Что собой представляет бой?
Постоянно задаю себе этот вопрос. Раньше я не могла ответить на него. Казалось, если узнаю правду, то смогла бы открыть какие-то неизведанные тайны Вселенной. Перевернула бы мир своими новациями! Но ответ долгое время не шел. И сегодня я решила, что бой — это танец, где каждую секунду находишься на грани жизни и смерти. Тебя одолевает непередаваемый вихрь эмоций, огонь в душе подогревает на скорость и прыть. Ты будто отдаешься этой страсти, забываешь о существовании кого-либо или чего-либо. Были моменты, когда в бою я забывала собственное имя. Именно тогда я чувствовала себя самым счастливым, полным и удовлетворенным существом в Галактике. Меня никто бы не смог остановить. Отработанная тактика, четкая логика, твердая рука и резкие движения — мои соратники, которые никогда не предадут. Скорость, ловкость, ум — мои плоть и кровь. Все эти составляющие — мое продолжение и уникальность, мое прошлое, настоящее и будущее. Бой проходит за секунды, но для меня это мгновение может растянуться в часы. Ты забываешь понятие «время», теряешься в минутах, запутываешься в часах, забываешься в секундах. Для тебя нет времени, есть только противник, желание победы и ее осуществление. Он захватывает в поток азарта и уносит прочь, в мир, где ты и есть господин собственной жизни. Тебе никто не судья, ты волен распоряжаться собой в полной мере. Битва, закаленная кровь и равный противник — твой мир, твоя вселенная и твое время. Бой — это жизнь, бьющая холодным ключом в разгоряченное лицо. Он движение, позволяющее тебе развиваться, а не деградировать. Он оправдание и объяснение всему, что происходит в этой Вселенной. Когда ты перестаешь думать во время боя, то любая ошибка может стать летальной. Любой огрех может кардинально изменить твою жизнь, причем не в лучшую сторону. Осечка — и ты либо теплый труп, либо калека. Но если не поддаться этому потоку лишних эмоций, сосредоточиться... — Агния, не отвлекайся! — грозный крик, будто звериный рев. Он рассекает раскаленный воздух с искрами статического электричества. Оглушает, дает сил, выбивает из сознания. И тут же последовал удар от противника. Быстро увернувшись, я ответила. Начался бой. Удары шли за ударами. В них можно было затеряться. Бой поглощает без остатка. Ты перестаешь мыслить как человек, ведь теперь ты слаженный механизм, машина для убийств. Любой неподготовленный свалился с ног при первом же сигнале. Он бы потерял сознание от первого удара. Я уворачивалась, ставила блоки и била в ответ. Со стороны может показаться, что бой идет с переменным успехом, но нет, силы были не равны. Мой противник сильнее и опытнее меня... А еще выносливее, поэтому уже через минуту я выдохлась. Воспользовавшись этим, противник опрокинул меня. Прижав к земле, он нанес удар, который оказался бы смертельным, если бы бой был настоящим. Расслабляюсь, стукнувшись затылком о землю. Злости не было, только несправедливость. Почему я такая?! Могу же лучше, могу сильнее, резче, проворнее! Слышу собственное быстрое дыхание и ритм сердца, которое готово раздробить мои ребра. Адреналин еще не прошел, до сих пор дрожат конечности, желая нанести удар. Да, нечестно и подло, но в жизни никто не играет по правилам. — На этот раз было лучше, но ты сильно отвлекаешься. С этим надо бороться, Агния. — С этими словами с меня слезли и подали руку помощи. Смотрю на руку учителя, хочется улыбнуться, но почему-то не делаю этого. Внутри все еще возгорается пламя боя. — Я знаю, учитель Мейдо. — Киваю, принимая свое поражение с достоинством. Мои навыки действительно стали никчемнее. — Но ничего с этим поделать не могу. — Приняв поданную руку, встаю. До сих пор гул сердца отдается где-то в глотке. Да, в последнее время я стала слишком много отвлекаться. В этом году мне начали преследовать странные сны, объяснение которым не могла найти. Это не кошмары, но логике они не поддавались. И ладно бы я их тут же забывала, но нет, я помню их все как будто учила наизусть. Каждый раз прокручиваю в голове, пропускаю через сознание, пытаюсь