Белая кошка Конохи. Начало

— Хаттори Аканэ и Ясухиса Такада, выйдите на площадку. — требовательно прокашлял Хаяте. Аловолосая отмерла. Гордо подняв голову, она боковым зрением следила за фигурой на противоположной стороне балкона. Спустившись и встав перед судьей, она взглянула на противника. Это был парень из Водопада примерно на год старше нее. Каштановые волосы были в творческом беспорядке; одет он был в черную обтягивающую майку без рукавов и черные шорты с ремешками. На обеих ногах были кожаные чехлы с кинжалами. На правом плече располагался протектор Деревни. Судя по его оружию, он был бойцом на короткой дистанции, использующим преимущественно кендзюцу. Но не стоило забывать и о том, что у него могла быть парочка техник в запасе, так что недооценивать его было опасно. Генин тоже внимательно смотрел на Хаттори. Неприятная улыбка тронула его губы, и Аканэ могла понять его: грязная, с порванными шортами и в лёгком спортивном топе она была уязвима. Учитывая ее нестабильное состояние и чакру, которая была почти на нуле и которой хватит только на одну не слишком масштабную технику, ей придётся несладко. Она также вспомнила, сколько у нее было оружия в запасе: пара кунаев и одна барьерная печать. Негусто, однако. Печати невидимости, замораживающие и взрывные благополучно порвались в тот момент, когда на нее с командой напал Орочимару. — Начали! Юная куноичи отпрыгнула назад, держа дистанцию. — Боишься меня? — парень ухмыльнулся. — Правильно делаешь! — и бросился на нее, на ходу доставая кинжалы из чехлов. Та вовремя отразила его атаку кунаями, выбив из них сноп искр, и, сложив пальцы в печать, отскочила в сторону. Такада последовал за ней. Сделав выпад, он направил лезвия к шее девочки, но она увернулась, сделав прогиб в спине. Клинки чудом не задели ее. Поняв, что противник сейчас открыт для атаки, она спрятала кунаи обратно в сумку и нанесла ему удар с ноги в живот, а потом снова отпрыгнула назад, оперевшись на руки. Ясухиса болезненно скорчился и отступил, держась за живот. — Дрянь! — закричал он. Аловолосая не успела потянуться обратно за кунаями, как парень оказался перед ней, замахиваясь. Она увернулась вправо, однако все же позволила себя задеть, подставив щеку. Затормозив, она лёгким движением смахнула кровь с нее. Порез тут же зажил, оставляя после себя тонкую полоску алой жидкости. Генин из Водопада не заставлял себя долго ждать. Он, словно озверев, наносил удары за ударами, не щадя сил. Удар. Блок. Снова удар. Аканэ увернулась. — Техника клинка: Кольцо лезвий! Такада сложил пальцы в печать, и возле него появилось пять его копий. Нехорошее предчувствие защекотало нос. Хаттори хотела уйти в сторону, но внезапно появившийся клон оппонента не дал ей этого сделать, целясь ей в глаза. Проворно ускользнув от этой атаки, она чуть не напоролась на другую, которая была со спины. Она пригнулась, но не уследила за тем, как противнику удалось срезать пару волосков с ее макушки. Пять копий Такады, включая его самого, взяли ее в кольцо, не давая ступить даже шагу. Юная куноичи гордо выпрямилась и спокойно огляделась, словно была на прогулке, а не на смертельном поединке, замерла и по-птичьи наклонила голову влево, снисходительно улыбаясь уголками рта. — Что смешного? — генин слегка занервничал. Вдруг его противница пропала из поля зрения, растворившись в облаке дыма. Это был ее теневой клон. — Стиль огня: Пламя Феникса. Ее тихий, пропитанный уверенностью голос прозвучал за спиной парня. Тот обернулся, но было уже поздно. Большие огненные шары летели прямо на него. Увернуться без малейшего ожога было невозможно. Он отпрыгнул в сторону, оставив своих клонов гореть в огне, но только коснувшись пола, то тут же инстинктивно перехватил руку с кунаем, целящуюся ему в горло. Однако его оппонентка не растерялась и приготовила следующую руку с оружием в ней. Такада вовремя остановил ее, иначе бы