Кристаллиец

      Три дня спустя, примерно около четырех часов пополудни, Амос позвал меня в свой кабинет. Привычная ухмылка на морде фестрала, что была в этот раз чуть шире обычного, предвещала для него, судя по всему, хорошие новости. — Расти Нэш после твоего напоминания на удивление быстро согласился отдать деньги, которые он мне задолжал, — начальник охраны хищно улыбнулся. — Думаю, это хорошо, — сказал я, уже начиная догадываться, для чего мышекрылый жеребец позвал меня. — Так вот, он поставил условие — прийти на встречу должен ни я, ни Ленни, что без спроса принял на грудь стакан дорогого виски, а ты, Макс, — Амос перестал ухмыляться и посерьезнел. — Не удивлен… — буркнул я. — А теперь послушай меня очень внимательно. Как бы все на первый взгляд ни казалось невинно и просто, события могут начать развиваться совершенно не по сценарию. Твоя задача — забрать деньги и принести их сюда. На этот раз твоим транспортом будет автомобиль, до места встречи и обратно тебя довезет Ленни. — Ох… Он хоть согласился? — воззрился я немного удивленно на своего визави. — Только после того, как я пообещал ему выплатить отпускные после увольнения. Выдвигаетесь через час. В шесть вечера встреча должна состояться в условленном месте, о котором знает твой друг. Думаю, не будет такой уж большой проблемы, если он тебе сообщит, куда именно вам предстоит ехать, — вздохнул фестрал. — Что-то еще мне нужно знать?— спросил я. — Ориана просила передать, чтобы ты к ней заглянул. Зачем — понятия не имею, так что лучше не откладывай. Дорогу в гримерку помнишь? — Амос снова ухмыльнулся. — Конечно, — я покивал, не зная толком, кому или чему именно — начальнику охраны театра или же собственным мыслям, что моментально активизировались, предлагая кучу различных вариантов того, зачем я мог понадобиться этой фестралке с непростым характером. — В таком случае не смею задерживать. Удачи вам обоим, — вполне искренне пожелал жеребец.       Кивнув в ответ, я отправился в сторону фойе, а оттуда — к гримеркам. По дороге моя голова не давала мне покоя, подкидывая каверзные вопросы, мол, почему Ориана, а не Небула, лучшая из гримеров в этом театре?       «Слишком много мыслей, надо заставить себя перестать думать хотя бы на пару минут» — остановившись, я прижался лбом к холодной стене. Постепенно стало полегче, особенно в сочетании с закрытыми глазами. Удивительное дело, но мозг не спешил подбрасывать мне сцены моего разговора с Орианой или еще какую-нибудь ерунду. — Этой стене не нужна подпорка, — прозвучал рядом со мной знакомый равнодушный голос. — Взгляните на ситуацию под другим углом. Стене подпорка не нужна, но мои мозги определенно нуждаются в ней. Собственно, этой самой подпоркой стена и служит для моей головы, — не открывая глаз, ответил я. — Любопытное наблюдение. Однако, я ждала вас, мистер Голд, совсем не за этим, — упоминание моей настоящей фамилии открыло мне глаза. В буквальном смысле. — Амос проболтался? — отойдя от стены, я поморщился. — Пришлось пригрозить ему главной ролью в моем новом мюзикле. Этот фестрал не артист, но он знает, что перечить мне не надо. Иногда препирательства заканчиваются увечьями, — бледно-желтая фестралка смотрела на меня в упор. — Чем могу быть полезен, мисс Санблад? — У вас есть немного свободного времени, а мне нужен собеседник, умеющий слушать. Среди всех возможных вариантов я выбрала именно вас, мистер Голд, — этот аргумент оказался отчасти обезоруживающим. Констатация факта и капелька лести. Последнее стало для меня действительно неожиданной вещью. Отказать я не смог. Не считайте меня эгоистом, но любому приятно, когда ему говорят о том, что он нужен. — Хорошо, Ориана. О чем вы хотите поговорить? — Мои мюзиклы по праву считаются в Мэйнхеттене одними из лучших. Буду честной — без помощи умеющих слушать пони это было бы совсем не так. И вот сейчас ваш черед помочь сделать мое новое творение лучше, чем оно могло бы быть, — эти слова кобылы поставили меня в ступор.       