POV Я
Следующие три часа прошли почти незаметно. Я периодически ловила Лёвины взгляды, но это было крайне редко. После произошедшего я чувствовала себя особенной, и не мудрено. Никто, из рядом стоящих, даже не подозревал о том, что между мной и их кумиром не так давно происходила какая-то химия. После концерта мы с ребятами стояли возле служебки — автограф-сессия сегодня не планировалась, а сисурити вряд-ли пустили бы нас во внутрь. К сожалению, уйти от друзей незамеченной не получилось, да и не по-товарищески это. Мне кажется, Лёва будет не особо рад такому обстоятельству. Вот и он, кстати. Мужчина явно не ожидал увидеть, помимо меня, других людей, но, тем не менее с улыбкой до ушей, он пригласил всех вовнутрь и повёл по длинным коридорам. — Извини, я не смогла прийти сама, — мне было очень неловко из-за этого. — Ничего. Я думаю, места на всех хватит, — он ободряюще улыбнулся. Дойдя до пункта назначения, Лёва открыл дверь в гримёрку и завел нас всех туда. Группа отмечала удачное завершение концерта. Мда… Я думаю, ничего более неловкого со мной уже не случится. — Проходите, будем знакомиться, — позвал нас Шура. Мне, как посредником между Би-2 и моими друзьями, пришлось представлять своих товарищей: — Это Катя — моя боевая подруга и сестра по всем несчастьям. Катя фанатеет от Макса, — последнее я сказала непосредственно Лакмусу, который лишь улыбнулся краешком губ. Я перешла к следующему человеку. — Паша. Он у нас мультиинструментал. — Интересная ориентация, — пошутил Яник. — Лёвчик у нас по ориентации правша. — Да-да, а Боря амбидекстер, — я улыбнулась, вспомнив один из бэкстейджей на ютуб-канале. — Так вот Паша играет на клавишах, гитаре и скрипке. — Понял, Пашу беру на себя, — опять перебил меня Яник. — Отлично. Да-альше… Маринка. Маринка — это наша заводила. Она очень активная в плане всяких тусовок. Порою, даже слишком активная. Так что тебе, Шура, советую отойти подальше. Мало ли что. — Это сон, это сон, это сон… — бормотала себе под нос Шурина фанатка, отказываясь верить происходящему. — И последний — Витя. С Витей мы познакомились, когда играли в одной группе. Витя — гитарист, — мой друг отвесил поклон. — Ну, а меня вы уже знаете. Всё. — Ты, как мы понимаем, берешь на себя Лёвчика? — спросил Лакмус. — Типа того, — я глянула на объект нашего обсуждения, тот улыбался, хитро прищурившись. Я зарделась. — Вы против? — Забирай и не приноси. Достал. МОчи нет терпеть его гнусные выходки, — снова ответил Яник.***
В гримёрке царила волшебная атмосфера. Ребята из группы — очень позитивные люди. Все обладали прекраснейшим чувством юмора, а, как известно, это признак образованности. Мы выпили за знакомство, потом за концерт, третий тост был за любовь, а дальше я уже, если честно, не помню. Через какое-то время мы все разбились на две группы. Не совсем так, как распределялись сначала, но это не повлияло на интересность общения. Все сидели в одном кругу, кроме нас с Лёвой. Мы с ним находились на балконе и болтали о всяких мелочах. — То есть споить мне тебя не удастся? — с досадой уточнила я. Оказывается, Лёва совсем не пьет. — Нет, — его забавляла моя реакция на это. — Да и зачем? — Чтобы воспользоваться твоим беспомощным состоянием, что не понятного-то? — алкоголь чуть развязал мне язык. — И что ты будешь делать со мной? — с хитрой улыбкой спросил он. — Ты был бы симпатичной подставкой под цветы, — я показала ему язык. — Эх… я так хотел любви, а ты… — Постой, — меня это немного отрезвило. — Ты сейчас серьезно что-ли? — Знаешь как говорят: «В каждой шутке только доля шутки», — я отпила из своего стакна, а Лёва затянулся. — Я не знаю что тебе сказать, — он