В этот раз Яо опоздал на пять минут и явился к столу заспанным. Разумеется, это не помешало ему начать день со ставшего уже привычным внимательного и настороженного взгляда, правда, в этот раз к нему прибавилась очень тихая, неслышная походка. Наташа как раз несла к столу тарелки и чуть не выронила их, вытаращив глаза на неизвестно как появившегося за столом панду, который, к тому же, смотрел на неё с таким выражением лица, будто хотел разразиться обвинительной речью прямо сейчас. К счастью, через мгновение Яо демонстративно отвернулся и стал смотреть в стену. Это позволило донакрыть на стол без происшествий.
Наконец Наташа тоже опустилась на стул и взяла в руки вилку. Приятные запахи и некоторая толика свежего воздуха взбудоражили аппетит, несмотря на причуды вынужденного гостя. Впрочем, он быстро о себе напомнил, следуя своей очень плохой привычке говорить за едой.
— Комната Гнева осталась осквернённой после, пусть даже и ненастоящего, но убийства. В неё никто не заходил уже больше трёх лет, и туда не ведут никакие провода, даже от камер. Она была бы подходящим местом, если бы вы провели там хотя бы час и постарались выплеснуть свои злые чувства.
— Простите, но я понятия не имею, о чём вы, — вежливо включила дурочку Наташа, но вилка предательски скрипнула. Это просто не могло ускользнуть от обострившегося внимания Яо, и он, кажется, догадавшись, что его слова попали в цель, начал как обычно терпеливо и неспеша объяснять:
— Отчаяние и обида никогда не доводили до добра. От них нужно избавляться как можно скорее, ибо они оскверняют воздух рядом с человеком, а соответственно, воздух рядом с его близкими.
— Да, пожалуй, надо проветривать чаще. Зима выдалась даже слишком тёплой и солнечной, не пользоваться таким – преступление. Как насчёт того, чтобы прогуляться по парку? Поднабраться витамина дэ, сварганить пару снеговиков, просто хорошо провести время? Как вы на это смотрите, товарищ Яо?
Наташа упрямо продолжала гнуть свою линию, пытаясь выкрутиться с минимальными потерями. Что такое два часа прогулки, если они будут стоить отсутствия этого проникновенного взгляда хотя бы на день? Где-то в пятках сердце колыхалось от надежды, что панда, если не перестанет подозревать, то хотя бы переключит внимание на что-то другое. К искреннему её облегчению, он отвлёкся на новую мысль быстрее, чем она думала:
— Вы предлагаете прогуляться по парку — я соглашаюсь. Мне в моём положении нельзя забывать о том, что отдых — это не только сон по девять часов и чтение отчётов по участку.
Взгляд непроизвольно скользнул на всё ещё выпуклый живот и тут же упёрся в гладкую поверхность стола, стоило ему заикнуться о положении. Почему не
в состоянии? Или просто ошибка адаптации с китайского на русский? Как бы то ни было, прозвучало так, будто Яо жирно намекал на то, о чём Иван не говорил, ссылаясь на занятость.
— Вы давно бы могли пойти погулять и без меня. Мы живём в такой век, когда заблудиться просто невозможно. Да, немного скучновато, всё-таки люди до сих пор не могут до конца верить всему, что падает с неба… — Наташа оборвала себя на полуслове, когда почувствовала, что завела мысль куда-то не туда. — В общем, предлагаю пойти сразу после завтрака. Надо только переодеться. Хоть и тепло, но холод всё же пройдёт сквозь шёлк и не заметит.
— Может быть, Иван задерживается ещё и потому, что пытается отвоевать у Генерала Мороза хорошую погоду? Но он сказал, что никаких задержек больше не будет, и он прилетит, как и обещал, завтра, и останется на несколько дней, возможно, даже до третьего января. Если, конечно, его не выдернет из тёплого семейного круга надобность собирания отчётов.