Видя, что я хочу что-то сказать, Ориана зашипела на меня, демонстрируя свои клыки, а после продолжила говорить, как будто ничего и не было. Я, разумеется, захлопнул рот, сочтя за лучшее не открывать его, пока не попросят. — Основная идея нового мюзикла проста и понятна — пони, потерявший практически все в большом городе, начинает бороться, начинает свой путь значительно ниже нуля и постепенно возвращается на исходную позицию. Его это не устраивает, и он продолжает подниматься наверх. Чем это может закончиться — одной Принцессе Луне известно. — Звучит чертовски знакомо, — заметил я, прислонившись к стене коридора и забыв о своем решении молчать. — Тогда предлагаю зайти в гримерку, и устроившись поудобнее, выслушать меня, — удивительное дело, она настаивала, это было заметно, но в ее голосе я не слышал того самого металла, с которым она надавила при первой встрече на Амоса.       Взглянув на часы в смартфоне, я обнаружил, что имею в своем распоряжении приблизительно пятьдесят минут, которые мог потратить, слушая Ориану. — Я согласен, — пройдя в гримерку, я уселся в свободное сиденье и повернулся в центр комнаты, где бледно-желтая кобыла начала вышагивать от стены до стены, излагая свои мысли.       И чем больше я слушал, тем яснее понимал, что подобная идея мюзикла могла прийти в голову только после услышанной от Амоса истории про мои приключения. Или же все это было просто крайне удачным совпадением. Уличить фестралку в приукрашивании действительности относительно времени возникновения главной идеи мюзикла я не мог, да и не хотел. Начальник охраны театра вполне ясно дал мне понять, что рот на замке — иногда самое лучшее решение.       Спустя полчаса Ориана наконец умолкла, вывалив на меня огромнейшее количество мыслей, идей, решений как по сюжету, так и по непосредственной постановке мюзикла. Я ничего не говорил. Не хотелось говорить пони, имевшей своего личного гения в голове, банальное «вау» или «круто!», она такое, думаю, не оценит. — Как давно пришла в голову идея именно подобной завязки в сюжетной части мюзикла? — задал я вопрос вместо похвалы. Фестралка только этого и ждала. — Около трех недель назад, — ответ был лаконичен и снимал, таким образом, множество вопросов и каких-либо подозрений. Да и не похожа была Ориана на пони, которая могла бы виртуозно соврать так, что даже детектор лжи не сумел поймать ее на этом. — Звучит, как чертовски интересная книга-автобиография, — улыбнулся я. За исключением завязки главной сюжетной арки сюжета, некоторые моменты выглядели так, будто имели под собой основу из реальной жизни. — Автобиография? Мистер Голд, а вы не будете против, если в основу мюзикла лягут события из вашей жизни? Разумеется, имена всех действующих лиц будут изменены, — сперва кобыла сдвинула брови, задумавшись, а потом на ее мордочке внезапно возникла улыбка. — И что от меня потребуется? — осторожно поинтересовался я. — Когда вернетесь, расскажите мне, с чего начались проблемы в вашей жизни, а потом — как все прошло. И каждый раз, возвращаясь с очередного дела, которое вам подсунет Амос, во всех подробностях описывайте мне, что происходило, — ответила Ориана, по-прежнему улыбаясь. Это следовало запомнить получше. Когда я смогу еще раз такое увидеть? — Звучит несложно. Я согласен, — кивнул я, поглядывая на часы. — Вот и отлично. Кажется, вам уже пора идти, мистер Голд, — заметила фестралка, снова превращаясь в себя обычную — уверенную в своих действиях и словах, с несгибаемым характером.       Поднявшись на ноги, я попрощался и покинул гримерку. Ленни с машиной, очевидно, ожидал меня снаружи. Об увиденном я решил не рассказывать. Тот же Амос прекрасно знает, какова Ориана Санблад, и потому просто не поверит, если услышит, что она улыбалась. Оппоненты кобылы в ремесле постановщика мюзиклов наверняка мечтают потеснить ее, а удар по слабостям вроде улыбки у жесткой пони может внезапно принести нужный эффект. Подставлять таким образом фестралку мне не хотелось. Обо всем этом я подумаю попозже, на ночь глядя, а сейчас меня ожидала работа.       На улице возле театра меня поджидал Ленни, прислонившись к еще одной FFA Fox в классическом для этого авто двухцветном окрасе. Обойдя тачку вокруг, я обнаружил отсутствие государственных номеров как спереди, так и сзади. — Помнится, у тебя была такая? — спросил мой старый товарищ, открывая водительскую дверь. — Да. Историю утраты пересказывать еще раз не буду, — помрачнел я и уселся на переднее пассажирское место, тут же пристегнувшись ремнем безопасности. — Амос тебе говорил, как мы с ним смогли договориться насчет моей роли водителя на этом задании? — земной пони завел двигатель, а у меня екнуло сердце. До чего же знакомо мне все это было! — Отпускные после увольнения, — ответил я. — Ты мне лучше вот что скажи, если знаешь, конечно. Откуда тачка? Не так уж много таких по Мэйнхеттену катается. — Нет, Макс, я ничего не могу тебе про это сказать. Передо мной Амос не отчитывался на этот счет. Он просто дал мне ключи и сказал, что авто ждет на парковке в паре кварталов отсюда, — покачал головой Ленни, дав прогреться двигателю и аккуратно тронувшись с места. — Ладно, куда мы едем? — спросил я через какое-то время, не сумев удержать в узде свое любопытство. — К отелю «Плаза».       