загнал меня в тупик. — Скажи чем по жизни занимаешься, — его интересует моя жизнь? — Ну, я на учителя математики учусь. — Серьезно? — его это очень удивило. — Зачем? — Ты не поверишь, но чтобы преподавать. На самом деле, я просто люблю детей, да и эта профессия мне нравилась давно. А еще, когда я поступала, в ПЕДе был жуткий недобор, поэтому я легко прошла на бюджет. — Интересно… — он не на долго задумался. — А творчеством каким-то занимаешься? — Да, — я улыбнулась — эта тема была для меня всегда любима. — Я пою, играю на гитаре, осваиваю клавиши. Пишу картины. — Что сейчас рисуешь? — спросил он, засмущав этим. — Тебя… — на Лёвиных губах появилась улыбка, а глаза окружили множество маленьких морщинок. — Покажешь? — Все мои картины дома, но если ты захочешь, можем съездить.***
— Будь как дома, путник! — я скинула кроссовки и пошла в кухню, ставить чайник. — Где тут можно руки помыть? — Направо, а потом еще раз направо. Первая дверь, — я пыталась перекричать шум, бегущей из крана, воды. Очень скоро мы прошли в мою гостинную. На стенах висели несколько пейзажей и картина с влюбленной парой, находившейся в весьма откровенной позе. — Вот тут я и творю. На стенах расположено то, что мне больше всего нравится, — я указала рукой на десяток холстов, стоящих в отдельной стопке. — Тут все остальные. — А где я? — Лёве не терпелось увидеть свой протрет. — Вот, — я указала на мольберт с незаконченной работой. На холсте Лёва был в образе хипстера: с начесом и в прозрачных очках с тонкой черной оправой. — Ого… Я помню это фото. Там слева еще Шура должен быть, — я кивнула. — На этом фото ты очень милый. Мужчина подошел ко мне и обнял: — Ты большая молодец. Просто умничка, — он поцеловал меня в макушку. — Спасибо, — прошептала я, очень крепко обняв его. Ни за что на свете не хотелось его отпускать. Такой нереальный, фантастический Лёва — мечта многих девушек, сейчас стоял и обнимал меня. МЕНЯ, понимаете? Но я ведь не единственная фанатка, которая могла бы на это рассчитывать. Наверняка, почти в каждом городе есть такая же. Я просто очередная дура, которая повелась на его чары. От этих мыслей стало так горько, что глаза невольно стали влажными, а в горле стал ком. Я всхлипнула. Потом еще. В итоге я просто разревелась в его объятиях. — Солнышко, ты чего? — в голосе мужчины слышалась ласка и тревога. Я потащила его за руку на кровать, села напротив и, взяв за руки, посмотрела ему в глаза. — Я… — вхлип. Надо успокоиться. — Я хочу запомнить тебя таким. Пусть мы никогда больше не встретимся, пусть мои чувства к тебе не взаимны… Плевать! Я хочу вспоминать тебя такого, волнующегося за меня, искренне смеющегося над моими шутками, восхищенного своим портретом, принадлежащим сейчас только мне… — я тяжело вздохнула. — Прости, Лёв. Я не должна была, — я опустила взгляд. Он пододвинулся ко мне ближе и обнял рукой за плечи. — Я не знаю что к тебе чувствую. Ты мне определенно понравилась, но говорить о чем-то большем еще очень рано. Мы знакомы всего день, — меня очень удивили его слова. Я? Ему нравлюсь? — А ощущение, будто прошло пару лет. — Да уж… Так вот. Ты знаешь меня определенно больше, чем я тебя, и уже можешь сложить какое-то мнение обо мне. Я не хотел бы тешить тебя ложными надеждами, но прекращать общение с тобой мне бы не хотелось, — он выдохнул. — Мне сложно тебе верить до конца, прости, — я встала. Пошла по комнате взад-вперед. — Почему? — он расстроился. — Я не знаю что у тебя с другими девушками. Может у тебя в каждом городе по такой фанатке, как я… — я не весело усмехнулась. — Ты меня обижаешь, — настроение у мужчины сменилось с грусти на злость. — Прости. Я