Вилка сжалась особенно сильно. Семейный круг. Он говорит так спокойно, будто они уже всё обсудили и Иван, учитывая и её мнение, согласился считать только так. Наташа видела, как холодно они начинали общаться ещё четыре года назад, видела, как постепенно их отношения становятся всё теплее, но почему не забила тревогу, когда услышала, что Яо назвал брата просто по имени и, стерев улыбку с лица, громко и на весь зал назвал Ивана идеалистом неопределившегося типа устройства власти? Поддалась на убеждения брата, что, мол, просто укрепились политические и экономические отношения, и им просто приятно, но не более, находиться в обществе друг друга? Сглупила самостоятельно, увлёкшись заботой о достойных похоронах сестры и последующим её поминанием? События смешались в один большой водоворот, извлечь из которого что-нибудь не представлялось возможным. Ещё эта эпидемия, положившая в анабиоз не всех, но многих…
— Отчаяние — это грех, Наталья, — поднял брови панда и отодвинул пустую тарелку. — Особенно, когда отчаиваться поздно. Один из древних мудрецов говорил…
— Нет, товарищ Яо, не надо, — решительно встала Наташа, — это затянется на час или больше, а темнеет зимой рано.
— Вы правы, время не терпит. Я докончу мысль на прогулке, — уже на пороге пообещал Яо и начал шарить рукой по стене, ища сенсор, чтобы включить свет в полутёмном коридоре. Наташа как раз начала убирать со стола и отвернулась. Вежливее было бы подсказать, что он находится с другой стороны от выхода с кухни, но если бы не такая мелочная месть, она бы в конце концов не сдержалась и выдала что-то похлеще. Даже несмотря на то, что портить отношения с Иваном, тем более в такое время, глупо и бессмысленно.
Парк порадовал абсолютной пустотой.
(не нужно ничего объяснять, нет нужды уворачиваться от назойливых вопросов, не видно любопытных мирян, никто не…) Люди либо были на работе, либо сидели дома, ещё не до конца отойдя от вспышки вируса километров за пятьсот отсюда, и никто не мешал любоваться белыми деревьями и наслаждаться скрипом снега под сапогами, а также видом стаек птиц, которые быстро слетались на рассыпанные Наташей крошки. Но Яо выдохся через полчаса неспешной ходьбы. Ради приличия пришлось присесть рядом. К несчастью, места хватило обоим, а это означало только одно.
Для начала панда взял её за руку. Он, противник всяческих телесных контактов(!), взял её за руку! Уму не постижимо, случай из ряда вон, и явно не просто так. Наташа сразу же попыталась отодвинуться, но тут пальцы сжались и не отпустили. Хватка, несмотря на слабость (она вообще была?), оказалась очень крепкой. Впрочем, это продолжалось недолго.
— Мы варимся в одном супе, однако, видно, кто-то разваривается куда дольше остальных, — вздохнул Яо. — Но тогда я не понимаю, каким образом вам стал настолько близок мой брат. Да, он отнёсся с пониманием к вашим чувствам после того, как мистер Лоринайтис тоже покинул этот мир, но я советую не сближаться с ним. Хонда Кику — та ещё крыса, только с недавних пор ставшая приносить хоть какую-то пользу. Только из-за того, что Иван питает надежду на то, что он сможет исправиться, я терплю его мерзкое лицо каждый день. Он мне больше не брат, Хонда причинил мне слишком много боли, чтобы я мог так просто принять его обратно.
— Но зачем тогда помогаете Ивану с проектом по созданию нового тела? — спросила Наташа.
— Для живых и осязаемых легче контролировать живых и осязаемых. К тому же, я пока не готов принять ещё и его территории. — И панда выразительно указал на живот. — Разумеется, это всё когда-нибудь сможет уйти в рост, однако я пока не чувствую себя слишком здоровым, да и особо жадным не являюсь. К счастью, благодаря покровительству твоего брата, я поправляюсь быстро. Суп получился бы невкусным, если бы каждый овощ не отдавал бы весь свой сок и всю свою мякоть ради него.
Если бы это услышал Хонда, он бы просто грустно усмехнулся. По его словам, брат говорил и не такое, когда вызывал его за закрытыми дверьми. И не прекословить позволяла лишь надежда на…
— Так что лучше разговаривайте со мной. Хонда большой хитрец, он с лёгкостью может вскружить голову любой девушке, а от красивых никогда не отказывался, — вдруг закончил Яо.
— Будто этого не можете сделать вы, — отозвалась Наташа.
— Не могу, — признался панда, — во-первых, это надо делать не в моём состоянии, во-вторых, не время портить отношения, когда беда ещё скалится, пусть и с дальнего горизонта.
— А когда беда уйдёт, отношения можно будет портить со всеми?
