***
Сильванус никогда не был идеалом. В школе его оценки колебались от Тролля по астрономии и истории до Превосходно по Чарам и УЗМС. Он всегда делал лишь то, что хотел, не оглядываясь на ожидания других. Учителя, которые видели в нем потенциал, пророчили ему научную карьеру, родители хотели видеть адвокатом, а он вместо всего этого просто взял и отправился в амазонские джунгли в поисках острых ощущений и интересных открытий. После несчастного случая, в результате которого он лишился руки, ему пришлось выбрать занятие поспокойнее. Если кто-нибудь думал, что, соглашаясь на предложение Дамблдора стать профессором, Сильванус остепенится, он ошибался. Профессором Кеттлберн был едва ли лучше, чем учеником. Заводил любимчиков, показывал ученикам опасных животных и продолжал лезть в пасти опасных хищников. Нет, на уроках он конечно объяснял технику безопасности и вел себя очень даже примерно. Но стоило кому-нибудь из учеников проявить заинтересованность в его предмете вне урока, как в Сильванусе просыпался азарт. Он мог с легкостью проговориться о том, как проще всего попасть в запретный лес и даже самому провести ученика посмотреть на акромантула в естественной для него среде обитания. К его чести, ни один из учеников не пострадал, чего не скажешь о самом Сильванусе. Протезы вместо нормальных конечностей, шрамы по всему телу и невыносимый характер вкупе с неуемной тягой к приключениям не оставляли Кеттлберну ни единого шанса когда-нибудь найти себе даму сердца. С годами он смог это принять и даже посмеивался про себя: еще один пункт всеобщих ожиданий, который он не оправдал. Не дело это женится такому отчаянному авантюристу как он. Все равно ведь не доживет до старости, став обедом для какой-нибудь симпатичной горгульи. А даже если и доживет, совсем одиноким он не будет. Благо по всему миру живут немногочисленные любимые ученики, которых он вдохновил стать магозоологами. Вот и сейчас он идет в гости к своему новому любимчику Гарри Поттеру. Кто бы мог подумать, что у парнишки окажется настоящий талант химеролога. Сильванус с нетерпением ждал возможности поближе познакомиться с первым творением ученика и потому сразу же принял его приглашение в гости. Он аппарировал на самое крыльцо и вежливо постучал в дверь. Окрашенная белой краской дверь распахнулась и Сильванус замер, готовый в любой момент упасть на колени. На пороге стоял ангел: пышная фигура в симпатичном шелковом платье цвета морской волны, густые темные волосы до плеч, вежливая улыбка и томный взгляд самых прекрасных в мире глаз цвета расплавленного янтаря. Еще никогда за всю свою жизнь Сильванус так сильно не сожалел о том, что не оправдывает ни одно из ожиданий окружающих. Будь он приличным профессором, вместо повседневной одежды надел бы под зимнюю мантию костюм. Будь он более учтивым гостем, пришел бы не с книжкой о книзлах, а с роскошным букетом цветов. И наконец, не будь Сильванус таким беспечным авантюристом, у него не было бы таких ужасных травм по всему телу. Кеттлберн еще никогда не встречал такой прекрасной женщины. Милому ангелу хотелось бросить под ноги весь мир, а он не мог предложить ей ничего, даже самого скромненького букетика фиалок. — О, профессор Кеттлберн, вы как раз вовремя, — неожиданно нарушил тишину голос Поттера: — Вы уже знакомы с моей тетушкой Мардж? — Боюсь, еще не успели, — выдавил из себя профессор: — Сильванус Кеттлберн, очень приятно познакомиться. — Марджори Дурсль, взаимно — как же он мог забыть! Конечно, этот ангел просто не может быть одинок. Она замужем за дядей Гарри, а значит ему стопроцентно ничего не светит. При всех его недостатках, Сильванус всегда считал брак священным и никогда не заводил интрижку с замужними дамами. — Мы как раз собирались обедать, — как ни в чем не бывало продолжил Поттер: — Надеюсь, вы голодны, сэр, тетя Петуния приготовила целую тонну всяких вкусностей. — У вас две тети? — осторожно спросил Кеттлберн. Он опасался, что Петуния окажется копией Марджори и весь обед на него будут смотреть целых два прекрасных и недоступных ангела. — Тетя Мардж сестра моего дяди, — объяснил Поттер. — Так вы не замужем, мисс Дурсль? — с надеждой переспросил Сильванус. — Как видите, — вздохнула Марджори и Сильванус воспрянул духом. У него появился пусть мизерный, но шанс на то, что эта прекрасная женщина примет его ухаживания.***
