Будем счастливы теперь и навсегда

В тихий октябрьский вечер субботы в доме семьи Кларк собрались самые близкие друзья. Прибывшие из свадебного путешествия молодожены светились карибским загаром и искренним счастьем. Джессика, укутанная в тёплый плед, прижималась к тёплому плечу Лукаса, что потягивал уже четвёртый глинтвейн. Меган увлечённо рассказывала о Карибах, о том, как Джордж выиграл у местного алкоголика пари, о текиле и роме, который пара привезла в качестве сувенира. Уокер невесело усмехнулась, попробовать ей удастся не раньше апреля. — Синабоны — твои любимые, — Меган поставила на столик целую тарелку с ароматными булочками. — Ох, не сегодня, Мэг, — Джесс сочувственно улыбнулась и погладила живот. — Сегодня этот прожора велит сидеть на диете. — Ты уже ездила к врачу? — Завтра в одиннадцать, — строго отчеканил Лукас, принимаясь за тёплую булочку. После расставания с Риччи он проводил к Джессикой почти все своё свободное время. — Лично повезу эту тетерю. Джессика насупилась и ударила друга в плечо: — Почему сразу тетеря? Карие глаза весело сверкнули, и мужчина расхохотался: — Пару дней назад наша будущая мамочка звонит мне вся в слезах… Зная наперёд, о чем собирался рассказать лучший друг, Джесс попыталась перевести тему, а потом мысленно обещала надавать ему по первое число. — А как погода? Не слишком ли для октября холодно? — Даже не думай переводить тему, — усмехнулась Меган, схватив булочку с джемом, — я собираюсь дослушать эту историю. Лукас пожал плечами и, кажется, специально не обращал внимания на умоляющий взгляд Джессики. — Так вот, звонит вся в слезах и говорит, что заблудилась, — продолжал мужчина, широко улыбаясь. — Я, естественно, забил адрес в GPS, говорю с ней в это время по телефону и приезжаю, не поверите куда… в «FAO Schwartz». Стоит посреди плюшевых медведей и всхлипывает. Наша Джессика потерялась в детском магазине. Все весело рассмеялись под недовольный взгляд Джессики. Предатель, подумала она про себя, сложив руки на груди. — Да вы видели, какой он огромный! — Уокер попыталась заступиться за себя, взмахнув руками. — Я думала, что не выйду оттуда до родов! Гостиная снова наполнилась веселым смехом. Позже все окунулись в воспоминания о лете, а Джесс вернулась к созерцанию беглых капель на оконном стекле. Сейчас серая холодная осень привлекала её куда больше разговоров. Она не разлюбила своих друзей, не питала неприязни, не испытывала обиды, но у неё не было ни одной веселой истории о самом желанном времени года: все её лето обросло чередой неприятностей. Но в самом дальнем углу памяти были ещё светлые воспоминания, что терялись на общем фоне. Их первое свидание после дня рождения короля, первое признание, почти слетевшее с её губ, его горячие, сильные руки и тянущаяся карамель в глазах. Это воспоминание не было омрачено печалью, всепоглощающей болью. Оно было светлым и тёплым, а мысли о нем не вызывали ноющей боли в сердце. — Ой! — вскрикнула Джессика, схватившись за живот. — Ты в порядке? — Лукас незамедлительно подскочил к ней. — Врача? — Нет, нет, — прошептала девушка, — все… все хорошо. Она взяла тёплую мужскую ладонь и приложила её к своему животу. Лукас захлопал глазами и широко улыбнулся. — Вот это силач, — он улыбался, уступая место Меган, — Ты только посмотри на этого Супермена… — Или Чудо-Женщина, — настаивала на своём миссис Кларк. — Привет, малышка. Лукас недовольно цокнул языком. Кажется, их споры о поле ребёнка не прекратятся до самого рождения. Джессика тепло улыбнулась, поглаживая становившийся заметным живот. — На правах дяди этого крепыша я выбираю имя, — с важным видом заключил Лукас, запихивая в рот остатки булочки. — Если это будет мальчик, то назовём его Кристиан, ну, а если уж, не дай бог конечно, девочка… — Оливия, — оживилась Меган, подбадриваемая мужем. — Никаких Оливий! Роберта! Мэг громко фыркнула. — Она, тебе что, латиноамериканская домработница? Только через мой труп мою любимую племяшку будут звать Роберта! Ровно в половине одиннадцатого утра Лукас уже ожидал Джессику в гостиной, уплетая поздний завтрак вместе с Анжеликой. Он шутил и рассказывал забавные истории. В кухне царило спокойствие и задорный смех женщины. Именно за этим занятием и застала их Джесс. — Ты в пижаме собралась ехать? — Лукас вопросительно выгнул бровь и запил своё негодование американо. — И с этими мешками? В Канзас за кукурузой? — За какой ещё кукурузой? Мужчина цокнул языком: — В твои мешки под глазами, дорогая