не знаю что несу. Вино… Я ни в коем случае не хотела тебя обидеть, — Лёва встал. В его глазах читалось раздражение с капелькой презрения. Он быстро подошел ко мне и сильно схватил за плечи. Тут уже было не до шуток. — Лёва?.. Мне страшно… — еле слышно произнесла я. Он накрыл своими губами мои. С каждой секундой поцелуй становился все более страстным, глубоким, а его губы напористыми. Я положила руки ему на плечи, провела ими по груди, животу. Он не был качком, но тело было подтянутое — это чувствовалось сквозь одежду. Лёва был чуть более инициативным, чем я. Пробежавшись пальцами по спине, он сжал мою попу, чем очень возбудил. После чего мужчина нащупал грудь. Под это платье я никогда не надевала бюстгалтер, что, видимо очень порадовало мужчину. Этой ночью мы полностью отдавались друг другу: я — показывая свою симпатию, он — доказывая свою.***
Я проснулась на груди любимого мужчины. В комнате царил полумрак. М-да, погода сегодня очень отличалась от вчерашней, как будто меняясь под мое настроение. «Сегодня он уедет» — крутилось у меня в голове. Я пошевелилась, взглянула на Лёву. — Доброе утро, — он улыбнулся. — Доброе, — у меня улыбнуться не получилось. — Ты чего такая? — Ты сегодня едешь, — улыбка сползла с его лица. Мы машинально оделись, позавтракали, особо не разговаривая. Я чувствовала себя паршиво, он, уверена, тоже. В такси мы сидели, взявшись за руки и смотря в разные стороны. Сил, говорить о чем-то, совершенно не было. Сложно будет вернуться в череду серых будней после такой эмоциональной встряски. Мы стояли и долго обнимались. Было желание разреветься, вцепиться ему в ногу и орать, что не отпущу его, но этим я сделаю Лёве только больнее, а мне этого не хотелось. — Напиши мне, пожалуйста, в любой соц. сети. Я буду очень ждать, — я кивнула. Лёва поцеловал меня, дотронулся пальцем к кончику носа и улыбнулся. — До свидания, моя девочка. Мы с тобой обязательно еще встретимся. — Правда? — с надеждой я заглянула ему в глаза. — Правда, — он улыбнулся. — Не будь я Лёва Би-2. — Пока, мое счастье. Буду очень скучать. Лёва запрыгнул в автобус и выглянул в окно. Я не сдержалась, и две слезы покатились из глаз. Хоть это не осталось незамеченным, я поспешила отвернуться и уйти.Спустя пол года
Тридцать первое декабря — время, когда случаются чудеса. В этот период все сходят с ума из-за надвигающегося праздника. Я фанатично отношусь ко всякого рода украшениям и традициям. Атмосферу праздника, к сожалению, ощутить не удается, но я все равно получаю от этой суеты удовольствие. Последние несколько дней мы с Лёвой общались немного реже. Это не удивительно — у него концерты, у меня предновогодняя рутина. Сегодня же он лишь пожелал мне доброго утра, но больше на связь не выходил. Очень странно. Раньше такого не было.23:30
Выпила шампанского. Подруга заказала из Польши со вкусом клубники. Вкусно, ничего не скажешь. Пью чтобы расслабиться, но получается плохо. Я чего-то жду, но чего? Лёва так и не писал. — «Сокол не вышел на связь. Что-то с тобой приключилось…» — пропела я, как вдруг в дверь позвонили. Посмотрела в глазок — темно. Еле-еле видно силуэт. В новый год все дома, убивать вряд-ли будут. Что же, если меня украдут, значит такова моя судьба. — Тебя не учили, что открывать незнакомым людям нельзя? — укоризненно спросил такой любимый голос. — Лёва… — только смогла сказать я, когда мужчина вошел в освещенный коридор моей квартиры. — Лёвочка! — я бросилась ему нашею. — Я тоже очень рад тебя видеть, Солнышко, — он радостно улыбнулся. В этот вечер на двух счастливых людей стало больше. Кто знает чем все это закончится, но сейчас я счастлива. Безмерно счастлива.