абстрагироваться или найти им рациональное объяснение, но каждый раз все мои попытки рассыпаются прахом прямо в руках, оставляя осадок пыли где-то на дне души. И я бы не удивилась если бы сны были ни о чем, но нет. Они связаны между собой, переплетаются и преследуют меня. Там я будто другая, у меня другой голос, другая внешность, другой характер. Если бы не мои ощущения, то я бы никогда не признала в этой могущественной деве себя. У этой незнакомой знакомки есть широкие и мощные крылья. Казалось, они больше десяти метров. Птичий атрибут был очень красив: вызывал у меня и у этой неизвестной истинное восхищение и... гордость? Возможно ее, поскольку при виде них у меня замирало дыхание и ускорялось сердцебиение. Я не могла оторвать от них взор. Хотелось прикоснуться к перьям, зарыться в них, остаться с ними. А на утро я чувствовала тяжесть на спине и легкое жжение под лопатками. Сон был настолько реален, что мой мозг мог спародировать натяжение кожи. Это была жизнь ангела, да, именно этого религиозного существа. Возможно, я пересмотрела фильмов и сериалов, но правду мне скрывать незачем. Там, в том неведомом мире, который я все пытаюсь рассмотреть, но он — лишь замыленная муть перед глазами, меня окружают только ангелы. У них широкие крылья с разной расцветкой перьев. Это удивительно и одновременно страшно. — Агния... Агния! Ты меня слышишь? Я очнулась от мыслей, когда услышала громкий голос около своего уха. Меня будто ударили током, чувствую, как внутренности вздрагивают от неожиданности. Я взглянула на своего тренера. Он внимательно всматривался в мое лицо. Можно было прочитать его волнение и беспокойство. Странно, обычно Мейдо так на меня не смотрит, поскольку знает, что со мной никаких проблем не будет. Может, я побледнела? — А, да, учитель, я Вас слышу. — Киваю, слабо улыбнувшись. Поправляю тугой хвост. Не хочу, чтобы кто-то лишний раз волновался за меня, причем совершенно неоправданно. Мои проблемы и дилеммы никого не касаются. — Ты не забыла, куда тебе надо? — спрашивает, артистично выгибая бровь. Ему нужно было идти не в тренера, а в артисты, кино. Непонимающе хмурюсь, смотря на мужчину с седыми волосами. Я не могу понять, что он имеет в виду. Неужели опять уже успела что-то забыть? Вроде все записывала, не должна была. Невольно начинаю копаться в своей памяти, судорожно пытаясь вспомнить что-нибудь важное, раз я решила рассказать это своему учителю. Ничего в голову не шло. Все, что помнила, я никому не рассказывала, а то, что забыла уже не могла вспомнить. Что-то стало с моей памятью, это точно. Возможно, все стрессы, нужно будет пропить успокаивающее. — Эм... нет, — неуверенно протягиваю, как-то виновато улыбаюсь, заламывая темные брови. — Спасибо за бой, я побежала, — прощаюсь с улыбчивым Мейдо, махнув рукой. Я пошла переодеваться.***
«Странно он как-то себя повел», — ухожу снова в раздумья, выходя из здания. Меня не покидало назойливое чувство, что я забыла что-то важное. Проблем, если честно, не хотелось, поэтому старалась вспомнить какое-нибудь мероприятие, которое смогла бы забыть из-за нагруженности. Ничего не могла вспомнить. Уже даже раздражать это начало, будто я какой-нибудь альцгеймер! Мейдо улыбался как-то загадочно, но так, как свойственно только ему. Он прекрасная многогранная личность с хорошим интеллектуальным юмором. Тренер очень понимающий, с ним приятно общаться на совершенно разные темы. У него нет привычки лезть в душу, готов молча выслушать и помочь советом, если тебе это потребуется. Я натыкаюсь на что-то. И тут меня осенило. Я ошарашенно смотрю куда-то в пустоту. Меня будто окатили ледяной водой, от шока не могу пошевельнуться. Не ожидала такой реакции от самой себя. Как я могла забыть о тренировке?! Бегу какой-то антилопой по асфальту, ловкой змеей избегая столкновения с удивленными прохожими. Времени мало, я не должна опоздать! Я особо не фокусировала взгляд, ориентируясь лишь по быстро сменяющейся мути горожан и деревьев. Мне что-то кричали некоторые возмущенные, но я все игнорировала. Останавливаюсь только на