умер в тот же момент. Холодное лезвие едва касалось кожи. Девочка сверкнула глазами и увеличила напор, пытаясь подавить врага силой. Простояв в таком положении несколько минут, силясь перебороть его, она чуть отступила назад. В этот момент он резко дернулся, рискуя рассечь себе горло, и, перебросив ее через себя, швырнул ее в стену, на которой образовалась большая вмятина. Поднялась пыль. Аловолосая отхаркнула кровь. В теле что-то неприятно защемило. Во рту появился тягучий привкус железа. Через силу открыв глаза, она вовремя успела заметила атаку Такады и попыталась увернуться, но внезапная слабость во всем теле не дала ей этого сделать. Она лишь дернулась в сторону, а затем ощутила острую боль в шее и волну чего-то очень горячего и обжигающего. На уровне рефлексов она приложила руку туда и почувствовала глубокую рваную рану, из которой, не переставая, водопадом текла кровь. Под ногами образовалась довольно большая лужа. Аканэ пошатнулась. В глазах помутнело, а тело словно налилось свинцом. Захотелось спать. Однако она старалась не поддаваться этому и не обращать внимание на рану. Ее взгляд четко сфокусировался на парне из Водопада, который стоял перед ней, довольно улыбаясь и виртуозно вертя в руках свои кинжалы. До ушей дошёл надрывный голос Наруто, но ей было не до этого. — Техника клинка: Пронзание! — Ясухиса на мгновение исчез, а затем девочка почувствовала, как оба кинжала входят в ее грудную клетку, пронзая легкие и разрезая вены с артериями возле сердца. Голоса друзей, шокированные вздохи остальных генинов, неверящие взгляды джоунинов и Хокаге — все четко врезалось в ее сознание, пылая яркими слепящими красами. Это и будут ее последние воспоминания перед смертью? Как-то даже скучно, что произошло все так. Ее убил какой-то безымянный генин из Водопада. С сухих губ сорвался короткий смешок. Что за позорище? Она хотела в крайнем случае умереть в бою за что-то стоящее, а не за жалкое звание чуунина, а в лучшем — где-нибудь далеко от людей, чтобы никто не видел последних минут ее жизни. Такада, удовлетворенный своей работой, отошёл от бездыханного тела противницы. Его не заботило, как ее смерть воспримут ее родные, его не волновало, какие угрозы ему бросал тот светловолосый мальчишка. Он не обращал внимания на шокированные лица других генинов, джоунинов и Хокаге. Он ждал только одного — услышать, как его объявят победителем в этом поединке. Уже собравшийся услышать себя победителем, он ощутил угрозу и до ужаса пугающую чакру, нервно вздрогнул и оглянулся назад, где валялось тело юной куноичи, которую, как ему показалось, он убил. Она по-прежнему лежала на полу в луже собственной крови. Но что-то в ее виде насторожило генина. И вскоре он понял, что именно. Раны, оставленные им в ее груди и на шее, невероятно быстро заживали, не оставляя после себя даже шрама. Вдруг Аканэ резко встала. Тряхнув волосами и отбросив их за спину, она посмотрела на оппонента. Тот застыл на месте, и до ее обострившегося обоняния донесся сильный запах страха. Все ошарашенно смотрела на нее, ту, которая только что восстала из мертвых. На алой макушке стали проглядываться белые кончики кошачьих ушек. Черты лица стали будто бы чётче и острее, подчёркивая выразительные глаза своеобразными стрелками. Сиреневый цвет глаз окрасился в алый, а зрачок вытянулся. Вместо зубов появились угрожающего вида клыки, не портя внешний вид, но придавая ему некой красоты и опасности. Из-за спины показался белоснежный кошачий хвост. Ногти на ногах тоже заметно выросли. Ясухиса отступил назад, сглатывая слюну и мелко дрожа. — Боишься меня? — прошипела Хаттори, передразнивая его слова в начале их боя. — Правильно делаешь. — последние она прошептала над ухом у генина. Тот дернулся, размахивая кинжалами. Аловолосая грациозно отскочила назад, тормозя когтями и оставляя после них глубокие царапины на полу, выпячивая пятую точку. Плевать, что