Я повернулся и уставился на своего друга, выпучив глаза в немом изумлении. — Не смотри на меня так, Макс, я и сам не в восторге от того, где этот ваш Расти Нэш назначил встречу. Гребаные трущобы… — вздохнул Ленни. — Блеск, — закатив глаза, прокомментировал я. Дело шло к закату, а с наступлением темноты в такие места без большой вооруженной толпы лучше не соваться. Не раз и не два в Лонгхорне и конкретно окрестностях парка Френдшип пропадали пони. Нередко их находили позднее убитыми, но гораздо чаще отважившихся посетить столь злачный район города не находили вообще.       Дело приобретало гораздо более зловещий оттенок. Расти Нэш наверняка притащит с собой хорошо вооруженных охранников, которые одним своим видом отгонят любого, кто попытается напасть или даже просто подойти поближе. А у нас с Ленни не было ничего. Вкопытопашную против толпы выходить — затея в высшей мере самоубийственная.       Я сглотнул ставшую вязкой слюну и попытался успокоиться, глубоко вдыхая на счет «пять» и выдыхая. После тридцати-сорока повторов данный метод срабатывал почти всегда. Но не теперь. Я упражнялся до самого въезда в Лонгхорн, но так и не смог вернуть себе душевное равновесие. Заросший парк Френдшип, заброшенный какое-то время назад, в сумерках доверия не внушал. Уличное движение здесь было слабое, а здания гораздо менее ухоженными. От центра города и даже северного Мэйнхеттена здешняя местность отличалась разительно в худшую сторону.       Груды различного мусора на тротуарах, заброшенные автомобили на обочинах дорог, уличное освещение, плохое настолько, что из десяти фонарей горели в лучшем случае два или три. Множество подозрительных взглядов, бросаемых в сторону нашего слишком уж выделяющегося автомобиля на фоне разрухи и запустения. Намерения обитателей Лонгхорна наверняка не были добрыми.       Ленни поежился, остановившись напротив входа в отель «Плаза». Как ни странно, но освещение здесь было немного получше. Площадка перед входными дверями здания освещалась сравнительно ярко, осуществляя при этом любому пони плохую услугу — за пределами небольшого освещенного уличными фонарями участка тротуара, не было видно почти ничего, только темные силуэты на фоне постепенно наступающего вечернего времени, когда на небе начали появляться первые звезды.       Хуже всего этого — нависавшая над серединой Вест Роуд эстакада метро, в сумерках было не разобрать, бетонная она или же из кирпича. Прямо под этой эстакадой автомобильного движения не имелось вовсе. Как и освещения, так что переходить дорогу в этом месте к отелю имело смысл только скача галопом со всех копыт. Время суток при этом во внимание можно было и не принимать. Конкретно напротив «Плазы» на эстакаде расположилась станция фиолетовой ветки метро, однако поезд, направлявшийся на островную часть Мэйнхеттена, проехал здесь без остановки. Грохот его еще долго звучал вдали, разрушая тишину этого злачного местечка. По сути, только метро и являлось самым шумным источником звуков здесь. Автомобили в Лонгхорне оказались на практике явлением весьма нечастым.       Как на грех, Ленни припарковал тачку на самом краю освещаемого фонарем пространства, уместившись между каким-то фургоном средней ржавости и совершенно точно заброшенным седаном с выбитыми стеклами да спущенными колесами. Даже странно, что эти самые колеса попросту не сняли и не утащили в неизвестном направлении. От выбранного другом места парковки я оказался, понятное дело, совершенно не в восторге, ведь из темноты с моей стороны подкрасться мог кто угодно. И я бы никого не увидел вплоть до самого непосредственного контакта с местными обитателями. — До назначенного времени еще минут десять, — снизив голос, заметил я, убирая смартфон в карман куртки, откуда доставал его специально, чтобы посмотреть время. Скрываться на самом деле не было никакого смысла, ведь нас и так видели все, кому не лень. — Трамвайные пути видел? И как водителям не боязно совершать рейсы по маршруту, что ведет сюда? — поежился Ленни. — Видел. И на своем крупе немного ощутил. Полагаю, маршрут работает только в дневное время суток, когда здесь немного безопаснее, — предположил я. — Ну или совершает всего несколько рейсов в день по расписанию.       