Белая кошка Конохи. Начало

Прохладный ветер напевал тревожную мелодию, пригоняя из-за горизонта серые безликие тучи. Солнце боязливо спряталось за облаками, словно поймав общую волну настроения. Было тихо. Наверное, даже слишком. Пребывающая в вечном движении Коноха ныне казалась вымершим городом-призраком. Только еле теплящиеся огоньки ламп в окнах давали понять, что в Деревне кто-то был. Хаттори неподвижно сидела на холодной скамье на аллее, где попрощалась с Саске. Ее пустые и отрешенные глаза смотрели в никуда. Холодный поток воздуха беспрепятственно разгуливал по широкой дорожке, разбиваясь о ее сутулившуюся фигуру. И ему как будто в радость было обдувать ее, одетую не по погоде. Впрочем, она не замечала холода, а, может, просто его игнорировала. В ее волосах запутались несколько листиков, что ветер так жестоко оторвал от деревьев, и неприятно шуршали под ухом, слегка колясь. Но девочка и на это не обращала внимания. Она как будто разом лишилась всех чувств, став бездушной куклой, позволяющей делать с собой все, что угодно. Она чувствовала себя опустошенной, как после долгой и утомительной работы. Но никакой работы не было, ведь так? Она просто проводила Саске и отказала в помощи Наруто. Разве это и была причина такого состояния? Наконец, она встала и неспеша побрела по аллее. Проходя мимо какого-то ларька с едой, она запоздало вспомнила, что ничего не ела со вчерашнего обеда, и купила себе несколько онигири. Снова присев на лавочку, она достала один шарик и надкусила его. Вкуса не было. Только ощущение, что во рту находилось что-то еще, помимо языка и зубов. Разжевывая казавшийся резиновым рис с кусочками рыбы, Аканэ подняла глаза к небу. Все это было ради Саске. Конечно, это решение было принято не без посторонней мысли, но она себя всячески убеждала, что так будет правильней. Так он сможет стать сильнее, выйти из тех рамок, что ему в будущем будет ставить Коноха, и достичь своей цели: найти Итачи. Естественно, Скрытый Лист даже с новым Хокаге не даст ему это сделать, в особенности Данзо и старейшины. Таким образом она смогла оградить своего друга от влияния верхушки селения. Что же до Наруто, то она не хотела его впутывать в это. Ему пока не угрожала опасность, да и относились к нему уже не так плохо, как раньше, а потому поводов к каким-то глобальным и решительным действиям в его сторону не было. А если бы были? Подтолкнула бы она его на это? Внушила бы ему, что это необходимо? И удалось бы ей это провернуть, ведь Узумаки порой сомневался и не доверял ее словам? Доев последний шарик, аловолосая встала и продолжила бесцельно шататься по улицам. В голове то появлялись мысли и предположения, едва ли не перекрикивая друг на друга, то их вообще не было, отчего появлялось ощущение незаполненности и чего-то томительного. Не было какой-то удовлетворённости от собственных действий, которая по идее должна была быть. Лишь некое горькое послевкусие как после неприятного антибиотика. Теперь она сомневалась в себе, правильности своих решений, слов и поступков. Может, где-то она прокололась? Где-то не доглядела? А, может, и не стоило все это затевать? Не контролируя свои действия и не следя за маршрутом, она не заметила, как оказалась перед квартирой Учихи, стоя на пороге. Только когда она осознанно взглянула на преграду перед собой, то поняла, где именно находилась. Повинуясь внезапному порыву, аловолосая повернула ручку и вошла в прихожую. В ней было темно и пахло чем-то свежим и приятным, но она не стала включать свет и прямо в обуви прошла дальше, где оказалась в небольшой кухне. Она провела пальцами по столу, на котором была чистая скатерть, и не стояло ни одной тарелки. Саске любил и ценил чистоту — это передалось ему от Микото-сан — вот только убирать не любил. «Чисто не там где чистят, а там, где не сорят.» — так он говорил, с важным видом задирая нос, безуспешно пытаясь привить это Наруто, к которому даже на порог было страшно заходить. Аканэ потеплела взглядом, и уголки ее губ дрогнули. Воспоминания одно за другим нахлынули на нее: вот они втроём играют в карты, где разыгрывают ограниченную серию рамена, и выигрывает Учиха, после чего показушно-снисходительно отдаёт другу свой приз; вот они пытаются приготовить данго по рецепту Микото-сан, но в итоге все тесто оказывается где угодно, только не там, где надо, и мальчики идут смывать с себя муку, пока Хаттори старательно оттирает всю кухню; вот они дружно празднуют день рождения Наруто, где Саске дарит ему несколько свитков по фуиндзюцу и запечатанную коробку, в которой, по его словам, лежали секретные материалы, а Аканэ дарит купоны на бесплатный рамен весь месяц и набор нержавеющих кунаев. Все это вызывало тёплое чувство в глубине души, которое нежно грело изнутри, но, одновременно с этим, разъедало и медленно отравляло сердце. Прервав эту бесконечную цепочку, чтобы вдруг не забыться в приятных воспоминаниях прошлого, девочка вышла из кухни и собиралась уходить, как заметила слабый блик в спальне Саске. Разглядев в нем фотографию всей команды, ее сердце пропустило удар, и она робко шагнула в комнату, и взяла с тумбочки привлекшую ее внимание вещь. Она была сделана в тот же день, когда команда прошла испытание с колокольчиками, дабы закрепить новые узы. Учиха как всегда вот-вот был готов в очередной раз подраться с Узумаки, Сакура довольно щурилась, радуясь, что ее возлюбленный стоял рядом с ней, Аканэ флегматично смотрела в камеру, а улыбка пепельноволосого джоунина была видна даже через маску. Здесь было все настолько хорошо, что даже не верилось, реально ли