все смотрели. Белый хвост оживлённо замахал позади. Она игриво оскалилась и сорвалась с места. Оказавшись сбоку от Такады, она полоснула его когтями по плечу. Тот занёс кинжалы, чтобы защититься, но она была уже с другой стороны от него. Оставив глубокие кровавые следы и на другом плече, девочка ударила ногой Ясухису в спину, а он, словно податливая кукла, полетел вперед. Пытаясь затормозить, он не заметил, как перед ним очутились его противница и, с разворота нанеся ему удар ногой в челюсть, задев когтями щеку и глаз, откинула его к стене. Генин с характерным звуком впечатался в стену и не успел сделать даже малейшего вдоха, как юная куноичи грубо вцепилась ему в волосы, вырывая их и царапая кожу головы, и приложила его лицом о стену. Несколько раз сделав так, она отбросила его на центр площадки. Тот мешком упал на пол, слабо и прерывисто дыша. — Бой окончен! Победила… — начал Хаяте. — Заткнись! — прервала его Хаттори, подходя к еле живому противнику. Экзаменатор не смог возразить. Даже Хокаге не стал вмешиваться. В воздухе витала жуткая Ки, вмещающая в себя злобу, ненависть, жажду убийства и кровожадность. Генины и их воля были подавлены этой энергией, джоунины в напряжённом молчании следили за разворачивающимися действиями, испытывая страх. Подойдя к Такаде, Аканэ одной рукой взяла его за горло и подняла над собой. Он безвольно повис на ней. Она всмотрелась в его лицо. Все в крови, с кровоточащим носом и с четырьмя полосками возле правого глаза. Наверняка, он станет одноглазым калекой. — Не убивай, — услышала она. — Прошу. Не убивать? Зачем? Он же хотел убить ее, так почему бы не отплатить ему той же монетой? Плевать на то, как к этому отнесутся другие. Даже Наруто с Саске. Наверно. Хаттори более осмысленно взглянула на проигравшего. Жалкий, избитый и слабый. Не она его убьёт, так другие. Отправив его на тот свет, она окажет ему медвежью услугу. «Мне будет интересно посмотреть, как из этого доброго и сочувствующего ребенка вырастет эгоистичная и циничная личность.» Некстати вспомнившиеся слова что-то надломили внутри. В груди неприятно заныло. Девочка разжала руку, и Ясухиса рухнул к ее ногам. — Победитель — Хаттори Аканэ! — дрогнувшим голосом объявил Хаяте. Тишина. Поведя ушками и махнув хвостом, победительница развернулась и направилась на балкон к своей команде. Ирьенины, прибежавшие как раз вовремя, аккуратно положили на носилки Такаду и унесли в госпиталь, что-то говоря про сломанные кости черепа и лица. В сопровождении пары десятков пар глаз, аловолосая подошла к Наруто, но, остановившись в нескольких метрах от него, она оперлась на перила и, не замечая пристального внимания к своей персоне, погрузилась в свои мысли, но, почувствовав чей-то выделяющийся из всех остальных взгляд, посмотрела перед собой. Напротив стояла команда из Песка. Темари и Канкуро смотрели на нее опасливо и настороженно, словно на дикое животное, готовое вот-вот вырваться из клетки. Впрочем, не им принадлежал тот необычный взгляд. Его обладателем был Гаара. Его тихие и спокойные аквамарины без стеснения смотрели в сверкающие рубины. Он выглядел непринуждённым и расслабленным. Пристально вглядываясь в глаза девочки, он словно желал найти ответ на какой-то свой вопрос. Он не боялся ее, как и она его. Она слышала, что о нем говорили другие, видела его карточку, которую показывал Кабуто, но даже с этим не чувствовала даже малейшего опасения или какого-то неудобства. — Перейдем к следующему бою. Табло показало следующих участников: «Собаку, но Гаара против Рока Ли.» Красноволосый оторвал свой взгляд от Аканэ и, сложив печать, оказался на площадке. Ли спрыгнул следом. Аловолосая непроизвольно махнула хвостом. Его кончик нервно подрагивал, предвкушая интересный бой. Когда Хаяте объявил начало боя, последний пошел в атаку: — Ураган Конохи! Он замахнулся ногой, но она была остановлена песчаной защитой