Чертов единорог. В голову упорно лезла мысль о ловушке. Нэш заманил меня и Ленни сюда, чтобы мы тут окончили свой земной путь, а сам он даже и не подумает приехать. Тем более, что до назначенного времени оставалось все меньше и меньше времени. — Будь готов на всякий случай давить на газ, — опустив голос до шепота, сказал я, — лучшей идеи у меня нет. — То же самое пришло в голову и мне самому, — признался мой друг, нервно выстукивая копытом дробь по рулю.       Я старательно гнал от себя мысль, почему до нас никто до сих пор не докопался, как вдруг кто-то постучал по стеклу двери с моей стороны, из темноты, чем заставил меня подпрыгнуть на сидении, а Ленни от неожиданности поперхнулся и начал надсадно кашлять.       «Не хочу даже знать, почему закон подлости сработал именно сейчас!» — металась в моей голове мысль, нигде не находя себе покоя. — Не открывай! — прокашлявшись, тут же прошипел земной пони, принявшись возиться с ключом зажигания в замке.       По стеклу постучали вторично, а после посветили неожиданно мощным лучом света, заставив меня и моего друга зажмуриться. Ожидать после такого можно было чего угодно. Но не того, что случилось через несколько секунд. Источник света вдруг взмыл вверх, осветив нашего «Лиса» и некоторое пространство справа от автомобиля.       Как оказалось, в стекло стучал никто иной, как чертов Расти Нэш, напугавший нас не хуже какого-нибудь монстра в дерьмовых фильмах-хоррорах.       И только лишь приоткрыв слезящиеся глаза, я рискнул опустить стекло. — Добрейшего вечерочка, вы всегда так пугаете тех, кто приходит на деловую встречу? — осведомился я, очень стараясь, чтобы мой голос не дрогнул и звучал соответствующе образу.       Если кто-то вдруг пропустил небольшую историю о моем преображении, расскажу вкратце — сейчас я изображаю из себя пони примерно сорока пяти или пятидесяти лет. Благодаря превосходному гриму, включавшему в себя еще и шрам, а также моим попыткам играть роль, тот же Расти Нэш меня пока не раскусил. И я надеялся, что так будет и впредь. — Никто, кроме тебя, друг мой, не рискнул бы соваться в Лонгхорн в темное время суток даже ради денег. Особенно, на такой машине, совершенно не подходящей для поездок в подобные места, — иронично отозвался мой визави. — Какую раздобыть удалось, на такой и приехал. Ну а вы, мистер Нэш, приехали сюда на танке? — честно говоря, я не хотел язвить в ответ. Пришлось прикусить язык. Иначе бы он еще много чего брякнул не к месту. — На летающем, — сохранил серьезное выражение морды единорог. А после, выдержав некоторую паузу, улыбнулся: — Вы же не подумали в самом деле, что я езжу на деловые встречи на тяжелой бронетехнике? — Не в Лонгхорн— нет. А вот в Лонгхорн— тут бы еще парочку истребителей или вертолетов, чтобы быть при полном параде. Никакие местные ушлые обитатели не рискнут сунуться. Но довольно разговоров. Давайте лучше перейдем к делу, — предложил я, закончив с иронией в собственных словах.       И задумался. Имя единорога вырвалось из моих уст против моей воли. С одной стороны, как зовут меня самого, он может и не сумел выяснить. Или же все-таки выяснил, но держит данный козырь при себе. А с другой — Амос вполне мог предупредить меня, как обращаться к деловому партнеру на этой встрече. Особого риска, на первый взгляд, не было. Другое дело в том, а обратил ли сам Расти Нэш внимание на то, что я обратился к нему по фамилии в соответствующем ситуации виде? Время покажет. — К делу, — согласился единорог. Один из его помощников протянул ему черный кейс. Бизнес-пони подхватил его левитацией и вручил мне. — Передавайте мои наилучшие пожелания вашему другу Амосу. Прошу позволения откланяться, — и с этими словами вся компания во главе с Расти Нэшем исчезла во мраке. Магия? Нет, просто источник света был выключен пони, удерживавшим его. — Поехали отсюда, — держа кейс в копытах, велел я.       Ленни упрашивать дважды не пришлось. Несколько секунд — и двигатель автомобиля заработал. А уже через минуту «Лис» под управлением моего друга увозил нас прочь из неблагоприятного района.       