Голос опенула

      Эрика лежала на полу, раскинув руки, и смотрела на пустой потолок, по которому медленно плыли тени — и только их движение напоминало о том, что время идет, а не застыло на месте. Потому что Эри себя чувствовала так, будто кто-то выбросил ее из привычного потока вещей и оставил абсолютно одну без какой-либо опоры.       Она очнулась прямо тут, на полу спальни, с такой адской болью во всем теле, что сил хватило лишь на то, чтобы перевернуться кверху лицом. Мысли превратились в неразборчивую кашу, и Эрика позволила им течь самим по себе, надеясь уцепиться хоть за что-то путное.       Час назад — или полчаса, или же все два — кто-то стучался в дверь. Судя по всему, Альден пришел проводить Эри на обед. Живот сводило от голода, а от одиночества начинала ехать крыша, но Эрика крикнула приятелю, что спит, и он молча ушел. А девушка продолжила смотреть на потолок и пытаться думать.       Когда пятна света начали желтеть, а по полу пробежался холодок, Эри наконец-то очухалась. Она осторожно, чтобы ненароком снова не рухнуть, приподнялась на локтях, подтянула к себе стул и, придерживаясь за столешницу, села. Утерла лицо рукой — и тогда поняла, что щеки у нее мокрые.       Эрика не знала, что ей думать и чувствовать. Ее душа сама чувствовала что-то, чему Эри никак не могла дать название. Она понимала, что все, что она увидела, было не по-настоящему. Это всего лишь сон! Сны ведь не стоит воспринимать всерьез!       Но только не в ее случае.       — Так, — выдохнула Эрика, потерла глаза и пару раз ударила себя по щекам, чтобы окончательно прийти в себя, — давай-ка разложим все по полочкам.       Да, это всегда помогало. Господин Сивэ же не просто так писал Оливеру все, что было на душе.       Оливер… Эри передернуло, а к горлу подкатило. Перед глазами все еще стоял образ друга из кошмара. Но это ведь был не настоящий Оли, верно? Голос силен, но раньше он не мог навредить им, а значит, это была просто иллюзия, чтобы потрепать Эрике нервы.       Кстати о голосе. Кто это? И кто та странная женщина, которую Эри видела в зале? Могут ли они быть как-то связаны? По крайней мере, мурашки по спине они вызывали одинаково. И оба говорили что-то о…       — Ливирра, — вспомнила Эрика. Сердце застучало быстрее. — Они называли то место, в котором находились, Ливиррой. И отец Оливера писал про Ливирру!       Зеленая ласточка так назвала место, в которое провалилась Сондра во время своего «сна». А значит, и Оливер сейчас в Ливирре — мире между жизнью и смертью. Как и та женщина, как и голос. Значит, они тоже застряли там. Неужели на земле так много «спящих»? Или они, как и Эрика, просто случайные гости, а не пленники? И почему сама Эри может видеть Ливирру, если с ее душой все в порядке?       — О-ох, Оливер, почему ты ко мне в этом сне не пришел! — простонала Белуха и помассировала виски. — Хотя, я сама не хотела с тобой встречаться…       Да, перед встречей ей нужно разузнать о ритуале переноса дара. Если с помощью него можно вытащить Оли из Ливирры, то поиск деталей этого обряда должен стать приоритетом.       Эрика снова взялась за дневник господина Сивэ. Блокнот так и лежал открытым на той самой странице, после которой на Эри навалилась жуткая усталость. Девушка листнула назад и принялась внимательно разглядывать несвязные заметки отца Оливера.       Поначалу она еще хваталась за книги и пыталась найти больше информации о каждом незнакомом слове, но очень скоро Эрика раскусила, что толку в этом мало. Сивэ топтался на месте и не мог найти решения. Да и неудивительно — судя по записям, идею ритуала он не одобрял. Так что, если отец Оливера и натыкался на что-то про перенос дара, то не посчитал нужным записать.       