Еще в прошлой жизни Гарри нравилось наблюдать за брачными танцами своих приятелей. Так уж получалось, что со всеми любовными драмами друзья шли за советом к Антиоху. В доме братьев Певерелл можно было напиться, излить душу, придумать план признания, выпить для храбрости и пойти штурмовать неприступную возлюбленную (или возлюбленного, но тогда для храбрости выпивалось на кружку больше). Обычно заканчивалось все поломанным забором (потому что потенциальный жених был не в состоянии найти ворота), злым Линфредом (у которого опять разорили грядку с его корешками в надежде найти там красивые цветочки), осчастливленным другом гоблином (а у кого ж еще кольца заказывать) и растерянной невестой (вроде и кольцо красивое подарил, а с другой стороны попробуй его прокормить, если он с перепою вместе с дружками смел все запасы еды и сейчас жует скатерть). Как правило, в девяти случаях из десяти все заканчивалось свадьбой (жених, который получил отказ, напивался с горя и все повторялось до тех пор, пока не будет получено согласие). Были и те, кто по началу пытался ухаживать за своим возлюбленным не прибегая к помощи алкоголя. Тогда компания друзей делала ставки и с интересом наблюдала за попытками несчастного привлечь к себе внимание. Некоторые справлялись относительно легко и уже через пару дней добивались своего, другие же могли месяцами ходить вокруг да около. Один эльф был бесстрашным воином, способным пойти на дракона чуть ли не в одиночку. И ходил. Каждый раз, как собирался признаться в любви оборотню из соседней деревни. Потому что это не так страшно. В итоге тот оборотень устал ждать первого шага и сам сделал эльфу предложение. Вот так просто: взял, напился и пришел свататься. Кстати, это его брат потом присоединился к их компании и после очередной пьянки позвал замуж вампира. Так что брачными танцами Гарри было сложно удивить. То, что происходило за обеденным столом между профессором Кеттлберном и тетей Мардж, по его мнению, было довольно запущенным случаем. Оба участника испытывали симпатию друг к другу и не могли набраться смелости для того, чтобы сделать первый шаг. Обычно в таких случаях друзей выручал Антиох. У него был дар одной фразой разряжать обстановку. Он всегда знал, когда стоит сказать что-то утешительное, а когда следует раззадорить героя-любовника и вызвать ревность или наоборот остудить его пыл. Что делать в этом случае, Гарри не знал, и потому решил прибегнуть к самому действенному методу и посмотреть, что будет дальше. В чашки тетушки и профессора вместе с чаем отправилась ударная порция бренди. По факту, от чая там осталось одно название, но оба выпили напиток одним глотком и не поморщились. Как ни странно, алкоголь действительно помог. Тетя Мардж слегка порозовела и теперь бросала в сторону гостя более откровенные взгляды, а профессор наконец отмер и принялся рассказать о книзлах. Именно из-за своего волшебного происхождения Пират получился таким умным. Гарри ведь основывал свою программу на базовом интеллекте поднимаемого существа, а не прописывал все с нуля. Вот и получилось, что идеальный по своей природе фамильяр получил от Гарри усиление установки защищать хозяина. В итоге получилось то, что получилось. И если двуногих незнакомцев Пират к хозяину еще хоть как-то подпускает, то из четырехлапых право находиться с Дадли под одной крышей есть только у Злыдня. И то потому, что тетя Мардж периодически кормит кота сливками. Шарисс Пират игнорирует, поскольку она фамильяр Гарри. После того как речь зашла о Злыдне, атмосфера в гостиной, где велась беседа, потеплела еще на пару градусов. Теперь профессор Кеттлберн заливался соловьем рассказывая о том, как ему нравятся собаки. Особое внимание он уделил конечно