Кровавая империя

Эрахнида смеется, слизывает с пухлых губ сперму и снова берет в рот. Незнакомый мужик хрипит от желания, тянет своими мокрыми от пота пальцами ее за волосы, на что Эр закатывает глаза, но с колен встает. По подбородку стекает слюна; девушка выгибается в спине, бесстыдно стонет (для антуража), когда мужчина начинает беспорядочно двигаться в ней. Десептиконша еле сдерживается, чтобы не зевнуть и не потянуться к открытой бутылке вина, что стоит на прикроватной тумбочке. — Детка, ты прекрасна! — он стонет, лижет ее грудь, пальцами сильно сдавливает живот. От него пахнет дешёвым пивом, табаком и потом. — Ох, свинья подзаборная, кончай уже. — Эр раздражённо цыкает, до крови царапая ему спину. — Что? — он замирает, с шоком наблюдая за тем, как девушка лезет рукой под кровать, достает пистолет, приставляет холодный металл к его потному виску и спускает курок. — Очередной херовый секс в твоей жизни, Эр. — десептиконше трудно дышать. Она скидывает мёртвое тело с себя, идет к зеркалу, которое держится на добром слове над раковиной, поворачивает кран, откуда течет тонкая холодная струя, и пытается оттереть с лица кровь и ошметки человеческой плоти. На полу разбросано ее нижнее белье, которое этот, с позволения сказать, мужчина порвал в клочья. Эрахнида снова чувствует себя неудовлетворенной, грязной и несчастной. За дверью ее ждёт Скайсквейк с кружкой эля или чего покрепче, но ей плевать. Когда она выходит в коридор, холодный поток ветра пробирает до костей — в этом отеле совсем не топят. Ступеньки скрипят, а за стойкой регистрации стоит миловидная девушка и приторно улыбается. Командирша кидает ей ключи и свое рваное окровавленное белье. — Милочка, приберись там, моя бурная ночка не удалась. — Эрахнида влияет бёдрами, подходит к дальнему столику, где уже полупьяный сидит Скай, и тянет его на выход. — А ты, скотина, давай шагай, нам еще к Мегатрону. — Да кому он нужен, Эр? Может по кабакам? — командира шатает; щеки его покраснели, а изо рта вырывается белесый пар. — Тц, Скайсквейк, ноги в руки и чеши давай! — Эр ударяет кулачком ему по спине, на что тот пьяно ойкает и недовольно сопит. — Ладно, больно надо. Как хоть потрахалась? — он допивает кружку эля, которую стащил из-под носа у шокированной девчонки со стойки. — Так себе… — лениво тянет девушка, шагая по скользкой мостовой Никеля. — Придём в Даркмаунт, поем. Мужчина хрипло смеется, подкидывает вверх золотую монету, которая в воздухе светится лиловым и открывает портал. Даркмаунт стоит на горе, среди скал. Серый, неприступный, защищающий Каон замок с сотнями этажей, уходящих в небо. Перед ним раскинулось поле, все изрытое, чёрное от огня и с торчащими костями. Эр морщится, утопает в рыхлой земле, но упрямо отказывается от помощи близнеца. Она на каблуках и не такое вытворяла. Скайсквейк плетётся следом, хмельной, ноги у него заплетаются, а тяжёлый меч давит на плечи. Старскрим курит на мраморных ступеньках с недовольным видом. — Вы где шастаете? — начинает свои лекции главный командир, выпуская дым в голубое ясное небо. — Лорд уже беситься начинает! Скай, ты пьян? — Командующий, ты чего это… такой недовольный, — Скайквейк хлопает того по плечу. Да так сильно, что слышится хруст и Старскрим тихо начинает скулить. — Как будто на нас опять империя идет. — Не опять, а снова! — рыкнул командир, хватая пьяного за шкирку и утаскивая в Даркмаунт. — Эрахнида, за мной. Коридоры в башне темные, некоторые совсем без ламп, и ориентироваться очень трудно: постоянно натыкаешься на стену или угол. Но командиры привыкли; они двигаются уверенно, быстро, а глаза их горят огнём в такой темноте. Никто не знает, почему Лорд так не любит солнце. Ходят разные противоречивые слухи: кто-то говорит, что Мегатрон сам дьявол, кто-то — что он нелюдь, который пожирает детей, а кто-то думает, что он всего лишь страшная сказка на ночь. Ни первое, ни второе и уж тем более третье не являются правдой. Всего по чуть-чуть. В главном отсеке тишина, нарушаемая только шелестом страниц и жужжанием компьютеров. — Сэр, опять сказки читаете? — пьяный близнец — этого не то, что ожидает увидеть главный десептикон в гребаные одиннадцать утра. Скай врывается ураганом, снося все карты со стола и плюхаясь на диван. Мегатрон предпочитает игнорировать такое поведение. Раньше, ему, как военачальнику, постоянно прилетали выговоры от Триона за неподобающее поведение солдат. Мегатрон тогда пожимал плечами, закуривал и говорил, что он им не мамочка. Сейчас ничего не меняется. — Мой Лорд, армия империи на подходе. — голос Саундвейва эхом разносится по помещению, заставляя десептикона оторваться от книги и осмотреть присутствующих. — Старскрим, разберись. — командир слегка склоняет голову и выходит.