светофоре, который горит красным для пешеходов. Облокачиваюсь о столб, пытаюсь прийти в себя и отдышаться. Чувствую, как сердце стучит чуть ли не в голове. Выпрямляюсь до хруста, смотря на дорогу и быстрые машины. Посмотрела в мобильник с красивыми обоями, чтобы узнать время. «Еще есть десять минут», — делаю простой вывод, продумывая свой маршрут после того, как перейду дорогу. Нужно как-то его сократить, раза в два, чтобы успеть. Я же, идиотка, пошла домой, а тренировка-то совсем в противоположной стороне! — «Господи, только я так могу!» — устало выдыхаю. — Это ты послушай меня! — подошедшая, женщина громко возмущалась, держа свой айфон с красивым чехлом у уха. Она пыталась что-то объяснить человеку, озлобленный рев которого я слышала даже с такого расстояния. Потом, когда попытки не увенчались успехом, дама стала его просто крыть трехэтажным матом. Благо, рядом не было детей и стариков, которые бы точно выпали в осадок от такого «красноречия». Светофор мигает, я уже хочу пойти, как понимаю, что он просто сбился. Зеленый мигнул только несколько раз, освободив диод для красного. Я остановилась, встав обратно на тротуар. Оглядываюсь на прохожих, которые также немного в недоумении. Когда красный опять быстро замигал, то инструмент полностью потух, озадачив этим абсолютно всех. Поскольку рядом не было ни камер, ни полицейского участка, машины стали носиться без особой жалости к пешеходам, которые были в замешательстве. Светофор для водителей тоже вышел из строя. Начался настоящий хаос: люди не могли перебежать широкую дорогу, хотя находились некоторые смельчаки, которым было не жалко своего здоровья. Я не входила в их числа. Возможно, это мой минус, что я всегда стараюсь выполнять собственные обещания, законы, просьбы иногда, считаю себя слабачкой. Большинство людей моего возраста плевать хотели на закон и моральные принципы. Для меня это дико и даже мерзко. — Да пошел ты знаешь куда?! — новый вскрик женщины, которая так и продолжала все это время разговаривать. Она, заметив, что светофор сломался, громко ругнулась и смело пошла вперед, даже не оглядываясь по сторонам. «Ненормальная», — невольно подумала я, выдохнув. Внимательно наблюдаю за тем, как эта незнакомка переходит дорогу, оскорбляя собеседника. Смотрю на трассу и летящие машины. «Как ее еще только не сбили?» — хмуро подумала я, когда ругающаяся обогнула столкновение с очередной тачкой. Качаю головой, прикрывая глаза. Снова посмотрела на время. — «А я ведь так точно опоздаю. Светофор-то не починят», — решаю пойти за этой леди. Вот знаете, если бы я знала, что моя доброта и храбрость сыграют со мной злую шутку, то я бы лишила себя этих лишних эмоций. Они вместе породили безбашенность и полную отбитость. Дойдя почти до середины дороги я слышу громкие гудки справа. Они пока еще только отдаленные, но волнение уже зародилось где-то на дне души. Поворачиваю голову и замечаю, как машина пытается как-то странно вырулить, чуть ли не встречаясь с соседними полосами. «Дорога же ровная». — Хмурю взгляд, понимая, что с водителем что-то не то. Он продолжал быстро-быстро нажимать на сигналку. Меня бы машина не задела. Она летела точно на говорящую женщину, которая матерится на водителя, но даже не поворачивает головы. Дама не ускоряется, идет размеренно, смотря себе под ноги. Перед моими глазами должно было случиться столкновение. Я должна была увидеть, как передний бампер автомобиля ударяет по ногам и области таза женщину. Ее тело и голова должны были ударится о капот и лобовое стекло, оставив при этом окровавленную паутину разбившегося сталинита. Она должна отлететь от автомобиля и удариться о землю, получив еще больше травм головы и позвоночника. Если повезет, то водитель затормозит, а если нет, то по новой дороге с яркой разметкой придется отдирать кусочки человеческих останков. Возможно, ее может зажать колесами. Будет авария, лужи крови с ошметками плоти и костей, крики, ужас на лицах зевак-прохожих, суд (если выживет водитель), похороны и слезы. У меня слишком хорошая фантазия. Порой, я ее искренне