your chosen path

Прочный и твёрдый «ошейник», как его успела именовать «Без имени», крепко обводился вокруг шеи девочки, будто собирается удушить, лишь посмей подумать о побеге. Но на самом деле, девочке было даже не противно, но и не комфортно в данном ожерелье, в нём она чувствовала себя псиной, сбежавшей от одних хозяев и прибежавшей к другим. Но есть отличие, «Без имени» не сбежала из Лиги и не прибежала к геройской академии. Но… Можно ли считать попытку самоубийства в поезде, как попытку сбежать из организации злодеев? Возможно. Даже сейчас, девочка не понимает, что сподвигло её отпустить подростков и спрыгнуть с порога вагона, падая на широкое шоссе, чтобы машина или огромная фурра прокатилась колёсами по болезненно-бледному лицу, окрашивая всё в мертвенно-красный. Но больше всего она не понимает, почему они спасли её? Логично, что они будущие герои и должны спасать людей, но она злодей, она — ребёнок, которое создал «Всё за одного», она то, чего не должно было быть. К тому же, она уже подпортила репутацию академии, раскрыв себя в прямом эфире во время спортивного фестиваля, так что, как по мнению брюнетки, разрешать ей учиться в данном месте, несусветная глупость. «Без имени» проводит пальцами по ошейнику и слегка оттягивает кончиками ногтей эту самую железную штуку от шеи, словно с ним брюнетке тяжело дышать. Но как таковой, удушья, или какого-либо намёка на сжатие кислорода в груди она не чувствует. Да и злодейке как таковой, всё равно, задыхается она, или нет, ей не плохо, значит жить можно, всё остальное — пустяки, которые даже и мимолётных мыслях в голове не стоят. «Без имени» всматривались в своё отражение, словно надеясь, что что-то вот-вот проявиться по ту сторону стеклянного зеркала, словно должно быть то, что обязательно, или же косвенно, изменит былую девичью жизнь. Но на самом деле, жизнь действительно стала иной, стоило пойти на такое, казалось бы, лёгкое задание, как выкрасть какого-то взрывного школьника и убедить его присоединиться к таким же отбросам общества, как и она с лигой. Но не получилось. У девочки получилось украсть Бакуго, но не получилось у Лиги его переубедить отправиться в мир тьмы и зла. Она справилась с поставленной задачей, они нет. Странно, но брюнетка в какой-то степени испытывает некое затуманенное чувство собственной гордости, ощущения некого восхищения самой собой под коркой тонкой, человеческой плоти. Превосходство. Так это с широкой, присущей почти всем злодеям улыбкой назвал данный феномен Мускул, по лицу которого было прекрасно понятно, что этого самого «превосходства» в нём хоть отбавляй. Блондин ответил на вопрос «Без имени» смотря ей прямо в глаза, в то время, как их лица были в каких-то настолько жалких миллиметрах, что девочка ощущала это мерзкое, пропитанное гнилью медленное дыхание. Гордость Легко и просто, закрепляя и поправляя ремни на самодельном мече невзначай ответил Спиннер, даже не смотря в сторону спросившей, лишь потом обращая своё боковое зрение на девочку, слегка изогнул бровь. Эгоизм. Прямо попадая в цель ответил Гиран, большим и указательным пальцами придерживая сигарету, а из рта выпуская большое количество тонких колечек из дыма, на которые злодейка часто заостряла внимание, даже больше чем на самого собеседника. «Без имени» не решилась спросить напрямую «почему я чувствую себя лучше вас всех?», ведь тогда проблем было бы много. Несмотря на то, что почти многие злодеи не позволяли себе и пальцем тронуть девочку, в силу её родства со известным злодеем Японии, это не значило, что брюнетка всегда будет выходить сухой из воды, ведь злодеи всегда полны неожиданных поворотов и решимости в том, что все ужасные поступки им будут прощены ради построения нового общества, как говориться, «цель оправдывает средства». Брюнетка набирает в лёгкие больше воздуха, будто это как-то поможет подавить воспоминания. Забудь. Теперь ты не с ними. Это говорил разум, и он же мешал этим самовнушениям. Соглашаясь на столь интересное, и одновременно непонятное предложение директора академии, злодейка в буквальном смысле отказалась от «Лиги злодеев», а значит