Вечность (Eternity)

Только после того, как они окончательно проснулись и ощутили на сердце небывалую легкость, которой не было еще днем ранее, они поняли, насколько были уставшими. Предыдущий день, ознаменовавший десятилетнюю годовщину их разлуки, который так же оказался и днем начала их отношений, был так богат на эмоции, что истощил их как морально, так и физически. Они были вместе, официально, искренне, безумно счастливые и довольные. Им все еще было сложно в это поверить, все казалось немного нереальным, слишком идеальным, более прекрасным, чем им представлялось. В этих стенах давно не наблюдалось такого оживления и радости. Олли осветил все вокруг своей сияющей улыбкой, и Яри был в восторге, наблюдая за тем, как его возлюбленный ходит по дому. Олли протянул руку, вырывая темноволосого из его мыслей, помогая ему подняться и тут же вовлекая его в объятия. - И как мне прекратить обнимать тебя все время в течение тура? - спросил он. - А что, если тебе этого не делать? - с улыбкой предложил Яри. - Только когда они нас не видят, только наедине. - Думаю, я выберу этот вариант, - сказал блондин. Яри поцеловал щеку гитариста, и двое мужчин обменялись улыбкой, а затем прошли на кухню. В прошлом они часто вместе готовили завтрак, так что теперь не могли об этом не вспомнить. Естественность этих моментов вернулась к ним, все было так знакомо. Олли взял две чашки и включил кофеварку, пока Яри нарезал хлеб. Затем он намазал тосты малиновым джемом, к которому один из них питал особую слабость. Гитарист налил две чашки кофе, затем прошел позади темноволосого, мягко коснувшись его по спины, и вытащил из сахарницы кусочек сахара, чтобы положить его в одну из чашек. Они так часто делали это вместе раньше, дразня друг друга в процессе приготовлений или просто обсуждая все, что приходило в голову. Этим утром, несмотря на усталость, двое влюбленных вернулись к прежним привычкам и ритуалам. Олли поставил две чашки на стол и уселся, терпеливо ожидая, когда к нему присоединится Яри. Тот в свою очередь в невинным видом подошел с своему возлюбленному и внезапно мазанул ему по щеке джемом, который был у него на пальце. Гитарист был изумлен, потому что это было неожиданно, но он рассмеялся, вытирая щеку, а затем поднялся, и Яри предусмотрительно убрал за спину открытую банку с джемом. - Ты что-то ищешь, дорогой? - невозмутимо спросил он. - Да, я бы хотел еще немного джема, пожалуйста! - невинно попросил Олли. - К несчастью, больше джема нет, - ответил Яри. Олли потянулся к нему, пытаясь завести руки за спину любовника. Барабанщик, опасно наклонившийся над стойкой, немедленно сунул палец в банку и снова намазал джемом лицо и губы блондина, который, судя по блеску в глазах и широкой улыбке, был настроен на суровую месть. Яри отбежал в сторону, они расхохотались, глядя друг на друга, и Олли с лицом, вымазанным малиной, быстро догнал бойфренда. - Ну и что? Ты даже не хочешь подойти и поцеловать меня? - возмущенно спросил он. Барабанщик ответил взрывом кристального смеха, и блондин воспользовался моментом, чтобы прижать свои губы к губам Яри, делясь с ним джемом. Яри ответил на поцелуй, и гитарист, использовав этот отвлекающий маневр, смог, наконец, добраться до банки с джемом, обмакнуть туда палец и в свою очередь измазать шатену щеку. Двое мужчин продолжили смеяться, довольные этими милыми шутками. Яри облизал с пальцев остатки джема, прежде чем обнять блондина и снова соединить их губы. Когда они все-таки отпустили друг друга, то продолжали улыбаться, словно дети. Им было так уютно вдвоем на этой кухне. Осознав, как мало времени у них осталось, они умылись, избавившись от остатков малины, и сели за стол. Одновременно они подняли чашки и отхлебнули, а затем посмотрели друг на друга с гримасой, и Олли поменял чашки местами. Они снова расхохотались. Они изменились и теперь были совсем другими, но все-таки остались прежними. И этот горько-сладкий вкус на губах был им приятен. Негромко обсуждая поездку, они мирно завершили завтрак. Понимая, что слегка опаздывают, они поспешили выбраться из-за стола, и пока Олли отправился быстро в душ, Яри прошел в свою музыкальную комнату, где снял с полки небольшой барабан и несколько тарелок. Он