Люди, одержимые любовью, становятся слепы и глухи ко всему на свете, кроме своей любви. Они так же не принадлежат себе, как рабы, прикованные к скамьям на галере. Уильям Сомерсет Моэм
***
#1 — Не забыть Сачи смотрит на него затравленным взглядом и каждый раз при его приходе старается спрятаться за стопками макулатуры, не осознавая, что два высоких хвостика выдают ее с потрохами. Айзен улыбается обманчиво мягко. Он неизменно находит, в каком бы месте она не скрывалась, заводит невинный разговор о погоде и давая леденец на палочке, производит положительное впечатление. Но Ито не может верить ему, поэтому потерянно смотрит на ядовито алую сладость в руках и тщетно старается забыть как страшный сон. Однако он упорно не забывается. #2 — Страх Окружающие считают его хорошим человеком. Он искренне заботится о своих подчинённых, выкладывается на тренировках не хуже других и всегда поддерживает доброй улыбкой. Сачи непонимающе наблюдает за этим абсурдом, неосознанно срываясь на нервный смех. Почему-то никто не замечает холодные глаза капитана, подозрительную скованность в движениях и изредка появляющуюся циничную, жёсткую усмешку. Все не хотят видеть насколько Соуске опасен. Она не пытается заглянуть глубже, но уже осознает, что ночные его прогулки и жертвы синигами вовсе не какая-то случайность. Поэтому боится, чувствуя перед ним самый что ни на есть дикий страх. #3 — Забавная — Она забавная, — наблюдая за ее нахмурившимся личиком, усмехается Айзен, игнорируя недоуменно напрягшегося Гина. — Разве она не слишком много знает? Не стоит ли ее устранить. — Словно дикий зверёк, который отказывается от протянутой лапы, — задумчиво глотнув чай из пиалы, он продолжил наблюдение из окна. — Это завлекает, на первый раз я прощаю тебя, но, Гин, трогать ее могу только я. #4 — Не равнодушен Будь она ему не интересна, то он бы не приходил лично в двенадцатый отряд, чтобы доставить обыкновенные документы. Ему было бы все равно с кем она поддерживает отношения, в каких бараках проживает и что предпочитает читать в свободное время. Тем не менее он не равнодушен. И не имеет права отводить взгляд от боязливо серых глаз напротив. #5 — Умная Сачи не страдает хронической недалекостью. Она семнадцатый офицер двенадцатого отряда и просто не может быть такой. Поэтому, когда их странные отношения с капитаном пятого отряда потерпели некоторые изменения, замечает сразу. Ей отчаянно хочется взвыть от досады, но вместо этого приходится лишь отступить на несколько шагов назад и врезавшись в край металлического стола, поджать задрожавшиеся от страха губы. Айзен все также улыбается, когда показывает знакомый исписанный блокнот со всеми накопленными под него доказательствами того, что он виновник происходящего беспредела в Сейрейтее. — Сачи такая умная девочка, — аккуратно касаясь одного из хвостов, поддевая резинку, ловко развязывает его после. — Я даже горжусь ею. Ито ощущает как не держат ноги, но старается сохранять хладнокровие, параллельно судорожно начиная искать решение. — Т-ты не… тронешь меня… — Откуда такая уверенность? — делает опасный шаг, сокращая жалкий метр между ними, но удивлённо замирает после ее импульсивной пощёчины. В воздухе повисла звенящая, подобно натянутой тетиву лука тишина. — Ты и вправду повзрослела, — медленно сняв очки, Айзен ласково надел их на ее нос. — Теперь я могу быть уже не таким добрым. Она ничего не видит перед собой, лишь невыносимый туман, отчего по-детски теряется, ощущая чужое дыхание на губах. У нее нет сил сопротивляться, тем не менее это не означает, что Сачи желает продолжения. #6 — Выбор Ито натягивает длинные водолазки до горла, на всякий случай прибавляя поверх него белоснежный халат. Запястья ноют от оставленных синяков, шея отзывается нестерпимой болью, в то время как все тело является словно сплошным дискомфортом. Она помнит размеренное стучание приборов за столом, неприличные, хлюпающие звуки, громко раздающиеся по всему помещению и хриплые стоны мучителя возле уха, с предупреждением держать молчание. Обидчивые слезы удается прятать с трудом, Сачи незаметно вытирает их с уголков глаз, упрямо не принимая тот факт, что выбора по сути не было. Но и сидеть сложа руки не стоит. #7 — Желание Айзен вкусил запретный плод и больше не может остановиться. Подобно яду, она проникла до самых глубин, очевидно не собираясь давать противоядие. Сачи никогда не хотела его безраздельного внимания. Она со всей силы бьёт его по плечам собственными маленькими кулачками, пока он привычным жестом, усаживает ее на рабочий стол. Болезненно прикусывает губу, вызывая возросшее возбуждение. И беззастановочно плачет, невольно сжимаясь всем телом. Сачи никогда не хотела, но одно его желание все изменило. #8 — Свободна Ито справедливо полагает, что сбежать от Соуске можно и вполне выполнимо. Она вскрывает множество накопленных денег, заканчивает большую часть работы и чуть расслабляясь при его очередном визите, заставляет его понизить бдительность. В Сейрейтее оставаться опасно, поэтому приходится перевестись на длительное задание в мир живых. Об этом знает лишь высшее начальство, так как она позаботилась о том, чтобы не знал он. Сачи уверена, что свободна, совсем не замечая насмешливый взгляд в свою сторону. #9 — Сон При общей суматохе сложно отметить исчезновение одного непримечательного члена исследовательского отдела. Айзен просчитал все до мельчайших деталей, но это не утешает. Ито зажмуривает глаза, медленно считая до десяти, надеясь что при конечном счёте весь этот кошмар окажется простым сном. — Все хорошо, милая, — беря ее лицо своими ладонями, утешающе говорит он. — Ты не спишь. — Где я? — Лас Ночес. Можешь не беспокоиться, — ласковое. — Я никогда не покину тебя, — звучит как приговор. #10 — Люблю — Тебе это надоест, Айзен. — Какая глупая вера, — елейно тянет он в ответ. — Я для тебя словно игрушка, но они всегда рано или поздно надоедают. Ты либо сломаешь меня, либо отпустишь. Отложив пыльный фолиант, Соуске посмотрел на нее задумчивым взглядом, невольно приподнимая уголки губ в улыбке. — Что такое? — немного смирившаяся с положением дел, но все также не сдававшаяся, Сачи вызывала в нем чувство умиления. — Просто я люблю тебя, — наклонившись и коротко поцеловав в висок, Соуске довольно заключил. — А это значит, что нас не разлучит ничто. Хоть сам Король Душ этого мира. Я не отпущу свое сокровище.