отказалась и от «Все за одного». Девочке до сих пор в это не верится, не верится в то, что она теперь свободна от неких оков, что связывало её и преступный мир. От оков-то она смогла избавиться, но пришлось нацепить ошейник героя, который сразу предупредит весь школьный персонал об уходе «Без имени» за пределы школы. Правильно-ли она поступила? — Готова? — Голос Незу был неожиданным, но не настолько резким, чтоб можно было шарахнуться или даже вздрогнуть. Повернув голову в сторону зверька, державшего двери настежь открытой, девочка пыталась понять, что же в голове директора в данный момент? Испытывает ли он сожаления за уже осуществившуеся идею, или чётко следует ещё никому неизвестному плану? Продолжая будто пожирать Контоку взглядом, лёгкий кивок головы ответил всё за место бледных и тонких губ. Даже этого хватило директору, чтобы удостовериться в хорошо проделанной работе. Прося новоиспеченную ученицу проследовать за своей персоной, Незу прекрасно понимал, что поведение А-класса по отношению к новой однокласснице будет напряжённым и отнюдь, далеко не радостным. Стоило только вспомнить реакцию ребят на то, что «Без имени» будет учиться в академии, к тому же, в их классе. Но директор старался сохранять спокойствие, ведь лишняя паника совершенно никому не нужна. К тому же, девочка будет под строгим присмотром Айзавы, который в любой момент может аннулировать причуду злодейки. Ох, точно. Бывшей злодейки. — Мы на месте, — «Без имени» медленно подняла голову вверх, пристально всматриваясь в белую табличку над дверью, на которой чёрным по белому написано «1-А». Забавно, ведь теперь она тоже часть «1-А» класса… Неизвестно отчего, девочка сжала края своего белого платья. Поскольку брюнетка пока на эдаком «испытательном сроке», она не является официальной ученицей Юуэй, а значит и не носит официальную форму академии. Едва дотронувшись пальцами до ручки двери, «Без имени» почувствовала, как кто-то тянет её за подол. Опустив голову, глаза устремили свой взор на директора, который с лёгкой улыбкой протягивал руку вперёд. Понимая, что девочка не понимает данного жеста, Контоку уточнил: — Телефон, — Девочка вытянула губы в тонкую линию, сжимая руками телефон и прижимая к груди. Но директор пару раз сжал и разжал лапку, прямо намекая на то, чтобы брюнетка послушалась. «Без имени» опустила голову и вновь посмотрела на злосчастный предмет. Ладони, что до пота на коже сжимали мобильник, медленно, но верно расслаблялись, почти готовые в любую секунду кинуть телефон на пол. Наклонившись к Незу, брюнетка отдала единственный предмет, что хоть немного, но связывал её с «Лигой Злодеев», в первую очередь, с отцом. — Желаю хороших первых занятий! — Контоку помахал рукой и пошёл своей дорогой, оставляя сероглазку прямо возле двери классной комнаты. Вновь вернув свой взор в сторону деревянной поверхности, «Без имени» поняла, что совершенно не волнуется. Ей всё равно, как на неё отреагируют, ведь и так понятно, что плохо. Дочь «Всё за одного» не глухая, прекрасно слышала, как все ученики А-класса были против её поступления в Академию, что уж говорить об обучении в их классе. Так.Как там однажды прочитала девочка? Постучать в двери и спросить разрешение войти? Да, вроде так. Постучав по двери три раза костяшками пальцев, начинающая школьница постояла пару секунд, слыша по ту сторону гробовую тишину, затем, дверь открылась и на пороге появился высокий, худощавый мужчина. Посмотрев вверх, девочка столкнулась лицом к лицу с сонными и усталыми глазами, давно небритой чёрной щитиной на подбородке и нечёсанными густыми волосами. Если принюхатся, то от мужчины пахло утренним свежим кофе и противными досмерти сигаретами. — А, это ты…— мужчина всматривался в образ девочки, потом перевёл взгляд на кабинет за спиной, кротко кивая присутствующим в помещении, — проходи. Второй раз повторять не нужно. «Без имени» покорно вошла в класс, боковым зрением смотря в левую от себя сторону. На злодейку смотрели все, все, кто находился в комнате, а именно, все ученики. Кто-то смотрел со страхом, как например низкий мальчик с огромными фиолетовыми шарами