***
Перстень выглядел, конечно, внушительно. Лавочник так и видел себя в парчовом камзоле, выкупленном недавно у обедневшего рыцаря, и с этим кольцом на указательном пальце. А лучше на среднем. Да, тут и говорить нечего — будет первым человеком после барона в деревне! А если маг не наврал и кольцо действительно волшебное, то можно будет и титул купить. Анка станет дворянкой, сможет целыми днями щеголять в платьях, а Эмет отправится в рыцарскую школу… Жизнь деревенского лавочника, сколько он себя помнил, была нелёгкой. Сперва трудился на мельнице у отца: каждый день, с утра до ночи, там мололось зерно, а Теренс — тощий белобрысый мальчишка — таскал мешки в амбар. Район был ветреный, мельница работала хорошо. Отец зарабатывал на муке большие деньги, но копил их, потому жили впроголодь. Потом случилось несчастье: на деревню напала шайка разбойников. Под вопли и улюлюканье они грабили дома и уводили женщин из селения. Когда одноглазый мародёр потащил за собой мать Теренса, отец схватил вилы и мощным ударом проткнул негодяя. Но с компанией его приятелей он уже не справился. Так Теренс и остался один — без семьи, без дома и без гроша в кармане… Что было потом? Да много чего. Работа в лавке глуховатого старика-торгаша. Деревенские праздники и ярмарки. Встреча с Анкой — тогда ещё пугливой девчушкой, ученицей швеи. Долгожданная свадьба. Рождение Эмета — несносного мальчишки, которого Теренс любил, несмотря на его проделки. Потом случилось нашествие демонов, когда великий Билл Гилберт покинул Эндорию. Слава богам, принцесса Амели разыскала наставника, и вместе они победили архидемона Баала. Не так уж всё и плохо, оказывается. Теренс вновь взглянул на кольцо и осторожно, словно до этого его не трогал, взял в руки. Оно было такое холодное, что лавочнику даже не по себе стало. Глубоко вдохнув, Теренс надел его на средний палец правой руки. Ничего не произошло. «Ну, и где же магия? — возмущённо спросил себя обманутый торгаш. — Хоть не за двенадцать тыщ взял!» Теренс сам не знал, что ожидал увидеть. Фейерверк? Волшебного духа-хранителя? Гремлина? Тьфу! Но кольцо, конечно, основательное такое. Знатное! Утешив себя этой мыслью, он собрался было рассказать о своём приобретении жене, как в лавку вошёл второй посетитель.***
Это был барон Гильем — сорокалетний громила, известный по всему Дариону своей богатырской силой. Такому даже телохранители ни к чему. — Ваше превосходительство! — бросился ему навстречу лавочник. — Рад, очень рад видеть вас в добром здравии! — И тебе не хворать, Теренс! — тонкий голос Гильема резко контрастировал с его наружностью. — Помощь мне твоя нужна. — Барон огляделся и шёпотом продолжил: — Собираюсь я, значит, на турнир. Крупный турнир, королевский! Позвали туда даже пиратов с островов. А я что? Я… как бы сказать… оплошать не хочу. Уж сколько лет у меня первое место, да только вот с каждым годом, чувствую, всё слабее становлюсь! В прошлый раз еле управился с каким-то сосунком, до сих пор стыдно… Так и вот, просьба моя: не найдёшь амулет какой али талисман, чтобы не опозорился я перед королём Марком? Отблагодарю щедро, об этом можешь не переживать! Теренс, до сего момента внимательно слушавший и кивавший, хищно облизнулся, представив себе награду, но мысленно тут же осёкся. Безделушки-то у него были, да только вот… не магические вовсе. Взять те же камни разукрашенные. А подставить барона ой как не хотелось бы! — Знаете, господин, я… — Согласен? Я хоть всю лавку скуплю, лишь бы помогло! — Я хотел бы предложить такую сделку. Видите те камни? — Барон кивнул. — Это древние амулеты, защищающие своего владельца от злых сил и естественным образом его укрепляющие. Секрет их изготовления достался мне ещё от прабабки. Поверьте, с таким камнем ни один пират или рыцарь не сможет вас одолеть как в честном, так и в подставном бою! А ещё никто не догадается, что на вас надет амулет, потому что излучаемые им слабые магические вибрации практически невозможно уловить! Теренс вспотел и почувствовал дрожь во всём теле. Что он, чёрт возьми, несёт?! А голос, будто