это. Если бы было все так… Юная куноичи аккуратно поставила фотографию на место и, не оглядываясь, вышла из квартиры. Довольно было предаваться воспоминаниям о тех днях, которых больше никогда не будет. Это удел стариков, чья жизнь, считай, окончена. Идя по безлюдной набережной и пиная камни под ногами, девочка не услышала, как ее кто-то окликнул. Только когда она почувствовала чужую руку на плече, то неторопливо развернулась. Это была Сакура. Она выглядела уставшей: чуть красные и опухшие глаза, впалые щеки и бледная кожа, вкупе с печальными зелёными глазами. — Аканэ, — она шёпотом произнесла имя сокомандницы. — Я не смогла его удержать. — Неважно, — тихо вздохнула Хаттори, убирая руку розоволосой. — Наруто пошел за ним… Я попросила его… — Харуно замолчала, однако Аканэ чувствовала, что та хотела сказать что-то еще. — Ты могла пойти с ним и вернуть Саске. Он тебя послушал бы. Я знаю, как он к тебе относится. Он доверяет тебе, прислушивается к твоим словам. Ты у него авторитет. Наверное, тебя он ставит даже выше себя и Наруто, с которым он наравне. Его словами он может пренебречь и пропустить мимо ушей, но ты… — Не понимаю, о чем ты говоришь. Хотя, даже если это так, то я не стану вмешиваться в жизнь Саске. — повторяя свои слова перед Узумаки, проговорила аловолосая. — Но он совершает ошибку! — Все совершают ошибки. Это нормально. — юная куноичи ощущала себя как с маленьким ребёнком — надо объяснять несколько раз одно и то же. — Но эта ошибка очевидна! — Тогда почему ты сама не ринулась за ним? — спокойно спросила Аканэ. — Ты же любишь Саске. Так сильно любишь, что готова пойти за ним куда угодно, только бы быть с ним. Так почему ты не пошла за ним? Почему вместо того, чтобы присоединиться к Наруто, ты осталась здесь? — выдержав напряженную паузу, она посмотрела на Харуно, а потом, как ни в чем не бывало, пошла дальше, не дождавшись ее ответа. — Так я и думала. «Я сделала все правильно, » — пронеслась серая и безликая мысль в голове. Следующий день выдался солнечным и радостным. Разве что после дождя, который прошел ночью, остались лужи и грязь, но они быстро теряли свою значимость. Птицы шумно перекрикивались в лесах, и их пение доходило даже до скромных общежитий. Аловолосая не спала всю ночь, терзаемая бессонницей и неприятной для нее тишиной. Даже шум дождя за окном не помог ей уснуть, действуя, скорее, как раздражитель. Она лениво сползла с кровати и босиком вышла на балкон. Примятая после нескольких часов валяния одежда висела на ней мешком, но ее это не беспокоило. Кому какое дело, кто как выглядел? Она равнодушно окинула взглядом только-только просыпающееся селение, а затем перевела взор на чуунина, что имел наглость сидеть на крыше этажом выше. Он забавно вздрогнул, но быстро собрался и произнес: — Хокаге-сама просила передать, что группа по спасению Саске вернулась. Девочка еще несколько секунд буравила гостя неопределенным взглядом: то ли с безразличием, то ли с пустотой, и, наконец, кивнула ему. Ниндзя поспешно скрылся, оставив ее одну. Вернулись, значит? Постояв на свежем воздухе еще некоторое время, она решила проведать друга. Не просто так же ей сообщили о его прибытии? Переодевшись, она размеренным шагом двинулась в больницу. Туда, куда блондин поступал после каждой миссии. Уже подходя к порогу, она почувствовала сильное волнение и переживание, что было нехарактерно для закаленных медиков Конохи, побывавших на многих сражениях. — Простите, Вы к кому? — учтиво поинтересовалась женщина на ресепшене, выдавливая улыбку. — К Узумаки Наруто. — Вы член его команды? — Да. — Хорошо, проходите. Пятьдесят вторая палата. Только ненадолго. Ему нужен отдых. Юная куноичи незаметно нахмурилась и поспешила наверх. Когда она открыла нужную дверь, то замерла на пороге. В груди ненавязчиво заныло и потянуло вниз. Она словно в нерешительности сделала первый шаг, затем второй, третий и подошла к кровати, на которой сидел Наруто. Выглядел он неважно: его лицо было в бинтах, живые и яркие глаза были опущены вниз. В руках он сжимал повязку Саске, с перечеркнутым протектором. Аловолосая ощутила зыбучие океаны душевных терзаний и боли, дополняемые горьковатым запахом неудачи и сожаления. Узумаки медленно поднял голову, посмотрел на нее и еще сильнее сжал повязку в руках. — Я не смог. — только и выдавил он. — Я подвёл команду, заставил идти на ненужные жертвы. И все для того, чтобы вернуться ни с чем. — Твоя жизнь на этом не окончена. — Я подверг всех риску. Из-за меня теперь Чоуджи, Неджи, Киба и Акамару на волоске от смерти, а Шикамару винит во всем себя. Я должен был идти один, ведь никто из них не знал Саске так, как я. Я поступил как самый настоящий эгоист. Хаттори не могла найти нужных слов. Она не умела успокаивать людей, не говоря уже о том, чтобы подбадривать. Хотелось сказать о том, что Наруто был ни в чем не виноват, но она понимала, что ее слова могли задеть его за больное. Она придвинулась ближе, положила свою руку поверх руки мальчика и сжала ее, пытаясь оказать хоть какую-то поддержку. Он вздрогнул, но не отстранился. Вместо этого он уронил свою голову ей на плечо и зажмурился, громко сглотнув. Аловолосая аккуратно дотронулась пальцами до его колючей шевелюры и провела по ней, поглаживая. «Может быть, я тоже была неправа.» — Спасибо, Аканэ, — поблагодарил блондин, отстраняясь. — Я рад, что ты осталась рядом со мной. — и выдавил слабую улыбку. Оная медленно и понимающе кивнула и вышла из палаты, почувствовав непонятную неловкость. «Я сделала все правильно, » — снова подумала она, пытаясь убедить себя в этом. Хаттори