подошел к инструменту, стоявшему в середине комнаты, и, услышав шум воды и понимая, что у него есть немного времени, прежде чем Олли выйдет из душа, уселся на кожаное сиденье. Когда к нему вернулся Олли, к нему вернулась и страсть к барабанам, даже более сильная, чем прежде. Он бы никогда не поверил, что такое будет возможно, но если раньше, чтобы играть, он использовал свою боль, то только счастье открыло дверь к его истинному таланту. Он взял в руки деревянные палочки и, закрывая глаза и позволяя музыке вести себя, выбил ритм, который пожелала его душа. Через несколько минут он открыл глаза и увидел Олли, стоявшего в проходе. Его взгляд был таким глубоким и напряженным, что барабанщик почувствовал, как краснеет. - Каждый раз, когда я вижу, как вы играешь вот так, вне времени, вне этого мира, наедине со своими барабанами и с музыкой, спонтанно, я снова в тебя влюбляюсь, - признался блондин. Яри покраснел еще сильнее, не зная, что ответить, потому что глаза Олли были такими искренними. Гитарист подошел к нему и поцеловал в щеку. - У тебя такой уникальный дар, - добавил Олли, заключая любимого в объятия. - А у тебя дар заставлять меня краснеть, - смущенно пробормотал Яри. Олли не мог не улыбнуться, тронутый этой искренней застенчивостью. Ему было так приятно делить с барабанщиком самые деликатные моменты. С сожалением он выпустил Яри, которому тоже надо было сходить в душ, из своих рук. Они всегда обычно приходили первыми и на этот раз не хотели опоздать. Темноволосый вытащил из шкафа одежду, не задумываясь над тем, надеть ли джинсовую рубашку или черную футболку, и выбрал наиболее подходящую для самолета одежду, а затем пошел в ванную. Олли, который уже был готов к выходу, хотя и собирался уделить еще немного внимания своим волосам, внезапно кое-что придумал. Он прекрасно знал дом Яри и быстро нашел место, где тот хранил полароид, которым они так часто пользовались в прошлом. Он сделал фото, выждал, пока оно полностью проявится, и вернул полароид в ящик комода, из которого его достал. Вода в душе все еще шумела, и он написал на обратной стороне снимка несколько слов: "Навсегда твой, я люблю тебя. Твой мистер Солнышко". И без дальнейших размышлений он положил фотографию под подушку шатена. Конечно, он переживал из-за реакции Яри, когда он найдет это фото, вернувшись домой из Индии. Но на этот раз он был уверен, что, когда это случится, он будет рядом со своим любимым. Скоро Олли услышал звук фена, и сам подошел к зеркалу, чтобы причесаться. Яри вышел из ванной комнаты, кончики его волос все еще были влажными, и он улыбнулся, заметив, с какой нежностью на него смотрит блондин. Он подошел ближе и обнял его сзади. Несколько секунд мужчины смотрели на свое отражение в зеркале, а затем гитарист крепче прижался к Яри, который с наслаждением вдохнул аромат парфюма своего любовника. - Without your love my life, - напел Олли. - Ain't nothing but this carnival of rust, - закончил строчку темноволосый, в отражении впиваясь глазами в глаза возлюбленного. Олли медленно повернулся, чтобы горячо обхватить того, кто заставлял его сердце биться. Яри вернул его поцелуй, ощущая, как приятный жар тут же распространился по всему телу. Наконец, они разъединились, понимая, что им пора отправляться в студию. Было уже почти 6 часов, и остальные члены группы уже наверняка прибыли. Яри пошел закончить последние приготовления, связанные с инструментами, тогда как Олли отнес оба их чемодана в машину. Темноволосый запер дверь, положил последние вещи в багажник, и двое мужчин забрались в машину. Студия была всего в нескольких минутах от дома барабанщика, и пара хотела разделить последние моменты своей близости. Казалось, они буквально светятся от счастья, хотя они также немного тревожились, потому что это был первый раз, когда им предстояло появиться на людях вместе. И хотя они решили держать свои отношения в тайне, даже не столько из страха, а просто ради спокойствия друг друга, им все равно казалось, что все изменилось и вскоре все узнают правду о том, насколько они близки. В каком-то смысле им казалось, что они у всех на виду, вероятно, потому что они понимали, что их могут осудить окружающие, или они могут разочаровать