переставший ему принадлежать, продолжил вешать лапшу на уши сэру Гильему: — Какой ваш любимый цвет? — Синий! — отчеканил барон, с недоверием глядя на торгаша, протянувшего ему размалёванный в разные оттенки синего и голубого камень на верёвочке. — Цвет верности и чести! Амулет с подобным камнем не допустит проигрыша в турнире! Ну же, попробуйте! Гильем надел «амулет» и взглянул в зеркало, висевшее на стене. — И под доспехи поместится! — радостно заключил он. — А как бы мне силу-то свою проверить? — Нет ничего проще! Попробуйте меня ударить! Теренс с ужасом осознал, что действительно это сказал. На ватных ногах он подошёл к барону, зажмурился и приготовился к нокауту — а его не били, наверное, с тех пор, как ушёл в мир иной его наставник. «Ну, раз уж начал, то пойду до конца». Втайне Теренс, конечно, надеялся, что Гильем сжалится, но реальность оказалась жестока: отточенным ударом верзила отправил бедолагу в свободный полёт. — Ты меня, конечно, извини, — смущённо почесал репу барон, — но проверить-то надо было! Штука, как вижу, рабочая. Я тебе после турнира пришлю вознаграждение, а пока что вот предоплата: двадцать тыщ ровно. Чуть не потерявший сознание лавочник мгновенно встрепенулся, едва услышав звон монет в мешочке. — Был рад помочь, ваше превосходительство! Заходите ещё, у меня тут много чего интересного есть! — Бывай, Теренс! Закрыв дверь за нежданным гостем, лавочник блаженно улыбнулся и отрубился.***
Анка в панике бросилась к мужу и отхлестала его по щекам. Тот никак не реагировал. — Родненький, что с тобой?! — запричитала она. Раздался слабый стон — Теренс наконец-то пришёл в себя. — А ну прекрати! — пробормотал он. И тут в его голове молнией вспыхнули события сегодняшнего дня. — Барон… Ты барона видела? — А как же, видела! Из лавки нашей выходил. Довольный такой! Что ж ты ему продал? Теренс поглядел на свою руку и, увидев красовавшийся на среднем пальце перстень, радостно воскликнул: — Сегодня, Анка, великий день! Зови Эмета, накладывай на стол, да не скупись! — А случилось-то что? — не поняла жена. — Позже расскажу! Запомни, Анка: теперь мы богаты!***
Теренс на радостях не просыхал дня три. Новые посетители в лавку не заходили, но сей факт нисколько не огорчал торговца. Единственное, что действительно его тревожило, — результаты королевского турнира. Но вскоре душевные терзания лавочника закончились: спустя неделю барон, счастливый, как ребёнок, самолично сообщил ему, что одержал уверенную победу. Пока Гильем воодушевлённо вспоминал свои безупречные поединки, Теренс обнимал вручённый ему мешок с сотней тысяч золотых и блаженно улыбался. «Спасибо магу, хоть он и хмырь тот ещё! — думал он, разглядывая перстень. — Если бы кольцо не повернуло тогда мою речь в нужное русло, я бы не купался сейчас в золоте!» Сто тысяч — достаточная сумма для покупки титула со скромным участком земли. Можно, например, купить место в Верлонском лесу, где стоит заброшенный замок. Говорят, раньше там жил чёрный дракон Аттах со своей возлюбленной Геленой. Чудное местечко, да и сынишка оценит! Привести бы только его в порядок. Теренс едва держал себя в руках, чтобы не начать сыпать золотом направо и налево. Теперь главная задача — нанять охрану и добраться невредимым до королевского дворца. Интересно, как же объяснить королю Марку, откуда у простого крестьянина столько денег? Заговор с бароном раскрывать нельзя ни в коем случае! Теренс испытующе посмотрел на перстень. Тот совет давать не спешил. Что ж, время ещё есть… Торговец заблаговременно нанял трёх недружелюбного вида наёмников в трактире. Впрочем, выбирать ему было всё равно не из кого. А у этих хоть снаряжение неплохое при себе.***