В голове было пусто. Осознание удачной сделки ко мне еще не пришло. Земной пони, сидевший за рулем, около въезда на Мост Принцесс припарковался и заглушил мотор. Мы оба довольно долго молчали, не зная, что и сказать. Полагаю, это сыграло решающую роль в грядущих событиях.       В салоне автомобиля была относительная тишина, которую нарушали проезжавшие мимо другие машины, автобусы и грузовики, компанию которым составляли трамваи и редкие поезда метро. На самом деле, благодаря неплохой звукоизоляции шум казался гораздо тише, чем если хотя бы одно стекло в дверях оказалось опущено.       Я заподозрил неладное, когда услышал странные звуки в воцарившейся ненадолго тишине. Поначалу мы с Ленни не могли засечь источник, пока мой друг не предложил: — Ну-ка, приложи к кейсу ухо.       Послушавшись, я так и сделал. Звуки доносились именно оттуда, из этого чертового кейса черного цвета! — Дерьмо! Что делать будем? — я похолодел от мысли, что же на самом деле нам подсунули вместо денег. — Открывать не вариант, — решительно произнес Ленни. — Черт его знает, что там внутри, так что беги к мосту и выброси кейс в воду. Что бы там ни издавало такие звуки, я не хочу даже знать, как на самом деле выглядит их источник!       Подхватив вещь, способную на что угодно, я вылез из машины и стремглав бросился бежать к мосту. Сердце гулко бухало в груди, адреналин снова оказался в крови, фактически сделав мои ноги крылатыми и заставляя нестись так быстро, как только это было возможно. Достигнув середины первого пролета моста, я размахнулся и отправил злосчастный кейс в воду, машинально отметив грохот проезжавшего надо мной очередного поезда метро. Но до поверхности водной глади этот чертов кейс не долетел. Раздался довольно мощный взрыв, чуть не сбивший меня с ног своей волной.       Какое-то время я ничего не слышал. Подбежавший Ленни что-то говорил, но чтение по губам отсутствовало в числе моих умений, поэтому пришлось подождать, пока слух восстановится хотя бы частично.       Первыми словами, которые я услышал, были: — Как же так? — Этот мир жесток, — поморщившись от головной боли, ощущаемой только теперь, когда адреналина в крови больше не было, ответил я. — Следовало раньше догадаться, что мистер Нэш попытается выкинуть какой-нибудь фокус. Он так и поступил. — То есть? — непонимающе уставился на меня Ленни. — Деньги он выплачивать и не собирался. Всучил нам кейс, в котором была бомба… — недоговорив, я насторожился. — Копы! — среагировал мой друг, услышав вдалеке вой сирен.       Кое-как поднявшись на ноги, я легкой рысцой направился в сторону стоявшей машины. Ленни сработал оперативнее, со всех ног бросившись к ней и подогнав ее ко мне. Я сел на заднее сиденье, позволив себе развалиться на нем и закрыть глаза.       На этот раз импровизация не выручила нас из беды. Только счастливый случай и хороший слух. Госпожа удача повернулась в кои-то веки не задницей, а мордой, позволив нам остаться в живых и теперь. —И что же бомба? — спросил меня земной пони, когда мы почти добрались до театра. — Давай так. Чтобы не повторяться дважды, я расскажу обо всем при Амосе, хорошо? — я решил, что так будет и впрямь лучше. — Как скажешь.       Десять минут спустя фестрал принял нас в своем кабинете. Я рассказал все от начала и до конца. Кроме вывода. По моему замыслу, его я оставил на десерт. — Этот сукин сын вместо денег подсунул вам бомбу! Не додумайся Ленни припарковаться, то опасный сюрприз в конечном итоге приехал бы сюда и разнес здание к чертовой матери! — Амос озвучил мои мысли, опередив меня. От мышекрылого жеребца так и веяло злобой. Мой товарищ съежился на стуле, а я устало прикрыл глаза. Вечер выдался очень буйным, беспокойным и богатым на события. — Следовало ожидать подобного, — произнес я, заставив фестрала хотя бы ненадолго прекратить метаться по кабинету, о чем свидетельствовал частый стук копыт нашего работодателя об пол. — Ну разумеется! — сказал как плюнул Амос, — радует одно. Торопиться, не обдумав каждый шаг, вредно. Порой для здоровья. — Кто же ты такой на самом деле, если всего лишь какой-то бизнес-пони решает столь грязным способом убрать обычного начальника охраны театра? Сколько Нэш задолжал тебе? — фестрал посмотрел в мои открывшиеся глаза с подозрением, достойным очередной городской «легенды», со временем обрастающей таким количеством лишних подробностей, что впоследствии отделить правду от выдумки становится практически невозможно. — Проницательно. Для твоих настоящих лет, — это было все, что Амос счел нужным сказать. Выглядело это очевидным игнорированием неудобных вопросов. Но настаивать на ответах я не стал. Надо будет, сам расскажет. — Ну так что там насчет моих отпускных? — напомнил о себе Ленни.       