тех, кто их любит, а также своих фанатов, хотя даже сама эта идея казалась абсурдной. Но будучи рядом, они поднимали, как сильно поддерживают друг друга и как на многое способны при такой поддержке. Олли остановился напротив студии, где уже стояла машина Яски. Выходя из автомобиля, двое обменялись взглядом, и Олли мягко пожал руку Яри, чтобы подбодрить его перед встречей с друзьями. Больше, чем мысль о том, что их раскроют прежде, чем они сами все расскажут, им не нравилась перспектива держаться на расстоянии друг от друга. Они уже были зависимы друг от друга и от взаимных прикосновений сильнее, чем думали. Яри огляделся и запечатлел мягкий поцелуй на губах Олли, который был в восторге от этого знака внимания. Наконец, они открыли дверь и вошли в студию. Марко и Яска приехали рано и, ожидая друзей, начали вместе играть одну из последних песен, которая называлась "The Sweet Escape". Яри и Олли переглянулись, понимая, что их друзья даже не заметили их появления. Музыка вскоре стихла, и только тогда музыканты увидели прибывших. Марко поднял бровь и издал небольшой смешок. Очевидно, он собирался подразнить их по поводу ночи, которую они провели под одной крышей, и он знал, как это сделать. - Хорошо выспались? - спросил он. - Да, невероятно хорошо! - весело ответил Олли. - Вы оба выглядите такими усталыми, не говорите мне, что всю ночь играли и готовились к концертам! - рассмеялся Яска. - А вы, получается, играли всю ночь? - спросил Яри. - Ну, мы уже некоторое время здесь, - ответил вокалист. - Снова бессонница перед туром? - спросил Олли. - Да, что-то вроде того. Марко посмотрел на темноволосого гитариста, и они оба, наконец, поднялись. Пока Яска укладывал гитару, вокалист проверил список на стене, в котором было записано по пунктам все, что понадобится им в Индии. Большинство вещей было упаковано помощниками еще несколько дней назад, но все еще необходимо было позаботиться о кое-каких деталях, прежде чем ехать в аэропорт. Светловолосый гитарист коснулся спины своего возлюбленного, прежде чем подойти к усилителю, чтобы достать пару черных кабелей и смотать их. Барабанщик тем временем подошел к своим инструментам и принялся собирать и складывать на приготовленный кусок ткани, который должен был в дороге предохранить их от пыли, то, что было ему нужно. - Ну вот, осталось взять только ваши гитары, барабан и стойку, два гитарных кабеля и два для баса, ну и, конечно, ноутбук Капу, - сообщил Марко. - Отлично, мы можем отправляться, - заключил Яска. - Вы знаете, когда они приедут? - спросил Олли, имея в виду Яни и Маркуса. - Я только знаю, что если они вместе в это утро, то они не опоздают, - проговорил Яри. - Да, я о них и не беспокоюсь. - Ну, а вы двое, давайте, рассказывайте, - потребовал вокалист у двоих музыкантов, которые немедленно подняли светлую и темную головы, не совсем понимая, что он имеет в виду. Сердечный ритм их тут же значительно ускорился. Что Марко хотел сказать? Он все понял? - А что мы двое? - хором спросили оба. - Вы взяли все, что нужно? - О, так ты об этом, - выдохнул барабанщик.- Конечно! Яска увидел, как блондин снова задышал, и перевел взгляд на Марко. Определенно, они почувствовали некое напряжение между этими двумя, хотя, конечно, было трудно понять, что это было. Гитарист улыбнулся, задумавшись над тем, когда в последний раз он видел, чтобы Олли и Яри так себя вели, выглядели бы такими встревоженными и напряженными. В конце концов, с того момента, когда они поговорили, казалось, они смогли найти необходимое равновесие, и не важно, какими были их отношения, они были счастливы, и он не сомневался, что его друзья сами расскажут больше, когда сочтут это нужным. Открылась дверь, и в студию ввалился радостный Яни, вслед за которым вошел смеющийся Маркус. Едва увидев барабанщика, басист усмехнулся, а Яри закатил глаза. Маркус не мог не заметить, каким нежным взглядом Олли теперь смотрел на самого молодого участника их группы, и порадовался за них, хотя и было очевидно, что эти двое не торопились рассказывать всем о своих отношениях. - Мы только вас ждали! - сообщил Яри. - Это потому, что нас ждут везде! - проговорил Яни, улыбаясь клавишнику. - И сегодня тебя ждет Индия, - заметил