моя, только кукурузу фасовать! Ты ужасно выглядишь! Джессика закатила глаза, устраиваясь рядом с другом. Доктор Майклс была женщиной, честно говоря, со специфическим чувством юмора и прямолинейностью, что сумела вогнать в краску бедного Джорджа, что согласился подвезти их с Меган до больницы, хоть позже он все отрицал. Она была из тех людей, что не заморачивались над тем, чтобы оставить некоторые мысли при себе. Но Лукас, наслушавшись от многих знакомых, что доктор Тереза Майклс была лучшим специалистом на весь огромный Нью-Йорк, настаивал на том, чтобы Джесс наблюдалась только у неё. — О, какие люди в нашей скромной обители, — доктор оторвалась от заполнения бумаг, сменив пациентку беглым оценивающим взглядом, и вновь вернулась к чтению, — ещё один «просто друг» или папочка? Щеки Джессики вспыхнули. — Здравствуйте, доктор Майклс, мне хотелось… — Уокер неуверенно запнулась. С этой женщиной вообще мало в чем можно было быть уверенной, потому что она могла с невероятной грацией так перевернуть все сказанные слова, чтобы пациент почувствовал себя максимально неудобно, словно одним приветствием или простым вопрос посмел ляпнуть какую-нибудь гадость или пошлость. Казалось бы, сидеть в кошмарном кресле, раздвинув ноги перед незнакомой женщиной — и не важно, что это доктор, — должно быть уже достаточно неудобно, но Тереза Майклс одним острым замечанием способна была дать понять, что существуют вещи куда более неудобные. — Ясное дело, что хотелось. Не мне вам объяснять, что как-то таким вот образом детей и делают, — фыркнула Майклс, одарив оценивающим взглядом мужчину, что держал все это время Джессику за руку. — А теперь прощайтесь с группой поддержки, и мы с вами поговорим. — Во-первых, я остаюсь, — твёрдо заявил Лукас, вздёрнув головой. Ох, началось, только успела подумать про себя Уокер прежде, чем он продолжил: — А во-вторых, я с самым большим бы удовольствием оказался отцом этого чудесного малыша, если бы не любил мужские попки, дорогая. В кабинете наступила гробовая тишина, и Джессика слышала, как бешено билось собственное сердце о рёбра. Но ни доктор Майклс, ни Лукас никак не выдавали своих эмоций. — Ну что ж, дорогой, — обращение доктор подчеркнула с другой интонацией, — а теперь поговорим с вами, мисс Пунцовые Щеки… Джессика отвечала рассеянно, едва понимая суть вопросов, бешенным шквалом обрушившиеся на её голову. — Нет, ничего такого… — Кроме того, что ты не стала есть на завтрак свой обожаемый жаренный бекон? Доктор Майклс с удивлением и восхищением подняла мимолетный взгляд на мужчину, что начал, кажется, ей даже нравится. Зарабатывал очки в глазах, фыркнула про себя Джессика, содрогнувшись от холодного геля. — Ну, дорогая мамочка и дядюшка, тринадцать недель, — заключила доктор увиденное на УЗИ. — Могли бы вообще к родам заявиться, мисс Пунцовые Щеки. Тринадцать недель. Куда больше, чем думала Джессика изначально. — Итак, мистер Дядюшка, вы хоть и не выглядите особо ответственным, но похоже, так оно и есть, так что следите за режимом мисс Пунцовые Щеки. — Она в самых надёжных и ответственных руках, доктор, — самодовольно заявил Лукас, разглядывая чадо на экране. — А теперь главный вопрос, кто у нас будет? — Однозначно, мальчик, — доктор Майклс с ухмылкой протянула черно-белый снимок. — А вот первое фото вашего чада. — О, да, Меган удавится от злости, — хлопнув в ладоши, радостно заявил Лукас, стоило им выйти из кабинета. — Буду снимать выражение её лица, когда она узнает, что это Кристиан… Джессика почти не слушала друга, держа в руке снимок малыша. Совсем маленький, подумала про себя она, с заботой приложив ладонь к животу. Мальчик. Уокер улыбнулась и незаметно стёрла слезинку. — Почему, кстати, Кристиан? — запрыгнув в машину, наконец поинтересовалась Джессика. — Может, я назову его Брюс или Роберт… — О, нет, ни за что! — воскликнул Лукас, выруливая с подземной парковки. — Не позволю, чтобы этого красавца звали хоть одним из этих имён. Кристиан — сексуальное имя, дорогуша. И точка. Джесс усмехнулась и покачала головой. Спорить с Лукасом, особенно когда тот пребывал в таком настроении, было бесполезно. Проще покорить Эверест без подготовки, подумала она про себя. Уокер снова приложила ладонь к животу, когда ребёнок снова толкнулся в ответ на прикосновение. Она широко улыбнулась и дернула свободную руку друга, прикладывая её к месту пинка. Она не пыталась скрыть счастья, что лилось из неё: этот день стал одним из самых волшебных в её жизни.