Эри едва удержалась от того, чтобы не подписать в углу, что из-за глупых принципов сейчас умирает его сын. Какая, в конце концов, разница, плохо это или хорошо, если на кону жизнь близкого человека! Вон, тот голубоглазый монстр явно не сомневался — и вот результат, Сондра проснулась! Если бы не решимость и риск, ничего бы не вышло!       — Жаль, расспросить его нельзя, — фыркнула Эри, подперла голову кулаком и принялась нервно перелистывать страницы.       Да уж, даже если этот загадочный господин Надежда не умер за столько лет, Эрика все равно не сможет его найти, без имени, без биографии, без каких-либо отличительных черт. Будь Сондра жива, она бы, наверное, могла бы пролить свет на личность своего бывшего любовника…       Эрика пробежалась взглядом еще по десятку страниц прежде, чем поняла: господин Сивэ о ритуале нарочно не собирался писать. Видимо, настолько ужасное действо не должно было быть записано в его высоконравственном дневнике!       — Сондру вернули, что ему еще не нравится?! — возмутилась Эри и в сердцах захлопнула блокнот так, что несколько листов помялись. Ну и плевать. — Вот где мне прикажете искать этот обряд!       Вряд ли такие вещи пишут в учебниках и энциклопедиях. А перерывать старинные фолианты у Эрики нет времени. С каждым разом ей все сложнее отличить сон от реальности. Что, если однажды Оли не сможет до нее достучаться? Или Эри просто не поймет, что надо действовать, когда увидит его? Что, если следующий сон будет последним шансом?!       Эрика схватилась за злосчастный дневник. Металлические заклепки на ремешках издевательски сверкнули. Эри впилась в кожаную обложку до треска.       — Неужели так сложно было хоть что-то написать?! Хоть намекнуть?! — со всей накопившейся злобой закричала Эрика и швырнула блокнот в стену       Раздался смачный хлопок, книжка на пару мгновений прилипла к стене и шлепнулась на пол, тоскливо блеснув в приглушенном вечернем свете. Эри спрятала лицо в ладонях и тяжело задышала. Сердце стучало, как сумасшедшее. Хотелось разреветься, как маленькой, и чтобы кто-то другой решил все ее проблемы. Почему, почему на Эрику это все свалилось?! Почему она должна это все расхлебывать?!       Со стороны двери послышался протяжный скрип. Эри встрепенулась и обернулась ко входу. На пороге стояла Анель, но Эрика с трудом узнала ее: не было ни привычной ухмылки, ни колкости во взгляде, ни уверенности в каждом движении. Это был совсем другой человек со внешностью Анель, но никак не сама она. По крайней мере, такой потерянной подселенку Эрика еще никогда не видела.       С тихим стуком закрылась за спиной Марьер дверь (видимо, она отперла ее в тот момент, когда Эри от злобы ничего не слышала), но Анель и не думала проходить вглубь комнаты. Она словно оробела. Не было больше наглости и напускного равнодушия. Эрика пересеклась взглядом с блестящими карими глазами и увидела в них такие чистые эмоции, что по коже прошелся мороз.       Анель повернула голову к валяющемуся на полу дневнику, затем — снова к Эри. Вся злость и раздражение мигом испарились. Им на смену пришло отвращение.       — У тебя… — начала было Анель. Она даже расправила плечи и вздернула подбородок, но выглядеть грозно у нее не получалось. Скорее жалко. — Я хотела спросить, не одумалась ли ты, но, кажется, ответ на свой вопрос я получила.       Эрика ничего не ответила. В абсолютной тишине она услышала, как Анель сглотнула. Подселенка опасливо сделала шаг вперед, бегая взглядом от дневника к Белухе и обратно.       — Там ничего нет? — наконец продолжила она и кивнула на блокнот.       Эри скосила взгляд:       — Нет. Ничего.       — Ничего, что ему поможет? Совсем? — Голос Анель дрогнул, но Эрика отчего-то не почувствовала ни капли сочувствия.       