Андрет расскажешь. Сейчас-то что делать будем? - Спалим деревню к Морготовой бабушке! - оживился Дасти. - Я такой зажигательный состав придумал… - Э! Ребята, как бы нам на прииске на Талиона не нарваться… - Да он сейчас на дальнем, - отмахнулся Дасти, уже захваченный новой идеей. - Там та-акой выход самородков нашелся, почти с кулак величиной попадаются - хорошо, гномы не знают. И не узнают, потому что Талион своего не упустит. К тому же Хоуп с нами не пойдет. Она дома, с матерью. А Талион на них не надышится. В десять глаз бдит как бы чего не вышло, так что его тоже можно не опасаться. - И правильно, - заметила Берта. - Хоуп у нас такая одна, ее беречь надо. - Короче, если взять гномье горное масло и загустить его углем, серой и кленовым сахаром - полыхнет так, что любо-дорого смотреть, - продолжал вещать Дасти, не слушая подружку. - И вода не сразу потушит. А если стрелу обмотать тряпкой, вымоченной в этом составе, да запузырить дайну в окошко… - Все испробуем, - обнадежил Игнир. - Показывай, где ты свое зелье прячешь. - Да там же, на прииске. Только его немного. Два горшка. - Знаем мы твои горшки. Кто все это добро потащит? В разговор снова вклинился топот копыт - кто-то дробным карьером догонял компанию. Это уже грозило неприятностями. Не дожидаясь, пока догоняющий приблизится настолько, чтобы их увидеть, четверка забилась в густой ивняк, разросшийся по берегу ручья, надеясь, что преследователь их не заметит и проедет мимо. Тим зажимал морду Каялы, чтобы она не закричала, приветствуя неведомого собрата громовым “иа-иа”. Послышалось сопение и фырканье. Мо, походивший в ночи на особенно густую тень, остановился у того места, где компания сошла с тропы и, водя рылом по земле, начал изучать, куда подевался след. Видимо, Тим, выводя Каялу со двора, плохо закрыл ворота. Компания, облегченно вздохнув, выбралась из ивовых зарослей. - Ну что, приятель, инициатива наказуема. Ты зелье и повезешь, - заявил Тим, почесывая щетинистую спину огромного черного хряка. - А до прииска Берта на тебе поедет. В балагане на ближнем прииске, как и следовало ожидать, никого не было, не считая компании жалобно причитавших серых белок, собравшихся в кружок под подвешенным на проволоке мешком с сухарями. Шуганув их, Дасти вырубил искру и зажег огонь в очаге. - До утра передохнем, а с рассветом двинемся. Как раз когда надо доберемся. Когда огонь разгорелся,стало даже уютно. Дым, подсвеченный пламенем, свиваясь в причудливые фигуры, уходил к небу сквозь дыру в крыше. За стеной переминалась с ноги на ногу и шуршала сеном Каяла. Там же сопел и похрюкивал Мо. Откуда-то издалека доносился смягченный расстоянием голос филина. У порога, положив голову на передние лапы, улегся Карнгвай, а лес за дверью казался непроглядно-темным, только небо, проглядывавшее сквозь путаницу ветвей сияло звездами, словно к нему пристали искры чьих-то костров. - Так что там с Андрет было? Лив рассказывала, будто эта дурища Аэгнора приворожить пыталась, а старая ведьма ее за такое дело хорошим венцом безбрачия наградила. - Берта, насчет венца безбрачия не знаю. Я этой магией не владею. - пожал плечами Игнир, - Ребята говорят, Аэгнор вообще не знал, в какой угол от нее прятаться. Зато Финрод с ней повсюду за ручку ходил, на балы ее приглашал и атрабетился. - Чего?! - не понял Тим. - Атрабет - знаю... Но атра-бетился?! Это ты квэнья с лаумином смешал?! - Ага. Мне так ламатьявно. Ну, атрабетился - значит, мудрые беседы вел. - Эльф?! Со смертной?! - неприлично заржал бывший ученик дайна. - Он что, с дуба упал? Будто не знает, что всю мудрость люди от эльфов и взяли. - Может, она у него была вроде твоего ученого скворца, - хихикнула Берта. - Как он богов восхваляет - любо-дорого послушать. Дасти, помешивая деревянной ложкой варево в котле над огнем, насвистывал мелодию “Файтер, клирик, вор и маг”. В кривом переводе Вовки-Обломиона файтер превратился в воина, клирик - в дайна, маг стал ведьмой и только вор остался самим собой. Кстати, песенка пользовалась в трактире бешеной популярностью, уступая разве что “Нолдорской плясовой”. Если б Вовка только знал, сколько вреда он принес Средиземью и кому пришлось расхлебывать заваренную им кашу, трактирный дурак мог бы чувствовать себя отомщенным. - Ребята, это же про нас! - хлопнула в ладоши Берта, - Тим - дайн, я - ведьма, Дасти - воин… - А мне остается вор, - усмехнулся Игнир. - Я не возражаю. Пока до Леса добирался, приходилось и мелким воровством у атани промышлять. Ну что, союз четырех? Как в той истории про четырех воинов короля с мечами и винтовками, которые сражались против верховного дайна и добывали Камни для королевы, - эльф протянул руку. - Чем мы хуже Союза Маэдроса? - А ничем! - Один за всех… - И все за одного! Четыре руки встретились над шатким столом, сколоченным из неструганных досок.