Гаары. Вовремя отпрыгнув от противника, ученик Гая чуть не попал под песок, который намеревался его схватить. Однако, не сдаваясь, он наносил всяческие удары, пытаясь хотя как-то задеть песчаника, но все его попытки разбивались о стену из песка, которая надёжно защищала хозяина. Потерпев неудачи и чуть не попав в ловушку, генин Листа прыгнул на огромную статую, изображающую руки, сложенные в печати. — Ли, снимай! — прокричал Гай-сенсей. Аканэ помнила, что «копия» не владел навыками гендзюцу и ниндзюцу. Его уделом было тайдзюцу. В данном случае, ему выпал довольно проблематичный противник, не восприимчивый к физическим атакам. Однако и к нему был подход. Подумав логически, можно было понять, что Гаара в основном полагался на свою защиту, не развивая тайдзюцу. Если бы можно было бы превзойти песчаную защиту в скорости, то появился бы шанс задеть его. — Вы же говорили, что я их должен снимать только когда есть угроза близким людям. — Бывают исключения из правил. — Гай-сенсей показал «класс». Ли несказанно обрадовался и принялся снимать утяжелители, которые были на его ногах. Сняв, он скинул их вниз. Те с грохотом проломили под собой пол, введя всех в ступор. Девочка повела ушами. Интересно, она смогла бы носить утяжелители? А между тем Ли словно обрёл крылья. Он мелькал то тут, то там. Песчаная защита Гаары еле поспевала за ним. Генин из Песка шокировано стоял на месте, не зная, что предпринять. Его песок взволнованно летал вокруг него, как и хозяин, не зная, что делать. Жирнобровый подпрыгнул вверх и нанёс удар по голове красноволосого, тут же отступив назад, сохраняя дистанцию. Не успел тот опомниться, как он продолжил наступление, атакуя со всех сторон, и снова, опередив защиту, ударил песчаника, откинув того на несколько метров от себя. Суновец с трудом снова встал на ноги, болезненно кряхтя, и злобно оскалился. — Все? Ты закончил? — обманчиво спокойно поинтересовался он у противника. Ли улыбнулся, развязывая бинты на руках. Встав в стойку, он сорвался с места, нарезая круги вокруг оппонента. — Давай быстрее. Ученик Гая-сенсея, сделав выпад, атаковал соперника, отправив его в полёт. Удар. Еще выше. Следующий удар. Песчаная защита не поспевала за владельцем. — Фронтальный лотос! Генин из Листа закружился, связывая бинтами Гаару, и на высокой скорости начал падать вниз. Падение выдалось не мягким. Такое не смягчила бы даже песчаная защита. Пол пошел трещинами, а потом и вовсе разрушился. Поднялась пыль, медленно оседая обратно. Однако все же сквозь это серое облако можно было увидеть, как Ли отошёл в сторону, тяжело дыша. Видимо, техника затратила слишком много сил. Красноволосый лежал в центре проломленного пола, весь покрытый трещинами и с потерянным выражением лица. Но радоваться было рано. Его тело начало вдруг осыпаться, превращаясь в песок, и в то же время огромная тень выросла позади жирнобрового, опасно нависая над ним. За ним стоял настоящий Гаара, злобно смеясь. Он словно стал другим. Аканэ почувствовала необычную чакру, чем-то похожую на Ашурамару. Такую же нечеловеческую и ужасающую, требующую больше крови. Для Ли это стало финалом — он больше не мог сражаться, а поэтому был лёгкой мишенью для взбешенного песчаника. Техника лотоса являлась запрещённой, так как требовала невероятной физической подготовки. Ее использование грозило неопытным и зелёным генинам смертью. Было чудом, что мальчик мог хоть как-то двигаться. Начались тревожные перешептывания как джоунинов, так и генинов. Гай-сенсей и Какаши-сенсей заговорили о вратах чакры. Юная куноичи с долей интереса посмотрела на жирнобрового, невольно подслушав разговор. Любопытно, он мог открыть хотя бы одни из врат? Чисто из спортивного интереса. Всего существовало восемь внутренних врат: начала, покоя, жизни, боли, предела, вида, потрясения и смерти. Открыв седьмые врата, можно было превзойти даже сильнейших ниндзя в истории, однако