***

В нос ударяет запах пота, горелого мяса и человечины. Так пахнет империя Иакон, построенная на крови невинных. Стар от досады до скрипа сжимает зубы, рассматривая солдат с мечами и в доспехах, и делает шаг. Два шага. Три. Четыре. Пять. Считает, смотрит, хрустит пальцами. Ждёт. Армия тоже не двигается. Старскрим на секунду прикрывает глаза, чувствует, как по венам бежит темный энергон, и делает рывок. Один человек против сотни? Все бы хорошо. Только… десептикон не человек. Рука в белой перчатке прикасается к вражескому мечу, раскаляя тот до красна. Солдат в ужасе отскакивает, дикими глазами смотря на командира. — Дьявол, дьявол, дьявол, — шепчет в бреду пересохшими губами. — Ошибаешься, — Старскрим поднимает руку вверх, материализуя из воздуха серебряные мечи, — Дьявол сидит на троне. Я всего лишь неудавшийся эксперимент. — рука в белой перчатке опускается, а оружие, парящее в воздухе, режет плоть и доспехи солдат. Никто не подойдёт к Даркмаунту. Никто не возьмёт Каон. Никто и никогда не узнает той ужасающей тайны, которую хранят черные стены. Командир переводит свой взгляд на часы. Полдень. Разворачивается спиной к захоронению и уходит. — Нокаут, Дредвинг, возьмите девчонок и проверьте солдат. — по комлинку обращается к товарищам Стар.

***

Мико спускается вниз, жмурит глаза: яркое солнце пробивается сквозь запыленные окна. Им надо выйти туда, где только минуту назад шёл бой, где кровь, где тела и где та самая граница безумия. Нокаут надевает поверх белого идеально выглаженного халата тёплую куртку, а Дредвинг лишь раздражённо шипит, когда Крис и Мико выходят к ним. Зашуганные, худые и дрожащие дети. — Там… они мёртвые? — тихим голосом спрашивает Крис. Нокаут прячет глаза. В отличии от командиров он не эксперимент. Мегатрон же обезумел полностью. Эти дети… девочки… очень смелые. Доктор питает к ним искреннее уважение, но сейчас им главное осмотреть мертвецов. Снять с них оружие, талисманы и деньги. С поля дует сильный холодный ветер, Мико ступает аккуратно, утопая в снегу и крови. Крис хочет что-то сказать, но язык прирос к небу, а сама она чуть не упала, споткнувшись о череп. — Берите все, что покажется ценным. Захотите сбежать — пристрелю. — крикнул Дредвинг, закурил и голыми руками полез разгребать сырую человеческую плоть. Мико сглотнула, провела пальчиком по доспехам, где запачканный кровью виднелся знак империи. Она перевела взгляд на лицо солдата, задрожала от внезапно накрывшей ее паники: глаза выдавлены, а изо рта тонкой яркой полосой тянулась кровь. Накадаи отползла подальше, одергивая руку, и ее вырвало. — Ох, Мико, бедная, не стоило вам вообще оставаться с нами. — Нокаут сочувствующе хлопает ее по плечу, подаёт платок, чтобы она вытерла рот, и поднимает на ноги. — Почему? Мегатрон ненавидит империю? Он всех так ненавидит? Что мы ему сделали? — Накадаи опять задыхается, глотая слезы и даже не пытаясь их стереть. За три дня ее успели сломать, ей кажется, что каждый раз, когда она вспоминает лицо лидера, ей выдирают кости. Ребра ломают: от этого в груди болит. — Мегатрон… он… знаешь, — Нокаут вытирает ее слезы, ерошит волосы и улыбается, — я раньше тоже думал, что людей убивать — непозволительная роскошь. Сейчас не особо что-то изменилось. Я врач. Спасать людей — мой дар и мое проклятье. А теперь, — он берет в руки небольшой мешок с монетами, который снял с солдата, — приступим. Прошло не меньше часа. Мико уже замёрзла. Посиневшими руками разгребая тела, она только и думала о том, чтобы сбежать. Вернуться в приют, где все делают вид, что никакой войны нет. Мико не готова была принять реальность такой, какая она есть. Крис села рядом: ее белокурые волосы скатались в колтуны и были в грязи, серые глаза смотрели с каким-то укором и виной. — Знаешь, Мико… — Крис, это… имперские? — Накадаи прервала подругу, вглядываясь в горизонт. Нокаут и Дредвинг тоже отвлеклись, надели маски и достали оружие. — Это не армия. — обеспокоенно начала блондинка, замечая, как расширились глаза у командиров. Они их… испугались? Доктор сглотнул и вызвал по внутренней связи Лорда.