Яо улыбнулся уголками губ:
— Зубодробительная логика для тех, кто хочет к чему-то придраться. Иногда именно у женщин стоит поучиться этому славному искусству переворачивать смысл слов с ног на уши. Впрочем, иногда это помогает найти ошибки в своих убеждениях и избавиться от них. Нет, отношения не стоит портить никогда, даже с самыми слабыми. Никто не знает, с кем судьба сведёт в схватке, а с кем — в крепкой дружбе.
— Крепкой… и такой близкой?
Вырвалось случайно. Но панда не обратил или сделал вид, что не обратил, внимания на довольно рельефный подтекст:
— Иногда бывает и так. Жизнь — очень странная череда совпадений, знаете ли. Так давайте же радоваться счастливым и бежать от ужасных, как сейчас побежим домой, ибо холод пробрал бездействующие, хотя размышляющие, тела даже сквозь тёплую одежду.
— Всё-таки Иван не стал воевать с Генералом Морозом слишком долго, — пожала плечами Наташа и встала. — И нам действительно пора. У вас — отчёты, у меня — обед и…
Хонда. Надо узнать, что у него.
— … ёлка. Скоро Новый Год, пора бы уже её уже украсить.
***
Пять минут до закипания. Судя по благовонию ароматических палочек, Яо в гостиной. Времени немного, но должно хватить. Наташа моментально взлетела по лестнице и тихонько набрала код. Дверь плотно закрылась, только тогда она решилась вытащить экранчик и наушник. Хонда появился почти моментально.
— Прослушка — просто прелесть, но дело не в этом. Ты пока справляешься на ура.
— Мне кажется, он подозревает.
— Подозревает о чём?
Наташа вздохнула:
— О том, что я знаю о приказе двадцать девять. О его правках.
— Он слишком слаб, чтобы что-то предпринять. Но он может пожаловаться Ивану-сама. Сделай так, чтобы брат отправил тебя за отчётами до того, как Яо-си начнёт на что-нибудь намекать.
— Ничто не помешает брату повернуть флаер обратно, если он узнает после.
— После он должен снова вернуться на участок и, скорее всего, поручит дело мне. Я уж его как-нибудь успокою, не переживай. — Тут Хонда поднёс руку к уху и показал телефон. Чуть пониже побежала надпись: «Запрограммированный жест, не обращай внимания. И не переживай тоже».
— Не могу, — шепнула Наташа, — срок близится. До сих пор не могу понять, зачем они вообще на такое пошли. Ведь это же люди, не такие плохие, как Альфред, но тем не менее!
— Зато после них останется большая территория, которую надо обеспечивать. Они не могут себе это позволить за год до отлёта. Знаешь ли, большая морока. Вот и решили покончить со всеми разом, оставив некоторых, список недавно обновлялся и представляешь, Ториса-куна в нём так и не появилось. Всё очень и очень плохо, Наташа-доси, но я уверен, ты сможешь прекратить это безумие. Главное — не сдавайся.
Список не станет больше обновляться. Значит, это неизбежно. Главное – успеть.
— Спасибо, что веришь в меня и мне, — слабо улыбнулась Наташа и отключилась.
***
Иван приехал часов после двенадцати. За час до этого Наташа перестала пытаться уговорить Яо не дожидаться его и пошла спать. Вернее, сделала вид, чтобы сесть около камер и притаиться в тени лестницы, когда они показали, что брат идёт к дому. Яо тихо загремел пузырём со льдом и заругался, когда он вошёл, Иван же виновато улыбнулся и жестом отказался, потерев ушибленное место пальцами. Но в этот раз панда оказался настойчивее, и вскоре пузырь красовался на голове у брата. Тот оглянулся на зеркало, хмыкнул, что-то пробормотал, а потом прижал Яо к себе. Тот не особенно сопротивлялся даже тогда, когда брат чмокнул его в щёку и улыбнулся.
Точно так же он улыбнулся Софи, когда она только-только вернулась из больницы. Ничто не предвещало беды, улыбка заставляла улыбаться бледную, но пока ещё живую сестру. Через некоторое время она умрёт. Кажется, это к лучшему. Она разревелась бы от этой сцены и выдала бы обеих.
Впрочем, когда панда недовольно прищурился, Наташа не смогла удержаться от довольной улыбки.
— Товарищ Брагинский, на носу Новый Год, а вы всё о работе. В храм от вас она точно не сбежит, — негромко возмутился он, на что Иван развёл руками:
— Но я забыл пару вещей.