не следила за тем, куда ее несли ноги, и в итоге едва не столкнулась с кем-то. Тем не менее ей удалось избежать падения на холодный кафель, и она запоздало подняла голову. Пострадавшей от ее невнимательности стороной оказалась никто иная, как Хокаге, которая тут же заговорщически улыбнулась и прищурилась. — А, Аканэ. Тебя-то я и искала. Думаю, ты знакома с нашим гостем и союзником из Суны. Он участвовал в миссии и ему требуется отдых, а сейчас отправлять его домой было бы некультурно и невежливо. Тебе сейчас все равно заняться нечем, так что покажи ему Коноху или проводи до гостиницы. — сказав это, Цунаде бессовестно исчезла за углом, подмигнув напоследок. Юная куноичи бесстрастно проследила за ней, а затем повернулась к гостю. «Неожиданно. А он изменился, » — невольно промелькнуло у нее в голове. Гаара (а перед ней стоял именно он) и вправду изменился. Во многом об этом говорили его глаза. Раньше эти аквамарины искрились ненавистью, безразличием и жестокостью, однако теперь они были пропитаны глубокими раздумьями и просветлением. Взгляд стал сильным, волевым и не прекращающим что-то искать, что-то важное и ценное. Аккуратные черты лица как будто незаметно разгладились, являя миру спокойное и умиротворенное выражение. — Здравствуй. — прошелестел красноволосый. — Здравствуй. — тихо поздоровались девочка и застыла, не зная, что делать. Ей никогда раньше не приходилось проводить кому-то экскурсий. Как-то было не до этого. У кого-то требовательно заурчало в животе. Аловолосая скосила взгляд на песчаника, который непонимающе смотрел на свой живот. — Идём, — безразлично бросила она и вышла из больницы. Гаара послушно последовал за ней. Она повела его в Ичираку. Там хотя бы можно было наесться. Старик Теучи удивленно посмотрел на посетителей, но не стал ничего говорить и, взяв заказы, принялся готовить. Юная куноичи опустила голову, и ее волосы закрыли лицо. Она этого хотела? Это и был тот результат, который она ожидала? Но ожидание и действительность — две разные вещи. Вместо удовлетворённости или хотя бы спокойствия она чувствовала лишь гадкое послевкусие, словно она с позором проиграла, а потом ее еще и сильно унизили, выставив ее неудачу на всеобщее обозрение. — Почему ты не ешь? — тихий голос Гаары неожиданно вклинился в поток мыслей Аканэ, разрывая его. Она подняла голову. — Ты не ешь. Почему? — перефразировал свой вопрос песчаник. — Нет аппетита. — Извини, если напрягаю. Я, пожалуй, пойду, — генин из Песка встал и уже собрался уходить. — Эй, парень! — шёпот лапшичника, который внезапно появился за прилавком, резанул по ушам. — Ты вот так просто оставишь ее? Ты, что, не понимаешь, что нельзя оставлять девушку одну, когда ей плохо? Поддержи ее хотя бы, а то на ней лица нет. Мальчик потерянно переводил взгляды то на Теучи, то на аловолосую. Наконец, он, собравшись, предложил ей пойти куда-нибудь в другое место, и она слабо кивнула. Лапшичник жестами показал, что платить не надо. Хаттори не смотрела, куда шла. Ноги просто несли ее. Она не понимала, как себя вести? Что делать? Она разрывалась. С одной стороны — она сделала первый шаг к достижению цели, но с другой — подвергла опасности Наруто. Удовлетворения не было, лишь отвращение ко всему: к себе, к людям, к миру, в то же время прекрасно соседствующее с равнодушием и полной апатией. — Ты не знаешь, что делать? — после долгого молчания спросил Гаара. — Я запуталась, — бесцветно проговорила юная куноичи, не замечая своей откровенности. Почему-то именно сейчас ей захотелось выговориться. — Я знаю, что делаю все правильно, но чувствую совершенно противоположное. Это… крайне неудобно и неприятно. Я не должна ощущать подобное, это неправильно. Поежившись, девочка растерла руками плечи, почувствовав внезапный холод, и украдкой взглянула на песчаника, боясь увидеть в его глазах жалость, омерзение и презрение. Хуже всего была бы жалость. Она ненавидела это чувство, которое испытывали обычно к обделенным и калечным. Жалости достойны только те, что ползали под ногами, выпрашивая милостыню или подачки. Но она разве такая? Разве она похожа на одну из них? — Я не испытываю к тебе жалости, — словно прочитав ее мысли, спокойно проговорил красноволосый. — Я понимаю тебя. — Тогда что это за щемящие эмоции в твоих глазах? — наигранно холодно спросила Аканэ. — Я сказал, что понимаю тебя, а, значит, сочувствую. — Какое мне дело до твоего сочувствия? — прошипела Хаттори. — Это все равно, что жалость! А мне не нужно ни того, ни другого! Суновец отвёл взгляд в сторону, а потом снова посмотрел на нее. Аловолосая дрожала, растирая плечи и пальцами впиваясь в кожу. Бесконечный холод в ее глазах отступил, уступая место тому, что все это время упорно скрывал от посторонних — глубокую печаль, похожую на горе. Сделав судорожный вдох, она до крови поцарапала себя. Алые капли упали на траву, и та послушно прогнулась под ними. Маска безразличия предательски треснула, оголив маленький кусочек тех эмоций, что сейчас нескончаемыми потоками бились внутри Аканэ, которая давно отвыкла от них. Не в силах больше стоять, ее ноги подкосились, и она рухнула на траву, сгибаясь пополам, отчего кончики ее волос доставали до земли. Расцарапанное плечо начало кровоточить еще сильнее, и теперь тоненькие ручейки крови стремительно бежали вниз по локтю, а затем капали на раскинувшуюся под ногами зелень. Хаттори стиснула челюсти до скрипа в зубах и, кажется, прикусила язык. Тянущая боль в груди усиливалась с каждой секундой, разрывая и так порванную и изуродованную душу. Не хотелось плакать, не было желания