Яска. - Надеюсь, ты готов? Шестеро музыкантов обсудили последние детали, проверяя еще раз, не забыли ли они чего-то. Затем они покинули студию, наслаждаясь прохладной мягкостью финского воздуха и тем снежным пальто, которое простиралось по земле, насколько видел глаз. Блондин почувствовал, как его мягко погладила по спине рука барабанщика, шагавшего рядом, и подарил ему лучезарную улыбку, значение которой было известно только Яри. Остальные ушли немного вперед, занятые тем, что надо было уложить вещи из студии в машину Марко. Яри и Олли сложили свой багаж в машину гитариста, и светловолосый поцеловал шатена в щеку, от чего тот покраснел, ощущая тепло во всем теле. Любовники помогли друзьям сложить оставшийся багаж в машину клавишника, который должен был отвези их в аэропорт, и все шестеро погрузились в авто. Яри положил ладонь на бедро своего возлюбленного, и тот переплел их пальцы. Музыканты с удовольствием обсуждали новые проекты на следующий год, а их было достаточно много, учитывая концерты, записи и съемки. В данный момент больше всего их занимала, конечно, Индия, кроме, пожалуй, Олли и Яри, которые глаз не сводили друг с друга. Шестерым в машине было тесновато, и это весьма веселило Яни, который не переставал дразнить Марко. Замечания басиста заставили Яри смеяться, и Олли опять принялся кусать свою губу, думая о том, что у этого мужчины, сидевшего так близко, самый прекрасный смех из всех, что ему доводилось слышать, и вообще как ему повезло, что это его бойфренд. Как мог он так долго отказывать себе в этом счастье? Внезапно образы из его сна пришли на ум Олли, и его пальцы крепче сжали пальцы барабанщика, хотя он даже не осознал этого. Яри вдруг повернулся к своему любимому, увидев его заметно потемневший взгляд. Блондин встряхнул головой, возвращаясь в реальность. И если остальные ничего не заметили и продолжали беседу, он увидел взгляд Яри, проникший ему под кожу, и все страхи отступили. Олли снова улыбался, и барабанщик почувствовал облегчение и потеснее прижался к светловолосому, погладив его бедро. Вскоре Маркус припарковался возле аэропорта, и группа быстро выбралась из машины. При этом барабанщик не мог не обнять Олли. Они оба так боялись потерять друг друга, и хотя знали, что теперь это не случится, все-таки переживали. Только Марко видел их объятия и при этом улыбнулся. В итоге вокалист ушел, оставив Олли и Яри наедине, на что они так надеялись. Наконец, двое влюбленных тоже решили оторваться друг от друга, прошептав друг другу на ухо несколько милых слов, прежде чем присоединиться к друзьям. И если они пока не хотели раскрывать им все, они отказывались притворяться, и им было все равно, если кто-то увидел их вместе. После обычных проверок музыканты прошли на самолет, который должен был отвезти их на другой конец света. Они знали, что не прибудут в Индию раньше вечера, и планировали как следует отдохнуть в пути перед концертом, который должен был состояться на другой день. К счастью, Яри и Олли сидели на соседних креслах, рядом с Марко и Яни, тогда как Маркус и Яска были прямо сзади них. Как только самолет взлетел, Яри положил голову на плечо блондина и закрыл глаза, пока Олли, спокойный и расслабленный, смотрел в иллюминатор. Сейчас ему на ум приходили лишь мысли о темноволосом барабанщике, который был рядом с ним, о его поцелуях, объятиях, ласках. Что было ни удивительно, Яри думал примерно о том же. Он поцеловал Олли в щеку, прежде чем снова положил голову на плечо возлюбленного. Маркус и Яни обсуждали искусство фотографии, пока Марко с наушниками в ушах и закрытыми глазами пребывал где-то вдали от их всех. Яска тем временем вытащил свою гитару для тренировок и тихонько повторял песни, запланированные для тура. Несмотря на шум самолета, Яри скоро уснул на плече у Олли, который не мог отвести от него влюбленных глаз. Теперь все для них изменилось, появилось столько возможностей, все стало намного интереснее, и вкус к жизни обострился. Оба больше не ощущали себя узниками, потому что эта любовь стала их свободой. Оба они, пребывая среди облаков, летели в прекрасное место и чувствовали, как их сердца бьются так, как никогда прежде, унесенные счастьем новизны, которая была отныне их жизнью.