f.destiny

Серые, облупленные стены, освещаемые только лунным сиянием из выбитых окон. Скрипучий грязный пол, на котором спина болит в очередной раз валяться. Ханбин отчетливо чувствует запах сигарет и ощущает железный привкус у себя во рту, прежде чем ещё один удар пронзит его тело невыносимой болью. — Надеюсь ты сдохнешь. — Чживон пинает его со всей силы. В самый живот, затем в голову, задевая нос, а после снова в живот. Биай корежится от боли, чувствуя, как мышцы горят от этой пытки, как кровь выливается из его рта, из-за чего он не может дышать, — Тупая, никому не нужная бета. В этом ебаном мире все против сучьего Ким Ханбина. Родился неудачником, в бедном районе, где омежек не любят, а за крашенные волосы и отыметь могут. В его семье главный - альфа. У него власть, у него сила. И в этой семье Ханбин - главнейшее разочарование. Ни альфа, ни даже омега. Значит, Бог наказал. Значит, не способен иметь детей. Значит, никогда не найдешь свою любовь и никогда не позволишь кому-то ощутить твой запах. Каким-то чудом Биай попал в приличную школу. Он знал много, он любил учиться и хотел получить образование. А ещё он не хотел сталкиваться с кучей осуждающих взглядов быдло-одноклассников, поэтому и пошёл в школу другого района. Более богатого. Там он познакомился с Чжинхваном. Мини-другом, которого Бин любит. Тот из приличной семьи, с красивым лицом и огромным потенциалом. Омега до мозга костей, собирающийся по утрам слишком долго и часто ноющий на тему хуевой любви. Но к этому позже. — Блять, и это всё? — Харкая кровью рядом с собой, Ханбин поднимается на четвереньки, трясущимися коленями опираясь на гнилую, скрипящую древесину. Он поднимает свой взгляд вверх, смотря на то, как Бобби, что стоял уже в другом углу заброшенного помещения, собирает свои вещи. Тот вальяжно накидывал пиджак, надевал часы, цепочку и крестик, который он всегда снимал перед тем, как избить одноклассника. Ругается, когда видит небольшое кровавое пятно на своей белой, дорогущей рубашке. — Хочешь откинуться навсегда? — Он спокойно достает из рюкзака жвачку, закидывая её к себе в рот и смотря на Ханбина, который не способен встать, — Ты же знаешь, мы не переходим границы. — Ты зассал или че, сучка? — Биай все же поднимается. Расправляет плечи, замечая азартную улыбку на лице напротив. Он делает несколько широких шагов в сторону альфы, ощущая, как от боли ноют мышцы, — Ты здесь альфа или я? Неужели слабо, хуйни кусок? Провоцирует. У Ханбина это получается лучше всего. Оказываясь рядом со старшим, Биай харкает тому в лицо собственной кровью, смотря на то, как на лице Чживона снова появляется эта эмоция. Самая ахуенная эмоция, которую Ханбин когда либо видел. Гнев. — Ты доигрался, уебок, — Бобби скидывает рюкзак, срывает свой пиджак, и с размаху бьет Ханбина в грудь, — Ты, нахуй, сам напросился, никчемный. Господи, как же Ханбин это обожает. *** — Ханбин, представляешь, я достал билеты на сегодняшнюю оперу в... — Подбегая к лучшему другу перед уроком, Чжинхван не особо удивляется тому, что Биай в полумёртвом состоянии. Он больше удивляется тому, что сегодня младший отнюдь не весел, — Он опять тебя избил? — Естественно. — Бета поправляет свой рюкзак, ощущая, как саднит губу после позавчерашних побоев. Они с Бобби всегда таким занимаются либо в пятницу, либо в субботу, чтобы у младшего было время отлежаться. З - забота. — Чего ты грустный такой тогда? — Хван немного удивленно смотрит на друга, а после ловит на себе несколько непонимающих взглядов окружающих. Точно, никто ведь не знает, что Ханбин сам просит Чживона его пиздить, а старший и не против. Все думают, что Бобби - ярый бетафоб, который Биая не переваривает. — Это так важно что ли? — Бин проверяет свой телефон, не находя новых сообщений на экране. Он переводит взгляд на часы, понимая, что сегодня Бобби либо опоздает, либо не придет, — Пойдем, урок через две минуты. — Хорошо. Кстати, на счет билетов... — Позови лучше Чану. — Парни отправляются в сторону класса. Ладонь Ханбина аккуратно касается собственной щеки. Он боится размазать