***

Получив сообщение от Нокаута, Мегатрон сорвался с места, сбегая по ступенькам на первый этаж и оказываясь на свету. Он хмурится, рычит, прикрывая рукой глаза, и, словно хищник, наблюдает за врагом. Он знает этот меч, эту походку, этот взгляд. Знает так хорошо и ни с чем не спутает. Оптимус Прайм со своей новой свитой у его стен. — Старскрим, собери всех командиров. Любой ценой защитить Каон! Мико не до конца соображает, что происходит, но вмиг перед ней предстаёт мужчина в форме империи, замахивается на нее своим раскаленым синим мечом, а потом… потом девочка открывает глаза, оказываясь прижата к тёплому мужскому телу. К Мегатрону, который одной рукой придерживал ее, а другой — отражал атаку. — Слушай сюда, — шипит он, — по моей команде ты бежишь в Даркмаунт. Бежишь и не оглядываешься. Поняла? — Накадаи слабо понимает что-либо, но не смело кивает, прижимаясь к нему сильнее. Липкий страх окутывает сердце, Мико слышит приказ Мегатрона как сквозь воду, срывается с места, бежит, глазами не находит Крис и… оборачивается. Зря это было или совсем наоборот, мы никогда не узнаем. Но в тот день Мико увидела, как убивают человека. Оптимус вонзает свой меч по самую рукоять в сердце Лорда, Мегатрон один раз пропускает воздух сквозь зубы и… смеется. Смеется страшно, злобно и с азартом. Ему нравится наблюдать за людскими эмоциями, когда их настигает провал. Он хмыкает, достает окровавленный меч из своей плоти и бросает на землю. Эр видит издалека, как замирает Мико, как из ее рук выпадает мешочек со злосчастными деньгами и как девочка падает на колени, закрывая рот рукой, чтобы не заорать. Десептиконша уже делает шаг в ее сторону, как путь ей преграждает маленькая синеволосая дрянь с двумя острозаточенными клинками. — Уйди с дороги! — Эр делает выпад. Блок. Опять выпад. Блок. — Сучка. — шипит девушка, и глаза ее загораются огнём.

***

Крис не знает как, но она оказывается один на один с врагом. Мужчина наводит на нее пистолет и чего-то ждёт. Его неестественно яркие волосы идеально уложены, а в глазах нет ничего, кроме непонятной решительности. Крис почти сразу отмечает его прямую осанку. Он очень похож на Старскрима. — Что вам нужно? — С каких пор Мегатрон держит подле себя детей? — усмехается имперский, игнорируя вопрос блондинки. — У меня к тебе особое предложение. Крис дёргается, заинтересованно смотрит на мужчину, но открыть рот не решается. Это все Мико с ее жаждой приключений, с ее неугомонным характером. Крис бы с радостью вернулась в Никель и забыла весь этот кошмар. С радостью бы вновь оказалась в прогнившем приюте, лишь бы не быть убитой в каком-то чертовом поле. — Если будешь помогать империи, мы оставим тебя в живых. Будешь докладывать нам обо всех действиях Мегатрона и его прихвостней. — солдат кидает ей в руки маленький наушник — комлинк, опускает пистолет и уходит. Вот так просто. Крис выдыхает, разворачивается и делает несмелый шаг. — Ну что, козявка, жизнь или смерть? — он ухмыляется, приставляя к ее лбу холодный револьвер. Девочка от неожиданности роняет на жухлую траву комлинк, с ужасом понимая: Старскрим все-все слышал. И он готов убить ее.