Зато почувствовала другое — острое желание сделать Марьер больно. Так, чтобы поставить ее на место, чтобы Анель больше не смела ставить себя выше других. Это ведь из-за нее жизнь Эрики полетела под откос! Это ведь из-за нее И… тот человек отвернулся от Эри!       — Ничего, — упрямо ответила она. — Я же сказала. Сама, что ли, не видишь?       Анель покорно кивнула. Бросила последний взгляд на дневник и развернулась на каблуках. Эрика нахмурилась. Здесь точно есть какой-то подвох. Это же Анель, это же ее любимая игра. Она должна сказать что-то. Должна ответить! Хоть что-нибудь.       И Анель ответила.       — Прости, — тихо сказала она и ухватилась за ручку двери.       Не успела Эри вставить и слова, как Марьер, гордо подняв голову, вышла из комнаты. Застучали по коридору ее каблуки и очень скоро стихли где-то далеко.       «Простить? За что? — не поняла Эрика. Она подошла к дневнику, взяла его в руки и небрежно бросила на стол. И ответила сама себе, — И тут решила поиздеваться. Стерва».       Ничего, Эри еще ей покажет. Она ей за все унижения отомстит, когда Оливера воскресит! Расскажет ему, как Анель ей угрожала, — на чьей стороне тогда будет ваш любимый брат, госпожа мажортеста?!       — Дело за малым, воскресить, — цокнула языком Эрика и скосила глаза на блокнот.       От записей господина Сивэ мало толку. Был бы он жив — Эри бы хоть расспросила его! Может, сознался бы. И Сондра, как назло, тоже ничего не скажет — она ведь тоже участник тех событий. Ни голубоглазый монстр, ни Агата — никто из Зеленой ласточки не может ей помочь. Они все мертвы! Все, кроме…       Эрика широко распахнула глаза, пораженная собственной догадкой. И как ей раньше в голову не пришло! Из всей Зеленой ласточки живым и знакомым Эри был лишь один человек. Черт, так к нему и стоило обратиться первым делом! Она же могла перенестись к нему в любую минуту!       — Так. Так. Надо вспомнить все максимально четко. — Эрика закрыла глаза и потерла виски. — Давай же… Такой богатый дом. Роскошный холл, лестница, картины…       Интерьер вставал перед глазами удивительно легко. Как вживую девушка снова видела перед собой погруженный во мрак вестибюль пустого особняка, с его высоким потолком, темными коврами, дорогими безделицами на стенах и подставках. Да, Эрика была там лишь раз, и то напуганной до дрожи. Но на то ведь она и опенул, чтобы запоминать любое место, в котором побывала, верно?       Не поднимая век, Эри подошла к входной двери, нашарила пальцами холодную ручку. За порогом — не коридор. Она — не на Инсиве. Эрика сейчас далеко, на окраине крупного мегаполиса, в доме одного из богатейших людей страны… Нет. В обители бывшего каннора, опенула. Ее сородича по крови.       Тихо скрипнула ручка, дверь легко подалась вперед. Секунду ничего не происходило. Эри приоткрыла глаза. И стоило ей только краем взора заметить смутно знакомые очертания, как по ушам ударил громкий пронзительный звук.       Эрика с перепугу захлопнула дверь. Пол под ногами едва ощутимо дрогнул, и вой мигом прекратился. Эри отшатнулась от входа и задумчиво закусила губу.       — Черт, — выругалась она спустя некоторое время, когда сердце в груди перестало отбивать чечетку. Несложно догадаться, что случилось! — Сигнализация!       Ну конечно, глупо было предположить, что можно просто так перенестись в дом к влиятельному бизнесмену, обойдя охранников и внешние камеры наблюдения. А Стефан Рой не просто бизнесмен — он еще и опенул. Наверняка он ожидал, что к нему может нагрянуть его магическое прошлое. Так что даже с опенульской магией к нему так просто не заявишься.       — Особенно после того, как я к нему в прошлый раз пробралась…       Придя в себя, Эрика попытала счастья снова. На этот раз она постаралась переместиться за пределы ограды и зайти, как воспитанный человек, через калитку. Но и тут ее ждал провал: стоило Эри приоткрыть дверь, как ее ослепили мигалки полицейских машин. Сработавшая сигнализация вызвала полицию. Теперь Эрику точно никто к Стефану не пустит!       — Ладно. — Она закрыла переход и принялась ходить по комнате туда-сюда. — Он же не будет обороняться вечно. Сейчас полиция проверит дом, ничего не обнаружит — и уедет. Ближе к ночи надо будет попробовать снова. И придумать, как убедить его помочь…       Но не успела Эри развить эту мысль, как в коридоре послышались тяжелые шаги. Следом еще одни, и еще, пока все не наполнилось топотом сотен сапог. Где-то далеко хлопали двери, кто-то разговаривал и смеялся. Эрика без усилий надавила на ручку и выглянула наружу. Десятки солдат неспешно шли к лестнице, не обращая на нее никакого внимания.       Эри оглянулась на окно. Солнце уже близилось к закату. Значит, время ужина. Живот недовольно заурчал. Еще бы — Эрика не ела с самого утра!       Решив не дожидаться Альдена, Эри вышла в коридор и с общим потоком людей направилась к столовой. Незнакомые ребята и девчонки иногда улыбались ей, и Эрика отвечала им такой же приветливой улыбкой. Она чувствовала себя удивительно спокойно в окружении тех, кого еще неделю назад считала врагами и убийцами. Даже больше — она чувствовала себя под защитой.       Вместе с остальными инсивами Эри дошла до столовой. Общий зал больше не казался таким пугающим и враждебным. Эрика подумала даже, что сможет занять положенное опенулу место — где-то в центре. Но заметила краем глаза Кира, сидящего у самой стены в тени.       Эри поначалу хотела просто подойти и поздороваться — так ведь поступают приличные люди. Но когда она приблизилась, то заметила, что огневик сидел совсем один — места рядом с ним пустовали, — а сам он устало понурил голову и без интереса терзал вилкой кусочки рыбы в тарелке. Он выглядел жутко подавленным.       «Но это же не мое дело, верно? — остановилась в паре метров Эрика. — Не нужно лезть, я могу только все испортить. Он же наверняка сел особняком специально, чтобы его никто не дергал!»       Но тело уже опустилось на скамейку напротив, а губы сами собой изобразили улыбку.       — Привет! — негромко окликнула приятеля Эри.       Кир вздрогнул, отвлеченный от собственных мыслей, растерянно вскинул голову и через секунду лучезарно улыбнулся.       — Привет! — охотно ответил он. — Как твои дела? Мы с тобой, кажется, целую вечность не виделись!       Эрика хихикнула:       — Всего пару дней! Осваиваюсь потихоньку. Здесь оказалось совсем не так, как я представляла.       — Да, на Инсиве хорошо… — Он снова помрачнел. — Ну, лучше, чем на Канноре. Если сравнивать.       — Здесь позволено больше, — подхватила тему Эри. — Альден говорил, что на Инсиве куда меньше ограничений. Свобода!       — Угу, — согласился Кир и нервно усмехнулся. — Только эта свобода дается не просто так. Нужно все-таки соблюдать некоторые правила, чтобы ее не лишиться. Ну, знаешь. — Он показал пальцами решетку. И через секунду махнул рукой. — А, ладно, не бери в голову! Просто день не очень выдался.       Эрика вспомнила, каким дерганным был Альден утром.       — Что-то серьезное произошло? — ненавязчиво спросила она.       — Не то чтобы. Просто я в очередной раз прокололся, теперь надо расхлебывать… — Кир бросил вилку в тарелку с истерзанной рыбой и пододвинул к себе чашку с чаем. Эмаль возле его пальцев начала чернеть, но парень быстро оттер копоть краем рукава. — Черт… Но самое противное, что из-за меня и Альдену попадает. Я правда изо всех сил стараюсь не портачить, у него и без меня проблем по горло. Но каждый раз я постоянно что-то упускаю, недосматриваю, недоделываю, и он за это получает! Вот и сейчас! Дурацкие свечки, дурацкая недостача…       Он буркнул еще что-то, но Эри уже не разобрала. Впрочем, все самое важное она услышала. Огневика стало невыносимо жалко. Эрика не верила, что он мог совершить какую-то серьезную ошибку, а его заставляют мучиться из-за грызущей совести. Ну правда, насколько большой должна быть недостача, чтобы устраивать разбирательство на целый день! Анель ведь еще после завтрака говорила с Альденом о Кире.       