Жажду видеть тебя в лучах света

      Вернувшись из школы, первым делом Крейн находит Джейд. Она сидит у стены в центре Башни. Отдыхает. Выглядит немного уставшей, но живая и рада его видеть: смотрит с облегчением. Взрывчатки, найденной ими в школьном подвале, нигде нет.       — Крейн! Ты поговорил с Рахимом?       Кайл замирает и едва не отступает назад. Затем напоминает себе, что он взрослый человек, который в состоянии справиться с небольшой конфронтацией.       — Нет, ещё нет. Хотел убедиться, что ты добралась без происшествий.       Джейд по-прежнему напряжена, но кивает.       — Знаешь, он, скорее всего, не станет меня слушать, даже если я с ним поговорю. Лучше пока не рассказывать ему о взрывчатке и надёжно её припрятать.       Джейд прикусывает губу.       — Он уже знает, Крейн. Но тебя он послушает. Он тебе доверяет, что для него большая редкость. Это не пустые слова.       Он вздыхает.       — Это ничего не значит. Он решительно настроен участвовать в операции, Джейд.       После долгого молчания Джейд тихо сообщает:       — Мой брат влюбился в тебя. Он прислушается к тебе.       Кайл закрывает глаза и чертыхается себе под нос. Подходит ближе и садится перед ней, скрестив ноги.       — Это ничего не меняет.       Её взгляд суровый, тяжёлый.       — Меняет. Ты вообще меня слышишь? Понимаешь, что я говорю? Рахим в тебя влюбился. Он хочет тебя целовать, защищать и таскаться за тобой, как щеночек, — она издаёт звук, походивший бы на отвращение, если бы речь не шла о её братишке, которого она безгранично обожает.       Крейн вздыхает, слегка сутулясь.       — Я знаю, Джейд. Это… это не проблема.       Джейд выпрямляется; её лицо выражает эмоцию, граничащую с яростью. По-настоящему сердитой она не выглядит, но вполне ясно, что этот разговор радости ей не доставляет.       — Он тебе тоже нравится? — когда ответа не следует, Джейд тяжко стонет. — Это плохая затея, Крейн.       — Потому что он твой брат?       — Потому что всё разваливается к чертям! — огрызается она, неопределённо жестикулируя. — Как думаешь, Крейн, что он сделает, если с тобой что-нибудь случится? Ты всегда на улицах, всегда подвержен опасности…       Кайл понимает, к чему Джейд клонит, и грудь сдавливает громадная необъяснимая грусть.       — Если это причина твоего беспокойства, то уже слишком поздно. Он мне небезразличен, Джейд, и я ему. Даже если между нами больше ничего не произойдёт, от чувств уже не избавиться. Да, станет только хуже, но если кто-то из нас умрёт, и так будет чертовски больно.       — «Больше ничего не произойдёт»? — недоуменно повторяет она. — А что уже произошло?       К щекам приливает кровь.       — Не думаю, что…       — Крейн.       — Мы просто поцеловались, ясно? — теперь настала его очередь простонать, и он закрывает лицо руками, внезапно почувствовав себя измученным. — Всё было невинно-целомудренно.       Она корчит гримасу, но не настаивает на объяснении подробностей.       — Просто… иди найди его, ладно? Он не станет слушать, если я опять попытаюсь объяснить насчёт гнезда, но к тебе он должен прислушаться, — Джейд вытягивает ногу и легонько пинает Кайла в голень.       — Джейд, — начинает он снова, но она пинается ещё раз.       — Убеди моего брата не убиться, — Джейд не оставляет места возражениям, и Крейн уходит, метафорически поджав хвост.       Рахим, оказывается, снова на крыше, сидит на вентиляторе, легонько покачивая ногами. Когда он замечает Кайла, широкая улыбка озаряет его лицо, и он спрыгивает, чтобы встретить Кайла на полпути.       Он не тянется за поцелуем, но стоит рядом с лучезарной улыбкой, протягивая руки, как будто не уверен, что делает. Кайл приходит на помощь: делает шаг навстречу и кладёт руки на плечи Рахима, улыбаясь в ответ. Несмотря на смущение, вызванное разговором с Джейд, вернуться сюда, к Рахиму, и чувствовать себя в безопасности по-настоящему приятно. Мальчишка кладёт ладони Кайлу на талию и, наконец, приподнимается на цыпочки, чтобы нежно поцеловать его в губы.       — Ты вернулся, — мурчит он глубоким и слегка хрипловатым голосом. Рука сама собой поднимается к шее Рахима и сбоку обхватывает стык горла и челюсти. Кайл целуется с чуть большей страстью, проникая в рот языком.       Когда он отстраняется, Рахим всё ещё ему улыбается.       — Да, — соглашается Кайл. — Я вернулся.       Рахим снова крадёт поцелуй и отстраняется.       — Кстати, вы отлично справились в школе! Саид сказал, что вы нашли взрывчатку, — он опять улыбается, но Кайлу улыбка даётся с трудом. — Ну не прекрасно ли? Джейд отдала всё ему… Саид работал сапёром, он разбирается в этом.       Кайл тоже подходит к вентилятору, на котором Рахим только что сидел.       — Да, нам повезло. Хотя лучше бы нашёлся антизин, честно говоря.       Рахим не обращает никакого внимания на его слова и будто бы даже не слышит.       — Омар, мой друг, говорит, что Саид правильно установит таймеры. У нас будет полно времени до взрыва, мы успеем свалить.       Он знает, что должен действовать осторожно, но даже не успевает подумать.       — «Мы»? Никаких «мы». То есть гнездо надо убрать. И теперь это возможно. Но я сделаю это сам, без тебя.       Лицо Рахима вытягивается. Теперь, когда они сблизились, Рахим полностью с ним открыт, и Кайлу тяжело видеть его боль и разочарование.       — Но… это мой план! — возражает Рахим, вцепляясь Кайлу в рубашку. Не грубо, но так, чтобы стать ближе, будто это изменит его мнение.       — А я идеально его исполню. Обещаю, — отвечает он мягко, накрывая руку Рахима своей ладонью. — Но я не возьму тебя туда с собой… уж точно не в гнездо ёбаных прыгунов. Это слишком опасно.       Кажется, Рахим вот-вот заплачет.       — Но… вот чёрт. Спорить бесполезно, да? — он отдёргивает руку, возвращается к вентилятору и запрыгивает, склонив голову и решительно не глядя на Кайла. — Ладно. Я тебе сообщу, когда Саид закончит свою работу.       Он вздыхает.       — Рахим, мы договорились?       — Типа того…       — Договорились?       Рахим поднимает голову и впивается взглядом, огрызаясь:       — Да, договорились.       Озлобленный Рахим Кайлу не нравится, но лучше пусть злится, чем умрёт, а это именно то, к чему приведёт этот дурацкий план.       — Ещё кое-что… Я опять видел странного мутанта. Доктор Зере у себя? Надо рассказать ему.       — Не, — бормочет Рахим, опять опуская голову, — он в лазарете, пошёл к доктору Лене, — его голос обманчиво безразличен, но Кайл знает, что он обиделся. И на его месте Кайл чувствовал бы то же самое. Но речь не о нём. Речь о безопасности Рахима.       Он подходит к Рахиму, зная, что не получит желаемого прощания, но всё равно берёт его лицо в свои ладони и направляет вверх. Рахим демонстративно отводит взгляд, но Кайл, тем не менее, нежно прижимается к его губам. И это привычно… привычно, что удивительно, учитывая их недо-отношения, которым меньше месяца, но Кайл думает, что так обычно и происходит в подобных ситуациях. Каждый ухватывает себе что может.       — Спасибо. Мы ещё поговорим, — Крейн проводит большим пальцем по щеке и отстраняется.       Он почти успевает зайти в здание, когда слышит, как Рахим окликает его.       — Береги себя, Кайл.       Крейн оглядывается через плечо. Рахим по-прежнему на него не смотрит, но костяшки его пальцев сжимают край импровизированного сиденья так сильно, что светлеет кожа.       — Не беспокойся обо мне, Рахим, — отвечает он. — Я скоро опять уйду, но… буду отмечаться, хорошо? Каждую ночь.       Парень всё ещё сердится, но, похоже, это его немного успокаивает.       — Каждую ночь. Тогда я… я поговорю с тобой сегодня, если уйдёшь раньше.       — Идёт, — отвечает Крейн достаточно громко, чтобы Рахим услышал.       Он поворачивается, даже не попрощавшись. И, как бы ему ни хотелось ещё хоть одного невинного поцелуя, он отправляется на поиски доктора Зере.