Начальник охраны присел за свой стол и ничего не ответил. Набравшись терпения, мы стали ждать. По фестралу было заметно, что известие о двух молодых жеребцах, спасших матерому сородичу жизнь, воспринималось им очень тяжело. В конце концов, Амос произнес: — Зайдешь за ними завтра. А тебя, Макс, я сам разыщу. И если не трудно, оставьте меня одного. Так лучше думается.       В голосе нашего начальника звучало плохо скрываемое раздражение, поэтому ни я, ни Ленни не стали ему перечить.       И только лишь в каморке мой друг осмелился начать разговор, надеясь, что у этих стен не будет лишних ушей. — Я никогда прежде не видел его таким. Злым, спокойным, веселым — да. Но пребывающий в замешательстве Амос для меня в новинку, — признался земнопони, укладываясь на свое спальное место. — Возможно, я потом пожалею, что не к месту стал задавать вопросы. Что-то тут не чисто. И про машину не спросил… Деньги скоро закончатся, несмотря на жесткую экономию на еде. Слушай, может пока отправимся в твою автомастерскую? Попробую рекламировать ее, чтобы ты смог хоть что-то заработать. Как тебе идея? — спросил я, начав снимать куртку, как в дверь вдруг кто-то постучал. — Ну кого там еще Дискорд принес на ночь глядя? — не вставая с места крикнул Ленни с легким налетом раздражения в голосе. — А Макс не здесь случайно? — ответили вопросом на вопрос по ту сторону двери. — Здесь я, — куртку снимать сразу расхотелось. Покоя мне, очевидно, сегодня не дадут. — Тебя ждет мисс Санблад. Говорит, это срочно. — Иду.       Оказалось, что фестралка прислала за мной Небулу. — Привет, — произнес я, прикрыв за собой дверь, как ни в чем не бывало. — Привет, — ответила единорожка, — иди за мной. — А Ориана не сказала, зачем именно я ей понадобился? — на всякий случай уточнил я. Вариантов существовало как минимум два. Первый заключался в желании побеседовать о мюзикле и рассказать о том, что произошло. Второй… Случилось что-то экстраординарное, и фестралке понадобилась почему-то именно моя помощь. — Нет. Она просила найти тебя и привести к ней так быстро, как только возможно, — сказала Небула, поднимаясь по лестнице, не видевшей ремонта. К счастью для нее, освещения тут не было, и она могла не переживать за случайно увиденные мной вещи у нее под хвостом. Даже будь все иначе, пялиться куда не следует, я не стал бы. Усталость дает о себе знать, и привлекательная кобыла уже не может заставить организм жеребца реагировать как положено.       Что же до Орианы, то следовало ожидать от нее просьбы помочь с чем-нибудь. И почему именно я? — Просто не всякий выдержит ее взгляд, — с легкой усмешкой заметила Небула. — Я это вслух сказал? — удивленно спросил я. — Конечно, — хихикнула единорожка, остаток пути бросая на меня любопытные взгляды.       У входа в коридор с гримерными нас поджидала Ориана. Ее вид был крайне серьезен. Я почувствовал, что начинаю нервничать. — Спасибо, Небула, дальше я сама. Пойдемте, мистер Голд, — фестралка кивнула своей подчиненной и указала ногой на дверь.       Наш недлинный путь окончился в гримерке. Той самой, где проходили две прошлые встречи. — И о чем будет разговор? — с трудом подавив зевок, поинтересовался я. — Наш начальник охраны позвонил мне и бросил загадочную фразу о том, что двое молодых пони спасли театр от большой беды. Подозреваю, что аналогичное послание получил руководитель и его заместители. Вы с мистером Клеверхуфом как-то причастны к этому?       Сложно было сказать, что испытывала Ориана. Это могло быть тщательно скрываемое любопытство, недоумение или даже злость. Возможно, что все вместе. — Причастны, — обсуждать подробности еще раз мне не хотелось. Организм требовал отдыха в ближайшее же время, но фестралка вынудила меня рассказать о поездке в Лонгхорн, об эпизоде с кейсом и о беседе с Амосом.       