же к хрупам, все же его профиль волшебные виды. Тетушка Мардж не спешила с ним спорить, но мягко намекала, что все равно считает бульдогов лучшей породой. Впрочем, познакомиться поближе с хрупами, она была не против. После того, как о следующем свидании почти договорились, тетушка Мардж ощутимо расслабилась, наконец осознав свою привлекательность для профессора. Она позволила себе еще немного поболтать с Кеттлберном на отвлеченные темы, а затем перешла к главной причине того, что профессора пригласили на этот обед. Проснувшимся способностям Дадли профессор не удивился. Лишь обрадовался, что это произошло так рано. У Дадли были все шансы догнать ровесников и учится в школе магии наравне со всеми. Естественно не в Хогвартсе.Британские маги записывали своих детей в школу с самого их рождения. Детей не-волшебников автоматически вносила в список книга учащихся после их первого стихийного выброса. Вот только реагировала она лишь на детей до одиннадцати. Поскольку Дадли в списке учеников не значился, Хогвартс ему не светит. По мнению Гарри и остальных Дурслей, это было к лучшему. Кеттлберн считал так же. Тем более, у него был один знакомый, который работает в Шармбатоне, французской академии магии. Именно туда решили подавать документы Дадли на будущий год. Теорию за первый курс кузен знал еще с лета. За весенний семестр ему предстояло восполнить пробелы в знаниях и после этого закрепить их на практике уже непосредственно в школе. На это отводилось две недели сентября, традиционно посвященных повторению пройденного. Такая система обучения была создана специально для того, чтобы помочь адаптации студентов, которые по какой-то причине не могли посещать занятия длительный промежуток времени. Чаще всего такой причиной могла послужить тяжелая болезнь или вхождение в наследие. Молодые вейлы и вампиры пробуждают свою кровь в подростковом возрасте и потом учатся контролировать свои инстинкты. Это занимает пару месяцев, но в особенных случаях может затянуться и на год. Оставаться на второй год и учиться с младшими учениками захотят немногие и потому система обучения в Шармбаттоне это отличный выход для волшебных народов. Похоже, в французской академии таких учеников значительная часть. Гарри про себя отметил, что надо будет подробнее рассказать Дадли о волшебных народах. Он в который раз пожалел о том, что его заставили учиться в Хогвартсе: было бы неплохо немного пожить во Франции и найти друзей не только среди волшебников. Так что он даже немного завидовал Дадли. Провожали Кеттлберна как старого друга семьи. Дядя Вернон напоследок многозначительно улыбнулся профессору и похлопал его по плечу. Похоже, заметил его интерес к сестре и таким образом высказал свое одобрение. Тетя Мардж дала свое согласие на переписку и возможную встречу в ближайшем будущем: один знакомый Кеттлберна разводил хрупов и вполне мог провести для тетушки экскурсию по волшебному питомнику. Воодушевленный согласием, Кеттлберн галантно поцеловал руку даме и аппарировал, напрочь позабыв о том, что в подвыпившем состоянии этого лучше не делать. Каким-то чудом его не расщепило. Вот уж воистину, духи хранят дураков и влюбленных, подумал Гарри, заметив оставленную профессором мантию.***
В Хогвартс Гарри вернулся в приподнятом настроении. За день до его отъезда пришел ответ от мадам Максим, директрисы Шармбатона. Дадли с удовольствием приняли на второй курс, и уже в сентябре он поедет учиться магии в одну из лучших школ Европы. Гарри ради такого случая не поленился съездить в Лондон и через Крюкохвата достал для кузена артефакт-переводчик. Один из тех, которые помогают своему носителю выучить язык. Пока Дадли будет носить его, он сможет понять любого разумного на каком бы языке он ни говорил. В процессе общения, артефакт воздействует на разум таким образом, что его владелец не только понимает собеседника, но и запоминает фразы, сказанные на другом языке. Уже спустя пару недель интенсивного использования артефакта, он полностью овладеет языком, который учил, и сможет общаться