и цена была соответствующая — жизнь. Поэтому их открытие считалось опасным и непредсказуемым. Даже если человек был здоров и в порядке, не факт, что после открытия хотя бы двух врат, он будет дееспособен. А в этом случае был Ли… — Третьи врата: Врата жизни — открыты! Четвёртые врата: Врата боли — открыты! Аканэ подавила судорожный вздох. Ей стало не по себе. Она старалась оставаться спокойной, но хвост выдавал ее с головой. Он бешено бил по ногам, показывая крайнюю степень тревожности хозяйки. Впрочем, этого никто не видел — все были увлечены боем. Ли поражал своей нечеловеческой скоростью и мощью. Гаара заметно отставал от него. Он был бессилен против открытых внутренних врат. Глаза не успевал следить за его движениями, теряя его из виду. Ученик Гая-сенсея избивал красноволосого, словно тот был грушей для битья. — Спрятанный лотос! Он нанес последний, решающий удар. Суновец упал на пол, кроша камни в пыль. В самую последнюю секунду он успел превратить глиняную тыкву за своей спиной в песок, чтобы смягчить падение. Ли, обессилив, кубарем покатился по площадке. Аканэ четко услышала за затрещали его кости и мышцы от сильного перенапряжения. — Что это там внизу? — спросила Ино, пытаясь что-то разглядеть. Хаттори снова перевела взгляд на генина из Песка. Он пластом лежал на проломленном полу, окружённый песком. Его песчаная защита была вся в трещинах, и сам он больше походил на сломанную куклу, нежели чем на человека. Он тяжело дышал, однако пристально и с каким-то нездоровым вниманием смотрел на ученика Гая-сенсея. Подняв дрожащую руку, он протянул ее к противнику. Песок начал собираться, превращаясь в огромную руку. Она медленно, словно растягивая момент удовольствия, скользила к истощенному противнику. Ли попытался отползти, но упал на колени. Когда песок достиг своей цели, он оплел его левую руку и ногу. — Песчаная ловушка! — Гаара сжал руку в кулак. Жирнобровый закричал и упал, потеряв сознание. Красноволосый хотел закончить начатое и направил волну из песка на генина из Листа. Аканэ успела заметить метнувшуюся к Ли тень, прежде чем техника песчаника полностью накрыла его. В следующий момент она увидела Гая-сенсея, который защитил своего ученика, одной рукой рассеяв песок. Сейчас на площадке стоял не тот Майто Гай, которого все знали. Это был сильный шиноби, готовый защищать близкого человека до последнего. Всегда улыбающееся лицо было непроницаемо и таило в себе решительность и стойкость. Гаара в ступоре смотрел то на джоунина, то на генина за его спиной, словно не понимая, как такое могло быть. Он как будто что-то искал в выражении Гая-сенсея и Ли, а найдя это, застыл на месте, затуманенным взглядом смотря в пол, а затем сморщился и схватился за голову, искоса глядя на шиноби из Листа. — Почему? Он же проиграл. Зачем его спасать? — спросил Гаара, мелко дрожа. — Потому что он мой ученик. И очень дорог мне. — ровно сказал Гай-сенсей. Красноволосый фыркнул и поднялся. Видимо, такие сантименты были не по его части. — Победителем становится… — начал Хаяте, но замолчал. Все присутствующие взглянули Гаю-сенсею за спину. Джоунин тоже непонимающе обернулся. Ли встал на ноги. Его левые рука и нога сильно кровоточили, а тело била крупная дрожь. Он еле стоял на ногах, вот-вот грозясь упасть и не подняться. Его живые, горящие огнем глаза словно помутнели. Он как будто не осознавал, что делал. Его тело на одних рефлексах оставалось стоять. Гай-сенсей подошёл к ученику, положил ему на плечо свою руку и расчувствовался. Наруто хотел поддержать Ли, но его остановил голос безэмоциональный Аканэ: — Ты ему ничем не поможешь, — ее слова звучали отстранённо и безразлично. Она уже успела прийти в себя после схватки и вернула себе прежние самообладание и холод. Впрочем, Узумаки не послушал ее и спрыгнул с балкона, подбегая к жирнобровому, возле которого уже собрались ирьенины. Один из них отвёл