выплеснуть все накопившиеся за день эмоции, даже слез невозможно было выдавить. Это сухая и отвратительная душевная боль постепенно распылялась, словно песчаная буря, захватывая разум и тело. Внезапно аловолосая почувствовала чужую руку на своём плече. Затем ее нежно окутал аромат свежего персика, подсознательно успокаивая. Она ощутила, как кто-то опустился на траву рядом с ней, а потом мягко приобнял ее. Она медленно повернула голову и увидела открытое и расслабленное лицо песчаника, у которого на губах расцвела слабая, но тёплая, понимающая и располагающая к себе улыбка. Она хотела сначала скинуть его руку, но, только прикоснувшись к ней, непроизвольно сжала, чувствуя поддержку. Так они и просидели неопределённое количество времени. Гаара молча смотрел на Аканэ, а та все сильней сжимала его руку, цепляясь за нее, как утопающий за ветку. Наконец, она осторожно распутала эти «объятия» и с толикой благодарности посмотрела на красноволосого: — Спасибо. — Ага. — только и ответил тот, смущённо отворачиваясь. Вскоре оба генина почувствовали, что пора расходиться и, неловко переглянувшись между собой, пошли прочь с полигона. Девочка по всем правилам приличия проводила гостя до его гостиницы и, коротко попрощавшись с ним, побрела домой, спиной ощущая смешанный взгляд аквамариновых глаз. Кожа, в тех местах, где побывала рука суновца, почему-то горела изнутри, вызывая непонятные эмоции, а его тёплое дыхание все еще ощущалось над ухом. Когда юная куноичи пришла домой, то сразу же, не переодеваясь, рухнула в кровать, зарывшись носом в подушку, и уснула, а на ее губах растянулась еле заметная улыбка. На утро она почувствовала непонятную лёгкость внутри, словно тяжёлый камень сомнений и терзаний спал с ее плеч, позволив усмирить беснующиеся мысли. Было ли это как-то связано с Гаарой или же со сном, который всегда и безотказно помогал в таких случаях, она не знала, но была признательна. На часах еще не было семи, поэтому она хотела подремать еще немного, но что-то упорно не давало ей этого сделать, буквально за шкирку вытягивая из мягкой постели. В груди как будто царапалась кошка, отчаянно пытавшаяся выйти наружу. Не в праве отказать самой себе, аловолосая покинула квартиру и вышла на улицу. Как и всегда, ранними утренними часами Коноха пустовала, но от того не казалась какой-то вымершей или забытой, а, наоборот, спящей и притихшей. Редкие прохожие, которые, видимо, еще не успели добраться домой, покачиваясь от недосыпа или от бурной пьянки, плелись домой, не обращая внимания на окружающих. Хаттори без особого интереса разглядывала вывески и закрытые лавки с магазинами, пока ноги не вывели ее к воротам Конохи. На выходе из Деревни стояла троица из Песка, провожаемая лично Пятой Хокаге и двумя чуунинами. Темари с Канкуро, кажется так их звали, иногда кивали головами, принимая благодарность, в то время как Гаара глядел словно в никуда, однако, стоило ему неведомым образом почувствовать присутствие Аканэ, пусть и на довольно приличном расстоянии, он вскинул голову и задумчиво посмотрел ей прямо в глаза. Та спокойно, убрав холод и оставив лишь тонкий слой равнодушия, приняла этот взгляд, удерживая зрительный контакт. На миг ей показалось, что мальчик улыбнулся и одними губами прошептал слова прощания, но в следующий момент он повернулся к ней спиной и скрылся. «Так быстро, » — пролетела странная мысль в голове, но быстро растворилась в пустоте.

***

В лесах жизнь и время всегда текли размеренно и спокойно, словно это был совершенно другой мир, существующий отдельно от шумной и пребывающий в вечном движении повседневности и рутины Деревни. Здесь не было людей, разве что только иногда, не было криков и гама, а пространство и окружающая среда не казались чрезмерно заполненными разными кричащими и яркими красками. Как ни крути, а природа всегда распоряжалась, распоряжается и будет распоряжаться пространством куда лучше человека, что впихивал в крошечный кусочек земли все, что в голову пришло, даже не задумываясь: а уместно ли это выглядит? Маленький резвый воробей сел на ветку и ломано повертел головой в поисках опасности. Не найдя таковой, он скромно чирикнул и принялся вычищать серые с коричневыми крапинками пёрышки, забавно хорохорясь и жмурясь, пофыркивая от прилагаемых усилий. Вдруг густая листва возле него слегка шелохнулась, и он сразу же отпрыгнул в сторону, а затем и вовсе улетел, превращаясь в крохотную точку на небе. Юная куноичи осторожно выглянула из своего укрытия, слегка отодвигая ветку, но это было ее ошибкой. В ту же секунду над ее головой пронесся кунай и с характерным звуком вонзился в ствол соседнего дерева. Несколько зелёных листьев плавно закружились в воздухе, опускаясь на землю. Только-только один из них прикоснулся к твёрдой поверхности, как из листвы выпрыгнула тень, а за ней последовала другая. Девочка в спешке обернулась назад и недовольно про себя отметила, что противник быстро ее нагонял. В очередной раз оттолкнувшись, она незаметно достала из сумки за спиной несколько сюрикенов и, полагаясь на слух и чутье, высоко прыгнула, и метнула их в преследователя, но тот благополучно отразил атаку кунаем и вдруг оказался на одном уровне с оппоненткой, и с применением чакры резко толкнул ее в сторону. Однако он не ожидал того, что она применила технику замены, и теперь вместо нее перед ним предстало полено, безвозвратно падающее вниз. Выждав несколько секунд заминки, аловолосая внезапно появилась над головой врага и одним точным ударом ноги отбросила его в сторону. Тот мешком упал вниз, пару раз приложившись головой о