тональник, который скрывает огромную часть его побоев. Бин только проверяет, что милый желтый пластырь по прежнему у него на лице, скрывает огромную царапину, которую Биай заработал от Чживоновского кольца. — Чану? Ты прикалываешься? — Чжинхван корежится, словно они о говне заговорили, а не об его истинном альфе. Ханбин с этого только недовольно глаза закатывает, ведь у Хвана есть любовь, — Лучше уж с Бобби твоим, чем с ним... Кстати, о Бобби. — Ох, извините, мы просто так ярко провели ночь, что не услышали будильник этим тусклым утром. — А вот и они, самая популярная парочка этой анархической школы. Сон Юнхён, любящий говорить сложноподчинёнными предложениями и его парень Ким Бобби. Самый богатый, самый харизматичный и самый романтичный альфа из всех, которые только могут быть. Просто гребаная подделка. Ханбин усмехается, когда резкий запах сигарет ударяет ему в нос. Бобби пахнет идеально. И бьет он тоже идеально. — Детка, ты решил это на весь мир афишировать? — Его тихий хриплый смех заставляют Биая поежится, когда он заходит в собственный класс, замечая парочку, что шла по коридору за ним. Рука Бобби удобно разместилась на плечах омеги, а сам Юнхен ярко улыбался, прижимаясь плотнее в любимому альфе. — Пусть все знают, как у нас все хорошо. Да, Юнхён. У тебя все ахуенно только благодаря Ханбину. А так лежал бы уже где-нибудь задушенный в канаве, потому что Чживон бы точно сорвался. Точно бы сорвался. — Сегодня я встречаюсь с Чжунэ после школы. — шепчет Хван, садясь за свою парту, первым делом доставая зеркало и какую-то новую помаду. Биай в них, честно, не разбирается, — Я хорошо выгляжу? — Выглядишь как всегда. — Угрюмо бубнит Биай, доставая тяжелейшие учебники по биологии и осторожно, просто максимально аккуратно садясь за парту. — Что, Биай, задница болит? — Внезапно образовавшийся Юнхён загораживает прекрасный вид на пустоту, чем бесит до пизды. Его ехидная улыбка и держание с Воном за ручки вызывают только рвотный рефлекс, — Ебало тебя вчера семеро? — Прекрасный вечер вроде у тебя был, а ты меня даже не позвал. — Он достает из пенала ручку и открывает тетрадь, а после поднимает взгляд на Юнхена, — Я бы тебя тоже отжарил, милашка. Судя по размерам твоего очка, ты бы даже не почувствовал. — Ханбин видит, как загорается Юнхён. Видит и смешок Бобби, который через секунду входит в роль любящего бойфренда. — Ахуел? — Старший закрывает Юна за своей спиной, сурово смотря на Биая, — Тебе мало пиздюлей, которых ты позавчера отхватил? Еще хочешь, неугомонный? Вообще-то хочу, Бобби. Пиздец как хочу, ответил бы Ханбин, если бы вопрос не являлся риторическим. Бин только закрывает рот и дает Чживону чувство полной власти над слабым бетой. Все ведь знают, Ханбин далеко не слабак, но если его каждый раз до полусмерти пиздит Бобби, значит тот в разы сильнее. Чживон получает уважение и страх окружающих, Ханбин получает массу боли, которую он может назвать до невыносимого приятной. Урок начинается и тема заходит о половых связях. Перешептывания дебилов учеников не могут не раздражать. А особенно Ханбин заводится, когда... — Как вы знаете, альфы оплодотворяют матку омег, после чего происходят детишки, — Учитель разговаривает с выпускным классом, как с первогодками. Никто, если честно, не жалуется. — Мы-то знаем, учитель, а вот задница Ханбина никогда не узнает, что это такое. — Юнхён не может удержаться от шутки в своей манере. Иногда Биай не понимает, чем он так провинился перед одноклассником, что заслужил эту хуйню в свой адрес. — Так может твое раздолбанное очко меня просветит? Хотя нет, черные дыры не светят, они засасывают. — Че ты сейчас сказал? — Чживон поднимается из-за стула, из-за чего класс повисает в напряжении, — Перестал наезжать на моего парня. — Нахуй пошел. — Ким Ханбин, Ким Чживон, к директору, — В очередной раз учитель умывает руки, кидая мел на доску и тяжело вздыхая. И когда юноши покидают класс вместе с учителем, никто не замечает, как они переглядываются, улыбаясь друг другу. Чживон Ханбина пиздит. И им обоим это пиздец как нравится.