ненавижу. И я решила взять роль Судьбы на себя, изменив ее не только той громкой леди, но и собственную. Моя доброта довела меня до перелома ног и разбитого черепа. Возомнила себя чуть ли не Богом, решив спасти совершенно незнакомого человека, который умер бы по собственной оплошности. Я глупая? Совершенно не помню, как оказалась рядом с ней. Я даже не представляю, как смогла перепрыгнуть более десяти шагов в несколько секунд. Возможно, мне помог адреналин. Я, совершенно не представляя как правильно спасать человека, просто толкаю ее вперед. Со всей панической силой, возможно, тоже переборщила. Теперь, глядя на свой раскореженный и окровавленный труп, понимаю, что лучшим вариантом было бы ее потянуть на себя, ведь по инерции я просто заняла место этой дамы. Самоубийца. Лестничный ум — самое худшее, что могло со мной произойти после смерти. Это когда ты себя почти ненавидишь за совершенные глупости, которые мог бы легко избежать. Уйти так... глупо могла только я. Такая банальщина, о которой ты думаешь, что с тобой такого никогда не случится. Да, я как бы тоже не предполагала, что погибну из-за собственных рефлексов, которые сработали немного не так, немного не в том месте и немного не с тем человеком. Разглядывая свою изуродованную внешность, я припоминаю, как краем уха слышала приближающиеся звуки клаксона и стирающихся шин. Помню, как сковал страх и сперло дыхание. Мою глотку тогда будто сжали, я еще никогда так сильно не боялась, что забывала собственное имя. Мне впилось в память звук удара, боль в ногах и тазе, потом еще удар, хруст костей, боль в торсе, звон в голове и ушах — кажется, тогда я почувствовала треск в черепе — потом вспоминаю, что боль была ужасно яркой, но только несколько минут, затем — болевой шок. Дальше ничего не могла вспомнить, зато вижу то, что со мной стало после того, как я отрубилась. Мы все умираем уродами. Смотреть на себя такую со стороны было ужасно противно и жутко. Я скорее всего дух, который на самом деле ничего не ощущает, но меня одолевает сильная дрожь, которая подкашивала бы ноги. Тошнота мешает нормально дышать, а страх и ужас заставляют сознание мутнеть. Если бы у меня были глаза, то я бы точно сейчас рыдала. Я бы все это чувствовала, если хоть что-то испытывала. Но нет. Меня одолевает сильное огорчение и разочарование, которые не имеют конкретной почвы. Не знаю причины, по которой они появились. Я больше ничего не знаю и не понимаю. Я будто потеряла связь с миром. Мне было больно смотреть, как сверкающая нить, которая связывала меня с моим телом, постепенно тускнела и становилась тоньше. После того, как она стала меньше атома, это связь прекратилась. Я почувствовала, как становлюсь легче, как теряю осязание воздуха. От меня будто что-то оторвали без наркоза. Или это меня оторвали от чего-то? Это было так быстро, что я даже не успела почувствовать последние секунды жизни или того, что от нее осталось. Расстроена ли? Скорее всего, мне просто больно, не так как при ударе о морду железной твари на колесах, но ноющую, тупую и непроходимую. Хотелось избавиться от нее, приняв любые меры. А еще та незнакомка убежала. Она первой покинула место аварии, скрылась за толпой побледневших людей, позорно сбежала от своего горе-спасителя. В ее глазах читался ужас и пофигизм. Она не волновалась за меня так, как я за нее. Я даже «спасибо» или «прости» не услышала. Эта дама даже не подумала вызвать скорую... или морг. Возможно, я ненавижу эту незнакомку. «Прости, мам», — думаю я, мысленно ухмыляясь. Я такая дура. Меня погубила собственная доброта. — «Сегодня я не попаду на тренировку. Не смогу взять золото на турнире и обнять тебя». — На душе так паршиво, что хочется умереть без возможности видеть и чувствовать. «Прости, что я такая непутевая дочь, которая слишком мало говорила о своих сильных чувствах к тебе. Я очень плохая дочь, мам». Мне было и холодно, и горячо. Хотелось окончательно умереть и снова жить. Хотелось расцеловать родных и убить ту дрять. Много чего хотелось, действительно много, но ничего не исполнимо.