Хмурым утром понедельника Теренс потихоньку начал собираться, чувствуя странное волнение внутри. Ещё бы — такое событие предстоит, хоть бы не оплошать! Перстень по-прежнему молчал; может, он так же перехватит речь, как и в прошлый раз? Хотелось бы надеяться! Парчовый камзол, брюки свободного кроя и элегантные пулены, купленные некогда на воскресной ярмарке и хранимые для особого случая, — лавочник прямо-таки чувствовал, насколько нелепо выглядит в столь роскошной для деревенского мужика одежде. Всё, а теперь неплохо было бы проверить деньги. Теренс делал пересчёт сразу после встречи с бароном, но для собственного спокойствия решил выполнить его ещё раз. Семьдесят тысяч. Вместо ста. Лавочнику стало дурно. — Анка! — заорал он. — А ну иди сюда! Теренс подбежал к вошедшей в комнату жене и, рыча, поднял её за грудки. — Что ж ты творишь-то, окаянный?! — завопила Анка. — Где?! Где деньги?! Признавайся! Мне тридцати тыщ не хватает! — он аж задыхался от ярости. — В дом небось кого приводила, пока мужа не было, да?! — Никого не приводила, Теренс, родненький! — зарыдала жена. — Может, украли? Может, ты уже потратил на что? — Ни на что я не тратил! Специально хранил в запертом сундуке, и никто, кроме тебя, туда влезть не мог! Врёшь мне, врё-ё-ёшь, лукавая! Но испуганный вид жены смягчил Теренса, и тот в конце концов отпустил её. Пока Анка, утирая слёзы, занималась уборкой, он сидел за столом и погружался в мрачные думы. Куда, куда же они могли деться?!***
После произошедшего у Анки начало шалить сердце. Оставив Эмета присматривать за матерью, Теренс отправился к деревенскому знахарю. Торговец его на дух не переносил, но при крайней нужде обращался за помощью. Знахарь, неприятного вида дед с выпученными глазами, раскладывал склянки, бормоча себе что-то под нос. Посетителя он, судя по всему, не заметил. — Доброе утро, Ральф! — процедил сквозь зубы лавочник. — Я к тебе за снадобьем для Анки. С сердцем у неё что-то, понимаешь ли… Ральф отвлёкся и обратил-таки внимание на Теренса. — Анка… Ну да, конечно-конечно, она уже с таким обращалась, — затараторил он и принялся шарить по полкам. Взяв увесистую бутыль с вязкой тёмно-зелёной жидкостью, знахарь поставил её перед торговцем. — Настойка сушеницы, знатная вещь! По десять капель на кружку воды, если жена твоя забыла. Пускай пьёт каждый вечер. А стоит два золотых ровно. Теренс протянул Ральфу монеты. Тот вдруг уставился на перстень на правой руке торговца и странно захихикал: — Как интересно… — И что же тебе интересно, а?! — тут же вспылил Теренс. — Могу не говорить, хе-хе, да только проблем тогда не оберёшься! Так и будут деньги пропадать… Испуганный Теренс схватил Ральфа за плечи. — Прошу, скажи мне! Что-то не так с этим перстнем?! — Ох, ещё как! — усмехнулся старик. — Перстень Ростовщика — это хитрая штука! С ним даже полный кретин начинает кое-что соображать в торговле, хе-хе… Да вот только кольцо не за просто так услуги оказывает: оно почти треть дохода забирает себе. Считает себя компаньоном и требует свою долю, так сказать. Так вот куда деньги-то пропали! А он Анку, любимую свою, до болезни довёл, стыдоба какая! — А избавиться я от этого кольца смогу? — чуть не заплакал Теренс. — Я ж и не пробовал его снять, вдруг убьёт ещё. — Да ради Бога, перстень-то не живой, ничего он тебе не сделает. Но мне эта дрянь не нужна, если что, я и так со своими делами справляюсь, хе-хе… «Проклятый маг! Чтоб черти по его душу пришли! — выругался лавочник, вернувшись домой. — Я лучше уж своей головой думать буду, чем части денег лишаться!» И положил злополучный перстень на прилавок.***
Анке стало лучше: зелье Ральфа ей помогло. Торговля у Теренса пошла тихо и мирно. От своей мечты стать бароном он не отказался, но решил накопить достаточную сумму безо всяких авантюр. Так и у короля вопросов поменьше будет. Перстень Ростовщика торговец вскоре задёшево сбыл незнакомцу и не мог этому факту нарадоваться. Не заметил лишь, что из-под капюшона сверкнули ярко-синие глаза…***
Бальтазар мысленно рассмеялся. Наивный торгаш… Ему не понять всей прелести этого кольца. Он любит золото, он не понимает, что не в нём надо искать счастье. Счастье для Бальтазара — в деле для души, в познании мира вокруг, а также мира иного. Некромантия — его стезя, а золото нужно ему лишь для поддержания жизни в измученном теле. Чистый интеллект, чистая мощь — это ли не то, к чему нужно стремиться?.. Бальтазар вновь усмехнулся и пошёл своей дорогой.