Гая-сенсея в сторону и что-то тихо говорил ему. По мере его слов, лица джоунина и блондина становились все обреченнее. Аловолосая слышала, как медик сказал, что жизнь Ли, как ниндзя, окончена. Что ж, это было ожидаемо. Она не злорадствовала и не расстраивалась. Жирнобровый сам выбрал этот путь, следовательно, он знал, чем рисковал. В любом случае, это послужит уроком ей и другим генинам. Нельзя ради своей мечты или цели жертвовать своим здоровьем, иначе в конечном итоге можно было остаться ни с чем. Простая истина, которую многие забывали в погоне за своими грезами. — Два последних соперника, выйдите вперед. — сказал Хаяте. На площадку вышел Чоджи и забинтованный парень из Звука. Табло показало: «Досу Кинуто против Акимичи Чоджи.» — Одиннадцатый бой начинается. Схватка была недолгой. Чоджи стоило быть осторожнее. Он наивно полагал, что если спрячет уши, то звуковая волна не достигнет его, и он легко выиграет. Вот только он не учёл того, что вода и любые другие жидкости являются хорошим проводниками звука. Тело человека на восемьдесят процентов состоит из воды, поэтому Досу не стоило большого труда победить Акимичи. Всего-то надо было ограничить его в движении и применить оглушающую технику. — Какаши-сенсей, мне кажется, нужно навестить Саске, — Аканэ обратилась к джоунину. Хатаке посмотрел на аловолосую и, кивнув, исчез. — Это был последний бой на вылет! Победители прошлых поединков вышли на площадку, где перед ними предстал Хокаге, объясняя суть следующего этапа. Единственная важная информация, которую услышала Аканэ, была следующей: заключительный этап будет через месяц. Остальное она не слушала, так как не считала нужным. Сейчас ее разум не был занят боями и стратегиями, поэтому можно было переключить внимание на более важные вещи. Она посмотрела на Досу. Этот парень ей не нравился, впрочем, как и вся троица из Звука. Почему-то ей казалось, что все их предыдущие действия имели какой-то смысл: их представление перед первым этапом и нападение на ослабевшую седьмую команду в Лесу Смерти. Еще и их слова после поражения от Саске. Со стороны это могло показаться простой фразой, неосторожно брошенной на ветер, но аловолосая в это слабо верила. Они не могли по чистой случайности выследить ее команду сразу после того, как Орочимару оставил свою проклятую печать на Учихе. Также поводом для тревожных мыслей стал Кабуто. Он всегда появлялся слишком вовремя: перед первым этапом, когда нужна была информация о противниках и в Лесу Смерти, когда Наруто с Сакурой собирались открыть свиток. Это было слишком подозрительно. А также и то, что он бессовестно слинял перед поединками, наводило на определённые мысли. Не стоило забывать, что ощущала сама Аканэ в его присутствии. Она привыкла доверять своим инстинктам, и они ни разу не обманывали ее. Якуши был для нее некой тёмной лошадкой, которая, скорее всего, была на стороне врага. Орочимару. Этот человек тоже не давал покоя девочке. По словам Сатибэ, мужчина готовил что-то против Конохи. Да, она догадалась о том, что Змей — это Орочимару. Допустим, это было так. Но зачем ему тогда нужно было ставить проклятую печать на Саске? Не ради веселья же? В простоту его действий Хаттори тоже не верила. Такой шиноби, как Орочимару, не мог действовать настолько прямолинейно. Значит, одной из его целей является Учиха? Но почему именно он? — Все мы устали, поэтому я буду закругляться. — сказал Хокаге. Хаттори выплыла из своих мыслей. — Но перед тем, как мы разойдемся, есть еще один важный момент, который нужно обговорить перед финальным раундом. По старой традиции, каждый из вас вытащит по одному листу из коробки, которую держит Анко. — Стойте на месте, я сама подойду. — Митараши подошла к Досу. — Бери один листок. — и так она подходила ко всем девятерым генинам. Аловолосая достала свой номер. Десятый. Кажется, она догадывалась в чем будет заключаться финальный