ветки, но сразу же встал, почувствовав опору под ногами, и вовремя отразил атаку Хаттори, которая едва не приставила к его горлу кунай. Та с равнодушным лицом отскочила назад, держа безопасную дистанцию. — Было близко, — устало сказал противник. — Ты точно так тренируешься? А то у меня такое ощущение, что ты пыталась меня убить. — Ты сам попросил погонять тебя. — «Погонять» и «попытаться убить» — разные вещи! — возмущённо прокричал Наруто, активно жестикулируя руками. — Садистка, блин. — Ты что-то сказал? — сделав вид, что не услышала последние слова, безразлично спросила девочка. — Нет-нет, ничего. — Узумаки выставил руки в примирительном жесте и натянуто улыбнулся, а по его лбу скатилась капля пота. — Кстати, я проголодался. Может, в Ичираку сходим? Там вроде бы как раз скидки на рамен дня. — Угощаешь? — Ну уж нет. В качестве моральной компенсации ты платишь сама за себя. Девочка безэмоционально посмотрела на него, но, ничего не сказав, кивнула, и они пошли прочь из леса. Со дня ухода Саске прошла почти неделя. Блондин, устав сидеть в больнице, на второй день сбежал оттуда, скрываясь от разгневанной Пятой у подруги, думая, что там его не найдут. Когда же Хокаге сменила гнев на милость, то он первым же делом решил проведать всех, кто шел с ним за Учихой и, убедившись, что они здоровы, приступил к тренировкам, а позже подключил к этому и аловолосую, и они стали заниматься вместе. — О, Наруто, давно тебя не видел! Привет, Акакэ! — Теучи радостно улыбнулся. — Йо, старик, — Узумаки помахал рукой, а Хаттори кивнула в знак приветствия. — Мне вот этот рамен. — он указал на внушительную тарелку в меню. — Порцию классического. — Будет сделано! Через несколько минут перед двумя генинами стояли большие чашки с ароматной лапшой. Пожелав приятного аппетита, они взяли палочки и принялись дружно поедать свой обед, ни на кого не отвлекаясь, а когда закончили, облегченно выдохнули. — Вкуснота, даттебае! — блаженно пропел мальчик, поглаживая живот. Аканэ, оставив на прилавке необходимую сумму для оплаты трапезы, поклонилась и, убрав руки в карманы шорт, побрела куда глаза глядят. Вдруг она остановилась, учуяв непонятный и странный запах. Вытянувшись и стараясь вобрать в лёгкие как можно больше воздуха, она пыталась уловить этот странный аромат вместе с его источником. — Ты чего? — Наруто нагнал ее довольно скоро. Аловолосая не ответила и, постояв еще несколько секунд, сдвинулась с места, постепенно набирая темп. Что это было? Почему оно так странно пахло? Ей казалось, что все ответы на вопросы она узнает только тогда, когда воочию увидит то, что ее взбудоражило. В груди поселилось какое-то томящее ожидание, наполняя каждую клеточку энергией и как бы открывая второе дыхание. Это чувство быстрокрылой птицей облетело все тело, вызывая едва видимую дрожь, пробуждая некий животный азарт и глупую радость от встречи с чем-то новым и, возможно, давно забытом прошлом. Девочка не заметила, как ее принесло к Резиденции. Не обратив никакого внимания на мельтешащих то тут, то там чуунинов и джоунинов, она перепрыгивала через несколько ступеней, только чтобы увидеть, лицезреть это. Внутри откровенно бушевало волнение. Под ложечкой неприятно засосало. Неожиданно для себя остановившись у кабинета Хокаге, она замялась. Да что с ней происходило? Она испытала слишком много эмоций за столь короткий промежуток времени, и это было очень непривычно, и не характерно для нее. Она осторожно приблизила свой кулак к двери и тихо постучалась, внутренне надеясь, что ее не услышали. — Войдите! Громкий голос Цунаде был слышен даже в коридоре. Сделав глубокий вдох и выдох, Хаттори повернула ручку двери и зашла внутрь. — А вот и она. Мы ждали тебя, Хаттори Аканэ. Девочка выпрямилась и с высоко поднятой головой взглянула на гостей. Всего их было четверо: трое котов и одна кошка, имеющая чёрную шерсть и прекрасные изумрудные глаза. — Госпожа Хокаге, если Вам будет удобно, то мы лучше сами объясним цель нашего прибытия, — расслабленным голосом продолжил нэко. — Позволь представиться, меня зовут Ао, и я представляю волю самого Нэкоматы-сама — последнего кошачьего Короля. Думаю, стоит начать с самого начала. Насколько я помню, до Вас, госпожа Хокаге, этот пост занимал Сарутоби Хирузен, верно? — Да. — Мои соболезнования. Полагаю, Вы знаете, что на протяжении восьми лет Хаттори Аканэ является официальным членом клана Учиха, пусть и не носит их фамилии. Это и другие выходящие из него аспекты должны быть оговорены в документе, подписанным лично Учихой Фугаку. — Я помню. Мне тогда это еще показалось странным. — Ничего странного в этом нет. Еще в эпоху Великих Войн клан Учиха заключил с нами контракт, у которого были определённые условия для обеих сторон: мы обеспечивали их оружием, когда была его нехватка, а также были призывными животными, в то время как они обязались помочь нам при крайней необходимости. Верите или нет, но многое, что мы сейчас имеем, у нас есть только благодаря этому клану. Однако я отвлёкся. Согласно договору, они принимают Хаттори Аканэ к себе в клан, после чего мы, ниннэко, забираем ее на дальнейшее обучение у себя. Вот копия документа. Можете сравнить ее с имеющейся у Вас. — Документ, конечно, подлинный, но вы же не думаете, что я вот так просто отпущу шиноби моей Деревни, видя подпись главы некогда исчезнувшего клана? — Если Вы не верите нам, посредникам Нэкоматы-сама, то, возможно, лучшим решением будет пригласить его сюда лично для подтверждения? — кот слегка прищурился. Юная куноичи молча стояла в стороне. Она, конечно, помнила, что Фугаку-сан