на голове, или с ненавистью, как Бакуго Кацуки, бывшая жертва похищения злодеев, а кто-то равнодушно, как… Тодороки-младший, ранее смотревший в окно, без особых эмоций или раздумий смотрел на входящую, уже заранее всё зная, ведь всех, включая Шото, предупредили о такой весьма неожиданной новости, как обучение злодея в геройской школе. Что задумал директор, только Бог знает. Ну, или сам директор. «Без имени» прошла к доске, рядом с, как поняла сама девочка, классным руководителем. Правда учитель, мягко говоря, выглядит потрёпанный жизнью, хотя самой брюнетке он казался очень знакомым. — Чтож…— Айзава не знал, как надо начать разговор, ведь впервые за столько лет работы в геройской академии, впервые ему в ученики даётся ребёнок-злодей, совершавший довольно серьёзные преступления, — я, как и многие здесь, ещё не полностью доверяют тебе, так что, ты находишься под контролем академии, в первую очередь, под моим контролем. Попробуешь использовать причуду, обратно вернёшься в камеру, где быстро переедешь в камеру тюрьмы. Кивок, и «Без имени» повернулась к своим будущим одноклассникам, которые совсем ей не рады. Всё было тихо, что удивило даже Шота, ведь хоть от кого-то, да можно было услышать шёпот или другие звуки, а тут даже мелкую мушку будет слышно даже в конце класса. — Что мне сделать? — Резкий вопрос вывел некоторых, включая Сорвиголову, из раздумий, заставляя вернуться в суровую и жёсткую реальность. — Ну… Представься, — отвечает мужчина, почёсывая макушку. Девочка вновь, как обычно, хлопает глазами, давая понять, что не понимает данного «приказа», а проживя со злодеями столь долгое время, бывшая злодейка воспринимала это именно как «приказ». — Я вас не понимаю, — честно отвечает «Без имени», искосся смотря на своего учителя. Айзава убирает руку от головы и сурово смотрит на «Без имени», будто хочет разбить толстый слой льда внутри детского тела и наконец выдавить хоть какие-то эмоции или чувства, но всё те же серые, полные бездушия глаза, таращаться на Шота. — Скажи своё имя, фамилию и так далее…— хотя, Айзаве самому смешно слышать это от себя, ведь отчём может рассказать столь юный преступник, кроме различных нападений, или того хуже, убийств? Девочка молчит, как набрала в рот воды, хотя, она почти постоянно молчит, лишь по делу. Так же было и в лиге, ничего не поменялось. — Меня зовут «Без имени», — Вновь чёртаво молчание, которое порядком надоело каждому, но при этом никто не осмелился что-либо произнести. — «Без имени» говоришь…— мужчина слегка почёсывает подбородок с щетиной, поворачиваясь то к доске, то к ученикам, — может придумаем тебе имя? «Без имени» выгнула бровь, удивилась. Девочку особо не заботило, как её зовут, да и отец никогда не звал по имени дочь, лишь называл на «ты», или «она». — Кто хочет придумать имя для «Без имени»? — Естественно, никто. Кому вообще дело до того, как зовут отродье тёмной стороны Японии? — Я хочу знать, — внезапно для всех сказала девочка, смотря куда-то в даль, — какого быть героем. Я жила там, где за одно упоминание «героев» можно было и убить, я никогда не знала ничего, что есть за стенами «дома». Потому, хочу знать, — И школьница не соврала. Ей действительно всегда были интересны герои, ведь чем дальше от тебя плод, тем больше он сладок, правда? Брюнеткой не двигало желание стать светлее или навсегда уйти из преступности, так как прекрасно знает, что полностью уйти и выйти сухим из воды невозможно, девочкой двигал только интерес, который всегда пришлось подавлять, в силу общества, что всегда окружало. Такое поведение было как дежавю для тех, кто был в поезде. Ещё тогда, членом лиги двигал интерес, так схожий с неким желанием, ставшим в итоге попыткой избавить мир от себя. В ту же секунду, под ноги «Без имени» упал листочек. Обычный, маленький, порванный со школьной тетради листочек, смятый в маленький комочек. Округлив глаза, девочка подняла листочек и начала его раскрывать, тихо, едва слышно шелестя бумагой. Пробегая глазами по одному единственному слову, брюнетка испытывает странные ощущения, но они приятные и вовсе не пустые. Ей нравиться. — Митико, —