Закончив говорить, я прижал копыта передних ног к голове, разболевшейся с новой силой. Мне бы поспать, но нет, чертовы любопытные кобылы будут трясти меня до последнего! От всей души я надеялся, что не сказал вслух хотя бы это. — Так вот что наш доблестный начальник охраны имел в виду. О том, что ему должен денег какой-то бизнес-пони, слышу в первый раз. Конечно, это личное дело Амоса, и мы в это лезть не будем. Весь этот рассказ, несомненно, послужит ценным материалом для мюзикла, — резюмировала Ориана, постукивая копытом по стене. — Несомненно, — глухо пробормотал я. — Но не могли бы вы меня отпустить? Легкая контузия оставила мне в подарок приступы головной боли, соображать и внимательно слушать сейчас определенно не моя сильная сторона. — Вам повезло, что земные пони от природы гораздо более крепкие, нежели чем большая часть остальных рас, населяющих наш мир. Отделаться легкой временной оглушенностью, судя по вашему рассказу, и приступами головной боли — об этом пегасы, единороги, фестралы и многие другие (кроме яков) только могут мечтать. Идите и отдыхайте, мистер Голд.       Мне почудилось или в голосе Орианы буквально на пару секунд проскользнула теплота?       Вернувшись в каморку Ленни, я с громадным удовольствием стащил наконец с себя куртку и придавил импровизированную кровать минут на шестьсот.       Выспаться мне никто не мешал, так что на следующее утро я проснулся, чувствуя себя гораздо лучше. Два-три дня в таком режиме позволят мне окончательно забыть о легкой контузии. Одевшись и в очередной раз пересчитав остаток денег, я грустно вздохнул. Хватит еще на пару суток, а потом… Да хрен знает, что будет потом. Первым делом следовало найти Ленни.       Земнопони обнаружился на улице. Разнообразия ради, он хотя бы не курил. То ли курево не нашел, которое я давно втихаря выбросил, на самом деле, то ли стрельнуть сигарету оказалось не у кого. Даже такая мелочь смогла еще немного поднять мне настроение. — Ну, что, бизнес-пони, готов топать в автомастерскую? — улыбнувшись, я подошел к нему.       Ленни повернулся ко мне. Он выглядел очень удивленным. Подозреваю, дело было совсем не в моем вопросе. — Знаешь, какую сумму отпускных выплатил мне Амос? — тихо сказал мой давний друг. — Я не знаю, сколько он тебе должен по номиналу. Так что, судя по твоему выражению морды, фестрал отдал или слишком мало, или слишком много, — хмыкнул я. — Семьдесят пять кусков.       Знаете, как бывает в мультиках? У героя нижняя челюсть падает на землю с громким звуком *БАМ* от любой неожиданной новости. Пофиг на анатомию, главное, чего добиваются аниматоры подобными приемами — улыбки зрителей. Вот и у меня сейчас в голове прозвучал тот самый пресловутый *БАМ* вкупе с открывшимся от удивления ртом настолько широко, что туда поместилось бы множество самых разных предметов.       Какое-то время я оторопело смотрел на Ленни. В сознании такое не укладывалось даже у меня, не то что у моего друга. — А сколько номинально он должен был выплатить? — с трудом справившись с удивлением, спросил я. — Восемнадцать с небольшим тысяч. Увеличенная в четыре раза сумма — это, видимо, за вчерашнее. Кстати, Амос не стал ломиться в каморку, но просил передать, чтобы ты к нему зашел. И лучше придержи некоторые из своих вопросов при себе. Мрачноватый фестрал, да при его габаритах — явно не с хорошим настроением. Будь осторожен. — Спасибо, — поблагодарил я Ленни и вдруг кое-что понял. — Погоди. Амос же тебя уволил! — Устно. Юридической силой это слово не обладает до официального оформления документов об увольнении. Ну, знаешь, приказ и все такое. Так вот, в промежутке между нашим походом в бар и вчерашним приключением, фестрал переиграл ситуацию. Я написал заявление об увольнении по собственному желанию, но тебе решил пока что не говорить. В отпуск же за все время работы в театре я ни разу не ходил. Отсюда и отпускные, плюс жирная доплата. Такая вот история, Макс, — земнопони смотрел вдаль.       «Нихрена себе фортуна к моему другу повернулась передом. Да он столько бы за год просиживания задницы в автомастерской своей не заработал!» — я шел по фойе в сторону кабинета начальника охраны и помимо мыслей о деньгах Ленни размышлял о том, чего же Амос может хотеть от меня.       Постучавшись в столь знакомую за последние дни дверь, я получил разрешение войти.       Фестрал сидел за столом и хмуро взирал на меня. Жестом он предложил мне сесть на стул напротив него. — Полагаю, Ленни уже рассказал тебе о срубленном им жирном куше за мой счет? — выдержав театральную паузу длиной в пару минут, спросил мышекрылый жеребец. — Да. — Тогда слушай меня внимательно, — начал Амос, но оборвал сам себя, дернув ухом в сторону окна, выходившего на ту же сторону, что и парадные двери театра.       