согласился принять ее в клан не за добрые глаза, но о договоре она и подумать не могла. — Лишние проблемы мне не нужны, — сдала позиции Сенджу. — Но что об этом скажет сама Аканэ? Ты согласна с ними пойти? Оная долго и пытливо смотрела сначала на Хокаге, а затем на нэко. Наконец, она тихо проговорила: — Фугаку-сан никогда не говорил о договоре и его условиях и не упоминал о вас. — Может быть, он просто не успел? — Ао развел лапами. — Подобная связь обычно держится в секрете. — Даже если так, то мне этого недостаточно. Ваших слов мало, чтобы я вам поверила, не говоря о том, чтобы пошла с вами. — Похоже, мы поспешили, признаю. Ты не кусок мяса, чтобы тобой распоряжаться, как вздумается. Вот договор. Возьми и прочитай. Девочка недоверчиво приняла из лап кота свиток и развернула его, краем глаза следя за остальными. Быстро пробежавшись глазами по основным пунктам, она едва удержалась, чтобы не хмыкнуть. Согласно документу, она являлась членом клана Учиха и имела полное право носить их фамилию. Из этого вытекало следующее: ни Хокаге, ни старейшины не имели право вмешиваться в ее дела без прямого разрешения главы, иначе это бы означало, что Деревня совала нос в дела всего клана, тем самым навязывая им свою волю и диктуя условия. Однако дальше было куда интереснее. По достижению ею тринадцати лет она была обязана начать обучение у нэко под непосредственным наблюдением Некоматы-сама. Чем было обусловлено данное решение, конечно же, не объяснялось. И напоследок: печать Фугаку-сана. Было довольно занимательно, что она была поставлена именно в тот день, когда родилась Аканэ. Значило ли это, что за нее все уже давно решили и распланировали? — А что, если я не соглашусь? — только и спросила она, поднимая тяжёлый взгляд. — Тогда ты таким образом оспариваешь решение Некоматы-сама и Фугаку-сама и проявляешь к ним неуважение. — проговорил Ао. — Мы не преследуем каких-то собственных целей, а наше предложение в первую очередь затрагивает твои желания. — Вы ничего не знаете обо мне. — Не знаем, но прекрасно понимаем. Наверняка сейчас у тебя есть цель, для достижения которой тебе нужны силы и опыт. И все это мы готовы дать тебе. — Вы словно делаете мне одолжение, — фыркнула девочка. — Всего этого я способна добиться сама, и чужая помощь мне не понадобится. Даже если я иду против решения Фугаку-сана — мне плевать. Я действую в своих интересах, а не в его. — Фугаку-сама хотел для тебя только блага, как и мы. Кстати, об интересах. Разве тебе бы не хотелось больше узнать о самой себе? О своих родителях? Настоящих родителях? — Мне все равно. — Жить, не зная, кто ты, все равно, что быть никем. — ухмыльнулась черная кошка позади Ао и сверкнула своими зелёными глазами. — Не упрямься, котёнок. Внутри ты, так или иначе, хочешь найти ответы на эти вопросы. Просто ты это игнорируешь. Все дети хотят знать: кто их родители и кто они сами. — Мне нет дела до этого. Отец и мать были обычными людьми, и мне этого достаточно. — Истинное счастье в неведении, да? Не думала, что ты так халатно относишься к теме семьи. Юная куноичи подавила рвущуюся наружу усмешку. Не им было говорить ей о важности семьи и отношении к ней. — Твой максимализм и упрямство меня раздражают, — цокнула нэко. — Шая. — предостерегающе зашипел Ао, и его спутница чуть сникла, а сам он обратился к девочке. — Как бы не были остры ее слова, и как бы она не пыталась тебя задеть, это всё равно правда. Отказываясь от нашей помощи, ты, в первую очередь, вредишь самой себе. Такой уникальный шанс — учиться под началом Некоматы-сама — выпадает не каждому из нас, не говоря уже о людях. Техники, знания, сила — все это будет доступно тебе. — кот замолчал, а потом незаметно шепотом прибавил. — И, конечно же, поддержка. У Хаттори непроизвольно сверкнули глаза. Ао говорил обо всем так, словно знал о ее планах и желаниях. Словно он каким-то неведомым образом прочитал ее мысли и желания, как открытую книгу. Однако ничто его не выдало: ни его голос, ни интонация, ни поза, ни жесты. Лишь в его спокойных и пронзительных янтарных глазах проскользнула едва уловимая искра, но стоило аловолосой слегка прищуриться, как она упустила ее из виду. Нет, Ао не мог знать о ее планах. Впрочем, была вероятность того, что он мог догадываться о них, но это была уже отдельная тема. Сейчас ее больше всего заботила та выгода, о которой говорили нэко. Сила и поддержка, да? Заманчиво, однако глупо и наивно было бы верить им на слово, имея на руках только клочок бумаги с подписью, которую мог подделать каждый. Но, тем не менее, почему-то внутри было стойкое ощущение, что это не просто слова, случайно оброненные или сказанные не к месту. Наоборот, они были сказаны по делу и очень актуальны, учитывая последние события. Аканэ сомневалась: положиться на интуицию и довериться совершенно незнакомым существам или все-таки до конца и упрямо отстаивать свою позицию остаться? С одной стороны — можно было бы остаться в Конохе. Так было бы более безопаснее для Наруто, да и она бы сама чувствовала себя спокойней, зная, что непоседливый друг рядом, и потихоньку направляя его в нужное для себя русло. С другой — можно было бы пойти вместе с ниннэко, шагнуть в неизвестность и, возможно, узнать что-то новое о мире и о себе в том числе, при этом заручившись поддержкой и определёнными связями, которые помогли бы в будущем. На одной чаше весов была спокойная и умеренная жизнь в Деревне Листа, с возможностью медленной реализации собственной цели, но вместе с этим спокойствием в сторону Узумаки, а на другой — возможность стать сильнее и опытнее, познать