Ради тебя

Снег валил густыми белыми хлопьями. Фонари тускло светили сквозь эту пелену. Идти было тяжело, каждый шаг отдавался в раненом боку острой болью. Куртка, джинсы, свитер – все пропиталось кровью. Если бы Эстебан попытался разглядеть что-нибудь, то заметил бы капли крови, алые на белом снегу. Но он лишь упрямо пялился на фонари и шел вперед. Шаг, еще… «Заточка… Сразу я ее и не заметил. Да заточкой не угрожают – вид не тот. А потом удар, и все. Если не выберусь сейчас – хана…» Еще два шага. Снег такой мягкий, белый… Похож на перину, застеленную белоснежной простыней. Тянет лечь и уснуть. И - сразу пройдет боль в боку, перестанет нестерпимо, до рези в глазах кружиться голова. Но Эстебан знал – если упадешь, встать уже не получится. А шансы, что кто-то выйдет на улицу сейчас, когда почти полночь, да еще пойдет в метель в эту промзону – один к тысяче. Еще шаг… Идти все тяжелее и тяжелее. «Отец не переживет. И так на него свалилось слишком много. Гибель родителей, Фернана, уход мамы. Если я еще сдохну, он точно не выдержит. И так порой сердце шалит. А ведь еще Тино…» Память услужливо подкинула взгляд серо-голубых глаз. Такие, как вода подо льдом. Внимательный и чуть недоверчивый – таким его Эстебан увидел в первый раз. Леворукий, как же давно это было. Еще «тогда», в прошлой жизни. Чуть больше года назад «прошлая жизнь» закончилась. Но отголоски ее порой напоминают о себе. Как, например, сегодняшняя встреча, закончившаяся ударом заточки в бок. Сил уже не было совсем. К головокружению прибавился звон в ушах. «Упасть и уснуть. И гори оно всё закатным пламенем». И тут… Из снежной белизны, из метели появился черный пес. Огромный – с большую овчарку. И абсолютно черный. Что-то неуловимо знакомое было в его походке, в том, как вздыбилась шерсть на загривке. Овчарки не такие. Да и рост… «Волк» - промелькнуло в голове. Эстебан тут же отмел эту мысль, как абсолютную ерунду. Откуда взяться волку в городе, даже в окраинной его части? Лес далеко. И не выйдет хищник к людям. «Наверное, все же собака. Может, рядом есть ее хозяин?». Но Волк был один. Он подошел совсем близко, подставил свою спину. От нее пахло снегом и псиной. Раненый оперся рукой о спину, другой, по-прежнему зажимая рану. Идти стало легче. А Волк повел его куда-то – сквозь снег. Туда, где светились огоньки. Где темнели гаражи. Туда, где можно было найти помощь. - Эй, Нед, гляди… Молодой мужчина в форменной куртке показывал на лежащее на снегу тело. - Пьяный, небось. Пожилой, в такой же куртке, присел рядом с неподвижно лежащий Эстебаном. - Да нет, касерой не пахнет. Эй, да он ранен. Вон, кровь на снегу. Совсем мальчишка еще. Кто же тебя так, а? Ответа не последовало. Нед приказал молодому напарнику. - Скорую вызывай. - Как зовут – то тебя? – тормошил он раненого. - Волк, - еле слышно прошептал тот. На снегу не было ничьих следов. Лишь снег все валил и валил. Вдвоем с Томасом – так звали молодого сторожа, они сумели перевязать рану - аптечка была в сторожке. Скорая приехала на удивление быстро. Мальчишку погрузили на носилки и закатили их в машину. Врач деловито подключал капельницу. - Ишь ты… Волк. Кличка, небось. Какой волк – так, волчонок еще. Был и у нас Волк – прибился к гаражам, еще щенком, - рассказывал Нед. - Давно было? - Да лет пять назад. Здоровенный, черный. Жил тут, свою стаю собрал. Гаражи охраняли получше нас с тобой. Никто посторонний не сунется. Дисциплина была – что в армии. А своих уважал. Ему все носили – кто косточку, кто колбаски кусок. Но брал только у своих. У чужого возьмет, на землю положит и все равно не пропустит. - А что потом с ним случилось? - Да ударил кто-то ножом. Вот, как этого… волчонка. Не спасли. Нед тоскливо поглядел в синюю ночь. - Говорят, теперь иногда видят его в гаражах. - А ты видел? – спросил Томас. - Нет... не довелось. «Рана нанесена колющим оружием, предположительно шилом или заточкой. Раневая поверхность небольшая, около 0, 5 см в диаметре, в то время, как глубина раны – 20 см. Ранение проникающее в брюшную полость наискосок, жизненно важные органы не пострадали. Внутреннее кровотечение обширное, застой экссудата в брюшной полости. Поставлен дренаж, произведена обработка раны. Назначена антибиотикотерапия. Есть опасность инфицирования и сепсиса» ( из истории болезни)