Выскользнув из-за стола, он подкрался к окну сбоку и аккуратно выглянул. Увиденное, похоже, начальника охраны совершенно не обрадовало. Повернув голову в мою сторону, Амос одними губами произнес: «Расти Нэш».       А вот это интересно. Что, он решил явиться сюда лично и пришибить меня, Ленни и нашего работодателя заодно? Через секунду фестрал упал на пол, в то время как я начал подниматься со стула, безнадежно опаздывая за темпом разворачивающихся со скоростью Рэйнбоу Дэш событий.       Стекло в окне разбилось и в комнату влетела очередь из чего-то довольно крупнокалиберного, судя по шуму выстрелов. А следом — темно-зеленая ребристая граната, приземлившаяся по счастливому совпадению прямо на стол Амоса и покатившаяся в мою сторону извилистой траекторией. И кто знает, чем бы все закончилось, если бы не Небула и Ориана, ворвавшиеся в кабинет секундой позднее. Первая тут же окружила нас щитом, одновременно хватая левитационным полем гранату и телепортируя ее обратно на улицу.       И только теперь я додумался упасть на пол и зажать уши передними ногами. Темп событий был взвинчен до предела, а я, напротив, оказался слегка тормозом. Ориана между тем тоже легла на пол и поползла к Амосу.       Граната снаружи взорвалась, заставив нападавших заорать. Непонятно только, от неожиданности или от боли. — Бандиты, которых кто-то нанял, пытаются штурмовать театр. Все ушли через черный ход. Остались только мы вчетвером и Ленни, вовремя укрывшийся внутри, — объявила фестралка. — Расти это, я уверен. Вчера он попытался убить Макса и его друга, а сегодня собрался прихлопнуть всех нас разом, будто тараканов, — злобно прошипел Амос. —А как нам выбираться из сложившейся ситуации? Впятером против незнамо скольких уцелевших вооруженных пони после сюрприза, подстроенного мной… — задала очень правильный и своевременный вопрос Небула.       В разгромленной комнате повисло молчание, в которое вмешивались стоны раненных гранатой бандитов. Бой замер сам собой, пока обе стороны решали, как им быть. Ближайшее будущее выглядело крайне туманным…

======== *** ========

— Бандиты есть бандиты, — покачал головой следователь. — В тот момент я еще ни о чем не догадывался. Позднее все встало на свои места, пазл был собран полностью, но обо всем рассказывать, как и прежде, стану по порядку, — сообщил я, совершенно спокойно восседая на стуле напротив своего визави, опытного в раскрытии убийств так же, как я — в этих самых убийствах и прочих криминальных делах. — Вот только… Есть у меня вопрос, — подумав немного, произнес я. — Задавайте, мистер Голд, — разрешил следователь. — Почему все происходит так просто, без насилия и прочих атрибутов дознавания? На допрос не похоже совершенно. А вдруг я решу попытаться убить вас? Вам не приходил в голову этот вариант развития событий? — Вы хоть и бандит, но крышу у вас не снесло, выглядите вы адекватно, мыслите тоже. Кроме того, любое резкое движение в мою сторону — и внутрь ворвутся двое ваших тюремщиков. Имейте это в виду, мистер Голд, — мягко произнес немолодой единорог.       Если у него и получилось убедить меня, то не до конца. Поднимать эту тему странностей в процессе моего абсолютно беспрепятственного рассказа о своих злоключениях я больше пока не собирался. Адекватных заключенных, видимо, следователь встречал не так уж часто. Каждый такой был для него, определенно, подарком судьбы, позволявшим немного расслабиться. — Пожалуй, стоит здесь и прерваться, а завтра продолжим, — собрав свои вещи, единорог встал из-за стола. — Хорошего вам вечера, — попрощался я и тоже поднялся со своего места, навстречу моим тюремщикам.       Они отвели меня обратно в мою камеру. Вскоре принесли вполне сносный ужин, который я уплел с большим удовольствием и улегся на койку. И как всегда, мне было о чем поразмыслить на досуге. Например, об адвокате. Хотя, процесс дознания только начался. Сколько он продлится — зависело даже не столько от меня, сколько от следователя.       Единственный плюс, который я видел в собственном заточении — спать можно было достаточно долго. О размере тюремного срока я старался не думать, несмотря на очевидное самозакапывание по мере раскрытия все большего количества провернутых темных делишек. Впрочем, рассказ мог отправить в тюрьму огромное количество как моих врагов, так и бывших союзников. Рады этому не будут ни те, ни другие.       Время все расставит по своим местам, в этом сомневаться не стоило.