Мне неуютно

Потеряв счёт времени, Неред долго и муторно лежала на кровати, так и не сомкнув глаза. Пару раз она пыталась заснуть и представить что это все был сон, но перед глазами сразу же всплывали недавние очертания Юлика. Высокий, слегка хмурый, одетый в серую толстовку Юлик. Было непривычно видеть его таким...крупным, после долгого расставания. Да, Лизе не раз попадались ютьюб новости и его фотографии в рекомендациях Инстаграмма, но ничто не сравнится с живьём. Даже было невозможно описать нынешние чувства Лизы. Скорее всего ей было неловко и противно, аж до кривляния. И то что ей было противно тоже нельзя было объяснить. Она же давным давно повзрослела и трезво понимала, что люди расходятся, какими бы крепкими отношения не были. Рано или поздно все заканчивается и теряет свой первоначальный смысл. Смысл дружить? У всего на свете есть свой срок. Одной из возможных догадок в теме противного являлось то, что в Лизкиной глупой голове завелась такая вещь как ассоциация. Когда она слышит его имя, то за ним подскакиваем и другое. Юлик-Даша. На бедолаге буквально висел ярко-желтый ярлык с ее именем. Или наоборот. И вот сейчас, когда Неред думала над дальнейшими действиями, Онешко скорее всего, возможно, как раз общался со своей ходячей ассоциацией. Или же есть вторая догадка, весьма возможная для неё. Просто сказанные слова Неред в тот злополучный вечер навсегда отпечатались в их дружеских отношениях. И ей просто было стыдно. Время на часах показывало почти семь утра. Если ноги Лизы на десятом шагу могли передвигаться, при этом не спотыкаясь, то она оценивала своё состояние как лучше некуда. Последние события, касающихся Юлика, наверное полностью бы заглушил тот пыл приезда в Нью-Йорк. Но "плюнув в потолок" и на Юлика, Неред собрала силу в кулак и обещала выжить из этой недели максимум для себя. Но организм просто кричал Лизе о том, чтобы она не торопилась, иначе ее прям здесь и сейчас стошнит на мягкий белый ковёр. Аккуратно поднявшись, она накинула куртку и не забыла про единственный головной убор в ассортименте ее чемодана. Подметив для себя кофейню в углу перекрёстка, Лиза поставила себе цель на сегодняшнее утро. Добраться на своих двоих, не наступив при этом на шнурок своего кроссовка. Если бы произошла еще одна неприятность, то Неред официально назвала этот город не своим. Голова невнятно кружилась, а чемодан беспардонно лежал открытым у панорамного окна номера. Ощупав карманы, она полностью удостоверилась, что взяла все необходимое для "похода". Лиза открыла дверь, и замерла. После первой минуты удивления, Неред поняла, что перед ней прям сейчас и здесь стоит, мать его, Юлик. Рука его застыла в воздухе, намекая, что он хотел постучать. —У тебя кровь,—он довольно тихо шепнул и заострил все своё внимании на область над верхней губой. —Блядь,—почувствовав щекотание, Лиза выдавила что то похожее на крик и ринулась в сторону ванны. Кровь бежала по ладони, тут же скатывалась в раковину, где разводилась вместе с водой. Процесс повторялся недолго. До тех пор, пока нос Лизы не стал выглядеть как красный помидор. Наверное было ещё смешнее, когда она увидела в отражении наблюдающего Юлика. Он стоял у дверного косяка и выглядел вполне себе спокойным, нежели его знакомая. Это был тот Юлик, который сушил свои разноцветные носки на батарее и порой называл себя Гай Юлий Цезарем. —Краткость-сестра таланта, карлан —скорее всего, здесь он имел в виду ее крик. Голос Юлика действительно был таким родным. Неред даже на минуту показалось, что ее разум раз и навсегда разрушил тот одиночный пустой год из памяти. Будто ничего не было—сходим в кофейню? Иногда с человеком нужно просто сесть и поговорить. Легко попрощаться. Послать человека очень легко, а вот сидеть и договориться ним, простить и переругаться, поссориться, но все равно попытаться понять друг друга. Это естественно тяжко. Переступив через тот "барьер" с прицепленным якорем на ноге, Неред согласилась.