на нем безо всякой помощи. Такие артефакты были одним из секретов гоблинского народа. Волшебников, которые знали об их существовании, можно было пересчитать по пальцам. Разумеется, ни о какой покупке и речи не могло быть. Гарри арендовал артефакт на год, с возможностью повторной аренды в дальнейшем. Вообще, гоблины довольно своеобразно относились к своим изделиям и считали, что после смерти владельца, артефакт, созданный гоблинами, должен вернуться к ним. Гарри не видел в этом ничего плохого: арендовать дорогостоящий артефакт намного выгодней. Особенно, если он необходим на небольшой промежуток времени. А как показывает его жизненный опыт, по-настоящему дорогой и качественный артефакт нужен магу ненадолго. Если же маг не способен справится без него в дальнейшем, то грош ему цена как магу. Порадовали новостями и друзья. Гермиона целых полчаса восторженно расписывала как она проводила йольские обряды, а ее родители смогли не только почувствовать магию, но и увидеть ее. Невилл похвастался тем, что бабушка выглядела моложе и здоровее чем в сентябре. Только Драко не заметил никаких изменений в родителях, но справедливо заметил, что дети на свет появляются не сразу и ждать мгновенного результата было бы глупо. После того, как обмен новостями закончился, они принялись строить планы на ближайшее полугодие. Летом Гарри хотел вылечить родителей Невилла и до этого надо было успеть провести все необходимые ритуалы. Все же он никогда не был целителем и потому для излечения лучше было заручиться поддержкой духов. Да и остальным это пойдет на пользу. Кроме ритуалов составили расписание занятий стихийной магией. В прошлом семестре друзья научились чувствовать свою стихию и уже немного управляли ей. Гарри считал, что сейчас самое время научится конкретным заклинаниям. Драко предстояло научится ставить воздушный щит, Гермионе сделать фаербол, а Невиллу настало время познакомится поближе со второй гранью своего дара — магией Жизни. Помимо всего прочего Гермиона составила список книг для общего развития, которые друзья собирались изучить в свободное время. Все же какой бы простой ни казалась магия базового уровня, знания лишними не будут. Как показали первые же дни нового семестра, список литературы был составлен не зря. Практически все преподаватели начали полугодие с повторения пройденного отчего на уроках было еще более скучно чем раньше. Единственным исключением было зельеварение. Снейп встретил отдохнувших студентов тяжелым взглядом и сложнейшей контрольной заключающейся в том, чтобы сварить сложное зелье, содержащее пять ингредиентов. Учитывая тот факт, что до этого они варили зелья максимум из четырех, задание было невероятно сложным. Особенно для Гарри, который был неспособен сварить с первого раза даже простейшее зелье от фурункулов, не говоря уже о чем-то более сложном. Не то чтобы он не пытался, напротив, он тратил несколько часов в неделю чтобы вникнуть в тонкости зельеварения. Читать про различные корешки было невероятно скучно, но он все же пытался себя пересилить и выучить теорию. Но если на прочтение скучных книжек и написание эссе его усидчивости еще хватало, то как только дело переходило к практике, Гарри обязательно на что-нибудь отвлекался и портил зелье. Обычно это сказывалось на качестве зелья, но иногда он был в шаге от того, чтобы расплавить котел. Спасали Драко и Гермиона, каждый урок страхующие их с Невиллом. В результате их помощи, Гарри удавалось получать за урок положительную оценку и оставаться у Снейпа в милости. Черный человек очень трепетно относился к своему предмету и мог наказать студента за малейшее нарушение. Чаще всего доставалось Уизли, который просто бросал ингредиенты в котел даже не сверяясь с рецептом. Впрочем, за все время ему так и не удалось взорвать котел, чего не скажешь о Финнегане, у которого стабильно все взрывалось даже на Трансфигурации. Прошлое занятие также не обошлось без взрыва. К счастью, профессор Снейп успел вовремя и в больничное крыло никто не попал. Впрочем, уже через минуту, когда