— Заберёте утром! И вообще, возвращаться — плохая примета! Просто проходите в дом. Ваша сестра уснула час назад, но я сумею справиться с тем, что она приготовила, если вы голодны.
— Наташа спит? — как-то разочарованно спросил Иван. — А я так хотел её увидеть перед тем, как улететь…
— Если никуда не станете улетать, то увидите обязательно.
— Нет, это необходимо. Сбор отчётов. Нужно быть пунктуальным, чтобы на праздниках не отвлекать людей. Хотя, будут ли вообще эти праздники?
Подозрительно, что подходящий случай подвернулся так быстро. Заспанный вид держался минуту, пока не начался неяркий свет. А затем Наташа в три прыжка оказалась около брата, как бы случайно, но в то же время аккуратно оттеснив Яо.
— Тата, — охнул Иван, — только-только тебя вспоминали. Как у вас тут дела?
— Всё прекрасно. И скоро ты в этом убедишься. Сразу как выспишься и слегка придёшь в себя.
— Некогда, Тата. Сама знаешь, пора проведать старых знакомых с Европы.
Шанс. Нельзя медлить.
— Не всё ли равно, кто их заберёт? У меня есть пара дел рядом с Кёркландом, лететь собираюсь завтра, так что…
— Она собирается покинуть нас, потому что я ей надоел, — влез Яо. — Сначала сплю полдня, потом начинаю донимать нравоучениями, если не погружаюсь в работу. Кстати, товарищ Брагинский, я, может, пока не могу работать в полную силу, но вовсе не беспомощный. А в последнее время документация приходит всё реже.
— Вы же жаловались, что в последнее время ваша производительность упала. Вот я и сказал соседям с юга, чтобы вас лишний раз не беспокоили, а всё отдавали мне. Да там ничего серьёзного, могу показать… завтра? Если, конечно, Тата хочет… — обернулся Иван к сестре.
— Очень хочет, — отрезала Наташа, — они, разумеется, будут рады принять в любое время?
— Лучше дождаться утра и лишь тогда вылететь. Всё равно Франциск вряд ли проснётся раньше десяти.
— Я настоятельно рекомендую залететь по дороге в тот храм, — вновь подал голос Яо. Если бы не внимательный взгляд брата, она бы не стала отвечать.
— Не по дороге, мне придётся делать крюк.
— Спросите джентльмена, ахен, он, вероятно, поможет, — предложил панда. — Ах да, вы же вроде собирались навестить кого-то из друзей.
Ни грамма какой бы то ни было агрессии. Просто констатация факта. Хватит засовывать сердце в пятки при каждом удобном случае. Он не знает, и в этом спасение. Наташа легко кивнула на фразу Ивана о чае и быстро исчезла на кухне.
***
Камер нет, как и пять лет назад. Наташа потратила минут двадцать, чтобы убедиться в этом и наконец успокоилась. В этот раз Хонда казался серьёзней обычного.
— Пока всё чисто. Постарайся добраться как можно скорее, но не подавай виду, что спешишь. И да, обрати особое внимание на Кёркланда. Тебе будет нужен второй пропуск в Центр, скажи, что забыла свой дома, а возвращаться за ним одним — ненужная морока. Он даст тебе быстрый и безымянный, а это нам и надо. Но лучше сначала слетай к Бонфуа. Так, чтобы отвести подозрения.
— Думаешь, я сама не хотела сделать то же самое?
— Только постарайся без глупостей. Помнишь, как Иван-сама узнал о том, что ты навещала сестру в больнице?
— Форс-мажор, не более.
— Вот сейчас таких форс-мажоров быть не должно, понимаешь? Один подозрительный шаг — и Иван-сама может меня заблокировать! — под изображением почему-то удивлённого Хонды шла строчка: «На самом деле я пытаюсь показать раздражение, но этот код не прописан в интерфейсной программе».
— Так ты мне веришь или нет?
— И тебе, и в тебя верю, но, пожалуйста, Наташа-доси…
Она подпёрла голову кулаком и вперила в статичное изображение взгляд, в котором вот-вот должны были показаться слёзы. К счастью, они так и не появились.
— Там Торис и Райвис. Ради них и всех остальных... я сделаю всё, что в моих силах, чтобы остановить это безобразие.