Анель! Эрика сжала руки в кулаки. Ну конечно!.. Она специально решила отравить огневику жизнь! Наверняка и Дженис уже у нее на крючке.       — Не беспокойся, ты не виноват, — совершенно искренне сказала Эри, глядя Киру прямо в глаза. — Я верю, что ты не мог сделать ничего ужасного. Наверняка кто-то просто хочет тебе насолить. Или поссорить с Альденом.       — Ты правда так думаешь?       — Слово опенула.       Эта фраза произвела на Кира впечатление: он в мгновение ока успокоился и заулыбался с прежним огнем во взгляде. Эрике и самой стало легче. Отчего-то она чувствовала вину за беды нового приятеля. Но это ведь не она виновата, а Анель!       — Кстати, ты не видел Дженис? — уточнила Эри.       Пускай отношения с невидимкой у нее не складывались, но Дженис здорово помогла с запиской от Ками и до сих пор не выдала секрет Оливера. Так что Эрика не желала ей зла. Зла от Анель она вообще никому не желала.       — Дженис? — Кир засмеялся, с трудом прикрывая рот рукой, чтобы вышло не так громко. — Не видел ли я?       Белуха тоже хихикнула в кулак.       — Да ладно! Ты понял, что я имела в виду.       — Ага. Нет, сегодня мы не встречались.       — Жаль. Я думала, ты-то должен был ее видеть.       Глаза Кира забегали по всей столовой.       — С чего бы? — нервно усмехнулся он.       — Ну, вы в последнее время много общались, — пожала плечами Эрика.       — Что? Ах-ха, нет, нет-нет, мы не общались! — замахал руками огневик. — Т-то есть, мы, конечно, общаемся, но не ближе, чем обычно. А мы не очень-то и общаемся…       Он продолжил что-то бормотать. Эри вскинула одну бровь. Теперь ясно, что значит «совершенно не умеет врать». Что же тут такого сложного? Просто сказать неправду и сделать вид, что это истина!       — Кир, не мучайся, — успокоила его Белуха. — Я никому не скажу. И уж точно не собираюсь тебя осуждать.       Огневик глубоко выдохнул и утер со лба пот.       — Спасибо, — неизвестно за что поблагодарил ее он и улыбнулся. — Ну да, вот я дурак! От тебя-то скрывать нечего! Мы с ней ради тебя и договаривались.       — Ради меня? — уцепилась за слова Эрика и подалась вперед. — О чем договаривались?       — В смысле? Ты что, не получила бумагу? — удивился Кир.       — Бумагу? Какую бумагу?       — Ну, свиток! От канноров. Дженис сказала, он тебе понадобится.       — Свиток… — Эри задумалась, и вдруг ее осенило. — А! Так это вы его передали? Теперь-то все ясно!       Тремальский список и был той самой вещицей, которую передала Ками через канноров. А Дженис знала об этом и, попросив у Кира помощи, подкинула список в комнату Эрики! И все это — еще до того, как сама Эри узнала, что ей нужна чайная бумага!       От таких схем начала кружиться голова, и Белуха порадовалась, что сидит. Потому что на ногах бы она вряд ли устояла.       — Тогда мне еще сильнее нужна Дженис, — подняла глаза Эрика. — Поблагодарить.       Кир шутливо скрестил руки на груди:       — Эй, а меня? Я, вообще-то, еще побольше рисковал!       — И тебя, конечно! Спасибо огромное! Не знаю, что бы я делала без вас!       — Очевидно, снова бы пошла на преступление и накосячила, — фыркнули за спиной.       Эрика обернулась, но никого не увидела. И только спустя пару секунд в метре от нее воздух начал сгущаться. Мигнул рыжий камень — и уже вполне видимая Дженис плюхнулась на скамейку рядом с Эри.       — Привет! — беззаботно поздоровался Кир. Его, кажется, такое появление ни капли не удивило. — А мы как раз о тебе говорили.       — Да если бы вы обо мне не говорили, я бы в жизни к ней, — невидимка кивнула на Эрику и пододвинула к себе плошку с рыбой, — не подошла.       — Я тоже рада тебя видеть, Грин, — шутливо показала язык Эрика. — А я уже почти передумала говорить тебе «спасибо» за помощь с бумагой.       — Тогда я придержу свое «не за что» у себя. И, между прочим, я помогала не тебе, а… — Она зыркнула на Кира, затем на инсивов неподалеку и смято закончила. — …Ты сама знаешь, кому.       Щеки невидимки покрылись румянцем. Эрика хихикнула, но решила не смущать девочку еще больше и промолчала.       Кир на их разговор не обратил никакого внимания. Он вытянул шею, вглядываясь в толпу инсивов, коснулся камня, шепнул что-то под нос, и, в конце концов, сел спокойно. Эри уже хотела спросить, что произошло, как ее обдало резким порывом воздуха. Как у дороги, когда мимо на полной скорости проносится мотоциклист. А уже через секунду напротив нее, рядом с Киром, сидел Альден.       Челюсть грохнулась на столешницу. Эрика во все глаза уставилась на инсива. Затем огляделась кругом, посмотрела на Дженис и Кира, но никого ничего не смущало. То, что их друг только что появился из ниоткуда — тоже. Причем не просто появился, как та же Джен. Он просто возник за одно мгновение. Только что его не было — пуф! И Альден уже здесь!       Впрочем, ответ нашелся сразу же.       — Да ты издеваешься! — всплеснул руками Кир. — Когда я пару искр в столовой высек, ты мне чуть выговор не устроил! А сам носишься!       — Я не колдую в общественных местах точно так же, как ты не пользуешься потоком каждый раз, когда можешь просто окликнуть, — с легкой издевкой заметил Альден, пододвинул к себе порцию и поднял глаза на девчонок. — Привет, Дженис, Эрика.       Невидимка в ответ только кивнула. Эри с трудом заставила себя прикрыть рот (в конце концов, она уже столько повидала! Когда новые виды магии перестанут ее шокировать?) и поздоровалась тоже:       — Привет. А ты сейчас… колдовал, получается?       Альден опустил вскинутую ладонь Кира под стол, обменялся с ним нечитаемыми взглядами и снова повернулся к Белухе.       — Да. Ты испугалась?       — Нет, просто я никогда раньше не видела такую магию. Как твой дар называется?       — Я ускоритель, — пояснил инсив. — На деле, ускоряю я только себя и, соответственно, предметы, которые держу в данный момент. Проще говоря, — свободной рукой он изобразил ноги человечка, — бегаю быстро.       Кир фыркнул:       — Ага, и не только бег… Ай! — Он заелозил на месте, но только сильнее рассмеялся. — Все-все, хватит, Ден, щекотно!       — Не понимаю, о чем ты, — заявил Альден, но хитрющая улыбка выдавала его с головой.       Мальчишки еще пару секунд подурачились и успокоились, продолжая ужин. Кир заметно приободрился, да и Альден не выглядел так, словно весь мир был ему по боку. От такого вида друзей в груди приятно потеплело.       — Кстати, Эрика, как ты себя чувствуешь? — вдруг обратился к девушке огневик.       Эри непонимающе склонила голову:       — Да… нормально, вроде. А что, я похожа на больную?       — Честно? — в шутку вклинилась Дженис.       — Нет, конечно не похожа! — рассмеялся Кир и чуть толкнул соседа плечом. — Просто Альден сказал, что ты отказалась идти на обед. Вот мы и подумали, что тебе нездоровится.       Альден тоже посмотрел на Эрику — так, как умел, цепко и внимательно. Задержался взглядом на глазах. Потом глянул на люстру под потолком, и снова на глаза.       — И освещение здесь… — пробормотал он под нос и устало расправил плечи, — …странное.       — Со мной все хорошо, не волнуйтесь, — улыбнулась мальчишкам Эри и отхлебнула подостывшего чая из кружки. — Просто я немного заработалась и решила прилечь на пару часов.       — И давно у нас опенулов заставляют мешки таскать? — прыснула рядышком Дженис.       Эрика в ответ на замечание закатила глаза:       — Работать можно не только руками! Я разбиралась с опенульскими складками. Немного не рассчитала силы, вот и вымоталась.       Да, врать — дело совсем простецкое! Особенно когда ложь звучит правдоподобнее истины. Не рассказывать же о том, что Эри во сне болтает с мертвецами!       — Ты большая молодец! — радостно заявил Кир. — Опенульская магия — жутко сложная, а ты еще и новичок в этом деле. Так что это просто удивительно, что ты уже начинаешь колдовать, пусть и с усилиями.       — Кир прав, — согласился Альден, покручивая вилку в свободной руке. — Насколько я помню, Оливер тоже едва управлялся с переходами и часто хлопался в обморок после дюжины-другой скачков, пока не подрос.       При упоминании Оливера Дженис рядом нервно дернулась, сам Альден тяжело вздохнул, а Кир подсел к нему ближе, чтобы подбодрить. Эрика понимала мальчишек — они считают Оли пропавшим без вести. Но еще лучше она понимала Дженис — она-то в курсе, что все намного хуже.       — Ты хорошо знал Оливера? — нарушила неловкое молчание Эри.       Альден качнул головой:       — Не друзья, но пересекались часто. Я рос вместе с Анель, Грэгом, Джес… — Он замялся, посмотрел на напрягшуюся Дженис и продолжил. — И прочими. Так что знал о главных событиях его жизни.       — Мне кажется, о его жизни знали все на Инсиве! — заметил Кир.       Альден усмехнулся:       — Тебе так кажется, потому что ты общаешься со мной.       — Да нет, о нем и правда много говорят. Сам посуди, у нас тут мажортеста сменилась, а разговоров только о том, куда он делся! А в январе, вспомни! Все понурые ходили не потому, что Симон умер, а потому что Оливер лагерь предал.       Эрике стало неуютно. Оливер, конечно, был ей ближе, и за его судьбу Эри переживала больше. Но ведь для инсивов Симон был другом, товарищем, соратником! Неужели всем было на него плевать?       — Ну, еще бы! — прыснула Дженис. — Оливер добрый и честный. Ну, живой. Настоящий. А Симон был просто куском мяса, у которого в башке ничего, кроме законов, не держалось. Умер и умер — нечего и переживать.       — Ага! — закивал Кир и поморщился. — Он из тех инсивов, которым бы уже давно пора сбежать на Каннор с их твердым патриотизмом. У-у-у, инсив должен то, инсив должен се. С ним в одной комнате минуту если проводил — вздернуться хотелось!       — И не говори, — покачал головой Альден. — Закон — хорошая вещь, но только не когда он занимает всю твою жизнь. А он забыл про все! Про дружбу, про любовь. Только долг. И что же? В результате это его и сгубило.       — Да уж. Не выслуживайся он так перед Инсивом, цел бы остался. Его ведь никто волоком на смерть не тащил. Сам без охраны поперся — сам и виноват, — согласилась невидимка.       Эрика вжала голову в плечи. Сердце противно сдавило какое-то странное, непонятное, но очень неприятное чувство.       — Может, сменим тему? — предложила она.       Ребята притихли. На несколько секунд повисло напряженное молчание. И пускай вокруг галдели солдаты и стучали вилки, Эри показалось, что вся столовая погрузилась в гробовую тишину.       — Прости, — виновато протянул Кир и потер затылок. — Мы не подумали как-то.       Эрика недоуменно на него посмотрела. Не подумали о чем?       — Его смерть — не твоя вина, — подхватил Альден. — Тебе не стоит изводиться из-за того, что произошло.       — Ага, странно винить человека, который тогда про магию-то не знал, — подтвердила Дженис.       