последствия аварии были ликвидированы, половина класса об этом пожалела. Уж лучше недельку полежать во владениях мадам Помфри, чем страдать над гигантским домашним заданием, которое в порыве гнева задал Снейп. Так что вместо запланированных тренировок Гарри с друзьями был вынужден сидеть в библиотеке в окружении десятка книг по зельеварению. Работать над эссе откровенно не хотелось и потому малейший шум приводил к тому, что они все отвлекались. Так что упавшая со стеллажа книга заставила их дружно поднять головы от пергаментов и посмотреть на источник звука. Книгу уронил, как ни странно, Хагрид. Что полувеликан забыл в библиотеке, в которой ни разу с начала учебного года не появлялся, было загадкой почище существования йети. Гарри дружелюбно поприветствовал лесника и спросил его напрямую. Тот многозначительно покраснел и пригласил их к себе в гости. Поскольку к чаепитиям с полувеликаном друзья привыкли и даже почти перестали считать это необходимым злом, решение было принято мгновенно. Все лучше, чем торчать в библиотеке. Так что не удивительно, что уже спустя полчаса они стояли на пороге хижины лесника и стучались в дверь. В родном доме, где каждый априори должен чувствовать себя более уверенно, Хагрид продолжил вести себя странно. Он то краснел, то бледнел и то и дело посматривал на разожженный камин. Большой черный камень, впоследствии оказавшийся яйцом дракона, было сложно не заметить. Гарри многозначительно переглянулся с друзьями: они снова попали в очередной переплет. — Хагрид, откуда у тебя это? — Ну, я это… того, выиграл в карты. Решил сходить в Кабанью голову, пропустить стаканчик-другой, а там торговец… — И лица, ты, конечно, не видел? — уточнил Гарри. — Дык, в капюшоне он был. Там много кто лицо не показывает. Да и не законно это… драконьими яйцами торговать. — Незаконно, — задумчиво протянул Гарри и вопросительно посмотрел на Гермиону, которая в их компании отвечала за законы, принятые министерством Магии. — Запрещено выращивать и разводить драконов на всей территории Британии, — подтвердила девушка. — А раз это незаконно, то зачем ты на это согласился, Хагрид? И почему начал нагревать яйцо? Оно же было в стазисе до первого погружения в огонь. — Я дракончика всегда хотел, — порозовев, признался лесничий: — с самого детства еще. А то, что незаконно, так ерунда. Мы же не в городе живем, магглы далеко. Да и не накажут, если никто не узнает. Вы ведь не расскажите? — Гарри, — обратил на себя внимание Драко. Они не единожды обсуждали вариант развития событий, где их попытаются вовлечь в какое-нибудь преступление. Все же Малфой-старший занимал не последнее место в министерстве. — Поздно. Мы пришли сюда, а значит мы уже стали соучастниками. — Гарри понимал, что в случае, если они сейчас пожалуются, им все равно не удастся доказать свою невиновность. Значит, надо думать, как повернуть ситуацию так, чтобы она выглядела законной. Драконов было запрещено выращивать вне заповедников, которых на территории Великобритании не осталось. Разве что… — Гермиона, у Запретного леса есть статус заповедника? — Да, из-за табуна единорогов и резервации кентавров. — Значит, надо просто доказать, что дракон часть заповедника. Думаю, надо привлечь преподавателей. Невилл, сбегай за мадам Спраут, Гермиона, позови Кеттлберна. Драко, думаю, стоит заручиться поддержкой совета Попечителей и… что думаешь насчет Снейпа? — Пока рано, — покачал головой друг: — он поддержит только если будет точно знать, что сработает. — Тогда скажем потом, — согласился Гарри: — А Флитвик? Прямого интереса у него, конечно, нет, но он же декан Рейвенкло. — Посоветуемся со Спраут, она его лучше знает. — И то верно. Хагрид, я бы на твоем месте поставил чайник, у тебя скоро будут еще гости. — Но Гарри, зачем ты хочешь все рассказать? У меня же заберут Норберта. — Ты ему уже и имя придумать успел? Неплохой вариант, а главное универсальный, если Норберт окажется девочкой, будет Норбертой. Не бойся, Хагрид, если все пройдет как надо, дракона у тебя никто не заберет.