себя и свои скрытые таланты. Выбор был сложен, но однозначен. — Похоже, она уже все решила, — Шая заговорчески улыбнулась, не скрывая своей радости. — Хорошо. — произнесла девочка. — Я соглашаюсь с вашим предложением, но с несколькими условиями. — Озвучишь их лично Некомате-сама. — Ао довольно махнул хвостом и повернулся к Цунаде. — Надеюсь, вы не против такого решения? Мы ни в коем случае не отбиваем и не отбираем вашего подчинённого. — Я как-то раз имела дело с ниннэко и знаю, что вы своих слов не нарушаете. — оная утвердительно кивнула. — Замечательно. Что ж, спасибо за гостеприимство и за то, что выслушали, Хокаге-сама. — нэко вежливо поклонился. — Аканэ, боюсь, мы больше не можем задерживаться, и поэтому советую тебе поторопиться со сборами. Мы будем ждать тебя у ворот через пятнадцать минут. — на этих словах кот развернулся и вышел из кабинета вместе со своими спутниками. Не став медлить, юная куноичи коротко поклонилась и вышла в коридор. Едва дверь за ее спиной закрылась, она медленно выдохнула и подошла к окну, пытаясь собраться с мыслями. С минуту смотря на свое отражение, она прикрыла глаза, разжала кулаки и постепенно расслабилась, позволяя странной усталости растечься по телу. «Надо идти, » — отдалённо подумала она и нехотя отошла от окна Оказавшись на улице, она направилась к общежитию. Наруто, который следовал за ней до Резиденции, куда-то пропал. Впрочем, волноваться за него не стоило. Добравшись до своей квартиры и в который раз отметив, насколько она жалкая, девочка достала походный рюкзак и начала складывать в него все самое необходимое: одежду, предметы гигиены и прочее. Доставая с очередной полки стопку вещей и проверяя их, она нечаянно задела старую коробку, с которой тут же полетела пыль. Заглянув туда, она увидела аккуратно запечатанный свиток, который дал ей Фугаку-сан перед пожаром. Немного подумав, она закинула его к остальным вещам. — На миссию собираешься? Хаттори подняла голову. Неожиданно объявившийся Наруто с задумчивым видом смотрел на нее, подпирая плечом стенку. — Нет. — А куда же? Разве ты не за этим к бабульке Цунаде бежала? — Я ухожу. — Что? Ты шутить, да? — Нет. — Постой, мы так не договаривались! — начал злиться Узумаки. — Ты опять мне ничего не говоришь, из-за чего я потом себя чувствую дураком! Может, хоть сейчас скажешь, что собираешься делать? То ты внезапно подскакиваешь как ошпаренная, то теперь в спешке собираешь свои вещи, словно хочешь сбежать! Не хочешь прояснить ситуацию?! — Так надо. — Ну уж нет. Так не пойдет. — блондин сдвинулся с места, подошёл к подруге и сел перед ней, проникновенно смотря ей в глаза. — Аканэ. Оная молча подняла отрешенный взгляд, а потом тихо, с расстановкой произнесла: — Это было последним желанием Фугаку-сана. Он хотел, чтобы я училась у нэко. Сейчас пришло время, и они меня забирают с собой. Мальчик сник. Буря эмоций в его беснующихся голубые глазах утихла, и вместо нее пришли грусть и печаль, сочетавшееся с раскаянием за то, что он накричал на подругу. — Извини, — наконец, проговорил он. — Я всплыл. Наверное, для тебя это важно. Хаттори отрицательно покачала головой и, закинув в сумку последнюю вещь, встала. Снова посмотрев на блондина, который неестественно побледнел и подозрительно замолк, она протянула ему руку. — Идем, проводишь меня до ворот. — ровно сказала она, но Наруто уловил в ее голосе некую заботу и обеспокоенность, а потому слабо улыбнулся, взял ее за ладонь и поднялся. Путь до ворот прошел в молчании. Ни Аканэ, ни Узумаки не старались как-то завязать разговор. Да и не нужен был он. Они просто наслаждались последними минутами тишины между друг другом перед долгой разлукой. Когда же они дошли границы Деревни, то их там уже ждали. Ао непринуждённо любовался облаками, а его соратники потешались над дежурившими Изумо и Котецу, обыгрывая их в игре «камень-ножницы-бумага». — Выдвигаемся, — Шая упёрлась лапками в бока. — И так много времени потеряли. — До скорой встречи, — улыбнулся Наруто и помахал рукой. Аканэ на это лишь сдержанно кивнула. Солнце лениво выползало из-за горизонта, пробуждая своим сиянием диких зверей ото сна. Сонная лисица высунула свой нос из норы и, принюхавшись, сладко зевнула и, попыхтев, решила поспать еще немного, уложив голову себе на лапки и накрыв ее пушистым хвостом. Ранние жаворонки задорно выпрыгнули из своих гнёзд, воспевая наступление нового дня, и черными быстролетными точками замелькали в пышных кронах. Пофыркивающий ёж неспеша семенил к норке в корнях высокого дерева, но, учуяв что-то вкусненькое, изменил свой маршрут и уже в более быстром темпе пробирался к источнику запаха. Выйдя на небольшую лужайку, он с интересом обнюхал потушенный костёр и угли, а затем стал рыться в куче листьев, что заманчиво пристроилась неподалёку. Наконец, найдя источник привлекшего его внимание запаха, лесной житель радостно пискнул и с аппетитом набросился на объедки, любезно оставленные кем-то как будто для него. Как мило это было с их стороны. Юная куноичи потянулась, закинула руки на затылок и запрокинула голову вверх, разглядывая листья на деревьях и животных, которые прятались за ними, пытаясь отвлечься. Они уже шли несколько дней, петляя и идя по самым длинным и тернистым тропам. Нет, она нисколько не была против этого, наоборот, наверное, даже была рада немного побродить по лесу, но что-то внутри раненым зверем выло и хотело побыстрее попасть к нэко. И это странное желание усиливалось с каждым часом, вынуждая девочку с силой сжимать кулаки, больно впиваясь ногтями в кожу, порой до крови, дабы сдержать эти