Ах, это… Эри утопила взгляд в чашке с чаем. Нет, то странное чувство, что она ощущала, было не виной. И не жалостью даже. Чем-то иным, неуловимым. Тонкая грань между снедающей душу тоской и терпкой, ледяной яростью.       Ребята вдруг оживились и все разом коснулись своих камней. Эрика отвлеклась от размышлений. Дженис, Альден и Кир, как и все остальные солдаты кругом, внимательно слушали немое сообщение. Вся столовая погрузилась в тишину, и на этот раз — реально.       — Что случилось? — шепотом спросила Эри, когда Дженис отняла руку от своей груди.       Выглядела невидимка не на шутку встревоженной.       — Анель хочет сделать заявление, — растерянно пояснила она.       — Через поток?       — Нет. Вживую…       Белуха глянула на мальчишек — те тоже заволновались и перевели взгляды куда-то в центр столовой. Эри посмотрела туда же, но из-за сотен инсивов ничего не увидела. Но зато увидела, что все они, разом, повернулись в одну сторону.       За несколько секунд зал сковало густое молчание. Даже пламя факелов не трещало, никто, кажется, не дышал. Эрика захотела оглянуться, но осознала, что пошевелиться очень сложно, настолько тугим стал воздух вокруг.       — Спасибо за то, что прервали ужин для моего обращения, — раздался голос Анель. — Обещаю, я не займу много времени.       Она говорила негромко, но из-за тишины каждое ее слово звонко отскакивало от стен и добиралось до самых дальних углов.       — Я должна признаться в одном ужасном поступке, недостойном командира, — продолжила Марьер где-то там, в глубине зала. Но даже так Эрика чувствовала, как тяжело подселенке давалась ее речь. — Но я надеюсь, что вы поймете меня. Я соврала вам. Я соврала всему лагерю. И я искренне раскаиваюсь.       Анель остановилась, чтобы перевести дух. Сердце в груди остановилось тоже. Эрика до боли впилась пальцами с столешницу. О чем она? О чем она соврала? Что Анель хочет сказать?!       — Дело в том, — голос подселенки срывался, и Эри даже допустила мысль, что это не Анель говорит: хладнокровная госпожа Марьер никогда не показывает эмоций, — дело в том, что… Мой брат не исчез после сражения на Недивинах. Все это время он находился здесь, на Инсиве.       По столовой пробежался пораженный шепот. Эри широко распахнула глаза. Что эта идиотка творит?! Она вообще осознает, что сейчас рушит все, за что они боролись последнюю неделю?!       Шум быстро стих. Видимо, все решили дать командиру объясниться. Эрика тоже с нетерпением ждала объяснений!       — Во время сражения он оказался под завалами, — продолжала Анель, едва сдерживая дрожь. — Он… он не погиб сразу, поэтому вы могли чувствовать его некоторое время после битвы, пока поток был общим. Я так и нашла его. И решила… Простите меня! Я решила сохранить это в тайне и перенести его на Инсив в надежде, что его еще можно спасти. Последние несколько дней он… мы… боролись со смертью, но…       Слова оборвались, и несколько солдат из передних рядов вдруг подорвались с места и скрылись за спинами своих товарищей — там, где, судя по всему, и была Анель. Эрику ни капли не волновало, что с подселенкой. Ее куда больше заботило, что сейчас произошло.       Анель просто взяла — и выдала их! Выдала Оливера, которого так рьяно защищала от лагеря, этому самому лагерю! Зачем? Для чего?! Хитрый план?! Или…       Или она сдалась?       — Спасибо, — тихо сказала кому-то Анель и ответила на немой вопрос. — Похороны пройдут за час до отбоя. Знаю, многие из вас считают его предателем, я прекрасно осознаю это. Но если кто-то захочет попрощаться с ним — не с солдатом, не с опенулом, а просто с… с добрым и отзывчивым другом, честным и искренним человеком, который всегда слушал свое сердце и был готов бороться за своих близких до конца… — она шумно вдохнула и закончила, — …то можете подойти к южным воротам. Повидать его. В последний раз.