отбор. — Хорошо, все вытащили листки. — молвил Ибики. — Слева направо огласите свои номера. — У меня девятый. — сказал Досу. Первый номер оказался у Наруто, десятый у Аканэ, седьмой у Темари, пятый у Канкуро, третий у Гаары, восьмой у Шикамару, второй у Неджи, шестой у Шино, — Значит у Саске четвёртый номер. — подытожил Хирузен. — Хорошо. Теперь я расскажу, как будет проходить финальный раунд. Ибики, покажи, в каких парах они будут биться. Морино показал таблицу. Все, как и думала Хаттори. Она будет драться с Досу. Забавно. — Можно задать вопрос? — Нара поднял руку. — Если это будут бои, то и победитель в них будет один, то есть только один из нас станет чуунином? — Это не совсем так. — прохрипел Хокаге. — Финальный раунд будут судить несколько судей, включая меня: шиноби из всех стран стран и несколько почтенных ниндзя. Во время турнира они смогут оценить ваши способности, потом они решат, достоин ли кто-то из вас звания чуунина. Даже если кто-то проиграет первый бой, у него будет шанс стать чуунином. — То есть, мы все можем стать чуунинами? — поинтересовалась Темари. — Это так. Но также есть шанс, что чуунином не станет никто. Чем больше боев вы проведёте, тем больше у вас будет возможностей показать судьям свои таланты. — разъяснил старик. — Благодарю вас за терпение, до встречи через месяц. Ветер завывал раненым волком, подгоняя белые облака, которые огромными чёрными тенями скользили по крышам домов и улицам. Темно-синее небо выглядело устало и угрюмо. Было необычно тихо. Вечно беспокойные собаки молча сидели во дворах, не смея подать голос. Даже в переулках было тихо. Бродячие кошки, которые всегда копошились в мусорных по ночам, тоже хранили молчание. Было ощущение надвигающейся угрозы. Аканэ сидела на огромной золотой рыбе, находившейся на крыше одного из храмов Конохи. Ее тёмная фигура смотрелась неестественно мелко на фоне неба, бежавших по нему облаков и огромного глаза луны. Ее белое, с оттенками голубого, око словно следило за девочкой. Прохладный ночной ветер трепал ее волосы и пробирался под одежду. Колокольчики, привязанные под хвостом рыбы хаотично звенели. Сиреневые глаза юной куноичи задумчиво смотрели на спящую Коноху. В крыши храма открывался прекрасный вид на Деревню. Сейчас она была как никогда спокойна и молчалива. Аловолосую мучила бессонница. И виной этому был не сбитый режим, который тоже играл свою роль. Здесь было нечто иное. Она подозревала, что дело было в ее организме. Что-то в нем изменилось после второго и промежуточного этапов экзамена. Она махнула хвостом и повела ушами. Проблема была в них? Услышав и почуяв чужое присутствие, Аканэ обернулась. На хвосте рыбы сидел Гаара, пристально следя за ней. Поток воздуха развевал его волосы, открывая взору татуировку над левым глазом. Его бесчувственные аквамариновые глаза выжидающе смотрели на девочку. — Почему ты не убила его? — медленно, с расстановкой произнес он. Хаттори посмотрела на луну. Она не убила его, потому что хотела опровергнуть слова Ашурамару. То есть, жизнь генина из Водопада спасла ее вредность? Как глупо звучит. А если бы не было тех слов, то что тогда? Смогла бы она убить его, не колеблясь? Наверное, да. Возможно, что этому бы не помешали даже Наруто с Какаши-сенсеем. — Это было бы неинтересно и ожидаемо, — ответила девочка. — А ты бы убил? — Да. — За что? — почему-то ее тянуло к красноволосому. Он был не таким, как все. Юная куноичи видела в нем что-то похожее и отдалённо кого-то напоминающее. Он был для нее интересен. Какой-то частью себя она понимала его. Не зная, что случилось у него прошлом и кто он такой, она его понимала. Она не могла это объяснить, как и отдать отчёт своим мыслям и чувствам. Песчаник производил впечатление нестабильного, жестокого и эгоистичного человека, но это была его маска. Маска, которую смогла увидеть и понять только она, Аканэ. — За то, что он встал на моем пути.