порывы. И вот сейчас она снова повторяла эту процедуру, пока группа котов, будто кучка туристов на экскурсии, брели по зарослям какого-то бурного растения. — Ну и ну, — протянула Шая. — Выдержка у тебя хромает, однако. Хаттори гордо фыркнула, но говорить ничего не стала, продолжая идти. Следующие несколько дней прошли размеренно и, на удивление, тихо. Шая больше не цеплялась к ней, изредка бросая на нее взгляды а-ля: «Живая еще?», а остальные не замечали или делали вид, что не замечали, как девочка чуть ли не на иголках сидела, кусая губы в нетерпении. — За этим водопадом есть вход, ведущий прямиком к замку нэко. — сказал Ао, когда группа дошла до границы страны Огня, указывая на ничем не примечательный склон, с текущим по нему мощным потоком воды. Аканэ ловко запрыгнула на камни, стараясь поспевать за проводниками. Удерживаясь в основном с помощью чакры на мокрой и неровной поверхности, она слегка цеплялась ногтями за маленькие расщелины, тем самым подстраховывая себя. Когда же с любительским скалолазанием было покончено, она оказалась на небольшом выступе и, прижимаясь к холодной скале, аккуратно и осторожно начала двигаться в сторону незаметного входа в пещеру, которую так удобно скрывал водопад. Признаться, если бы не нэко, то она сама бы никогда, даже при всем своем желании, не смогла бы отыскать это место. Змеей проскользнув между мощным потоком воды и мокрым камнем, она оказалась в узенькой пещерке, в которую едва мог протиснуться взрослый человек, и то, ему бы пришлось стать в несколько раз мельче и тоньше. Впрочем, пока подобные сложности не возникали, поэтому она без особого труда проникла туда и последовала за своими провожатыми, но вскоре, как и они, оказалась в тупике, непонимающе изогнув бровь. — В основном мы пользуемся другим путём, чтобы привлекать к себе меньше внимания, однако наш случай — исключение из правил. — пояснил Ао и одновременно со всеми остальными сложил печати. Несколько секунд ничего не происходило, но потом земля вдруг задрожала, а с потолка посыпались мелкие камушки. Юная куноичи инстинктивно напряглась, но в следующий момент все прекратилось, а огромный камень, который был вместо стены стал медленно и неохотно откатываться в сторону, пропуская во тьму пещерки лучи солнца. Девочка прикрыла глаза рукой и осторожно посмотрела вперед. Перед ней раскинулись бескрайние зелёные равнины, усеянные всевозможными полевыми растениями, что мелкими яркими бусинами, рассыпались до самого горизонта. Свежий, наполненный жизнью и каким-то сладковатым запахом ветер свободно рассекал травяное море, заигрывая. Вдали виделся лес, а вершины растущих в нем сосен словно остроконечные пики пронзали голубое небо, теряясь где-то в облаках. — Идем, — поторопил Ао и повел группу вниз. Аканэ никогда еще не видела столь живописных мест. Эти поля, это небо, этот далекий лес — все вызывало восторг и непонятное желание пробежаться и полной грудью вдохнуть эту красоту. Когда благоухающие равнины были пройдены за рекордные несколько часов, а опушка леса стала местом ночлега, компания выбралась на широкую дорогу, ведущую к замку и, чем ближе они подходили к нему, тем больше путников-нэко попадалось им на пути, вежливо преклоняющих голову, но от того не переставая смотреть с явным интересом на неожиданную гостью. — Подумать только! — говорили одни и стыдливо прикрывали усы лапками. — Неужели это свершилось? — шептали другие и с нескрываемым восторгом и восхищением в глазах провожали процессию. — Значит, это она? — вещали третьи. Добравшись до ворот замка и миновав охрану, группа уверенно вела Хаттори по запутанным коридорам, сворачивая в самых неожиданных местах, в то время как она сама осматривалась и примечала некоторые детали. Крепость была довольно вместительной, несмотря на то, что снаружи казалась меньше, и вмещала в себя очень много комнат далеко не маленьких размеров. Также, что неудивительно, здесь ничем не воняло и не пахло, учитывая, что кое-где нужен был конкретный ремонт. Продолжая осматриваться, девочка заметила, как их процессия остановилась перед громадными дверьми, ведущими в большой зал. — Войдем только я, Шая и Аканэ. Остальные могут быть свободны. — четко сказал Ао, слегка нервничая. Те, кого он не назвал, послушно исчезли, оставив вышеназванных одних. — Волнуешься? — задала провокационный вопрос черная нэко, прищурившись. — Нет. — твёрдо ответила аловолосая. — Это хорошо. — кивнул Ао. — Когда мы зайдём, поклонись перед Некоматой-сама. Так ты проявишь к нему свое уважение. В разговор не встревай и не перебивай. Если о чем-то спросят — отвечай четко и точно. Все поняла? — Да. Кот еще раз кивнул и распахнул двери, входя внутрь. За ним вошли и Шая с Аканэ. — Да не угаснет солнце, что освещает твой путь, и не потеряют своего блеска звезды, благословившие тебя, Некомата-сама. — с гордым поклоном поприветствовал кошачьего босса Ао. — Миссия выполнена успешно. Как ей и говорили, Хаттори поклонилась, исподлобья пытаясь разглядеть фигуру в тени. — Благодарю за хорошую работу, — донесся низкий голос, а затем в самом дальнем углу комнаты сверкнули жёлтые глаза; следом показался большой черный нос, а за ним и вся голова, которая не уступала в своих размерах огромному валуну в два полных человеческих роста. Белая шерсть была аккуратно и тщательно вылизана и немного завивалась на концах. Большие жёлтые глаза, обрамленные черными полосами, пересекали шрамы, придавая коту воинственности и свирепства. Из широкой пасти угрожающе сверкнули острые клыки. — Значит, ты и есть Хаттори Аканэ? Что ж, тогда добро пожаловать.